Всего неделя остается до того дня, когда МАГАТЭ должно представить мировому сообществу т.н. "ядерное досье" Ирана. В этот же день – 28 апреля – истекает срок, предоставленный Тегерану Советом Безопасности ООН для отказа от обогащения урана. Однако никакой положительной динамики в решении проблемы как не было, так и нет. ИРИ, вместо того чтобы прислушаться к рекомендациям мирового сообщества, ведет себя все более вызывающе: не далее как во вторник Махмуд Ахмадинеджад, выступая по случаю дня Вооруженных сил Ирана, заявил, что его армия в случае угрозы "надает по рукам любому агрессору". А очередной раунд переговоров по этому вопросу с участием России, Китая, США, Великобритании, Франции и Германии, прошедший в российской столице вечером 18 апреля, завершился безрезультатно. Хотя все участники встречи согласились с тем, что Исламская республика пересекла черту, установленную международным сообществом в сфере ведения ядерной программы, никто из них не пожелал пересмотреть свою позицию. США по-прежнему настаивают на введении санкций, остальные еще надеются уладить дело дипломатическим путем.

Апофеозом сложившейся ситуации стало высказывание Джорджа Буша, который в среду на пресс-конференции в Вашингтоне заявил о том, что, стремясь к дипломатическому решению вопроса, США не исключают и другие варианты, в том числе силовые, включая применение тактического ядерного оружия.

Впрочем, реальное начало военных действий, по мнению большинства аналитиков, все-таки маловероятно, по крайней мере, в ближайшем будущем. Наиболее радикальным шагом на данный момент выглядит все-таки применение в отношении Ирана международных санкций, которые, безусловно, будут обсуждаться на предстоящем заседании Совбеза ООН.

Стремление США к введению санкций вполне объяснимо: собственных экономических интересов в Иране Америка практически не имеет. При этом >администрации Буша не так уж важно, какими будут эти санкции, пусть даже минимальными: главное – запустить сам процесс, полагает советник Центра политических исследований в России, генерал-лейтенант СВР в отставке Геннадий Евстафьев. "Как только процесс будет запущен, США будут трактовать его односторонне и на этом основании предпринимать дальнейшие действия, не согласовывая их с мировым сообществом, в том числе с постоянными членами Совета Безопасности", поясняет эксперт.

Гораздо менее заинтересована в таком повороте событий Европа, хотя формально она и поддерживает эту идею. На прошлой неделе верховный представитель по внешней политике и безопасности ЕС Хавьер Солана заявил о том, что Евросоюз может начать в ближайшее время разработку санкций против Ирана. В перечне возможных мер – прекращение в ИРИ экспорта ряда видов продукции, имеющей для страны важное значение. Вместе с тем, подчеркивается, что подобные меры будут приняты лишь в самом крайнем случае. Старый Свет в гораздо большей степени, чем США, зависит от иранской нефти. Кроме того, Иран не только является добытчиком "черного золота", но также контролирует важные пути поставок этого сырья из соседних государств, в частности, Ормузский пролив, по которому транспортируется 90% нефти, добываемой в регионе Персидского залива. Одно только упоминание о возможности реализации худшего сценария взвинчивает цены, причем не только на нефть, но и на драгоценные металлы, а также заметно отражается на курсах валют.

Но более, чем кто-либо, заинтересован в иранских углеводородах один из главных современных поглотителей энергетических ресурсов – Китай. В случае начала военной операции против Ирана китайское "экономическое чудо" окажется под угрозой. Резкое повышение мировых цен на нефть (90-100 $/баррель), вызванное началом войны или даже санкциями, одновременно с прекращением иранских поставок, заставят Поднебесную навсегда забыть о честолюбивых планах стать мировым лидером. Не удивительно, что именно КНР была первым государством, поддержавшим российский план урегулирования конфликта путем создания СП по обогащению урана на территории РФ, и активнее других стран оказывала на Тегеран дипломатическое давление с тем, чтобы иранские власти приняли это предложение. Проблема иранского ядерного досье обсуждалась также во время визита Путина в Пекин в конце марта. Российские чиновники различных рангов, в свою очередь, неоднократно заявляли о том, что не видят на данном этапе необходимости в применении санкций против ИРИ. Ведь в случае их осуществления наша страна потеряет многомиллиардные контракты, связанные с развитием иранской экономики, не говоря уж о возможных политических дивидендах. Не стоит забывать и о том, что этим летом Россия проводит у себя саммит G-8, и ей, будучи хозяйкой мероприятия, не хотелось бы иметь бледный вид, получив "подарок" в виде провала своей иранской политики.

Так что пока нет никаких предпосылок к тому, что эта позиция претерпит кардинальные изменения в течение недели. А значит, даже если большинство членов Совбеза поддержат США, Китай и Россия, скорее всего, наложат вето на это решение. Так что пока остается хоть малейшая надежда на достижение компромисса, ни экономических, ни политических санкцией против Ирана ожидать не стоит.

Вместе с тем, самому Ирану, бряцая "невидимым оружием" и пугая мир нефтяным голодом, не стоит забывать и о том, что этот меч обоюдоострый. Исламская республика зависит от поставок нефти на Запад не меньше, чем Запад зависит от них. В случае введения санкций какое-то время Иран мог бы жить на деньги из стабилизационного фонда, который на данный момент составляет порядка $20 млрд, но хватит ли этих средств надолго? Кроме того, ядерная проблема уже сыграла негативную роль, затормозив приток в страну иностранных инвестиций.

Как бы то ни было, на сегодняшний день очевидно одно – иранский ядерный кризис принял затяжной характер, и оптимальных путей решения этой проблемы пока не наблюдается.

Мария ТРИФОНОВА
20 апреля 2006