Начиная с минувшей осени дата будущего вступления Казахстана во Всемирную торговую организацию корректировалась уже дважды. В начале февраля министр индустрии и торговли Владимир Школьник передвинул это событие на период "не ранее 2007 года", отметив, что республика координирует свои действия с Россией. Впрочем, только ли в России все дело? Чем ближе перспектива вступления в ВТО, тем больше дискуссий на эту тему разворачивается в казахстанском истеблишменте и бизнесе. За последний месяц состоялось сразу несколько таких дискуссий, правда, на многие важные вопросы они так и не ответили

Приобретения

Обсуждение, как правило, затрагивает очень широкий круг тем вокруг вступления республики в международную торговую организацию. Но очень странно, что главный вопрос – зачем Казахстану нужно вступать в ВТО – в этих дискуссиях остается как бы за скобками.
Видимо, принято считать, что это для всех очевидно. Но если бы все было так просто, то едва ли тема вступления в ВТО, куда Казахстан подал заявку еще в 1996 году, вызывала бы спустя десять лет такой поток эмоций и диаметрально противоположных мнений. В этом смысле показательно прозвучало замечание вице-министра индустрии и торговли Жанар Айтжановой на конференции, организованной 11 февраля Гарвардским клубом: "Мы должны понимать, что все, что мы делаем при вступлении в ВТО, мы делаем прежде всего для себя, а не для кого-то". Что же в данном случае Казахстан получит для себя?

Первая группа преимуществ, на которые указывают участники дискуссий, это некие плюсы "общетеоретического" или, скорее, желаемого характера, которые можно условно объединить понятиями "прозрачность" и "либерализм". Вот что думают по этому поводу участники прошедшего 25 января Круглого стола "Вступление Казахстана в ВТО: ожидания и вызовы для малого и среднего бизнеса": "Отсутствие прозрачности подразумевает наличие "теневого" сектора, который влияет на все сферы экономики, подрывая здоровую конкуренцию, позволяя усиливать свои позиции нелегальным или полулегальным хозяйствующим субъектам. Помимо бюджетных потерь эта ситуация деморализует отечественный бизнес... Форум предпринимателей Казахстана, отраслевые союзы и ассоциации... выступают инициаторами разработки действий, позволяющих в течение 1–3 лет вывести из "тени" целые отрасли экономики. Особенную остроту данный вопрос приобретает в свете планируемого вступления республики во Всемирную торговую организацию". То есть вступление в ВТО рассматривается как стимул борьбы с теневым сектором экономики.

"Кроме традиционных преимуществ в виде улучшения доступа к международным рынкам, процесс вступления и членство в ВТО даст импульс к дальнейшим экономическим и политическим реформам в Казахстане, – продолжил эту теорию на конференции 11 февраля профессор КИМЭП Сабит Хакимжанов. – Членство в ВТО предполагает большую открытость в ключевых для экономического роста секторах экономики... А выполнение требований ВТО по ограничению нерыночных механизмов государственного управления поможет избежать неэффективного использования средств нефтяного фонда". Г-н Хакимжанов указывает также, что взятые ВТО за основу ограничения влияния правительств на макроэкономику своих стран получили высокую международную оценку "даже в виде Нобелевских премий". То есть общепринятое международное мнение по этому поводу специалист считает безусловно верным и для Казахстана. А общий вывод теоретиков в целом не нов: вступление в ВТО обеспечит ускорение институциональных реформ, улучшит инвестиционный климат и сделает рыночные реформы необратимыми.

Вторая группа преимуществ, о которых говорят эксперты, это практические плюсы, которые ожидают отечественный бизнес. Речь идет, в частности, об отмене квотирования для казахстанского экспорта, отчего безусловно выиграют такие отрасли, как металлургия, нефтепереработка и в целом сырьевой сектор. Казахстанские предприятия получат серьезные преимущества в транзите своих товаров, чему будет способствовать членство в ВТО наших крупнейших соседей – Китая и (в будущем) России: члены организации обязаны создать равные условия для перевозки товаров компаниями стран-участниц. Облегчение действующих торговых режимов, их привязка к международным нормам должны будут стимулировать новые производства в Казахстане. Вообще либерализация в бизнесе при участии Казахстана в ВТО, по ожиданиям, достигнет совершенно непривычного уровня для сегодняшнего дня. Например, стоит вопрос об отмене приоритета казахстанских предприятий в сервисных контрактах по обслуживанию нефтегазового сектора. Вступая в международную торговлю, Казахстан должен открыть любым инвесторам свой телекоммуникационный рынок и железные дороги. В финансовом секторе будут сняты ограничения деятельности филиалов иностранных банков в республике. И это еще далеко не все "приятные стороны", которые принесет казахстанскому бизнесу участие в международном торговом клубе.

