Весна оказалась урожайной на среднеазиатскую политику. Сначала президент Путин прибыл с визитом в Китай и договорился об экспорте в восходящую мировую державу российских энергоносителей. Затем в Пекин отправился Туркменбаши и подписал соглашение, в соответствии с которым к 2009 году в Китай будет построен газопровод, по которому из Туркмении в КНР будут перекачивать по 30 млрд. кубометров газа в год. При этом Китай взял на себя сложную миссию убедить сопредельные с Туркменией страны в необходимости строительства газопровода через их территорию. Ожидается, что Пекин посетит также президент Грузии Михаил Саакашвили.

На этом фоне прошел визит в Москву президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. Визит, во всяком случае с точки зрения публики, прошел исключительно гладко. Стороны договорились интенсифицировать сотрудничество в рамках ЕЭП. Больше того, было заявлено, что готовы 38 соглашений по ЕЭП, которые готовы подписать Россия, Белоруссия и Казахстан, иначе говоря, интеграция в СНГ перестала на мгновение казаться вещью совершенно недостижимой. Плюс к тому, Казахстан и Россия договорились, что российская нефть пойдет в Китай через казахские трубопроводы.

Пока президент Назарбаев находился в Москве, его зять, первый вице-министр иностранных дел Казахстана Рахат Алиев принимал в Астане делегацию Евросоюза в ходе заседания комитета сотрудничества "Казахстан-ЕС". Европейцы подтвердили свою заинтересованность в партнерстве с Казахстаном и готовность инвестировать в республику.

Таковы факты. Однако, с чем же связана такая безудержная активность всех игроков на среднеазиатском направлении? Прежде всего, Китай продолжает свою внешнюю энергетическую экспансию. Пекин стремится взять под контроль как можно больше энергетических ресурсов, требующихся для его бумирующей экономики. Началось все с соглашения с Саудовской Аравией. Затем договорились с Россией, чуть позже - с Туркменистаном. Эти проекты - не единственные, поставлять нефть в Китай собирается и Венесуэла.

К числу азов мировой геополитики относится тезис о взаимосвязанности битвы за сырье и геополитической экспансии. Чтобы контролировать нефтяные и газовые месторождения, великой державе требуется активно действовать вне своих границ. Понятно, что Китай так и поступает. Вряд ли на сегодняшнем этапе он может взять под свой контроль Саудовскую Аравию, Венесуэлу или Иран (который тоже поставляет нефть в Поднебесную).

Зато влиять на соседей Китай уже может. Россия, граничащая с Китаем, слишком велика как с точки зрения населения, так и с точки зрения территории. Средняя Азия же напротив, мала и может быть идеальной территорией, с которой начнется создание зоны геополитического влияния Пекина.
>Уже, опираясь на Среднюю Азию, можно будет задуматься об экспансии на Ближний Восток, на доступ к территории того же Ирана. Не забудем, Туркмения не граничит с Китаем (с КНР граничит Средняя Азия как регион). Но зато Туркмения граничит с Ираном и, таким образом, может быть мостом между двумя стремящимися друг к друг державами. Таким образом, газопровод Туркмения-Китай решает сразу несколько задач.

Во-первых, Китай получает энергоносители по приемлемым для него и Туркмении ценам. Во-вторых, Туркмения получает возможность маневра - не весь газ ей придется задешево продавать Москве. В-третьих, газопровод "нанизывает" как на шампур всю территорию Средней Азии, привязывая ее к Китаю. В-четвертых, появление китайских интересов на территории Туркмении позволяет сделать республику своеобразной границей между зоной интересов Пекина и Тегерана. То есть позволяет Китаю с геополитической точки зрения "граничить" с Ираном, что дает возможность для двухсторонних проектов, например, строительства газо- или нефтепроводов Иран-Туркмения-Китай.

С точки зрения экспансии Китая в Средней Азии чрезвычайно интересен предстоящий визит в Пекин президента Грузии Михаила Саакашвили. По официальной версии, грузинский президент едет в Пекин исключительно для того, чтобы промоутировать потребление китайцами грузинских вин, от которых с таким "коварством" отказалась Россия. Однако не вполне ясно, что нужно китайским мудрецам от такой мелкой страны четвертого мира, как Грузия.

