Многие из нас, офицеров, знают, что, сколько бы мы ни выигрывали тактических сражений, мы потерпим стратегическое поражение.
Генерал У. Одом, 2006 г.

Феноменальная мощь Соединенных Штатов как единственной сверхдержавы – военной, экономической, информационной - не нуждается в детальном аргументировании. Два обстоятельства – крах Советского Союза и невиданный экономический рост 1990-х годов - вознесли Америку на недосягаемую высоту могущества. Но даже имперский блеск не способен скрыть или закамуфлировать слабые стороны огромного американского военного и экономического организма.

В 2001 году прекратился этап бурного экономического подъема. Достигнув цифры 14 трлн. долларов валового национального продукта, экономика США прекратила свой поступательный бег, вступив в фазу депрессии. Индекс Насдак – индекс развития высоких технологий – ослаб, развеивая мифы о якобы преодоленном экономическом цикле на основе информационной технологии. В клинтоновскую Америку из внешнего мира ежегодно шли 200 – 300 млрд. долларов, а в 2000-е годы - только 20 – 30 миллиардов.

По мнению растущего числа экономистов, "упадок и падение американской империи произойдет не из-за стоящих у ворот террористов и не в свете помощи террористам государств-изгоев, а из-за фискального кризиса современного американского государства". В ближайшие пять лет 77 млн. американцев, родившихся в эпоху демографического бума, начнут получать пособия по социальному обеспечению. Через восемь лет они станут пользоваться системой "Медикеэр". К тому времени, как все они выйдут на пенсию в 2030 году, пожилое население США увеличится вдвое, а число обеспечивающих их благосостояние – только на 18 процентов. Рождающиеся сегодня американцы должны будут платить налогов вдвое больше, чем их отцы.

Бюджетная служба конгресса США предсказывает рост бюджетного дефицита в ближайшие десять лет до 2,3 трлн. долларов. Долг американского государства за это время увеличится на 9,1 трлн. долларов. В последние 5 лет 44 процента международных долговых обязательств оплачиваются уже в евро, а 48 – в долларах. Ослабление финансовой системы страны не может не влиять сдерживающим образом на ее внешнюю политику.

Программа международной финансовой глобализации не удалась. Япония находится в "застывшем" состоянии с 1990 года, а в 1998 году обнажилась уязвимость тихоокеанских "тигров", а также Мексики, Аргентины, Индонезии и, конечно, России. Выдвигаемый в качестве схемы мировой финансовой либерализации так называемый "вашингтонский консенсус" оказался губительным для возникающих и растущих экономик Азии и Латинской Америки.

Ведущие страны начали очередной виток протекционизма. Одна только "стальная" война вызвала резкое отчуждение Соединенных Штатов и Евросоюза, России, Японии, Южной Кореи, Бразилии. Китай стал чрезвычайно притягательным направлением японских капиталов и товаров, и здесь на наших глазах возникает восточноазиатское экономическое сообщество, которое в будущем способно бросить новый вызов Америке. В результате есть немало оснований утверждать, что США сегодня пользуются меньшим влиянием, чем десятилетие назад, – и этот баланс продолжает меняться не в пользу Америки. Она находится в растущей зависимости от иностранного капитала.

Ныне более 50 процентов готовых товаров и продуктов, потребляемых Соединенными Штатами, импортируется. США нуждаются в 600 млрд. долларов ежегодно, чтобы оплатить этот импорт и покрыть дефицит внешней торговли. Америка как бы повторяет судьбу имперской Британии, которая в 1913 году экспортировала огромные объемы капитала – 9 процентов своего валового продукта, финансируя Соединенные Штаты, Канаду, Австралию, Аргентину, а после Первой мировой войны превратилась в их должника.

Подобным же образом США после Второй мировой войны инвестировали во весь мир. А ныне американский международный долг дошел до 30 процентов внутреннего валового продукта. Такой уровень внешнего долга обычно характерен для слаборазвитых стран – он делает страну-должника зависимой от экономических решений, принимаемых другими.