Во всем этом участники дискуссий видят выигрыш как для компаний, так и для потребителя. Бизнес, подытоживают участники конференции 11 февраля, получит новые возможности для инвестиций, привлечения технологий и более выгодной торговли с меньшей оглядкой на государство. Потребителя ожидает доступ к более дешевым и разнообразным товарам и услугам.

Потери

Но
>так ли все однозначно хорошо? В уже достаточно избитой теме будущих преимуществ казахстанского бизнеса при членстве страны в ВТО обращает на себя внимание одно. От вступления в международную торговлю выиграет прежде всего крупный бизнес – как отечественный, так и иностранный. И прежде всего сырьевой сектор. Например, когда у производителей нефти исчезнут проблемы с квотированием экспорта, нельзя будет ограничить вывоз бензина, как сейчас. Производителям металла и угля после унификации таможенных тарифов будет дешевле перевозить свою продукцию к рынкам сбыта. А, например, предприятию Mittal Steel индийского сталелитейного магната Лакшми Миттала будет выгоднее возить карагандинский уголь на принадлежащий ему же украинский комбинат "Криворожсталь". Конечно, сырьевой сектор и вообще крупный бизнес непременно воспользуется полученными привилегиями. Но при этом вызывает вопросы способность всех остальных предпринимателей Казахстана выдержать требования международного рынка. А самое главное, нам в Казахстане по меньшей мере нелогично при нынешних и без того превосходных условиях создавать какие-то дополнительные преимущества для сырьевого сектора. Если мы стремимся вступить в ВТО для того, чтобы облегчить жизнь процветающим предприятиям этой отрасли, то это очень странно.

Если же осмыслить возможные последствия торговой либерализации для всей экономики, при нынешнем ее состоянии, то предстоящее вступление в ВТО ставит ряд очень непростых вопросов. Первая проблема заключается в том, что международным инвесторам будут открыты самые разные секторы казахстанского рынка, от высокодоходных и достаточно развитых (таких как связь, транспорт, финансы) до слабых и малоконкурентных, таких как сельское хозяйство. При этом сам рынок Казахстана, как отмечает председатель совета директоров компании "Новые технологии – Казахстан" Ерлан Сагадиев, очень узок и часто рассматривается транснациональными корпорациями как часть российского и – шире – общеевразийского. Очевидно, что внутренние инвесторы по сравнению с мировыми "акулами" оказываются в слабой позиции даже в наиболее "продвинутых" секторах. Если же говорить, например, о переработке, то здесь низкая конкурентоспособность казахстанских предприятий как по технологиям и качеству, так и по затратам – очень плохой диагноз для равной борьбы с международными компаниями.

Правительство прекрасно знает об этой проблеме, которая стала уже таким же общим местом дискуссий, как и плюсы будущего членства в ВТО. Но рецептов ее преодоления пока мало. "Открытие границ для импортных товаров и услуг может создать трудности для отечественных производителей, поставить под угрозу развитие отдельных отраслей экономики", – констатирует вице-министр финансов РК Аскар Елемесов. Директор департамента экономической политики и индикативного планирования Министерства экономики и бюджетного планирования РК Шамиль Дауранов привел 25 января такие данные: качество казахстанского угля на 36,6 проц. ниже, чем австралийского, на 36 проц. – американского и на 27,7 проц. – российского. А в ходе его производства казахстанские предприятия несут значительно более высокие издержки, чем их зарубежные конкуренты. Причина в том, что предприятиям республики не хватает современных технологий и экономика в значительной степени остается экстенсивной. В рейтинге Мирового экономического форума Казахстан занимает по сложности бизнеса 63-е место, по инновациям – 59-е. "Практически все отрасли обрабатывающей промышленности и сельского хозяйства или малорентабельные, или убыточные", – констатирует г-н Дауранов. Например, по запасам меди республика занимает третье место в мире, но при этом ее ведущий производитель "Казахмыс" вынужден искать сырьевую базу за рубежом – широко известна прошлогодняя попытка этой корпорации войти в долю на российском месторождении Удокан. А все дело в том, что при своих огромных запасах меди по ее содержанию в извлекаемой руде Казахстан стоит только на 63-м месте, и технологиями для эффективной переработки такой руды он не располагает. Похожая ситуация и со свинцом: по его запасам мы на втором месте, по содержанию – на 41-м.

