Владимир Евсеев: "На мой взгляд, не существует решения о создании ядерного оружия в Иране"

Интервью с координатором программы "Проблемы нераспространения оружия массового уничтожения" Московского Центра Карнеги Владимиром Евсеевым

Кандидат технических наук, Старший научный сотрудник Центра международной безопасности ИМЭМО РАН, 2004 – наст. вр. Главный специалист организационно-научного управления РАН, 2004 – наст. вр. Помощник депутата Государственной Думы ФС РФ Безбородова Н.М., 2004 – наст. вр. Высшие курсы Азиатско-Тихоокеанского центра по исследованию вопросов безопасности Министерства обороны США, 2005. Помощник Заместителя председателя РДП "Яблоко", 2002 – 2004. Помощник депутата Государственной Думы ФС РФ Арбатова А.Г., 2002 – 2003. Подполковник запаса, служба в ВС РФ 1981– 2001

Вопрос: Владимир Валерьевич, уже не первый год, как ситуация вокруг иранской ядерной программы накаляется и дебаты на эту тему на международном уровне не стихают. Очередным таким моментом стала встреча в Лондоне, как ее назвали 5+1, то есть пяти постоянных членов СБ ООН плюс Германии. Как Вы думаете, в каком ракурсе на этой встрече обсуждался вопрос ядерной программы Ирана?

Ответ: К сожалению, в настоящее время ситуация вокруг ядерной программы Ирана продолжает ухудшаться. Это вызвано целым рядом причин. Та встреча, о которой вы упомянули, связана с поиском компромисса, в результате которого можно было бы снизить остроту этой проблемы. Россия является активным участником этого процесса. Она, со своей стороны, прилагает максимальные усилия, чтобы оставить этот процесс в рамках МАГАТЭ. Для этого, в частности, она предложила создать совместное предприятие по производству ядерного топлива. В этом процессе могут быть задействованы конверсионное предприятие в Исфагане (в центре Ирана, прим.ред.) и те мощности, которыми располагает Россия. В этом случае были бы сняты основные опасения мирового сообщества (которое после того, что сделала Северная Корея, выйдя из ДНЯО, и объявила о том, что она имеет ядерное оружие, было сильно встревожено). Поэтому это опасение, в первую очередь, связанно с тем, что сделала Северная Корея.

Кроме того, к сожалению, Иран некоторое время занимался ядерной деятельностью, не проинформировав об этом МАГАТЭ. Это послужило возникновению ряда сомнений вокруг иранской ядерной программы. Насколько они правомерны – этот вопрос должно решать МАГАТЭ. С моей точки зрения, вопрос должен оставаться в МАГАТЭ, потому что его передача на рассмотрение в СБ ООН сейчас очевидно преждевременно. Преждевременно до тех пор, пока не будет четко определена позиция России и Китая. Оба эти государства до настоящего времени выступают за то, чтобы этот вопрос решался в рамках МАГАТЭ.

Вопрос: Я бы хотел остановиться именно на этом моменте. В начале беседы Вы упомянули, что эта встреча была проведена в целях снижения остроты проблемы. Возникает такой вопрос: не стремятся ли западные страны во главе с США в ходе подобных встреч переубедить Россию и Китай и, наоборот, усилить давление на Иран? Точнее говоря, добиться согласия у России и Китая на перенос вопроса об иранской ядерной программе в СБ ООН.

Ответ: Конечно, это так. В ходе консультаций была озвучена политика и позиция Запада, который имеет сильные интересы в Иране. Это, в первую очередь, интересы европейских стран. Но надо отметить, что в Иране имеет интересы и ряд восточных стран, такие как Китай, Индия. Имеет интересы в Иране и Россия. Получается, что в Иране пересекаются интересы Запада и Востока.

Конечно, западные страны пытаются убедить Россию в том, что в настоящее время переговоры с Ираном зашли в тупик и вопрос надо обсуждать на Совете Безопасности ООН. Однако для России, как и для Китая, это достаточно тупиковая ситуация. Потому что если одна из этих стран воспользуется своим правом вето, в этом случае ее ждут очень серьезные проблемы с Западом. В частности, для России это чревато тем , что может быть ухудшено торговое взаимоотношение с Западом, а торговля с Европой составляет 40% внешней торговли РФ. Поэтому для России это важно. Так же это может привести и к достаточно тяжелым последствиям для Китая.

В целом, на мой взгляд, в нынешней ситуации, возможно два варианта развития событий. Первый вариант, Россия использует право вето в этом случае поддерживает Иран и параллельно ухудшаются ее отношения с Западом. Второй вариант, Россия поддерживает Запад, против Ирана. В этом случае Россия ухудшает отношения с Ираном. Что из этого следует? Это возможно приведет к ослаблению позиций России на Кавказе, повлияет на ситуацию в Средней Азии. Кроме этого Россия может потерять не только Иран а весь Ближний и Средний Восток. Поэтому для России ставки очень высоки. Я думаю, что если в данной ситуации вопрос все же будет вынесен на обсуждение в СБ ООН, а Россия этого очень не хочет, в этом случае она вынуждена будет все же воздержаться. Хотя и это тоже плохое решение. Подобная же ситуация возникает и для Китая, который имеет очень большие интересы в Иране связанные с поставкой энергоресурсов. Кроме того Китай также интересуют геополитические интересы связанные с Ираном. Поэтому возникает тупиковая ситуация.

