Когда-то Ангрен был гордостью Узбекской ССР, а теперь его обитатели влачат жалкое существование.

>Перед глазами возникает словно ожившая сцена из девятнадцатого века - широкую автотрассу Ташкент-Ош пересекает караван ослов, груженных мешками, погоняемый 12-15-летними мальчишками.

Автотрасса, соединяющая Ташкент с Ферганской долиной – символ процветания независимого Узбекистана, но здесь – в Ахангаранской долине – время как будто повернуло вспять.

В селе Чинар на 134-м км автотрассы, как и во многих других селах здешних мест, чуть ли не единственным источником дохода для местных жителей является уголь, который они собирают и затем продают вдоль трассы.

Уголь собирают в Ангренском угольном разрезе в паре километров от автотрассы. Когда-то разрез обеспечивал работой жителей всех близлежащих поселков и города Ангрена, который в то время называли "кочегаркой Узбекистана". Здесь добывалось 98% бурого угля республики.

В далеком прошлом жители местных сел собирали уголь, вымытый горными паводками, для повседневных нужд. Именно это натолкнуло советских геологов на мысль, что в этих местах могут быть залежи угля.

Открытие в сороковых годах прошлого века в Ахангаранской долине залежей бурого угля, которые сегодня оцениваются в 2 миллиарда тонн, дало толчок строительству на месте поселка Ангреншахтстрой мощного промышленного города Ангрен. К концу восьмидесятых в Ангрене действовало более 29 крупных промышленных предприятий.

Весь промышленный комплекс Ангрена ориентировался на близкий источник угля и других полезных ископаемых. Так, здесь вступили в строй две ГРЭС, которые до сих пор в совокупности вырабатывают 27% электроэнергии Узбекистана. При советской власти местные предприятия производили самую разнообразную продукцию – от резинотехнических изделий до золота и даже редкого металла германия.

За пятьдесят лет население Ангрена выросло до 135 тысяч человек. Ангрен стал воплощением идеи дружбы народов, о которой любили говорить партийные идеологи. В городе жили и работали представители 25 национальностей.

Однако с распадом СССР и разрушением некогда единой экономической системы промышленные предприятия постепенно стали приходить в упадок. Оборудование на заводах и шахтах расхищалось и продавалось за бесценок.

Работы не было, и жить в городе становилось труднее изо дня в день.

Сегодня ярко раскрашенные многоэтажные жилые дома, высящиеся вдоль автотрассы международного значения, в основном пустуют. Во многих квартирах выбиты стекла.

"Раньше, чтобы получить квартиру в Ангрене, надо было годами стоять в очереди, - рассказывает председатель махаллинского комитета одного из городских районов с многоквартирными домами. - Сюда приезжали со всего Союза. Заработная плата на промышленных предприятиях была очень высокой. Сегодня же люди порой по несколько лет не могут продать квартиру, а цены все падают. Двухкомнатная квартира в центре города будет стоить максимум 1000 долларов, ну а в среднем цена двухкомнатной квартиры - 300-400 долларов.

Люди стремятся уехать отсюда так же, как когда-то стремились попасть сюда. Это и понятно, ведь в городе, население которого в основном было занято на промышленных предприятиях, сегодня ни одно предприятие не работает в полную силу. Отсюда высокий уровень безработицы и низкий уровень жизни".

Было бы неправильно сказать, что в Ангрене вообще нет работы. Заработная плата на том же угольном разрезе, несмотря на спад добычи, составляет в среднем 100-150 тысяч сумов (85 долларов) - очень приличная сумма для Узбекистана. Однако число рабочих мест на разрезе ограничено, а спрос на уголь низок, так как предприятия в основном простаивают.

Следы хронической безработицы видны здесь повсеместно, что поневоле заставляет усомниться в бодрых экономических сводках правительства. 10 февраля, выступая на заседании правительства по итогам года, президент Ислам Каримов заявил, что в 2005 г. рост промышленного производства в стране составил 7.3 процента.

