>Угроза гражданской войны в Ираке позволяет по-новому взглянуть на проблему столкновения христианской и мусульманской цивилизаций. Оказалось, что это не самая большая беда для исламского мира. Куда опаснее для него могут быть непреодолимые противоречия между суннитами и шиитами

22 февраля два человека, одетых в полицейскую униформу, взорвали "Золотую мечеть" в иракском городе Самарра. Взрыв был такой силы, что купол мечети рухнул, а вместе с ним и хрупкие надежды на мир в этой ближневосточной стране.

Террористы ударили по самому больному месту Ирака и его неоднородного общества. "Золотая мечеть", построенная более тысячи лет назад, считалась одной из главных шиитских святынь в мире. Там находятся захоронения 10-го и 11-го шиитских имамов Али бен Мухаммеда и Хасана бен Али, отца "скрытого имама" Махди. Неудивительно, что теракт в Самарре стал одновременно поводом и спусковым крючком к массовым беспорядкам и вооруженным столкновениям между шиитами и суннитами. В результате религиозного конфликта за несколько дней погибли около 400 человек, более 500 – получили ранения. Нападениям подверглись многие культовые сооружения в Багдаде и других иракских городах.

Опасаясь расширения кризиса за границы Ирака, мировое сообщество и лидеры главных политических партий страны решительно осудили вспышку насилия между мусульманами. С высоких трибун зазвучали мнения, будто теракт в Самарре – это намеренная попытка спровоцировать раскол между общинами и даже – "преступление против человечности".

Сегодня, когда волна, вызванная взрывом в "Золотой мечети", пошла на спад, на поверхности остались неразрешимый спор между шиитами и суннитами и их претензии на первенство в мусульманском мире.

Книга раздора

Конфликт, поделивший мусульман на суннитов и шиитов, возник в VII веке на почве политических разногласий вождей арабских племен. Первоначально шииты были политической фракцией, поддерживавшей Али, двоюродного брата пророка Мухаммеда и мужа его дочери Фатимы. Их так и называли "шиа Али" – "партия Али". Когда Али был убит, его сторонники стали считать четвертого халифа и его потомков единственно законными наследниками пророка Мухаммеда.

С той поры шииты не признают суннитских халифов, а политические реалии тех лет обрели религиозную подоплеку, что привело к возникновению целой доктрины. Шииты провозгласили, что главой мусульман может быть только потомок Али, поскольку наследует от пророка Мухаммеда безгрешность в толковании Корана. Они отказались признавать те части Сунны (предания о Пророке), в которых не говорится о жизни Али, и начали создавать собственное священное предание – Акбар, а также свои хадисы – рассказы о поступках и изречениях Пророка.

Другой отличительной чертой шиизма является то, что верховная власть имеет божественную природу. Мухаммед передал своему ближайшему родственнику Али некую "благодать", и потому вся полнота светской и духовной власти должна принадлежать имаму – главе мусульманской общины. Всего их двенадцать, но последний – Махди – "скрылся от мира" в 878 году. Впрочем, по мнению шиитских богословов, данное обстоятельство нисколько не мешает ему руководить верующими через своих посредников. А сам он явится в конце времен, чтобы править миром, поэтому нынешние правители в мусульманских странах в лице монархов или президентов – это лишь "хранители" власти и имущества имама. В Иране, например, до 1925 года шахи платили муллам специальную ренту, дабы оправдать свое "незаконное пользование чужим имуществом".

Со временем шиизм тоже раскололся на множество сект. Среди них самыми крупными общинами считаются имамиты, зейдиты и исмаилиты. Последние в значительной степени отошли от изначального учения ислама, но получили всемирную известность по другой причине. В средние века от исмаилитов откололось крыло ассасинов. В борьбе за власть они долгое время наводили ужас на политическую элиту государств Средней Азии и Арабского халифата. Некоторые исследователи считают ассасинов чуть ли первыми исламскими террористами, а само слово – "ассасин" вплоть до ХХ века в Европе было синонимом "убийцы".

Помимо грозных ассасинов в шиизме время от времени появлялись и другие секты. А, например, в недрах иранского шиизма вызрело любопытное мистико-философское учение бахаистов, которое ратует за объединение всех религий мира и создание всемирного законодательства на основе общерелигиозной этики.

Али и его сторонники

На сегодняшний день шиитами называют себя от 10 до 15 процентов мусульман всего мира. И к какому бы течению шиизма они себя ни относили, накал борьбы между ними и суннитами, которых они считают "узурпаторами власти", не остыл. Возможно, потому, что шиизм считается "верой обездоленных и униженных".

