Публичная политика во всем мире считается, по крайней мере в глазах общественности, достаточно грязным делом. В наличии определенной правоты в таких оценках лишний раз убеждаешься, когда наблюдаешь за развитием ситуации в Грузии. Очередной виток военной истерии, охвативший современных грузинских политиков, может снова омыть кровью долины Кавказа. Крови и страданий этот регион за свою историю повидал немало. Особенно много ее лилось в бесчисленных войнах до прихода сюда России. Тем не менее, вопреки исторической объективности, именно нынешние грузинские политики имеют наглость обвинять Россию в геноциде грузинского народа, пытаться клеить ярлык фашизма, и вообще, выражаясь языком Михаила Саакашвили, готовиться "ударить по носу злым дядям с Севера".

К сожалению, в этом многоголосии воинственных воплей что-то не слышно голосов грузинских интеллигентов. Вряд ли все они разделяют позицию нынешних вождей своей страны. Возможно, они просто предпочитают стоять в стороне. Но в этом случае и они неизбежно становятся соучастниками политического процесса, неумолимо двигающегося в сторону развязывания новой кровопролитной бойни.

Можно еще понять цинизм грузинских публичных политиков, заботящихся только о повышении своих рейтингов и о том, чтобы остаться во власти. Но неужели в грузинском обществе напрочь позабыли собственную историю. А эта история недвусмысленно свидетельствует о том, что воинственный пыл радикально настроенных грузинских политиков, замешанный к тому же на откровенном русофобстве, уже приводил Грузию к печальному финалу.

Тот, кто забывает уроки прошлого, обречен пережить горечь очередных поражений. При всех упреках в адрес России, без нее современного грузинского государства просто бы не было, ни в территориальном ни в институциональном смысле.

С конца XV века грузинское государство перестает существовать как целостное политическое образование. На месте современной Грузии возникли три отдельных царства – Кахетинское, Картлийское и Имеретинское и пять княжеств: Самцхе-Сатабаго, Гурия, Менгрелия, Сванетия, Абхазия. К этому процессу Россия никакого отношения не имела, зато имели отношение южные соседи Грузии – Турция и Персия, войска которых не раз огнем и мечом проходились по региону.

24 июля 1783 года правитель царства Картли-Кахетия Ираклий II заключил с Российской империей Георгиевский трактат, устанавливавший над его владениями российский протекторат. Как считают и сегодня некоторые грузинские ученые, для Грузии это было актом национального самосохранения [1]. Затем в 1801-1804 годах частью России юридически стала Восточная Грузия (Менгрельское и Гурийское княжества), а в 1810 году – Западная Грузия (Имеретинское царство). Необходимо отметить, что еще раньше описанных событий – в 1774 году в состав Российской империи вошла та часть Осетии, которая объединяла общины Алагирского, Куртатского и Тагаурского ущелий Северного Кавказа. Район Дигорского ущелья вошел в состав России в 1781 году. Регион, известный сегодня как Южная Осетия, – в 1801 году. В любом случае в юридическом смысле >Грузия не входила в состав России как некое целостное государство – таковым она стала только благодаря России.

Именно политика российских императоров собственно и сформировала современные по тем временам институты государственности, заменив собой прежнюю архаичную систему, унаследованную от средневековья. При этом правовое закрепление системы российского управления провинциями Южного Кавказа происходило параллельно с заключением договоров о вхождении этих территорий в состав Российской империи. Наряду с Манифестом 1801 года о вхождении Грузии в состав России, 12 сентября того же года был издан указ "О учреждении внутреннего в Грузии управления". В соответствии с этим актом, в Грузии формировалась внутренняя система управления, состоящая из главнокомандующего, правителя и Верховного грузинского правительства, состоявшего из четырех экспедиций [2]. Отметим один принципиальный момент, дополнительно проливающий свет на нынешние этно-территориальные конфликты в Грузии: в Абхазии система управления была установлена иной, чем собственно в Грузии.

Манифест императора Александра I от 12 сентября 1801 года в современной Грузии оценивается преимущественно негативно, поскольку этим актом была низложена грузинская царская династия Багратионов. Именно это обстоятельство, а не то, что присоединение Грузии к России спасло, как писали в прошлом, эту страну от поглощения Османской империей и Сефевидским Ираном, актуализируется в сегодняшней Грузии. Тем самым, считают некоторые местные авторы, Россия покусилась на грузинскую государственность как таковую, чего, якобы, никогда не делали другие исторические враги Грузии [3].

