В течение двух лет бесплодных переговоров с европейцами Ирану удавалось выиграть бесценное время для работы над созданием первой атомной бомбы мусульманского мира. Вчера в Москве начались двухсторонние консультации, получившие полное благословение "международного сообщества", которое, похоже, намерено продолжать бесконечные переговоры с муллами. Судя по всему, Запад доверил решение вопроса своей будущей безопасности России и Китаю.

Нынешние консультации касаются предложения России обогащать уран на своей территории, отправлять его в Иран и затем забирать отработанное топливо. Москва заявляет, что это не позволит муллам начать обогащение оружейного урана. Бывший премьер-министр, глава Росатома Сергей Кириенко на прошлой неделе сказал в интервью "Newsweek", что если Тегеран примет предложение, "исчезнет опасность того, что развитие атомной энергии в Иране. . . приведет к угрозе распространения ядерного оружия". Китай, еще один постоянный член Совета безопасности ООН, подержал инициативу вместе с ЕС и США.

Но эти заверения вряд ли можно назвать убедительными, даже если Иран решит принять некоторое подобие российских правил игры. В прошлом году новый президент Исламской республики Махмуд Ахмадинежад (Mahmoud Ahmadinejad) категорически исключил возможность отказа от контроля за процессом обогащения ядерного топлива, но затем вновь вернулся к этому варианту с тем, чтобы вызвать раскол среди мировых держав. Представители Тегерана сначала отменили московский раунд, потом перенесли его, потом снова отменили. Вчера они все-таки прибыли в российскую столицу, но тут же дали понять, что могут продолжить обогащение урана, даже если соглашение будет достигнуто.

Можно ожидать нового затягивания процесса, потому что иранцам, похоже, очень удобно использовать любые дипломатические возможности с тем, чтобы выигрывать время и воплощать свои ядерные амбиции, не беспокоясь о санкциях ООН или еще более жестких мерах.

У Китая тоже полно причин, чтобы тянуть с решением. Сейчас, когда мы набираем эту статью, Пекин изо всех сил старается завершить согласование многомиллиардной сделки по разработке иранского нефтяного месторождения в обмен на 25-летний контракт на поставки сжиженного природного газа. Нефтяные компании Китая уже сделали инвестировали в Иран, чтобы обеспечить топливом стремительный экономический рост своей страны.

Впрочем, давайте сделаем очень большое допущение и предположим, что иранские лидеры были ошарашены непривычной решимостью МАГАТЭ, которое в прошлом месяце нашло в себе достаточно мужества, чтобы проинформировать о деле Ирана Совет безопасности. Давайте предположим, что соглашение с Москвой будет заключено. Означает ли это, что Иран тихо закроет в Натанзе и других местах все центрифуги, которые уже подготовлены для обогащения оружейного урана? Можем ли мы быть уверены, что Россия все сделает чисто и компетентно? Достаточно вспомнить, что именно Москва извлекла наибольшую выгоду от платежей Саддама Хуссейна в рамках программы "Нефть в обмен на продовольствие".

Так почему же в новый этап переговоров вложен такой политический капитал? Что ж, есть и другой вариант - передать иранское досье в Совет безопасности с возможным последующим введением экономических санкций. Но он не слишком привлекателен, учитывая неудачи, которые санкции ООН терпели в прошлом. Главной заслугой нынешнего раунда будет прояснение выбора, перед которым стоит "международное сообщество".

Тогда мы узнаем,
>захотят ли Китай и Россия пригрозить своим правом вето в Совете безопасности, если США предложат санкции против Ирана. Учитывая их коммерческие связи с Исламской республикой, они явно не хотят поддерживать любые серьезные действия против нынешнего режима, и изо всех сил стараются уменьшить угрозу любых санкций. Президент Владимир Путин во время визита в Мадрид в начале месяца даже попытался утверждать, что дело Ирана не было "передано" в Совбез, настаивая на каком-то семантическом различии. Официальный представитель министерства иностранных дел Китая Цинь Ган (Qin Gang) в четверг на пресс-конференции пытался доказать, что Пекин выступает за "мирное решение иранской ядерной проблемы путем дипломатических переговоров".

Пока ядерное оружие Тегерана не угрожает Китаю, пекинские лидеры не захотят поставить под угрозу свои инвестиции в Иран. Неясным остается, собирается ли Москва придерживаться той же линии вечно. Авторитетные советники Путина говорят, что новые правители Ирана вызвали их недовольство своими воинственными заявлениями об уничтожении Израиля с лица земли. Кроме того, Кремль оказался в неловком положении из-за неопределенной реакции Тегерана на российскую дипломатическую инициативу по переработке урана. Предложение было рассчитано на то, чтобы улучшить в глазах Запада репутацию Москвы, в последние годы подпорченную отходом страны от демократии.

Российское общество тоже начинает реагировать на возможность появления у Ирана ядерного оружия. Ведущий выпуска новостей на RTV недавно указал, что "радиус действия существующих иранских ракет достигает не только Израиля, но и Волгограда, Астрахани и Самары". В бассейне Каспийского моря, богатом нефтью и газом, Россия и Иран конкурируют за контракты и влияние. Недавно газета "Коммерсант" обвинила Кремль в том, что он разрешает муллам прибегать к манипуляциям и шантажу. Кое-кто в России запоздало начинает осознавать, что российские навыки политических маневров могут , вопреки ожиданиям, не сработать с муллами.

Интересы национальной безопасности должны заставить Россию взглянуть на ядерные амбиции Ирана с недоверием. Но Кремль предпочитает верить, что может использовать мулл в своих собственных целях. Как и в случае с Китаем, "особые отношения" с Ираном строились на общих коммерческих интересах и разделяемой неприязни к Америке. Российская ядерная промышленность, отчаянно пытающаяся найти рынки сбыта для своих чернобыльских реакторов, завершает строительство атомной электростанции в иранском Бушере и надеется поучаствовать в других проектах Еще одна важная статья российского экспорта в Иран (и в Китай) - это оружие, в том числе ракеты, от поставок которых Путин упорно не хочет отказываться.

Такова суровая реальность для Запада. Пока автократы в Пекине и Москве будут пестовать тесные связи с недружественным свободному миру режимом, ни Вашингтон, ни любая европейская столица не смогут всерьез надеяться на то, что Россия или Китай отговорят Иран от создания ядерного оружия. Никакие переговоры с ним или любым другим государством-изгоем не достигнут успеха, если не сопровождаются вескими угрозами. В этом-то и заключается проблема Запада, и администрация Буша не может этого не понимать. Если ни российское предложение, ни санкции ООН не могут остановить мулл, у мира заканчиваются рычаги влияния.

Остается только сила. Но если к ней прибегнуть, это без сомнения вызовет возмущение всего мира, раздутое Россией с Китаем и, пожалуй, как обычно Францией. Нужно дать Москве и Пекину понять, что им тоже придется платить, если Запад будет вынужден применить радикальные меры. Китай гораздо больше зависит от торговли с Западом, чем от иранской нефти, а России необходима добрая воля Европы. Наступает время, когда всем придется сделать нелегкий выбор между бизнесом и дипломатией и угрозой, которую представляет Иран.

("The Wall Street Journal", США)
21 февраля 2006