Вопрос: То есть ситуация совсем без выходная для России и Китая?

Ответ: Какой выход из данной ситуации? Мне кажется, что "европейская тройка" не может решить эту проблему вместе с Ираном. Почему? Потому, что для Ирана основной вопрос это вопрос безопасности. Это во-первых. Ну а во-вторых это вопрос вступления Ирана в ВТО. Не один из этих вопросов "европейская тройка" не может решить без Соединенных Штатов Америки. Потому, что если европейские страны и Россия дадут гарантии безопасности Ирану то это ничего не будет стоить если такие гарантии не дадут США.

Вопрос: Если я Вас правильно понял нынешняя позиция США негативно влияет на усилия России, а также "евротройки" в деле нахождения компромисса для разрешения ситуации вокруг ядерной программы Ирана?

Ответ: Конечно. США как сильное государство мира стремиться к доминированию и естественно она заинтересована в том, чтобы все остальные страны принимали ее позицию. Однако Москва в последнее время занимает достаточно независимую позицию от Соединенных Штатов. Это видно и потому что восточный вектор политики постоянно усиливается.

Вопрос: Но здесь парадокс. Хорошо известно, что Европа и Запад в целом конкурирует с Россией на мировых рынках в различных областях в том числе и в Иране. Достаточно вспомнить историю "Зименса" в связи с его стремлением закупить ряд российских предприятий связанных с ядерной отраслью. В таком случае как можно говорить о поддержке Западом "российских предложений" в области развития ее сотрудничества с Ираном в ядерной да и в других областях?

Ответ: У России и Европы, пока не говоря о США, имеются различные интересы в каспийском регионе в целом на Кавказе, Центральной Азии, Иране и в других странах. Естественно, каждая из сторона пытается реализовать свои интересы. Сейчас возможности России не те, что были у Советского Союза. Если для Советского Союза каспийский регион был внутренним регионом и здесь Запада не было в принципе, сейчас ситуация изменилась. Сейчас Россия конкурирует в этом регионе с западными странами.

Россия может реально конкурировать с западными странами только в том случае, если она будет придерживаться многовекторности во внешней политике. Если ее экономическое ослабление будет компенсироваться, в чем то за счет восточного вектора. Восточный вектор это не только Китай и Индия. Часть восточного вектора составляет Иран. В этом случае Россия должна сотрудничать с Ираном для того, чтобы обеспечить себе стабильное условие во всем каспийском регионе. Запад, конечно же, преследует свои интересы и пытается их реализовать.

Но есть также и соприкосновение интересов. В частности европейские страны и Россия не хотели бы эскалации конфликта и не желают того, чтобы конфликт перешел в вооруженную стадию. А такая вероятность на данный момент есть. Речь идет конечно не о вторжении войск на территорию Ирана. Я считаю, что сейчас это абсолютно не возможно. Речь может идти о воздушно-ракетном ударе по Ирану.

Вопрос: То есть точечных ударов по определенным объектам?

Ответ: Да. Этот удар может быть нанесен с помощью высокоточного оружия. Но такой удар сразу же приведет к тому, что дальнейшие переговоры будут невозможны и это приведет к усилению конфликта до такой стадии, что его уже невозможно будет удержать в этом регионе. И это крайне опасно.

Вопрос: Если я правильно понял то сейчас в основном палки в колеса ставят США?

Ответ: Можно сказать так, что сейчас внутренняя ситуация в США крайне не благоприятная. А ввиду того, что руководство страны старается укрепить и стабилизировать ситуацию внутри себя они для этого часто используют внешний фактор. Это конечно очень плохо. Когда какая то страна пытается укрепить свою внутреннюю ситуацию за счет создания образа внешнего врага, это всегда плохо. Потому что в результате это может привести к таким последствиям, что ситуация станет довольно хуже. То есть сейчас идет раскручивание маятника. Потому что есть различные точки зрения внутри страны. И сейчас в Америке достаточно усилилось то крыло, которое выступает за решительные действия для решения этой проблемы.

Вопрос: Хотел бы Вас спросить о том, какой резонанс получили последние переговоры между российскими и иранскими представителями по поводу "российского предложения"?

Ответ: Резонанс получили совершенно различный в России и на Западе. В чем то есть общее и в чем то различие. Конечно, российское предложение полностью устраивает Запад. И европейские страны и США. И в случае его принятия со стороны Ирана вопрос был бы закрыт. Конечно, нельзя говорить, что иранский вопрос был бы полностью закрыт. Но во всяком случае острота была бы снята.