По убеждениям шиитов, они изначально были последователями "неправедно сверженных и убиенных истинных наследников пророка Мухаммеда" – Али и его сына Хусейна. Обоих в конце VII века вынудили отказаться от права властвовать над мусульманами, а затем убили. С того времени шииты практически перестали играть ведущую политическую роль на Ближнем Востоке и в Африке, а число влиятельных шиитских династий вообще легко сосчитать на пальцах. Можно вспомнить Идрисидов, ведущих свое происхождение от Али. Они утвердились на марокканском троне в конце VIII века. Была еще династия Фатимидов в Египте, выводивших свою родословную от дочери Пророка Фатимы. Их государственной религией был шиизм, однако когда в 1171 году знаменитый Саладин провозгласил себя султаном Египта, в короткое время все следы шиизма в стране были уничтожены и восстановлено суннитское исповедание. Даже изначально шиитская династия арабских халифов Аббасидов, правивших халифатом в 750–1258 годах, быстро сделала выбор в пользу суннизма.

Исключение составляет лишь Иран, который несколько столетий назад выстоял в трудной борьбе с арабами и Османской империей благодаря мощной шиитской династии Сефевидов, объединившей страну. С XVI века шиизм стал государственной религией Персии, однако сама она перестала быть влиятельнейшим геополитическим игроком в регионе.

Одной из главных причин того, что шииты крайне редко оказывались на вершине государственной власти или не могли ее удержать, являлось их отношение к этой самой политической власти. В этом одновременно заключается и принципиальное отличие суннизма от шиизма. Для суннитов имам – всего лишь религиозный лидер, в то время как государством, по их мнению, должен управлять светский правитель. Шиитский же имам – это человек, получивший по наследству от пророка Мухаммеда божественный свет, поэтому он является неоспоримым авторитетом, как в духовной, так и в политической жизни.

По вполне понятным причинам суннитские государственные лидеры до сегодняшнего дня недолюбливают шиитов. Те отвечают им взаимностью. Любопытно, но в XX веке, когда на политической карте Востока появились многие современные государства, вообще сложно найти страну с преобладающим суннитским населением, где шииты достигали бы каких-либо политических или экономических высот.

Из общего ряда выбивается лишь Пакистан. Из его немногочисленной шиитской общины (около 15 проц. мусульманского населения страны) вышли создатель государства М. А. Джинна, первый премьер-министр страны Лякат Али-хан, первый президент Искандер Мирза, а также президент-реформатор З. А. Бхутто, дочь которого Беназир не раз возглавляла пакистанский кабинет министров.

Между тем именно в Пакистане шиитско-суннитский конфликт в последние годы протекал в наиболее острой форме. Там нередки нападения на мечети, ежегодно в религиозной междоусобице гибнут десятки, а то и сотни людей. Злые языки уверяют, что сунниты из экстремистской религиозной организации "Сипах-е-Сахаба" даже участвовали на стороне талибов в военных операциях против афганских шиитов-хазарейцев.

Что касается стран с шиитским большинством, как, например, Ирак или Бахрейн, то шииты там всегда подвергались преследованиям и не имели доступа к власти, и, следовательно, к самым доходным видам деятельности. А в Кувейте и Ливане шииты хотя и играют заметную политическую и экономическую роль в жизни страны, их общины непропорционально мало представлены в законодательных и исполнительных органах.

Исламский ренессанс

В последние годы ситуация начала меняться. Сначала в 1979 году в Иране произошла "исламская революция" и аятолла Хомейни, опираясь на один из важнейших догматов шиизма – имамат, построил теократическое государство.

Иранская революция положила начало исламскому ренессансу. 1980-е годы прошли под знаком усиления политической активности радикальных мусульманских организаций во многих мусульманских странах: в арабских королевствах Персидского залива, Египте, Пакистане и т. д. Ислам заполнил идейный вакуум, образовавшийся на Востоке вследствие провала модернизации по западному образцу, социалистического эксперимента и ослабления левых националистических сил.

Подъему политического ислама на Ближнем Востоке способствовала и внешняя политика Ирана, провозгласившего экспорт "исламской революции". Впрочем, концепция Хомейни подразумевала поддержку не только исламских, но и неисламских революционных движений, особенно если дело касалось борьбы против США и Израиля. Хотя, разумеется, прежде всего поддержкой Тегерана пользовались проиранские шиитские группировки, разбросанные по стрнам региона. Именно в эти годы структурно оформляется шиитское движение "Хезболлах" в Ливане, о своих политических правах заявляют шииты Ирака, Кувейта и Бахрейна.

