Засоленные земли Кызылорды могут оставить казахстанцев без плова

Иностранцы готовы вкладывать деньги в кызылординский рис. Но толку от этого не много

В 1991 году Кызылординская область была признана зоной экологического бедствия из-за катастрофического обмеления Аральского моря. Но уже тогда было очевидно, что регион ожидает не меньшая экологическая беда, которую несет орошаемое земледелие. Сегодня мы пожинаем ее плоды – ежегодно выходят из севооборота тысячи гектаров инженерно-подготовленных земель, а десятки тысяч уже приказали долго жить.

Орошаемое земледелие в Кызылординской области стало внедряться в 60-х годах прошлого века. Проект готовился московскими "монстрами" планирования – "Союзгидроводхозом" и "Союзгидропроектом", и был, по своей сути, добротным (если, конечно, не считать последствий забора воды для Аральского моря), так как основывался на последних достижениях науки и техники, зарубежном опыте и т.д. Предполагалось гармонично "вплести" в область сотни тысяч орошаемых гектаров, не нарушая при этом агроэкологического режима. Союз не пожалел для этого миллиардов рублей.

Уже тогда ученые мужи предполагали, что огромный объем воды, необходимый для возделывания риса, вызовет резкий подъем грунтовых вод. Эту проблему должны были решить коллекторно-дренажные системы – открытые горизонтальные коллекторы Северный, Южный и Коксу, а также 189 вертикальных дренажей. Однако уже с самого начала эксплуатации вертикальные дренажи – глубинные насосы, которые должны держать уровень фильтровых вод на рисовых полях на безопасной глубине, были заброшены. Они попали на балансы совхозов и колхозов, в которых даже не задумывались об их предназначении. Нужно было обеспечивать их электроэнергией, своевременно ремонтировать… Но зачем, когда нет видимой пользы, да и никто не контролирует. Открытые коллекторы, из которых вода прямиком попадает в Аральское море, почти два десятилетия служили кызылординцам верой и правдой, а потом оказались заиленными и заросшими, из-за чего существенно снизилась их пропускная способность. Система дренажа оказалась нарушенной, и, как следствие, соленая подпочвенная вода стала выходить на поверхность.

– Критическая глубина для грунтовых вод в области – 1,5–2 метра, – рассказывает руководитель Приаральского НИИ агроэкологии и сельского хозяйства доктор технических наук, профессор Турехан Карлыханов. – Если бы мы держали воду на этом уровне, то никаких проблем у нас бы не возникло. Есть такое научно-обоснованное понятие – "фитильный эффект", когда естественным путем грунтовая вода поднимается на поверхность земли. В жаркую погоду влага вытягивается, быстро испаряется, а соль остается. Это хлоридные и сульфатные соли, вредные для всего живого. В области 215 тысяч га инженерно-спланированных орошаемых земель, и все они засоленные. Мы их делим на три группы: сильно-, средне- и слабозасоленные. В первой группе сегодня 40 тысяч га, и они уже вышли из севооборота, во второй – около сотни тысяч, и лишь 75 тысяч относятся к слабозасоленным. Естественно, соль негативно влияет на урожайность и приводит к дополнительным затратам воды.
>При норме 24 тысячи кубометров на выращивание одного гектара риса мы тратим 35 тысяч.

Излишки идут на промывку полей, без этого сегодня вообще невозможно что-либо выращивать. Сегодня кое-кто предлагает: давайте не будем выращивать рис, воду теряем. Это полная глупость. Именно рис нам позволяет бороться с солью, хотя, конечно же, перебор воды пополняет грунтовые воды и создает нам новые проблемы не только для орошаемых гектаров, но и для окружающих земель, которые превращаются в безжизненную соленую пустыню. Тем не менее сейчас альтернативы рису нет, так как поля под другие культуры не промываются. Только после риса мы можем сажать пшеницу и кукурузу.

Турехан Карлыханов побывал практически во всех рисосеющих странах, тесную связь его НИИ поддерживает с единственным в Азии Международным институтом риса на Филиппинах, в котором местные специалисты проходят стажировку. Профессор не скрывает, что кызылординцы заметно – на десятилетия – отстали в рисосеянии. Восточные страны из-за ограниченности территории сама жизнь заставила эффективно работать. Там в подготовку земли вкладывают колоссальные средства. Чтобы построить один рисовый чек, нужно снять огромный слой земли, постелить водонепроницаемую пленку и утрамбовать пласт глины, а только потом готовить идеально-спланированный плодородный слой.
У нас на такую роскошь денег пока нет. Все больше экспериментируем от безысходности. Как яркий пример можно привести посадку риса рассадой. Да, при этом методе идет экономия семян, сокращается вегетационный период, растет урожайность, но состояние наших земель не позволяет использовать имеющуюся рассадопосадочную технику, она просто вязнет в раскисшей жиже чеков. Сажать же рассаду вручную не только не выгодно, так как для этого требуются большие затраты, но даже не реально. Можно высадить пять, десять гектаров, а у нас тысячи. Кстати, доэкспериментировались до того, что одно время сеяли рис с… самолета. Большей глупости и придумать нельзя.

