Выбирать все равно будет президент, и произойдет это, по моему мнению, не завтра и не послезавтра, да и вряд ли в ближайшие годы

Еще не успели смолкнуть фанфары после триумфальной победы Нурсултана Назарбаева на очередных президентских выборах, как в Казахстане в очередной раз вспыхнули разговоры о персоне его будущего преемника. К чему бы это?
О возможных коллизиях на нелегком пути преемничества специально для "ЛИТЕРа" рассуждает главный редактор "Казахстанской биографической энциклопедии" Данияр Ашимбаев.

– Данияр, при подготовке прошлого интервью о возможном распределении кресел в будущем правительстве мы вскользь коснулись темы преемничества. Если я верно понял, то, по вашему мнению, получается, что, как правило, все разговоры о возможности досрочного ухода главы государства инициируются его же окружением для того, чтобы выявить желающих занять президентское кресло и устроить между ними свару. А затем их, взаимно ослабленных, легко и непринужденно вымарать из активной политической жизни страны…

– Это не совсем так, конечно. Давайте вспомним ситуацию после прошлых президентских выборов 1999 года, которые проходили в очень сложных политических и экономических условиях. С одной стороны, мировой финансово-экономический кризис, с другой – на внутриполитическую сцену вышли новые игроки (или старые, но в новой ипостаси). Незадолго до этого завершился основной этап массовой приватизации, в результате чего крупнейшие предприятия страны сменили владельцев. А поскольку в борьбе за ресурсы всегда побеждает сильнейший, новые крупные собственники сразу же начали выстраивать "вертикально интегрированные компании": внизу рудники, заводы, газеты и скважины, в середине – банки, а сверху – свои люди в правительстве, акиматах, Нацбанке и т.д. Довольно быстро в Казахстане появились собственные олигархи, причем название это пришло из российского политического лексикона, потому как местные "аналоги" сразу же заимствовали далеко не самые лучшие черты российских коллег. Предстоял очередной этап приватизации – приватизация власти в стране, и он наполовину был пройден.

Раньше, идентифицируя того или иного чиновника, говорили: "это человек из команды такого-то", а теперь: "это ставленник такого-то банка". Система координат изменилась. На сцене играли всевозможные "банковские", "нефтяные", "металлургические" группировки плюс полукриминальные структуры. Этот период, помимо прочего, ознаменовался началом яростной информационной войны между группами. На страну выливались такие ушаты помоев, что даже термин "черный PR" не отражал всех граней происходящего…

И вот – очередной российский опыт. Ельцин, проиграв сражение с собственным окружением, уходит в отставку. А на его место приходит молодой полковник спецслужб, легко побеждающий на выборах, равноудаляющий олигархов и, главное, возвращающий стране чувство стабильности. Преемник моментально становится всенародно любимым, и весь негатив при другом освещении выглядит совсем иначе…

Многие тут же примерили эту картину на нашу ситуацию. В Казахстане есть привычка в той или иной степени ориентироваться на российский опыт. Симптомы кризиса вроде те же. Тут же пошли слухи об ухудшении здоровья президента, затем принимается закон "О Первом Президенте", который всеми однозначно был понят как сигнал, что Нурсултан Назарбаев скоро уйдет. "Готовит себе запасной аэродром, вот выберет теперь преемника – и уйдет". Тогда на это клюнули. Несколько человек, моментально (и некритично) оценив свои ресурсы и способности, фактически начали предвыборную кампанию. Тем более что за каждым стояли немалые ресурсы, в том числе финансовые и медийные.

– Вы могли бы назвать имена людей, которые могли подумать о себе уже тогда как о возможных преемниках?

– Имена, фамилии, явки… Думаю, и так все ясно. Начался зондаж общественного мнения с одновременным поливанием грязью своих соперников. Мне очень нравится сцена из сказки Льюиса Кэрролла, где король комментирует борьбу Льва и Единорога за его собственный трон. Выборов нет, трон не разыгрывается, а фигуры словно взбесились и борются за власть…. Продолжалось это все около двух лет, и к концу 2001 года пришло к закономерному финалу.