Между тем Исламская республика в Иране не стала примером для всего исламского мира. "Эскпорт революции" в ее шиитском варианте так и остался лозунгом, несмотря на всю энергию и затраты Тегерана. Провалившаяся затея с захватом центральной мечети в Саудовской Аравии в 1979 году, неудавшиеся попытки государственных переворотов в Кувейте и Бахрейне и ирано-иракский конфликт, долгие годы державший в напряжении всю государственную машину Ирана, заставили аятолл забыть на время о претензии на лидерство в умме – всемирной мусульманской общине.

Иран явно переживал кризис, но вместе с ним системный кризис переживал и весь мусульманский мир. Запасы нефти давали ближневосточным странам огромное преимущество в развитии своей экономической инфраструктуры, однако власти этих государств не смогли грамотно распорядиться природными богатствами. Арабские страны вынуждены были направлять огромные средства не на модернизацию обществ, а на поддержку военного паритета с Израилем. Исламский мир в целом не смог самостоятельно стабилизировать политическое и экономическое пространство, справиться с демографической ситуацией и другими насущными проблемами. К примеру, даже высокие технологии Пакистана, позволившие ему стать обладателем первой "исламской бомбы", не принесли ему желаемых экономических дивидендов. Пакистан так и остался страной "третьего мира", уступая по темпам развития соседней Индии.

Помимо монархий Персидского залива, чей высокий уровень и качество жизни были обеспечены нефтяным бумом, только Малайзию можно назвать примером успешной мусульманской страны. Однако на фоне "тигров" и "драконов" – Южной Кореи, Тайваня и Сингапура даже малазийские успехи выглядят несколько скромно, так же как и Турции, давно добивающейся членства в Европейском Союзе.

Такое положение вещей давно не устраивает лидеров мусульманских государств. Неудивительно, что в последние годы они все чаще поднимают вопрос о необходимости поиска с учетом международного опыта своей собственной модели быстрого и эффективного развития. Тем более что ислам сегодня – самая быстрорастущая религия. Общая численность мусульман превышает 1,3 млрд. человек. Ислам является единственной религией, на базе которой создана межгосударственная "Организация Исламская конференция", своего рода исламская ООН. Под эгидой ОИК работают Исламский банк развития, Исламский Олимпийский комитет и другие организации.

Другими словами, потенциально исламский мир представляет мощную хорошо структурированную политическую и экономическую силу, более того, стремится стать таковой. И вполне естественно, что некоторые страны не только не желают оставаться в стороне от этого глобального процесса, но и не прочь организовать и возглавить его, со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Речь может идти о разных странах, однако, по мнению ряда экспертов, у нынешнего Ирана в этом смысле практически нет соперников. Саудовская Аравия и монархии Персидского залива слабы в геостратегическом отношении. Их стареющие и дряхлеющие правящие династии осознают свое шаткое положение и готовы поступиться внешнеполитическими амбициями ради сохранения власти. Крупные государства, такие как Египет и Пакистан, уязвимы перед внутренней оппозицией, что ослабляет их положение на международной и региональной арене. Индонезия – страна с самым многочисленным мусульманским населением больше занята решением внутренних проблем – этническим и религиозным сепаратизмом. Турция, несмотря на то, что у власти стоит исламистская партия, изо всех сил стремится в Европу и максимум, на что она может претендовать сегодня на фоне разговоров о "столкновении цивилизаций", так это на роль влиятельного посредника между Западом и Востоком.

Возможно, совсем не случайно правящая элита Ирана именно сегодня пришла к выводу о том, что настало время заявить о себе как о супердержаве региона и мировом центре исламской цивилизации, объединяющем всех мусульман против "глобального сионизма и американского империализма".

Еще в декабре прошлого года Тегеран обнародовал документ под названием "Двадцатилетняя перспектива". Согласно ему через двадцать лет Иран должен стать развитой страной и занять первое место в регионе по экономическому, научному и культурному развитию. Кроме того, там говорится, что "Иран станет вдохновителем исламского мира и цивилизационно образующим государством".

Фактически руководство Ирана в лице президента Махмуда Ахмадинежада делает попытку реализовать главную задачу режима Хомейни – создать под эгидой Ирана "мировую исламскую общину". Этой причиной можно объяснить полный запрет западной музыки и фильмов, где пропагандируются неисламские ценности. Тегеран даже заставил Дубай отказаться от персоязычного телевещания на его территорию. Отсюда и резкая радикализация внешнеполитического курса, когда Ахмадинежад допускает крайне жесткие высказывания в адрес Израиля и стремление вопреки всему миру продолжать исследования в области ядерной программы.