Ежедневно десятки людей приходят на неформальную биржу труда рядом с ангренским рынком в надежде найти работу на день или полдня. Многие приезжают из Ферганской долины, где уровень доходов еще ниже.

"Мы бы могли работать и в Ташкенте, где платят гораздо больше, но там всюду гоняет милиция. Здесь тоже надо быть осторожным, но все-таки не так сложно, как в Ташкенте", - говорит мардикер (поденный рабочий) из Коканда (Ферганская долина).

"В день здесь можно заработать 3-4 тысячи сумов, в зависимости от вида работы (если, конечно, она вообще есть), - говорит другой мардикер, медленно пережевывая сухую лепешку. - После обеда шансы найти работу на оставшиеся полдня возрастают. К этому времени многие мардикеры, не найдя работу, заливают горе водкой. А работодатели предпочитают иметь дело с трезвыми работниками".

Судя по количеству винно-водочных лавок, торговля алкоголем здесь является одним из немногих доходных видов предпринимательства. По словам продавцов, особенно велик спрос на дешевые и низкокачественные виды вина и водки.

Ангренский базар - самое оживленное место в городе. По краям рынка люди выкладывают прямо на земле вещи из домашнего обихода, надеясь их продать и заработать хотя бы на хлеб. В городе до сих пор нет специального вещевого рынка.

"Мне кажется, хокимият боится строить рынок, потому что в этом случае все, кто сейчас числятся работниками нерентабельных предприятий и не получают зарплаты, ринутся торговать на рынок", - говорит торговец, разложивший свои товары на раскладушке.

Нищета и пьянство – питательная среда для преступности.

"Криминогенная ситуация в нашей махалле очень сложная. Я считаю, что в условиях повальной безработицы проблему преступности не решить, - говорит тот же председатель махаллинского комитета. - Каждый день у нас что-нибудь происходит. Недавно вот комиссия по делам несовершеннолетних рассматривала дело 13-летнего мальчишки, который пытался украсть на рынке 2 килограмма макарон. И это - самый банальный случай".

Социально–экономические проблемы города сильно ударили по самым незащищенным его жителям - детям. Вдоль дороги подростки машут мокрыми тряпками, подавая проезжающим мимо автомашинам сигнал, что готовы их помыть. Даже в самую холодную погоду они готовы за 800 сумов (70 центов) вымыть машину, забрызганную грязью перевала Камчик.

"Холодная вода - не проблема, - говорит одетый не по погоде легко мальчик, моющий только что спустившуюся с перевала Камчик автомашину. - Самая большая проблема - это взрослые, которые сгоняют нас с удобного места. Раньше на дороге машины мыли только дети, а сейчас с каждым днем все больше становится взрослых. Чтобы заработать на хлеб и водку, они просто выгоняют нас".

Дети помогают родителям собирать уголь, который сыпется с вагонов, вдоль железной дороги, идущей из угольного разреза на станцию. Каждый день на своих ослах, которых они арендуют в обмен на мешок угля в день, они привозят на автотрассу мешки с углем, которые продают по 1,5-2 тысячи сумов (менее 2 долларов). Чаще всего в семьях взрослые продают уголь, а дети его собирают и везут. Если охрана их поймает на угольном разрезе, глубина которого достигает 280 метров, их не будут наказывать, а взрослых могут.

"Наши дети уже два года собирают и продают уголь. Конечно, нам хотелось бы, чтобы они нормально учились, но тогда нашим семьям не выжить", - говорит жительница махалли Джигаристан на южной стороне Ангренского угольного разреза.

14-летний житель самого промышленного города республики уже имеет в голове четкий бизнес-план. Деловито шагая по снегу, потирая черные от угольной пыли и озябшие от ледяного горного ветра руки, он говорит: "Если смогу накопить, в первую очередь куплю себе осла. Тогда мне не надо будет тащить на дорогу лишний мешок угля для хозяина осла. После этого я буду зарабатывать гораздо больше".

(Имена собеседников не разглашаются в интересах их личной безопасности).

Коллектив IWPR из Узбекистана (IWPR, № 435, 15 февраля 2006)