Другими словами для таких деятелей, вырванная из общего контекста формальная сторона, заключающаяся в том, что правитель-грузин может делать то, что ему заблагорассудится, важнее всего остального. Но в реальности, став частью Российской империи, Грузия встала на путь ускоренного формирования цивилизованной системы общественных отношений. Через Россию грузинская элита получила европейское образование и культуру. Кавказ перестал быть регионом, где закон и мир были лишь пределом мечтаний жителей, изнывавших от постоянных войн, грабежей и межплеменной вражды.

Безусловно, в некоторых отношениях монархическая власть российских императоров сдерживала развитие отдельных сторон грузинского общества точно также, как и российского. Но ведь альтернативой этому были восточные тирании южных соседей Грузии. Грузинским историкам просто надо представить, что их князьям из Стамбула присылали бы шелковые шнурки точно также, как это делали турки в отношении подвластных им правителей Балкан или арабских вилайетов. На этих шнурках такие правители должны были повеситься и тем самым выполнить волю султана.

Новый этап развития Грузии был связан с распадом Российской империи, начало которому было положено в феврале 1917 года отречением от власти императора Николая II. Крушение империи и открыло простор для альтернатив развития. Посмотрим как же ими воспользовались грузинские политики, которые на самом деле не так уж сильно отличались от большевиков своим радикализмом.

Конфликт большевиков со Всероссийским Учредительным собранием, которому и должна была перейти власть после отречения императора, сыграл трагическую роль в истории нашей страны. В разных частях России стали создаваться автономные законодательные собрания и правительства. Этим постарались воспользоваться государства, находившиеся в состоянии войны с Россией (в определенном смысле эта ситуация повторяется и сегодня). Грузия же была просто вовлечена в водоворот этих событий. Причем каждая территория, что весьма примечательно, имела в этом отношении свою собственную историю в период "смуты гражданской войны".

Так, 8 ноября 1917 года в Сухуми был проведен съезд абхазского народа [4], принявший Декларацию и Конституцию Абхазского Народного Совета, и создавший реальный орган власти [5]. В феврале 1918 года Абхазский Народный Совет заключил соглашение с исполнительным комитетом Национального Совета Грузии. Согласно договору, внутреннее управление в Абхазии принадлежало Абхазскому Народному Совету, а при правительстве Демократической Республики Грузии учреждался пост министра по делам Абхазии [6]. Только значительно позднее, – в июне 1918 года войска Грузинской республики оккупируют территорию Абхазии [7].

Непосредственно в Грузии события развивались не менее драматично. Осенью 1917 года Закавказье оказалось фактически отрезанным от остальной территории Российского государства. Железнодорожное сообщение было прервано. Части Кавказской армии, воевавшей против турецких войск на юге, стремительно разлагались. Солдаты целыми подразделениями бросали фронт, занимались грабежами, ввязывались в конфликты с местным населением. Порядок пытался восстановить Закавказский комиссариат, сформированный 24 ноября 1917 года в Тифлисе. В декларации данного нового органа от 18 ноября отмечался временный характер этой власти – "лишь до созыва Всероссийского Учредительного собрания, а в случае невозможности его созыва она сохраняет свои полномочия до съезда членов Учредительного собрания от Закавказья и Кавказского фронта" [8] 28 ноября 1917 года комиссариат взял на себя всю полноту правительственной власти в пределах Закавказского края.

В январе 1918 года (после разгрома Учредительного Собрания в Петрограде) Закавказский комиссариат решил созвать Сейм – временный парламент, который должен был определить порядок управления краем и сформировать краевые органы власти. Позднее, в своих мемуарах известный грузинский политический деятель той эпохи – Ной Жордания, обосновывая решение, направленное на отрыв Закавказья от Советской России, напишет: "После разгона Учредительного собрания мы остались одни и должны были думать о себе. Это означало практически выделение из состава России и создание нашей жизни по собственному нашему усмотрению". 10 февраля 1918 года в Тифлисе состоялось открытие Закавказского Сейма. Его возглавил один из лидеров российских меньшевиков Николай Чхеизде – бывший председатель Петроградского совета и глава Президиума Всероссийского ЦИК Советов рабочих и солдатских депутатов. Тот самый Чхеидзе, который организовывал встречу Ленина на Финляндском вокзале в Петрограде в апреле 1917 года (вспомните эпизод с речью на броневике), когда вождь большевиков приехал делать переворот в стране на полученные от немцев деньги.