В основной своей массе население Ирана, как бы критично оно ни относилось к намерениям Ахмадинежада забыть о либеральных завоеваниях его предшественников, поддерживает президента по ключевым направлениям его политики. Прежде всего в ядерных исследованиях. И, безусловно, все начинания Ахмадинежада были бы невозможны без мощной поддержки основных политических сил внутри страны. Это прежде всего консервативное духовенство, исламские фонды, Корпус стражей исламской революции (КСИР). Даже скандальные антиизраильские заявления, в которых иранский президент отрицал холокост, он сделал при одобрении лидера Ирана аятоллы Али Хаменеи.

Любопытно, что за полгода правления Ахмадинежада в Иране заметно ослабли позиции либеральных СМИ, а в консервативной прессе резко увеличился объем пропагандистских и аналитических статей, направленных на поддержку нового президента и его правительства. И это все делается не просто так.

Ответ на вопрос, что происходит, можно найти в словах Ахмадинежада, который всем говорит: "Мы накануне крупного события, когда наша революция выведет на правильную дорогу все человечество". Вполне вероятно, что речь идет об имперских амбициях Ирана. Тегеран вспомнил мечту соратников Хомейни о построении шиитской империи. Не случайно Иран громко заявляет о себе не только в региональном, но и мировом масштабе. Вспомнить хотя бы его роль в "карикатурном скандале". Когда ряд европейских газет напечатали оскорбляющие ислам рисунки, Тегеран одним из первых отозвал посла из Дании и наложил эмбарго на датские товары.

В это же время Ахмадинежад произвел еще один небольшой дипломатический фурор. Выступая перед иностранными журналистами, он впервые публично заявил, что "отныне любой иранец, находящийся в любом уголке земного шара, подпадает под защиту иранского правительства, которое обязано защитить его личность и права". Напомним, раньше этот вопрос перед Тегераном никогда не стоял, так как представители иранской диаспоры считались чуть ли шпионами Запада.

Подобные заявления мало какое современное государство может себе позволить. И они являются такими же элементами имперского мышления, как и открытая поддержка экстремистских группировок вроде ХАМАС в Палестине или "Хезболлах" в Ливане. Победу ХАМАС на парламентских выборах в Тегеране вообще увязали с достижениями собственной исламской революции, отметив, что в данном случае важную роль сыграли послания имама Хомейни мусульманским странам в 1980-е годы.

Не менее интересно и другое. После теракта в Самарре Ахмадинежад резко обрушился на Вашингтон: "Я призываю всех иракцев – суннитов и шиитов, мусульман и немусульман – сплотиться против крестоносцев и потребовать немедленного вывода оккупационных войск".

Если отбросить эмоции, то Ахмадинежад таким образом выступил в качестве лидера мусульманского мира в идеологическом и военно-политическом противостоянии с Западом. С точки зрения шиитов здесь все логично, ведь шиизм, по их мнению, отнюдь не является побочным течением в исламе. Напротив, это возвращение к истинной линии Пророка, от которой правоверные уклонились в период правления трех первых халифов, то есть до халифа Али. Соответственно, именно Иран следует рассматривать как современный центр исламской цивилизации, или Ислама. На саммите ОИК Ахмадинежад предложил учредить всемирный мусульманский союз радио и телевидения для обмена информацией, научными технологиями и медийной продукцией. Он также призвал к скорейшему формированию Исламского общего рынка. И конечно же при активном участии Ирана.

Другими словами, впервые за тринадцать веков суннитско-шиитского противостояния у шиитов появляется реальная возможность взять лидерство в умме. А это дорогого стоит. Впрочем, амбиции Ирана вряд ли с одобрением воспримут сунниты из соседних с ним стран. В той же Саудовской Аравии, как пишут историки, "ваххабиты даже к евреям и христианам относились мягче, чем к шиитам". Известны погромы ваххабитами шиитских святынь в городе Кербела в 1803 году.

Примечательно и то, что именно сегодня Саддам Хусейн из тюрьмы осудил иранское вмешательство в дела Ирака и назвал реальной угрозу, исходящую от Ирана всему мусульманскому миру. А ливанские власти впервые официально признали факт передачи Тегераном оружия группировке "Хезболлах", что позволило Вашингтону объявить Иран главным государством-спонсором терроризма.

Однако, судя по всему, на эти "мелочи" Ахмадинежад отвлекаться уже не будет. Перед ним очень большая цель, ради которой он пойдет на все. Заявляя, как, кстати, и Дж. Буш, о том, что он исполняет миссию, возложенную на него Богом, Ахмадинежад предсказал второе пришествие имама Махди и должен основательно подготовиться к этому событию. Махди, если верить шиитам, должен прийти перед "концом света" и восстановить на земле справедливость. И если сунниты относятся ко второму пришествию Мессии лишь как к эпизоду в истории мира, то шииты с ним связывают все свое будущее.

Евгений Пастухов
Алматы
№5 (166) 15 - 28 марта 2006