Ресурсы были поистрепаны, репутация взаимно подмочена, все аффилиированные лица выявлены, интересы очевидны, а в рукавах у "борцов" не осталось ни одной сильной карты. В этот момент президент со своей личной гвардией возвращает себе контроль, вычищает людей из "предвыборных штабов", из правительства и силовых структур. И к празднованию 10-летия независимости страна приходит уже "деолигархизированной". Одни уходят в тень, ложатся на дно. Другие – напротив, лезут в публичную политику, братаются с радикалами и маргиналами всех мастей и терпят во всех последующих выборных кампаниях унизительное поражение.

– Какова сегодняшняя ситуация, в чем видите параллели с прошлым поствыборным периодом?

– Начнем с терминологии. Сегодня понятия "олигарх" и "финансово-промышленная группа" из политлексикона ушли. Вместо этого возник новый термин "мегахолдинг". Хотя глава государства и высшие чиновники, а за ними и эксперты все время дают несколько разные определения, но "мегахолдинги" действительно становятся серьезной проблемой, так сказать новой "третьей силой", что обусловлено объективными факторами. Крупные государственные и полугосударственные корпорации разрастаются, срастаются с государственным аппаратом, замыкают на себя все возможные финансовые и товарные потоки и при этом всячески противятся любым формам контроля над собой. Здесь мы имеем дело уже не с отдельными персоналиями, а с системой, корпорациями – "государствами в государстве". Посмотрите: национальные компании по сути контролируют отраслевые министерства. Антимонопольное агентство и агентство финнадзора не могут совладать с монополиями, "избавление от непрофильных активов" обернулось профанацией самой идеи.

И – как обычно – все эти тенденции усилились в выборный период. Высшая власть занята проведением выборных кампаний в маслихаты, мажилис, сенат, выборов акимов, президентских выборов. А корпоративная экономика в это время живет по своим законам. При этом не забывая и о политике. Некоторые ФПГ финансируют оппозицию, другие ведут работу по созданию собственных политических проектов. Эта работа время от времени затухает, но тем не менее движения по поиску "альтернативы" в элите наблюдаются. Хотя политическая и деловая элита страны свои задачи на прошедшие выборы не ставила. Все понимали, что у руля по-прежнему будет президент Назарбаев, и против него идти было попросту бессмысленно. Хотя по Конституции – пока – это его последний срок, но уже ходят разговоры, что этот срок он не доработает.

Впрочем, вспомните, что подобные разговоры бродили и после выборов 1991 года. Мол, уйдет через два года. В 1995-м, после референдума, говорили снова, что через год будут внеочередные выборы. Но в итоге Нурсултан Абишевич отрабатывает все свои сроки, а множество потенциальных наследников оставались ни с чем. И сейчас можно наблюдать очередной виток подобных умонастроений. По Конституции президент может работать только до января 2013-го, и кое-кто исподволь ведет тихую работу, чтобы быть готовыми, если вдруг президент захочет "уйти раньше". Чтобы в случае такой ситуации у них были определенные структуры, ресурсы, кадры. Впереди еще семь лет, и многим они могут показаться слишком длинными. Нервы сдадут, захочется всего и сразу. Сценарий-то уже отработан. И
>мы еще увидим, как в очередной раз проведут сеанс публичного избиения тех, кто слишком хочет стать президентом в нашей стране.

– А как в этом свете можно оценить выступление теперь уже экс-советника президента Ермухамета Ертысбаева, который достаточно недвусмысленно дал понять, что не исключен вариант баллотирования Нурсултана Назарбаева на очередной срок?

