Авторитаризм и клановость в республиках СНГ - явление историческое, однако степень стабильности у каждого режима разная. Грузия, Узбекистан и Казахстан являют в этом плане три различные "модели".

Режим Михаила Саакашвили носит партийно-клановый характер, в его основе лежат дружеские и деловые отношения среди узкой группы "соратников". После устранения Зураба Жвания в ближнем окружении Саакашвили остались две сильные фигуры - министр обороны Ираклий Окруашвили и министр внутренних дел Вано Мерабишвили. Режим приобрел характер силовой диктатуры, причем явно наблюдается тенденция к его ослаблению. Отсюда - и стремление к обострению ситуации вокруг Южной Осетии и Абхазии. Строго говоря, для "силовиков" это последний шанс удержаться у власти. Окруашвили, бесспорно, - серьезная личность и хороший политик, но он пока что еще не готов пойти против Саакашвили. Президент и министр обороны - друзья. И на данном этапе исключено, чтобы Окруашвили выступил против Саакашвили, но со временем ситуация может измениться. Это объясняется тем, что с падением рейтинга Саакашвили (который сейчас находится в районе 16%) эйфория, связанная с приходом к власти молодого и энергичного политика (по контрасту с Эдуардом Шеварднадзе), завершилась.

Большинство социально-экономических проблем страны так и остались нерешенными, что приводит к росту популярности оппозиционных лидеров, которые предлагают альтернативные пути развития страны. Это, в первую очередь, Шалва Нателашвили - лидер Лейбористской партии, последовательно оппозиционной по отношению к режимам Шеварднадзе и Саакашвили. Еще один реальный соперник действующего президента - экс-министр иностранных дел Саломе Зурабишвили, долгие годы проведшая на французской дипломатической службе и имеющая имидж "европейского" политика. "Внешняя" оппозиция (имеющая, впрочем, серьезные связи как внутри Грузии, так и в среде грузинской диаспоры в России) представлена группами Игоря Гиоргадзе и бывшего министра внутренних дел Аджарии Джемала Гогитидзе.

В отличие от Грузии, где при поддержке Запада сохраняется, по крайней мере, видимость парламентаризма, Узбекистан - ярко выраженная президентская республика, которую возглавляет авторитарный лидер Ислам Каримов. Конституция Узбекистана даже не предусматривает возможность отрешения главы государства от должности в порядке импичмента. Но, согласно той же Конституции, Каримов находится у власти свой последний срок. Его полномочия истекают в 2007 году. Смена власти в республике, весьма вероятно, будет крайне болезненной. В Узбекистане за последние годы произошла фактически институализация кланов. Каримов вынужден балансировать между несколькими ведущими клановыми группировками, организованными по территориально-родственному принципу. Наиболее сильными из них являются самаркандско-бухарская (к ней принадлежит сам Каримов), ташкентская и ферганская.

Ведущие представители кланов, опираясь на поддержку своей региональной группы, становятся во главе той или иной отрасли экономики, распространяя влияние представляемого ими клана и укрепляя его финансовую мощь. Кадровая политика в республике целиком определяется борьбой между кланами. Узбекские политико-финансовые группировки являются более гибкими, чем строго территориальный клан, так как помимо региональной общности, действуют и другие важные факторы: доступ к финансовым ресурсам, родственные связи, дружеские отношения и т. д. К "ташкентцам" относятся министр экономики Рустам Азимов, главный идеолог Узбекистана Алишер Азизходжаев, вице-премьер Уткир Султанов. Но превалирует сейчас все же другой клан - самаркандско-бухарский. Лидером "самаркандской" группировки долгое время являлся наиболее близкий Каримову советник - Исмаил Джурабеков.

Во всех основных группировках элиты существует система сложных взаимоотношений и борьбы: союзы среди группировок меняются в зависимости от решаемых задач. Сам же президент Ислам Каримов хотя и является самаркандцем по рождению, однако, до своего выдвижения руководителем республики не имел большой поддержки своего клана. За время же своей партийно-государственной работы он тесно взаимодействовал с ташкентским и кашкадарьинским кланами. Кадровые перемещения последних лет позволяют судить о том, что президент предпочитает назначать чиновников по принципу абсолютной личной преданности, создавая, таким образом, собственный "президентский" клан - т.н. "семью". Вопрос в том, удастся ли ему это.

Пример для Каримова, можно сказать, перед глазами: соседний Казахстан, где правит чисто "семейный" клан во главе с президентом Нурсултаном Назарбаевым. В целом, правление Назарбаева напоминает советскую систему с той лишь разницей, что теперь все доходы идут "семье", а не партийной номенклатуре. Группа родственников главы государства заняла в Казахстане максимально широкие позиции. Основные группы: старшая дочь Дарига с мужем Рахатом Алиевым, муж средней дочери Динары Тимур Кулибаев и его родственники, племянник президента Кайрат Сатыпалды со своим семейством. Все прочие влиятельные группы и кланы внутри власти и бизнеса либо непосредственно формируются вокруг тех или иных представителей "семьи", либо являются их клиентами. Такая система доказала на практике свою максимальную устойчивость (в отличие от рассмотренных выше моделей).
>Власть семьи Назарбаева кажется безальтернативной. По крайней мере, пока президент находится в расцвете сил. Однако вопрос о его будущем преемнике остается открытым, и вокруг его решения в ближайшем окружении Назарбаева идут свои интриги.

Андрей ВОЛЬНОВ
*6
15 - 21 февраля