Но если горнодобывающие компании республики имеют резервы, позволяющие инвестировать в технологии, то о сельском хозяйстве этого сказать нельзя. Правда, некоторая интенсификация производства по сравнению с советским периодом здесь налицо. Достаточно сказать, что общие объемы посевных площадей сократились с 35 млн. гектаров в 1990 году до 18 млн. в 2004-м, но общие урожаи при этом остались на уровне "дореформенных" 12 – 15 млн. тонн. Например, в прошлом году собрали 15,8 млн. тонн зерна. Этому стоит порадоваться и дать возможность селу постепенно развиваться дальше. Тем более что инвестиции в сельское хозяйство в последние годы начали расти, у нас даже появляются достаточно крупные агрохолдинги. Однако пытаться ставить наш аграрный сектор в равные условия с американским и ожидать равной конкуренции было бы по меньшей мере цинично. Средняя урожайность хозяйств США в пересчете на гектар достигает 46,2 центнера. Причем как в США, так и в Канаде, в ходе переговоров по ВТО активно выступающих против субсидирования сельского хозяйства Казахстана, фермерство обширно дотируется государством. Надо ли говорить, что с подобными соотношениями при открытии рынка продукции села будет трудно говорить не только о развитии, но даже и о выживании агросектора. На какое-то время, возможно, выиграет потребитель, "заваленный" дешевой импортной продукцией сельского хозяйства. Но это сомнительный плюс. А самое главное, совершенно понятно, кому и зачем это нужно. Западным странам сегодня как воздух необходимы новые рынки сбыта. А вступление в ВТО для них – как нельзя более благовидный повод поставить внутренних производителей в таких странах, как Казахстан или Россия, в равные условия со своими. По закону природы сильный всегда побеждает слабого. По правилу сообщающихся сосудов уровень конкурентных требований к казахстанским фермерам в данном случае будет соответствовать общемировому. Об исходе такого сценария можно не говорить.

Вторая основная проблема, которая всплывает в дискуссиях по ВТО, непосредственно касается интересов казахстанского потребителя. В отличие от предприятий-экспортеров, он однозначно потеряет, и очень серьезно, после того как правительство лишится возможности вводить запреты на экспорт дизельного топлива, бензина и других нефтепродуктов. А именно это является одним из главных условий в рамках переговоров по ВТО. По словам директора департамента развития торговой политики Мининдустрии Нурлана Сейдали, отмена сезонных запретов на вывоз мазута и дизтоплива "является одним из ключевых требований Евросоюза и Канады". Показательно, кстати, что ранее президент России Владимир Путин назвал позицию США "основным препятствием" для вступления России в ВТО, причем камнем преткновения в переговорах с американцами является тот же самый вопрос. Характерно, что точкой принципиальных расхождений в переговорах с казахстанской стороной остается и господдержка сельского хозяйства через удешевление топлива. Соглашаться с внутренним регулированием цен наши зарубежные партнеры не хотят ни на каких условиях.

И возникает вопрос: чем власти объяснят потребителю выгоды вступления в ВТО после того, как цена бензина, сообразно нынешней динамике мировых цен, достигнет, к примеру, доллара за литр? Компромиссом, по мнению западных партнеров, может стать прямое государственное субсидирование закупок ГСМ для сельхозпроизводителей – то, что предлагают нам американцы и канадцы. Но это не решение проблемы в целом для экономики. Все помнят, как минувшей осенью безудержно росли цены на бензин и солярку. Никакие меры не помогали обуздать аппетиты экспортеров, продававших нефтепродукты за рубеж, пока правительство не запретило экспорт топлива. Если государство лишится этого рычага, то нефтепродукты как основной "инфляционный" товар потянут за собой цены во всех других секторах потребления, что мы также неоднократно могли наблюдать. Предложения регулировать экспорт с помощью пошлин, как и надежды на обязательство нефтедобывающих компаний поставлять на внутренний рынок 12 млн. тонн нефти в год, здесь выглядят слабым утешением, так как то и другое вряд ли сможет сдержать ценовой аппетит бензиновых поставщиков внутри Казахстана. Сомнительно выглядит при отмене экспортных ограничений и поставленная министром индустрии Владимиром Школьником цель "сделать так, чтобы предложение на внутреннем рынке превышало спрос". Ведь даже если нефти у казахстанских НПЗ будет достаточно, как заставить их акционеров, и в особенности посредников-перекупщиков, продавать свой бензин в Казахстане по 60 тенге за литр, когда в соседней России он стоит 85? Характерно, что г-н Школьник, озвучивая 10 февраля ожидаемый срок вступления республики в ВТО, комментировал этот вопрос с явной растерянностью. "А как же жить, если не будем запрещать вывозить ГСМ? – развел руками министр. – Следует иметь в виду, что оптовые цены за пределами нашего государства на 100 долларов выше, чем у нас".

