Во вторник в Доме Правительства состоялось торжественное мероприятие. Члены нового кабинета министров присягнули на верность государству. Премьер-министр сотоварищи на Конституции страны поклялись следовать принципам законности и справедливости, честно и верно служить народу Кыргызстана, неустанно выполнять возложенные обязанности. Надеемся, что это правительство будет успешным. Вот только будет ли? Вопрос возник при первом же серьезном испытании – внесении проекта бюджета на 2006 год.

> В политике случаются весьма нелогичные вещи. Принято считать, что правительство не только инициирует в парламенте проект бюджета, но и защищает его. Прошедшая неделя показала, что бывает иначе. Но обо всем по порядку. Прежде всего, отметим, что государственный бюджет представляет собой проект закона, который совет министров вносит на рассмотрение парламента. Однако прежде, чем представить его в Жогорку Кенеш, кабинет проводит внутреннее согласование. Это обязательная процедура, поскольку проект вносится от лица правительства в целом, а не отдельного ведомства. Каждое министерство должно ознакомиться с проектом и внести свои предложения и дополнения по доходным и расходным статьям. Затем проект дорабатывается с учетом сделанных замечаний. И лишь после получения согласия всех министерств, проект направляется в законодательный орган. Иначе говоря, появление сего документа в парламенте де-юре означает поддержку его всеми членами кабинета. Проект бюджета никогда не проходит в парламенте гладко. Законодатели дотошно изучают главный финансовый документ страны, чтобы внести в него свои предложения и замечания. Никого не удивляет критика проекта бюджета со стороны депутатов – это дело вполне обыденное.

Однако на парламентских слушаниях прошлой недели проект бюджета на 2006 год подвергся критике со стороны самих министров (!?). Хотя они как раз и должны были его защищать. Первое впечатление было таким – проект вообще не согласовывался внутри правительства. Выступая перед депутатами, члены кабинета спорили друг с другом и называли разные суммы. А еще до открытия слушаний председатель одного из парламентских комитетов отметил, что у членов правительства нет единой позиции по законопроекту. "Похоже, что этот бюджет только министру финансов нужен", – заключил он. "Почему они у себя в правительстве не договорились?" – вопрошал еще один парламентарий. Действительно, неужели нельзя было решить эти вопросы в рабочем порядке, без участия депутатов? Эти вопросы можно было обсудить на заседании правительства. Что это – борьба личностей или намеренный саботаж? Если следовать логике, то жалобы министров означают отрицательную позицию по данному проекту. Но как министры намерены отстаивать проект бюджета, если они сами с ним не согласны? И в проекте ли проблема? Или противоречия, высвеченные едва начавшимся обсуждением бюджета, указывают на будущий раскол? Отсутствие единой позиции по ключевым вопросам (а бюджет - один из них) – недобрый признак. Если тенденция сохранится, то отчет по исполнению этого бюджета будет давать уже другое правительство. Наблюдение за публичной политикой усиливает ощущение, что членам кабинета не удается согласовывать курс. Такая политика не может принести результата. Успешное правительство обязано быть командой. Однако пока ее не видно. Причем по мере развертывания деятельности кабинета этот недостаток становится все очевидней. В нынешнем правительстве есть хорошие специалисты и неординарные личности. Но как можно надеяться на успех, если нет главного слагаемого – единства? Разрозненные усилия министров и персональные достижения не дадут общего результата. В командных играх индивидуальных чемпионов не бывает.

Понятно, что на это имеются свои причины. Не секрет, что состав нынешнего правительства стал итогом большого трехстороннего компромисса между Президентом, премьер-министром и парламентом. И только время покажет, насколько устойчивым может оказаться это соглашение. Прежде всего, отметим, что произошел компромисс. Компромисс – это политическая ничья. Иногда его называют взаимовыгодной сделкой. На самом деле компромисс почти всегда – взаимоневыгодный договор сторон. Он не приносит желаемого результата ни одному из соперников. Поэтому заключают его лишь в одном случае – когда ни у кого нет явного превосходства, и никто не может победить. Негативным свойством компромисса является его непостоянный, временный характер. Перемирие нарушается, как только один из соперников получает дополнительные ресурсы. Усилившаяся сторона переходит в атаку, и конфликт вспыхивает с новой силой.

Политический поток еще не вошел в единое русло. Перегруппировка политических сил далека от завершения. Это понимают все. Поэтому и стремятся улучшить свое положение, пока это возможно. Все ищут союзников, власть и ресурсы. Борьба сторон за укрепление своих позиций – вот главная тенденция политического процесса в стране.

Однако оптимальным вариантом в данной ситуации является поддержание статус-кво. Если равенство сил сохраняется достаточно долго, условия компромисса могут стать признанным правилом (например, конституцией). Во многих странах демократия возникла именно как результат затянувшегося компромисса между главными политическими силами.

Для укрепления демократии выгодно политическое равновесие. Чем дольше действуют условия компромисса, тем больше шансов, что они станут законом. Стране нужна новая Конституция. Пока она не принята, единственным осязаемым итогом компромисса остается нынешний состав правительства. Поэтому между раскладом сил на политической арене и судьбами кабинета министров существует отнюдь не виртуальная связь.

Это не значит, что от министров ничего не зависит. Они не станут пешками, если сами не согласятся на эту роль. Правительство может работать как команда. Необходимо единство в видении ситуации. Любое коллективное действие начинается с определения основных вопросов. Для правительства ими являются приоритетные проблемы и цель развития. Если по ним будет согласие, это снимет многие проблемы. Когда ясна цель, договориться о способах ее достижения – дело техники.

Нынешнее правительство – сборная команда. Все ухитрились делегировать в него своих представителей - и Президент, и премьер-министр, и парламент. Но было бы неверно считать, что эти министры органически несовместимы. От них зависит, кем они будут – единой и слаженной командой или марионетками в руках администрации и парламента. И хоть вошли они в этот кабинет через разные двери, в их силах работать сообща.

И все же главная опасность в другом. Она в надеждах некоторых министров на то, что благодаря высокой протекции они попадут в состав следующего правительства. Наличие "покровительствуемых" фигур разлагающе действует на коллектив. Возможно, кто-то из министров мысленно видит себя членом будущего кабинета. Это опасное заблуждение. Если они не справятся с поставленной задачей, то ответственность за все ошибки ляжет только на них. Их всех назовут неудачниками. И в новом правительстве места для них почти наверняка уже не найдется. Вновь пройти сито президентской администрации и парламента не получится. Да и люди едва ли поддержат тех, кто однажды уже провалился. Сегодня слишком много желающих возглавить эти ведомства. Было бы глупо этого не понимать.

Их может спасти инстинкт самосохранения. Это великая сила. На тонущей лодке даже заклятые враги способны работать, как команда. Надо осознать только одну вещь: победу или поражение придется делить на всех. "Чистеньких" не будет. Каждому присвоят личный ярлык. Но есть и второй вариант: работая вместе, сдвинуть общество с мертвой точки. Общими усилиями и по единому плану это можно сделать.

Так кто же эти министры? Вершители своих и наших судеб или беспомощные заложники политической ситуации? Ответить на этот вопрос должны они сами. В их силах выбрать свою роль в жизни страны.

Недостаточно поклясться на Конституции. Надо осознать, что министр многое может. Если от члена правительства ничего не зависит, что делать рядовому гражданину? Мы хотим запомнить их как правительство надежды. Но они должны дать шанс. Себе - на успех, а нам - на правительство, которое можно будет просто уважать.

Н. РАКЫМБАЙ уулу

22/12/2005