Александр Пикаев: "В сущности, это даже не столько российская позиция, сколько позиция, которая была в какой то степени навязана Западными странами"

Третий раунд российско-иранских переговоров так и не поставил точку в кризисе вокруг ядерной программы Тегерана. Диалог в Москве, по мнению руководителя иранской делегации Али Лариджани, был конструктивным, взаимопонимание достигнуто. По словам Лариджани, Тегерана по-прежнему интересует российское предложение о создании совместного предприятия по переработке урана. При этом глава иранской делегации еще раз заверил, что военных целей в своей ядерной программе Иран не преследует. "Я думаю, что американцы на деле создают препятствия для российского предложения", - заявил секретарь Высшего совета по национальной безопасности Ирана Али Лариджани. В таком ракурсе мы обратились за комментарием к заместителю председателя Комитета ученых за глобальную безопасность, заведующему отделом разоружения и урегулирования конфликтов ИМЭМО РАН Александру Пикаеву.

Прослушать запись

Александр Пикаев

Окончил Институт мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО), кандидат политических наук. С 1984 г. - по настоящее время, заведующий отделом разоружения и урегулирования конфликтов ИМЭМО РАН, общественный советник заместителя председателя Комитета Государственной Думы по обороне, 1997 - по настоящее время. Старший советник заместителя председателя Комитета Государственной Думы по обороне, 1996-1997. Старший советник председателя Подкомитета Государственной Думы по контролю над вооружениями и международной безопасности, 1994-1996. Член Экспертной группы Института ООН по разоружению (ЮНИДИР) по изучению военных последствий мирного освоения космоса, 1990-1992. Прошел международные курсы по управлению оборонными ресурсами, Военно-морская аспирантура США.

Вопрос: Александр Алексеевич, как Вы, в частности, и экспертное сообщество России, в целом, комментируюте российско-иранские переговоры, которые состоялись в нескольких раундах?

Ответ: Первоначально, когда стало известно о российской инициативе о совместном российско-иранском обогащении урана, российское экспертное сообщество высказывало сомнение: стоило ли России выдвигать такое предложение и взваливать себе на плечи всю тяжесть посредничества между Ираном и международным сообществом относительно его ядерной программы после того, как переговоры между Тегераном и европейскими странами провалились из-за тех невыгодных условий, которые были предложены европейцами. Однако ход российско-иранских переговоров превзошел все самые смелые ожидания и Иран в целом принял российскую идею об осуществлении совместного обогащения урана на российской территории для нужд иранской ядерной энергетики. Осталось согласовать ряд других вопросов, прежде всего это требование МАГАТЭ о том, чтобы Иран вообще не производил работы по обогащению урана на своей территории, а также вернулся к соблюдению дополнительного протокола, из которого он вышел в прошлом месяце. Это очень сложные вопросы. Но решить их необходимо до того, как соберется Совет управляющих МАГАТЭ и будет заслушан доклад генерального директора этой организации относительно иранской ядерной программы. Есть возможность того, что по результатам этого доклада (в СУ ни одна страна не имеет право вето и решение принимается 2/3 голосов и Россия не может заблокировать какое-либо решение СУ) иранский вопрос будет передан на рассмотрение Совета Безопасности ООН, чего, конечно, было бы лучше избежать.

Вопрос: То есть это может произойти, несмотря на продолжение и продвижение российско-иранских переговоров?

Ответ: Да, к сожалению. США, европейские страны занимают по Ирану чрезвычайно жесткую позицию и они требуют, чтобы Иран выполнил два условия: во-первых, отказался от обогащения урана на своей территории и, во-вторых, вернулся в дополнительный протокол, который Иран принял некоторое время назад, соблюдал его, но не ратифицировал, а в прошлом месяце вышел из него. Вот эти два ключевых вопроса, от решения которых будет зависеть решение СУ.

Вопрос: Если говорить о позиции Запада, то США и Европа изначально поддержали российский вариант решения проблемы, но последние заявления, поступающие из Белого Дома, свидетельствуют о другом. Американцы высказывают сомнение в связи с российским предложением и обвиняют Иран в затягивании процесса переговоров. Как это комментируют в России?

Ответ: Ну, в России есть разные мнения. Россия не монолит. Здесь имеется серьезное прозападное лобби, которое занимает позицию, сходную с позицией Соединенных Штатов, и склонно к известной демонизации Ирана. Но мне кажется, что таких людей в России меньшинство. Большая часть и экспертного сообщества и, я думаю, российской общественности, в целом, настроена на дальнейшее развитие российско-иранского сотрудничества во всех его аспектах.

Что касается позиции Соединенных Штатов, то многие были удивлены тем, что Вашингтон поддержал российскую инициативу и соответственно нынешние заявления американских чиновников, о которых вы упомянули, не вызывают удивления. США отказываются вести прямой диалог с Ираном. На наш взгляд, такой диалог крайне необходим, если Соединенные Штаты, действительно, заинтересованы в решении иранского кризиса мирным путем. Но, к сожалению, Соединенные Штаты не только не готовы вести прямой диалог с Тегераном, что является абсурдным, так как они ведут подобный диалог с Северной Кореей, но и препятствуют дипломатии других стран. В частности, в течение длительного времени они выражали скептицизм относительно европейской инициативы. На этот раз они так и не смогли прийти к единому мнению относительно нынешнего российско-иранского диалога. Это безусловно вызывает сожаление.

Вопрос: Как Вы думаете, может ли Запад, в частности США, помешать нормальному ходу российско-иранских переговоров?

Ответ: Наверное, многие в Соединенных Штатах, я думаю не все, но многие в Вашингтоне и внутри администрации президента, настроены не только антиирански, но и антироссийски, и для них успех российской дипломатии и разумная, взвешенная позиция Ирана была бы, к сожалению, неприятным известием. Поэтому наверное они предпримут определенные усилия, чтобы каким-то образом этому диалогу помешать. Но мне кажется, что если Россия и Иран в ходе своих переговоров придут к согласию (пока еще есть время и возможно состоится еще один раунд переговоров), то США будет очень трудно навязать свою волю СУ МАГАТЭ и иранский вопрос может остаться на рассмотрении этой организации и может быть не перенесен в СБ, несмотря на все усилия американцев.

Вопрос: Вопрос конкретно по российскому предложению. Изначально сообщалось, что в пакете будет обсуждаться вопрос и о моратории и об исключении какой-либо деятельности Ирана в области обогащения урана на своей территории и весь комплекс работ должен проводиться на российской территории. Как Вы думаете, в ходе переговоров возможны какие-либо изменения с учетом иранских предложений?

Ответ: Нужно понимать, что поле для маневра у России ограничено. Поскольку Россия находится под сильным давлением со стороны западных стран. Кроме того, европейские страны занимают очень жесткую позицию по отношению к Ирану. Совместный европейско-американский тандем в МАГАТЭ практически гарантирует прохождение любого решения через Совет управляющих. То есть если европейцы и американцы занимают единую позицию, то вероятность принятия решения двумя третями голосов очень велика.

В сущности это даже не столько российская позиция сколько позиция, которая была в какой-то степени навязана западными странами и Россия попросту от нее отойти не может.
>Даже если Россия согласится на то, что Иран имеет право осуществлять работы по обогащению урана (а Россия считает, что Иран действительно имеет такое право), то это все равно не будет гарантировать принятие нужного решения в СУ МАГАТЭ.

Беседу вел корреспондент Русской службы ГИРИ