Видимо, у правительства действительно нет ответа на вопрос, как выйти из такого положения. А ведь это только часть проблемы. Если цены на нефтепродукты больше нельзя регулировать административно, то как защитить внутренний рынок от инфляционного удара, способного в условиях высокого денежного предложения и быстро растущего спроса нарушить и без того хрупкую макроэкономическую стабильность? Как в этой ситуации удержать на плаву такие отрасли, как сельское хозяйство? Как сделать более гибкой, отвечающей интересам отечественных компаний таможенную политику? Перед переговорщиками стоит очень много вопросов, по которым предстоит искать компромиссы с будущими партнерами по ВТО. И судя по позициям сторон, еще не факт, что компромиссы непременно будут найдены к 2007 году.

Большая игра

В широком смысле предложения либеральных экономистов, нацеленные на открытие казахстанского рынка в рамках ВТО, и неуступчивость наших западных партнеров по вопросу о внутреннем регулировании имеют под собой одну общую основу, которая легко просматривается. Стратегически речь идет о потере управляемости экономики, о глубоком снижении возможностей правительства контролировать макроэкономическую ситуацию в стране. Совершенно понятно, что такая постановка вопроса не может устраивать казахстанскую сторону. Переговорный процесс по вступлению в ВТО напоминает большую и сложную игру, в рамках которой каждая из сторон стремится обеспечить свои интересы. Понятно, что максимально либеральный режим и минимальные возможности правительства выгодны западным партнерам республики – это будет на руку и тем компаниям, которые уже давно работают в республике, и гигантам, намеренным заходить на наш рынок со своими проектами. В свою очередь, казахстанская сторона заинтересована в сбалансированном развитии своей экономики и не намерена принимать одинаковые правила игры для сильных и слабых отраслей.

Республика три года ведет переговоры с двадцатью странами – членами ВТО. Как сообщила вице-министр Жанар Айтжанова, на сегодня подписано уже десять согласительных протоколов, достигнуты договоренности с девятью странами-партнерами. За столом переговоров с Казахстаном остаются еще 11 государств. Среди наиболее проблемных узлов – определение условий поддержки сельского хозяйства, унификация железнодорожных тарифов и либерализация законов по недропользованию. На сегодня Казахстан уже сделал наиболее глубокие изменения в законодательстве по сравнению с другими кандидатами в ВТО – в частности той же Россией. Но это не снимает остроты проблем, по которым не удается достигнуть понимания.

Серьезные нестыковки остаются в тарифных переговорах. Казахстан, как отмечает г-жа Айтжанова, принципиально разделил отрасли на конкурентно сильные (сырьевой и металлургический секторы, банки), на отрасли без фактического собственного производства (многие сегменты обрабатывающей промышленности) и на отрасли, в которых ожидается развитие в будущем, в частности это агросектор. Другая сторона переговорного процесса часто не склонна к такому индивидуальному подходу. Причем по поводу торговых тарифов и импортных пошлин на товары последней группы отраслей (агросектора и некоторых областей переработки) партнеры республики проявляют наибольшую неуступчивость. Кроме того, Канада и Австралия заняли жестко отрицательную позицию по поводу сокращения субсидий для сельского хозяйства. Речь идет не только о прямых государственных вливаниях в аграрную отрасль, таких как льготные государственные кредиты или микрокредиты для фермеров, но и о косвенных – например, о дотациях для удешевления лизинга техники.