После получения известий о заключении большевиками соглашений о мире в Брест-Литовске, Закавказский сейм отказался принять условия Брестского договора. Выступая в Сейме 15 февраля 1918 г., Ной Жордания заявил: "Такой мир, какой подписали большевики, мы такого мира не подпишем, и мы считаем, что лучше умереть с честью на посту, чем опозорить и предать себя на проклятие потомков". Именно грузинские политики больше всех раздували воинственный пыл. И их призывы "закидать шапками врага" сыграли свою роль: сейм весьма опрометчиво решил продолжать войну "силами закавказской демократии". Расплата за необдуманную военную истерику не заставила себя ждать: наспех сформированные воинские части были быстро разгромлены, турки уже 1 апреля вступили в Батум. Турецкая армия заняла не только Батум и Карс (что предполагалось по Брест-Литовскому договору), но также Ахалцих, Озугети, Ардаган, часть территории Армении. Угроза захвата нависла над Тифлисом и Кутаиси.

Оттоманское правительство, используя силовой шантаж, откровенно дало понять, что главным условием переговоров о мире является провозглашение независимости Закавказья. Турки надеялись окончательно оторвать Закавказский край от России и установить здесь свой контроль. В Стамбуле не без оснований полагали, что без России Закавказье может стать легкой добычей.

Именно в таких условиях 9 апреля 1918 года радикальные грузинские политики решили осуществить свою мечту – модернизировать государственность. Сейм провозгласил собственное государственное образование – Закавказскую Федеративную Демократическую Республику (ЗФДР). Представительным органом в ней выступал Закавказский сейм, а органом исполнительной власти – Закавказский комиссариат. Фактически и. о. президента ЗДФР был Чхеидзе, председателем ее Временного правительства – Чхенкели, а председателем Закавказского комиссариата – Гегечкори.

Как Сейм, так и Закавказский комиссариат отказались признать власть Совета Народных Комиссаров (СНК) в Петрограде. Закавказский сейм объявил ЗДФР временно независимым (от большевистской власти) образованием. Параллельно большевики, совсем немногочисленные в Закавказье, большая часть которых находилась в Баку, провозгласили установление советской власти. На съезде солдатских депутатов под руководством Степана Шаумяна был избран собственный орган власти – Ревком. Началась борьба за Закавказье, осложнявшаяся присутствием в регионе армий иностранных держав – Германии, Турции и Великобритании. Именно они, а вовсе не героические усилия грузинских политиков во многом и решили судьбу обретших позже независимость новых закавказских государств – Грузии, Армении и Азербайджана.

6 мая 1918 года в Батуме открылась мирная конференция делегаций Закавказья, Турции и Германии. Турецкую делегацию возглавлял министр иностранных дел и юстиции Халил-бей, закавказскую – Чхенкели, германскую – представитель германского командования при турецком правительстве генерал-майор Отто фон Лоссов. Представители Закавказья от Грузии и Армении старались разыграть германскую карту, надеясь на помощь немецкой делегации. Но азербайджанские члены делегации заняли иную позицию. Азербайджанцы все больше сближались с турецким правительством, рассчитывая при помощи турок освободить захваченный большевиками Баку. Таким образом, интересы трех субъектов Закавказской Федерации все более расходились.

Турция, ободренная военными успехами, в ходе переговоров выдвинула гораздо более тяжелые условия, чем предусматривал Брест-Литовский договор. Закавказье должно было уступить две трети Эриванской губернии, Ахалцихский и Ахалкалакский уезды Тифлисской губернии, под контроль Турции переходила Закавказская железная дорога. Подобное стало возможным в том числе и благодаря бездарной военной истерии – авантюризму грузинских политиков. Правда и выход из ситуации, в которую они сами себя загнали, последние стали искать отнюдь не в рамках радения за благополучие "свободолюбивого грузинского народа".