Геополитики в Вашингтоне преувеличивают значение военной силы. Электронно-космическая мощь США заставляет вспомнить поговорку: не стреляй из пушки по москитам. Инвестируя в свою военную мощь, Соединенные Штаты объективно подрывают другие элементы своего могущества. Вооруженные силы могут сражаться, но им не под силу полицейские функции или меры по полномасштабному поддержанию мира.

При этом огромный развивающийся мир никак не ощущает блага американского доминирования или желания выразить благодарность. Напомним, что США находятся на последнем месте среди стран - членов Организации экономического сотрудничества и развития по доле средств, выделяемых на экономическую помощь другим странам. По этой статье расходуется лишь одна семнадцатая доля военного бюджета США. И американская помощь четко концентрируется всего на нескольких странах: Израиль, Египет, Колумбия и Иордания.

Богатейшая страна мира, США сегодня не могут предложить ничего существенного многим стратегически важным странам. Результат: Вашингтон в начале 2003 г. не смог "уговорить" голосовать в Совбезе ООН за свой проект по Ираку даже такие относительно близкие себе страны, как Мексика и Чили, не говоря уже о Гвинее и Камеруне.

Центром приложения американской силы вопреки американским национальным интересам стала не Западная Европа и не Восточная Азия (прежний и будущий силовые центры мира), а прежде маргинальный Средний и Ближний Восток – от Бишкека до Йемена, от Каира до Исламабада. По существу, это означает, что Америка взваливает на себя цивилизационно непомерную ношу, которая никому не по плечу (демократизация арабского мира, индустриализация кочевых народов, построение наций на месте племенных союзов и т.п.).

Мудрое ли это приложение американской мощи? Не важнее ли Ближнего Востока достижение дружественности с Россией, Китаем, Индией (не говоря уже о Европейском союзе)? Попытку укрепить глобальное лидерство посредством активизации на Ближнем Востоке можно оценить как иллюзию или неверный расчет. Имперские увертюры в арабском мире способны лишь ослабить США в ключевой, критически важной для них зоне.

Отметим, что переориентация Америки происходит в то время, когда Западная Европа после окончания "холодной войны" все меньше нуждается в американской военной защите, даже на Балканах – в Боснии, Косово, Македонии. Объединенная Европа создает вооруженные силы ЕС вопреки очевидному сопротивлению Америки.

ЯРОСТЬ 11 сентября 2001 года исключила резонный, обстоятельный и уравновешенный анализ терроризма как явления прошлого и будущего. А ведь именно в этом и заключается сила терроризма – в подталкивании государственной машины к иррациональным решениям, к эмоциональному всплеску вместо хладнокровного анализа.

В результате чем дольше и больше сражаются американские вооруженные силы на таких театрах боевых действий, как безжизненные плато Афганистана, враждебный "суннитский треугольник" в центральном Ираке и близ мечетей шиитов, боевая мощь Пентагона (оптимизированное ядерное оружие, система ПРО, авиация пятого поколения и т.п.) может очень многим показаться неэффективной, дутой силой. События в Ираке играют ключевую роль в восприятии внешним миром американского Голиафа, оказавшегося неспособным покорить арабского Давида.

Часть 2-я

Президент Буш обещает американскому народу "определенность и уверенность" относительно своего будущего. Это единственное, чего ему не достичь ни при каких обстоятельствах. Будущее Соединенных Штатов абсолютно непредсказуемо.
Социолог И. Уоллерстайн, 2003 г.

Своими действиями американцы сокрушили традиционное превосходство суннитов в мире иракского ислама. Теперь шииты преобладают в Иране, Ираке, Бахрейне, имеют значительные меньшинства в Саудовской Аравии, Ливане. Король Иордании заговорил о "шиитском полумесяце" на арабском Востоке. Немало говорится и о возможности "второй иранской революции", которая окажет весомое воздействие на арабский мир. А ведь совсем недавно – в 1980-1988 годах Саддам Хусейн пытался "запечатать шиитов в отгороженном Иране". И США помогали Хусейну, а аравийский король Фахд называл Саддама Хусейна "своим братом".