Болезненно идут переговоры и по другой теме, лоббируемой западными представителями, – о либерализации законодательства по так называемому "казахстанскому участию" в инфраструктурных предприятиях сырьевого сектора. Отмена существующего положения может привести к тому, что компании нефтяного сектора вернутся к практике полного привлечения собственной рабочей силы и своих сервисных компаний, с чем казахстанское правительство так долго боролось. Чтобы наш нефтегазовый сервис был более конкурентоспособным, как отметили эксперты на конференции 11 февраля, государство должно стимулировать внедрение технологий и вообще стремиться влиять больше на предложение "наших", чем на "их" спрос. На наш взгляд, тезис если и справедливый, то все же более близкий к теории, чем к привычной для нашего сырьевого сектора практике. "Как показал опыт, компании-экспортеры часто используют иностранные сервисные компании и рабсилу не потому, что они лучше казахстанских, а с целью показать более высокие затраты и сократить таким образом свою налоговую базу, – пишет об этом специалист российской аналитической группы "Тренд" Виктор Самойлов. – При этом в действительности речь часто идет об аффилированных предприятиях. То есть услуги покупают сами у себя". Заметим, что это не новость и для переговорщиков, как и то, что требования ВТО в данном случае опять-таки работают на интересы наших западных партнеров, но никак не отечественной экономики.

В целом перечислять проблемные зоны переговоров можно долго. Но все это, наверное, не самое интересное. За частностями и деталями остается основной вопрос: что приобретет и что потеряет Казахстан после вступления в ВТО. Нам настойчиво предлагают приобщиться к философии экономического либерализма, согласно которой административное регулирование должно быть, по сути, сведено на нет. В итоге мы приобретаем более льготные и мягкие условия для внешней торговли, которые сильным принесут выгоды, слабых же поставят в положение избиваемых младенцев. При этом мы еще и теряем возможность влиять на внутренние макроэкономические процессы. И если, например, бензин завтра будет стоить 150 тенге за литр, то обижаться будет не на кого.

Сторонники быстрого и безоговорочного вступления Казахстана в ВТО, при достаточно туманных и абстрактных плюсах этого шага, при весьма неясно оцениваемых результатах (очевидных лишь для крупного сырьевого бизнеса, который и так находится на гребне успеха), очень хотят, чтобы правительство не управляло ситуацией. Их интерес вполне понятен. Можно представить себе и то, что в итоге будет происходить с рынком. Например, на нем начнутся весьма приятные явления – появится больше хороших и доступных товаров. Казахстанский внутренний рынок сегодня и так является в значительной мере импортозависимым. По данным Нацстатагентства, в 2005 году импорт вырос на 35,8 процента, достигнув 17 млрд. 352,5 млн. долл. Все это объяснимо: рост импорта сегодня является итогом роста цен на нефть и обширного притока денег в экономику, растущего потребления. Потребитель в Казахстане привыкает к импорту. А с либерализацией торгового режима после вступления республики в ВТО рост импорта еще более усилится. Те секторы промышленности, которые будут "выдавлены" качественной импортной продукцией, потерпят крах, и правительство едва ли сможет этому помешать. В итоге мы просто будем потреблять все импортное и радоваться жизни. Все будут довольны, кроме, конечно, казахстанских предприятий, которые не выдержат неравной борьбы с иностранными конкурентами. Но при смене ситуации в экономике, если цены на нефть вдруг упадут, иссякнут денежные поступления в экономику, и неизбежно упадет потребление. Когда население окажется не в состоянии покупать импортные товары, оно будет лишено выбора. И правительство, выбравшее в лучшие годы либеральную модель, останется один на один со своим обществом. А все управление экономикой окажется в руках иностранных компаний. Они будут решать, сколько потребитель должен заплатить за бензин, за молоко и хлеб. Поэтому основная проблема для Казахстана при вступлении в ВТО заключается даже не в производстве, которое может пострадать и которое действительно (в этом надо согласиться с партнерами-либералами) уже давно пора подтягивать к мировым стандартам. Главное – это не допустить потери управления экономикой.

Средний казахстанец, наверное, слабо представляет себе, что, кроме заваленных импортной продукцией витрин (которые мы и так имеем в изобилии), сулит ему присоединение республики к мировому торговому сообществу. И это "не есть хорошо". Потому что, кроме выгод, о которых так много говорят либеральные экономисты и представители крупных компаний, этот шаг несет и серьезные угрозы, недооценивать которые было бы по меньшей мере недальновидно. И очень обнадеживает тот факт, что представители правительства сегодня не торопятся следовать в фарватере мнения либералов. Правительство предельно прагматично подходит к вопросу о вступлении Казахстана в ВТО. Сбалансированность действий с Россией, жесткая позиция по сельскому хозяйству, оговорки, что "для нас важны не сроки, а наши собственные интересы", позволяют надеяться, что Казахстан просто так не отдаст свой экономический штурвал.

Алексей Иконников
Алматы
№4 (165) 1 - 14 марта 2006