Разгадкой может быть геополитическое положение этой страны. Грузия как пробка "затыкает" коридор в Среднюю Азию. В свое время приход Запада на территорию Грузии и розовая революция в Тбилиси были сигналами - дескать, готовится среднеазиатская экспансия. Но ведь "пробку" можно использовать не только для "раскупоривания", но и для "закупоривания" региона.

Для прокитайской Средней Азии было бы весьма правильным решением установить четкие границы этого пространства, своего рода "западную границу" Китая, дальше которой не залезли бы конкуренты. Грузия годится на эту роль. Конечно, сегодня весьма трудно представить, чтобы целиком проамериканский режим Саакашвили пошел на подобное. Однако времена меняются. В конце концов, саму Среднюю Азию все прошедшие годы считали "задним двором" России. Ситуация резко изменилась буквально за последний год, начиная с памятного визита Кондолизы Райс.

Китайская экспансия в регион проявляется не только в постройке газопровода. Китайская торговля с тем же Казахстаном растет обвальными темпами, что резко увеличивает зависимость Казахстана от Китая и, естественно, вынуждает казахское руководство искать противовесы китайскому влиянию. Отсюда и визит Назарбаева в Москву и попытки Казахстана договорится с Европейским союзом.

Китайской экспансии в регионе нужен противовес. Причем противовесом не может быть ни Казахстан, ни регион в целом - слишком велика разница в экономической и человеческом потенциале Китая и Средней Азии. Поэтому Казахстану приходится маневрировать. Возникает ситуация, описанная Бисмарком как "кошмар коалиций", когда многочисленные ситуативные коалиции как возникают, так и разрушаются под влиянием политической конъюнктуры.

Альтернативой китайскому влиянию мог бы быть приход в регион какого-либо сильного игрока. Однако с новым сильным игроком проблемы. Соединенные Штаты слишком заняты консолидацией своей расшатанной империи. Pax Americana не то чтобы рушится. Нет, он крошится, мелкие, но неконтролируемые Америкой очаги противодействия возникают повсюду. Сможет ли Америка решить иранскую проблему? Сможет ли Америка добиться, чтобы Тайвань не попал под власть Китая? Смогут ли США противостоять образованию в Юго-Восточной Азии к 2010 году гигантской зоны свободной торговли? А Ирак? А противостояние с Европой? Все эти проблемы по отдельности не создают опасности для американской гегемонии. Но каждая мелкая неудача подрывает власть США, вырывая из-под их влияния целые регионы. Поэтому американцам крайне трудно проводить экспансию в Среднюю Азию в ситуации, когда рушатся основные подконтрольные им территории.

Аналогичные проблемы и у Европейского союза. Неосмотрительно расширившись, он утратил внутреннее единство, которое теперь надо "латать". Даже граничащие с ним Украина и Белоруссия получат предложение о вступлении в лучшем случае лет через 20. Во всяком случае, таковы настроения европейских чиновников. Вряд ли ЕС сможет всерьез защитить Казахстан и Среднюю Азию в целом от граничащего с ними Китаем. Для этого требуются экономические и политические ресурсы, которыми Европа не обладает.

Остается Россия, которая, хотя и слишком ослаблена, тем не менее, пользуется значительным влиянием в Казахстане из-за давних культурных, экономических и политических связей двух государств. Именно Россия обладает ныне неплохими позициями в Средней Азией, в частности, договором о союзе с другой влиятельной державой региона - Узбекистаном. Правда, с экономической точки зрения "крыша" из России плохая. Идея экспортировать нефть в Китай через территорию Казахстана похожа на идею экспортировать газ в Европу через территорию Украины. Казахстан в этом случает превращается в транзитно-добывающее государство, однако в отношениях Китай-Россия воспроизводятся отношения Европа-Россия, то есть ситуация, когда потребитель пытается давить на поставщика.

Однако более тесное сотрудничество с Россией - хоть какой-то вариант защиты от китайской экспансии. Очевидно, что казахское руководство выбирает его не от хорошей жизни и постоянно надеется найти более "крутого" защитника. Но пока приходится обходиться тем, что есть.

Павел Святенков
10.04.2006,