Десять лет назад сравнение процессов реформ в Китае и России было в моде среди интеллектуалов. Было ли предпочтительнее начать с экономики - старайтесь и богатейте, быстро, но не раскачивая политическую лодку, следуя китайскому образцу? Или же лучше было начать с политики - вернуть свободу и рассчитывать на последующее процветание, что казалось российским путем, согласно Михаилу Горбачеву и Борису Ельцину?

Сегодня начались новые дебаты на тему сравнения. На этот раз объектами являются не Россия и Китай, поскольку Россия давно перестала быть предметом сравнения. В настоящий момент в дебаты на тему сравнения вовлечены два новых экономических, демографических и политических гиганта - Китай и Индия. Ежегодный экономический рост Китая составляет около 8-9% последние 26 лет; Индия демонстрирует аналогичные показатели в последнее десятилетие.

Кажется, что в "плоском мире" глобализации, если позаимствовать яркую метафору Томаса Фридмана, России больше нет места. Разумеется, Россия все еще остается второй по величине ядерной державой мира и, как один из ведущих мировых экспортеров нефти и газа извлекает выгоду из высоких цен на энергоносители. Однако население России исчезает у нас на глазах. При средней продолжительности жизни мужчин всего лишь 57 лет, страна ежегодно теряет около 800000 человек. В действительности Россия скорее уязвимая нефтедобывающая страна, нежели современный экономический гигант.

Говоря откровенно, Россия больше не находится в одной с категории с Китаем. В то время как Срединное царство с гордостью возвращает свой былой мировой статус после столетий забвения Россия демонстративно пытается воскресить свой бывший имперский статус, но таким способом, который, как кажется, обречен на провал.

Россия явно делает большие шаги в ошибочном направлении, в то время как Китай движется, хотя и мелкими шагами, но по верному пути. Если вы встретитесь с сегодняшней "новой русской номенклатурой," то испытаете внезапное ощущение того, что стали на 20 лет моложе, поскольку они пребывают в ностальгии по временам холодной войны. И наоборот, издалека в своих новеньких костюмах представители китайской экономической элиты могут показаться вам японцами. Там, где Россия олицетворяет возврат в прошлое, кто-то видит в Китае окно, хотя и неясное, в будущее.

Конечно, в этом присутствует некоторая предвзятость. Как европеец я и люди вроде меня почти подсознательно ждем от России большего. Все-таки Россия - европейская страна по культурной, если не политической терминологии, тогда как прогресс в Китае не будет определяться введением демократии западного типа, но в конце концов, будем надеяться, правовыми нормами сингапурского образца.

Различие путей, по которым идут Россия и Китай, можно частично объяснить самосознанием двух народов. Китайцы успокоены собственным воображаемым образом, созданным из комбинации мирового восхищения их динамизмом, алчного стремления на их безграничный рынок и боязнью конкуренции с их стороны. Русские, напротив, кажутся воодушевленными безнадежной формой самолюбования. Они не находят ничего, чем, по их мнению им можно было бы гордиться перед другими. Русских уважают за то, что они контролируют советское наследство - ядерное оружие и "ресурсы христианской энергии", если процитировать странную ремарку Владимира Путина во время его первого официального визита в Париж, но не за их экономические показатели или сущность.

Китай и Россия проявляют тенденцию относиться к своему прошлому и будущему очень по-разному: - с самоуверенностью в случае Китая и с неуверенностью в себе в случае России. Китайская элита убеждена в том, что настало время работать в свою пользу и что вполне естественно, Китай должен вернуть себе высокое положение среди ведущих стран мира и, возможно, однажды оказаться наверху.

И в самом деле, их спокойное упорство абсолютно контрастирует с тревожной замкнутостью российских лидеров, которые должны еще преодолевать унижение, испытываемое Россией в результате распада Советского Союза в конце холодной войны. Возможно, Россия также переживает период глобальной "реставрации", но в политике и экономике, а также что касается ее империи, реставрация идет в неверном направлении.

С введенными Путиным строгими ограничениями гражданского общества, повторной национализацией ключевых секторов экономики, отказом от выработки политического подхода для решения конфликта в Чечне и культивированием имперской ностальгии Россия убивает свой единственный шанс что-то значить в будущем. Несмотря на это, у Китая нет причины объявлять о своей победе. Пропасть между соответствующими качествами китайской экономической и научной элиты, с одной стороны, и его правящей политической элиты, с другой стороны, слишком монументальна и продолжает увеличиваться, чтобы можно было гарантированно надеяться на стабильность.

Можно сказать, что
> Китай переживает схватки, в которых рождается гражданское общество, что делает введение верховенства закона еще более необходимым. Без политических реформ уверенность Китая в самом себе быстро приведет к утрате иллюзий или даже к самообману. Если это произойдет, то российско-китайские дебаты могут возродиться, на этот раз в виде сравнения двух конкурирующих образцов упадка.

Доминик МУАЗИ, основатель, а теперь старший консультант Французского института международных отношений (IFRI), профессор Института политических исследований в Париже
Project Syndicate, специально для "Эхо"

№ 242(1231) Вт., 20 Декабря 2005