Ю.Юнанов: Центрифуга страха. Доклад МАГАТЭ по Ирану готов. Что дальше? 10:43 03.03.2006
Эль-Барадеи сделал свое дело - Эль-Барадеи может отдохнуть. Поставив подпись под докладом по Ирану, глава МАГАТЭ отправился на ежегодный бал в Венскую оперу. Но разве пресса станет ждать 6 марта - когда документ для служебного пользования превратится в руководство к действию для Совбеза ООН. Штаб-квартире МАГАТЭ явно не хватило герметичности. Утечка номер один, общая: несмотря на трехлетние интенсивные инспекции, признает Эль-Барадеи в своем докладе, МАГАТЭ до сих пор не удостоверилось в том, что Иран не проводит секретные ядерные исследования: "масштаб и характер иранской ядерной программы так и остались невыясненными". Утечка номер два, частная: 22 февраля Иран начал тестировать серию из 20 центрифуг на ядерном комплексе в Натанце, а также приступил к существенному обновлению технологической линии по получению гексафторида урана UF6 - "предтечи" обогащенного ядерного топлива. Иначе говоря, Иран ускорил процесс обогащения урана.
Чтобы получить уран в количестве, достаточном для создания ядерного заряда, необходимы тысячи центрифуг. "Двадцать" и "тысячи" - почувствуйте разницу. Вроде бы бить тревогу рано. Но уверенности нет - ввиду так и не выясненного масштаба иранской программы. И фактически содержащегося в докладе признания насчет неэффективности ее инспекций.
Перед главой МАГАТЭ стояла непростая задача: попытаться пройти между Сциллой ложного компромисса с Ираном и Харибдой решительного сожжения всех мостов для диалога. Компромисс ложный - потому что Иран, хоть и согласен на любые инспекции, слышать не хочет про мораторий на обогащение урана. Подтвердив эту позицию на днях в ходе переговоров в Москве, глава Высшего совета национальной безопасности Ирана Али Лариджани априори завел эти переговоры в тупик. Сожжение мостов - еще более тревожная перспектива. Санкции не образумят исламскую республику, но только обострят ее национальное самосознание, и без того оскорбленное недоверием мирового сообщества. С санкциями мир получит иранскую атомную бомбу гораздо быстрее.
>Что выбрал в итоге Эль-Барадеи? Те выводы, что содержатся в утечках из его доклада, наводят на мысль: Иран исчерпал терпение международных инспекторов. Однако Эль-Барадеи - прежде всего политик и кадровый дипломат, а уже потом глава МАГАТЭ. Из всех возможных решений он наверняка предпочел соломоново: иранское ядерное досье можно рекомендовать к рассмотрению в СБ ООН, однако повода для принятия санкций в отношении Ирана МАГАТЭ пока не видит. По той простой причине, что формально Иран, являющийся участником Договора о нераспространении (ДНЯО), не нарушил ни одного пункта этого основополагающего документа.
Пока Эль-Барадеи готовил свой доклад, Москва - при полной дипломатической поддержке Запада - вела изнурительные переговоры с Тегераном вокруг создания СП по обогащению урана на российской территории. Вначале Иран опасался быть обманутым, ибо свежо еще предание: миллиардные вложения в аналогичное СП с Францией в начале 70-х годов прошлого века пошли прахом, после того как в Иране случилась исламская революция. Тогда Россия заявила о готовности предоставить гарантии, что проект не будет зависеть от конъюнктуры. Иран попытался диктовать условия: сделка состоится только в том случае, если уран "в небольших масштабах" нам будет дозволено обогащать у себя. В результате визита в Тегеран главы Росатома Сергея Кириенко иранская сторона вроде бы согласилась на создание СП. Но недаром, сказывают, в персидском языке существует 15 оттенков слова "да", из которых 12 означают скорее "нет", чем "да". Оказалось, что иранская сторона согласилась с идеей СП лишь "в принципе", не собираясь при этом жертвовать той самой "малой толикой" урана. В итоге Иран, имитируя переговорный процесс, так и не дал на российские предложения ответа по существу. Продолжая, видимо, при этом надеяться на российское вето в случае голосования в Совбезе по вопросу о санкциях. Ведь санкции, резонно полагают в Тегеране, поставят крест на дорогостоящем проекте строительства АЭС в Бушере, в завершении которого заинтересована Москва.
Однако, председательствуя в "Восьмерке", Россия вряд ли захочет брать на себя всю полноту ответственности за строптивого и капризного иранского партнера.
Россия нянчится с Ираном не только из-за Бушера. Москве иранская атомная бомба нужна не больше, чем Вашингтону или Лондону. Для Москвы главный вопрос - попытаться до последнего удержать Иран в рамках ДНЯО. Есть, правда, обстоятельство, перед которым бессильна и такого рода тактика, - несовершенство самого ДНЯО. Любая страна - член Договора квалифицируется как его нарушитель, когда технологически до создания ядерного заряда остается всего три месяца. Поэтому время в любом случае на стороне Ирана: легитимно - и вдруг! - выйти из Договора, как это сделала уже обладавшая к тому моменту всеми ядерными компонентами Северная Корея, он всегда успеет. Пока же - с докладом МАГАТЭ, без него ли - можно продолжать водить за нос не на шутку испугавшийся мир исследовательскими работами "в рамках ДНЯО".
Борис Юнанов №7 за 2006 год (03.02.2006)
|