Но все же главная проблема сегодняшнего дня, которая дамокловым мечом нависла над областью, – ирригационно-дренажные системы. Как выяснилось, Япония готова предоставить Казахстану, в том числе Кызылординской области, заем на повышение эффективности управления водными ресурсами. Однако местные специалисты сомневаются, что вложенные средства (а нужны миллиарды тенге) окупятся.

Сегодня проблемы орошаемого земледелия уже не представляют никакой тайны и для местных ученых, хотя, что скрывать, понимание пришло только после того, как Казахстан стал самостоятельной страной, и у ученых появилась возможность бывать за рубежом и изучать передовой опыт в своих сферах. Систему орошения нужно обязательно рассматривать в комплексе. Это живой организм, и чтобы он полноценно функционировал. нужно добиваться работы всех его органов. Это не просто красивые слова, это аксиома, которую вывели ученые из печального опыта других стран, оказавшихся в такой же ситуации, как и кызылординцы.
К счастью, возможность показать, на что способно комплексное орошаемое земледелие, у нас скоро появится. По линии Министерства охраны окружающей среды в трех районах будет реализован проект "Управление орошаемых экосистем" при финансовой поддержке Всемирного банка и правительства Казахстана. Это знаменательный проект. В каждом из трех районов выберут несколько сотен гектаров, на которых будут полностью соблюдаться все технологические процессы: от дренажа до посевов и сбора урожая самой современной техникой. Демонстрационные посевы должны доказать сельхозформированиям, что вкладывать средства в производство риса эффективно и затраты окупятся сторицей. Так что местные аграрии ждут с нетерпением начала эксперимента.

Сегодня инвесторы вкладывают капиталы в переработку риса – строят современные заводы, обеспечивают крестьян ГСМ и удобрениями, комбайнами, но урожайность риса по-прежнему незначительна, в разы меньше чем в Китае, Японии, Корее и других странах. Добиться высокой урожайности без инвестиций в землю и семеноводство невозможно. Можно перенять современные технологии, как говорится, купить готовый велосипед, но чужие сорта и землю не привезешь. Здесь нужно учитывать климатические условия, состав почв – словом, это обширная работа для ученых. Однако, как работать, если ученые в таком же состоянии, что и рисоводы? К примеру, уже три месяца работники Приаральского НИИ сидят без заработной платы, в ожидании, что на днях институт отключат от электроэнергии и телефонной связи.

– Приаралье сегодня как "поле чудес": различные международные организации готовы спонсировать проекты, – говорит Турехан Карлыханов, – но толку от них немного. На различные изыскания и исследования дают деньги только своим. К примеру, два года шла реализация проекта "Экологически безопасное развитие Кызылординской области (Северное Приаралье)", который финансировал Евросоюз. Но эффекта от него, по сравнению с затратами, мало. Большая часть выделенных средств ушла на исследования и выпуск пособий. Оборудование, технику они закупают у себя, привлекают своих специалистов, которым платят баснословные, по нашим меркам, деньги. А мы за пособия, которые к тому же писали наши спецы, получили по 100–200 долларов. За границей за такую работу заплатили бы раз в сто больше. Взяли у нас все данные, провели несколько семинаров и уехали. На эти деньжищи мы могли бы очень многое сделать для того же рисоводства.

Кстати, по линии Всемирного банка в Кызылорде будет реализован еще один проект – "Восстановление и реконструкция орошаемых земель". Проект рассчитан на восстановление 30 тысяч гектаров рисовых севооборотов. Правда, кызылординцы имеют пока лишь печальный опыт подобной реконструкции. Несколько лет назад одно из хозяйств, поддавшись на уговоры местных властей, на заем восстановило тысячу гектаров, но когда пришел черед выплачивать кредит, выяснилось, что после уплаты земледельцам ничего не остается. В течение 25 лет нужно выплачивать по 168 долларов за каждый восстановленный гектар, или 168 тысяч долларов в год. И хозяйство отказалось от своей земли.
И все-таки ученые настроены позитивно. Вселенский плач по умирающему Аралу уже окончательно затих. Казахстан построил Малый Арал и доказал, что страна готова решать глобальные проблемы. В Приаралье успешно реализуются и другие важные экологические и экономические программы и проекты. И ученые, естественно, просто обязаны внести в развитие региона свою лепту.

Юрий ЛИ, Кызылорда
22.02.2006