– Он снял остроту вопроса о преемничестве. Это заявление он сделал буквально через несколько дней после известного выступления Дариги Назарбаевой, которая дала понять: мол, преемника выберет президент, но принимать участие в выборе кандидатуры будем "мы". Хотя это заявление сразу же было дезавуировано, но многие успели с ним ознакомиться. Это самое "мы" многих испугало, и весь декабрь шли разговоры о том, кто станет "следующим". Начались дискуссии, брожение в умах, и Ертысбаев своим выступлением дал новую вводную: президент никуда уходить не собирается, у него потенциально есть еще один срок, два, три. Можно сказать, что советник "перегрузил" информационную матрицу, переключил внимание с одного неоднозначного заявления на другое, не менее громкое. И сделал все это весьма кстати. Разговоры о предстоящей смене власти он снял. Но снял, скажем так, с текущей повестки дня. Нормально прошли инаугурация, поздравления, празднования. Но еще месяц-другой, и эти разговоры начнутся снова. Тем более что количество наследников с каждым годом растет, увеличивается число тех, кто себя считает таковыми. Достойными, так сказать. Но выбирать все равно будет президент, и произойдет это, по моему мнению, не завтра и не послезавтра, да и вряд ли в ближайшие годы.

– Данияр, а вы можете назвать имена кандидатов?

– Сейчас можно в принципе назвать даже более десятка подходящих имен (и многим они понравятся). Знаете, лет пять назад я делал один забавный материал. Попробовал вывести модель среднестатистического премьер-министра Казахстана. Взял простые составляющие – возраст, пол, образование, место работы, национальность, срок работы правительств, даты отставок и назначений. В результате получилось, что премьером должен был бы стать Даниал Ахметов. Прогноз сбылся, правда, через три года, но все-таки он им стал. Методика себя оправдала, и я сделал аналогичный расчет на тему "кто будет следующим президентом?". И у меня получилось, что следующим президентом мог бы стать представитель топ-менеджмента одной национальной компании, вполне достойный человек. После недолгих размышлений я выкинул все эти "разработки" – его имя в прогнозах не звучало никогда, и если бы на него пало подозрение, что этот человек рассматривается как возможный президент, мне бы его стало жалко.

– Чем же так опасно прослыть преемником?

– На него моментально ополчатся все остальные и попросту уничтожат. У Бориса Ельцина преемники менялись каждые полгода. А уходили, потеряв все – звание, должность, репутацию, капитал. И где сейчас Шумейко, Аксененко, Аяцков, Немцов? А в итоге президентом стал Владимир Путин, назначенный "наследником" менее чем за полгода до смены власти. У доброхотов просто не было времени, чтобы собрать или создать на него компромат, тем более что у него, как у бывшего директора ФСБ, на руках был компромат на всех остальных.

Считать себя преемником Назарбаева не то что опасно – это просто глупо. Можно оказаться либо в ссылке, либо в колонии, либо стать "господином шесть процентов" и никогда не отмыться от этого амплуа. Вспомните последние выборы: Жармахан Туякбай, вполне уважаемый человек, генерал, дважды депутат, которого поддержали практически все известные оппозиционные партии. Официальный бюджет его кампании был сопоставим с президентским. И каков итог? А теперь идут дурные разговоры, что избиратель, мол, у нас туповатый, сам не знает, чего хочет. Население-то как раз знает, что ему нужно. Они хотят видеть во главе Казахстана Нурсултана Назарбаева, хотят продолжения его политики.

Да и сам Нурсултан Абишевич придерживается того же мнения. А чтобы держать себя и свою команду в нужном тонусе, и устраиваются время от времени различные проверки. В том числе и штабные игры на тему "кто хочет стать преемником и что ему за это будет". Последнее выступление главы государства на заседании правительства достаточно симптоматично: президент дал понять, что, несмотря на оглушительную победу на выборах, эйфории у него нет. Напротив, Назарбаев видит основные проблемы в функционировании своего государства и намерен их решать. Тем более что успешная реализация поставленных задач даст ему возможность получить на выборах 2012 года еще лучший результат.

Сергей РУДЕНКО, фото Андрея МАГАЯ, Алматы
27.01.2006