В России восприняли его как активное действие российской дипломатии для того, чтобы решить эту проблему, которая вызывает озабоченность. Озабоченность вызвана тем, что Иран находиться недалеко от России, сотрудничество между двумя странами активно развивается (сейчас товарооборот уже превысил 2 млрд. долларов). Кроме этого Россия, как я уже говорил, имеет с Ираном геостратегические и экономические интересы. Россия крайне заинтересована в том, чтобы весь регион расширенного Ближнего Востока, куда входит Иран, Афганистан, республики Центральной Азии и т.д. стал зоной стабильности. К сожалению некоторые действия, которые предприняты со стороны США не способствуют стабилизации. Поэтому в основном восприятие было положительное.

Но та неуступчивость, которая была проявлена с иранской стороны, стала приводить к возникновению определенной озабоченности. Стали думать о том, что за этим стоит то, чего в реальности нету. Конечно на мой взгляд это не имеет под собой ни какого основания потому, что активное действие инспекторов на территории Ирана обязательно выявило бы такие объекты. Я уже не говорю о том, что наличие средств технической разведки позволяет достаточно уверенно выявлять, например, объекты, где производится обогащение урана. Если, например, говорить об обогащении с помощью центрифуг, то этот объект можно обнаружить в силу очень большого расхода электроэнергии. Существуют достаточно сильные признаки, по которым можно выявить незаконную деятельность. Поэтому говорить о том, что можно заниматься такой деятельностью, когда инспектора МАГАТЭ находятся на территории страны, и при этом, когда руководство страны выполняет требования дополнительного протокола 1997 г., конечно, не серьезно. На мой взгляд, не существует решения о создании ядерного оружия в Иране.

Вопрос: То есть подозревают Иран в том, чего нет?

Ответ: Да, в том, чего реально нет. Я также замечу, что то предложение, которое сделал президент Ахмадинеджад о том, чтобы создавать совместное предприятие на территории Ирана, конечно, не приемлемо для Запада. Потому, что это неизбежно приведет к тому, что Запад должен будет поставить в Иран необходимые технологии. Но Запад на это никогда не пойдет.

Вопрос: Но это именно то, что они обязаны сделать в соответствии с ДНЯО...

Ответ: Я говорю, что
>Иран не имеет серьезных нарушений в области гарантий и ДНЯО. Но у нас есть очень плохой пример Северной Кореи. Все почему-то проецируют именно Северную Корею на позицию Ирана. На мой взгляд, конечно, такой подход к проблеме неправильный. Потому что если мы хотим решить какую то проблему то нельзя ее изолировать. Страну надо вовлекать в общие процессы. Мы сейчас понимаем, что Иран - это реальный лидер Ближнего и Среднего Востока. Он на это имеет все необходимые основания. И с этим нужно смириться, так как это и есть. Может быть даже надо привлекать Иран в какие то организации и ненужно этому мешать. По мере возможности надо Ирану помочь и вовлекать его в какие то общие проекты которые интересны как Западу так и Востоку. Но в любом случае форсирование событий, особенно в ядерной области, оно приводит порой к обратному эффекту.

Вопрос: Если предположим, я подчеркиваю, что, если просто предположим, что если "российское предложение" в его первоначальной форме не будет согласован и принят Ираном, то насколько возможно изменение позиции России в связи с ядерной программой Ирана и вообще будет ли изменения позиции?

Ответ: Я думаю, что если российское предложение будет не принято, а для этого есть достаточно оснований, то в любом случае процесс надо будет отложить до приезда иранских специалистов-ядерщиков в Россию, которое планируется на февраль месяц. После этого еще раз необходимо будет обсудить проблему на предмет поиска решения. Потому что иранские ядерщики могут обсудить это со своими российскими коллегами. Может быть они совместно смогут найти такое решение, которое будет устраивать наши страны.

Конечно, в этом случае было бы крайне желательно, что бы то совещание которое должно состоятся в МАГАТЭ прошло бы после этих переговоров. Кроме того нельзя забывать, что в феврале т.г. должно состояться и еще одно важное событие: глава "Росатома" Сергей Кириенко планирует посетить Иран. Поэтому нам тоже желательно, чтобы европейские страны тоже не форсировали события. Потому что эти два мероприятия крайне важны и не только для нас но в целом для решения проблемы. Даже надо было вначале провести эти мероприятия, а уже только после этого собирать Совет управляющих МАГАТЭ и решать вопрос о передаче или непередаче вопроса в СБ ООН. Ведь на самом деле у нас еще есть время. В таком случае вопрос одного месяца не должен быть критичным и стоит потратить февраль на то, чтобы попробовать мирное решение проблемы, потому что в любом случае, как я уже говорил, передача иранского вопроса в СБ ООН серьезно скажется на стабильности в регионе и в мире. Ведь в случае передачи вопроса в СБ, Совет должен будет предпринять какое-то решение. Жесткое решение против Ирана не принесет никакого результата, а только ухудшит ситуацию.

Беседу вел корреспондент Русской службы ГИРИ