Грузинские делегаты на переговорах начали тайные консультации с германскими представителями. Германский канцлер граф фон Гертлинг и фельдмаршал Людендорф склонялись к тому, чтобы предоставить Грузии "покровительство" Берлина [9]. Прагматичные немцы руководствовался собственными интересами даже в отношении своих военных союзников. Поскольку монополия Турции в Закавказье не устраивала Берлин, 27 апреля 1918 г. Германия принудила султанское турецкое правительство подписать в Константинополе секретное соглашение о разделе сфер влияния в Закавказье. Грузия и Армения были отнесены к германской зоне, а Азербайджан – к турецкой.

Грузин же они, как и сегодня (в отношении НАТО), щедро поили сладкими обещаниями. Один из руководителей германского МИДа Симонс даже полагал, что "если бы не географическая удаленность Грузии, ей правильнее всего было бы вступить в германскую федерацию". Получив "добро" Берлина, генерал фон Лоссов дал грузинским политикам совет быстрее провозгласить независимость Грузии. Генерал подчеркивал: это единственная возможность предотвратить дальнейшее продвижение турецких войск. 22 мая Жордания отправился в Тифлис для того, чтобы подготовить акт о независимости Грузии. Но оттоманское правительство, вероятно, почувствовало подвох. Вечером 26 мая Халил-бей передал закавказской делегации ультиматум: турецкая сторона требовала принять свои условия в течение 72-ми часов. В противном случае наступление турецких войск на Тифлис должно было возобновиться.

Дипломатически турок удалось переиграть. Вечером 26 мая закавказские делегаты получили долгожданную телеграмму из Тифлиса: "Сегодня в пять часов пополудни Национальный Совет провозгласил Грузию независимой республикой... Закавказский Сейм признал себя упраздненным и единство Закавказья прекратилось".

Тем самым выходило, что за четыре часа до предъявления турецкого ультиматума Закавказская Федерация официально перестала существовать. Турецкие дипломаты немедленно были поставлены в известность от партнеров по переговорам, что ультиматум, адресованный правительству Закавказской Федеративной Демократической Республики, не может быть вручен в виду распада последней. 27 мая фракция мусаватистов Закавказского Сейма приняла решение о выходе Азербайджана из ЗФДР. 28 мая Азербайджанский национальный совет провозгласил Азербайджанскую Республику. В тот же день Армянский национальный совет заявил о создании независимой Республики Армения. Закавказская Федерация окончательно распалась. С мифологией единого Кавказского дома было покончено ради тривиального сохранения власти в руках конкретных публичных политиков региона.

----------
[1] Накашидзе Д. М. Некоторые вопросы взаимоотношений стран Закавказья и Европейского Союза // Власть. 2002, N 1. С. 59.

[2] Полное собрание законов Российской империи (ПСЗ). Собр. 1. Т. XXVI. N 20007.

[3] Заря Востока. 1989. 25 мая.

[4] По утверждению грузинских авторов, Абхазский Народный Совет состоял целиком из абхазов. См.: Алексидзе Л. А. Правовые аспекты абхазской проблемы в свете документально подтвержденного, а не фальсифицированного исторического опыта и современного международного права // Московский журнал международного права. 1998, N 3. С. 275.

[5] Сагария Б. Е. Национально-государственное строительство в Абхазии. 1921-1931. Сухуми, 1970. С. 13.

[6] Алексидзе Л. А., цит. произв. С. 275.

[7] См. об этом: Дзапшба Ф. З. Суверенитет Абхазии: историко-правовое обоснование. Саратов. 1995; История Абхазской АССР (1917-1937). Сухуми. 1983; Лакоба С. Очерки политической истории Абхазии. Сухуми. 1990; Сагария Б. Е., цит. произв.

[8] Цит. по: // Ментешашвили А. Из истории взаимоотношений Грузинской Демократической Республики с советской Россией и Антантой. 1918-1921 гг.
http://infospace.narod.ru/publik/analysis_5a.htm

[9] Системная история международных отношений. В четырех томах. 1918-2000. Т. 1. С. 120.

Аждар КУРТОВ
01 марта, 2006