А теперь Эр-Рияд опасается своих шиитов. Да и в Бахрейне шииты чувствуют себя на подъеме. В конечном счете шиизм вырвался, и мы видим его подъем, осуществленный с помощью Соединенных Штатов. Еще более обиженными чувствуют себя ваххабиты, своеобразный авангард суннизма. Американский журнал "Каррент хистори" пишет, что "нет сомнения в укреплении власти шиитов, где религия будет определять курс Ирака способом, который не виделся американцам даже в самых страшных снах". Амбиции шиитов и бешеное недовольство суннитов "грозят лишь обострением гражданской войны".

Суверенным новый Ирак был провозглашен 28 июня 2004 года. И тут же стала очевидной грубейшая ошибка американцев, веривших в секуляризм шиитов. Вашингтон постарался вытеснить из политического центра великого аятоллу Али Зистани, но убедились очень скоро в том, что Зистани – возможно, самый влиятельный политик современного Ирака. А ведь в начале противостояния американцы мечтали о либеральной демократии. А получили систему, при которой шииты Ирана стали самой влиятельной внешней силой в стране, где 66 процентов населения – шииты.

Лидеры шиитов приступили к трансформации баасистского режима в исламскую республику. Вначале американцы не могли поверить, что они вольно или невольно творят исламскую республику. Да и их союзники в Ираке тоже. Против религиозной республики выступали курды и образованные сунниты. Так, лидер курдов (вскоре он станет президентом Ирака) Джалал Талибани занял вначале очень твердую позицию: "Мы никогда не примем в Ираке религиозного правительства. Никогда. Здесь для нас проложена красная линия. Мы никогда не будем жить внутри исламского Ирака".

Ситуация начала меняться довольно быстро. Когда в 2003 году американский командир назначил женщину главным судьей города Наджаф, он вызвал резкое возмущение шиитских клириков. Встретив сопротивление, офицер приостановил свое назначение. На протяжении 2003-2006 годов эта история повторилась во многих городах Ирака – как в шиитской, так и в суннитской его части экстремисты унизили "посланцев Франклина и Джефферсона". Американцы сами признают, что жители Ирака потеряли немалое число прав, которые они имели при Саддаме Хусейне. Секулярно настроенные женщины были оттеснены в самом начале избирательного процесса. Сегрегация полов стала фактом иракской жизни. А в зоне влияния таких ортодоксов, как Муктада аль-Садр, женщины прямо опустились в средневековье. Набранный американцами Иракский правящий совет за закрытыми дверями проголосовал за резолюцию № 137, которая отвергала существующие законы в отношении семьи и поставила шариат над гражданскими законами.

Окончательно новый порядок установился в Ираке с принятием новой конституции на референдуме 15 октября 2005 года. Главным положением конституции видится то, которое утверждает, что никакой закон не может быть принят в стране, если он противоречит установленным правилам ислама. 39-я статья конституции делает "освобожденный" американцами Ирак копией теократии иранского типа. Вместо секулярной страны с прогрессистскими перспективами Соединенные Штаты получили фундаменталистскую страну, главным законом которой является Ислам. Это, по мнению объективных наблюдателей, "обратило страну в Афганистан при Талибане, где дискриминация женщин была институционализирована".

А ведь Ирак на протяжении почти 50 лет давал женщинам наиболее широкие права в регионе. Женщина выходила замуж не ранее 18 лет, полигамия была запрещена, насильственный развод был запрещен. Ныне же статья 2 конституции делает Ислам официальной религией завоеванного американцами Ирака. Шариат позволяет жениться в девять лет, позволяет полигамию и исключает право женщин быть судьей. Таков "прогресс", добытый строителями империи под маской демократии!

Крушение Ирака, повторюсь, открыло дорогу к лидерству в ближневосточном регионе шиитам, которые всегда были меньшинством в мусульманском мире, но волей обстоятельств вырвались к командным высотам в регионе. Только Иран способен направить эволюцию ближневосточного региона в ту или иную сторону, только эта страна может эффективно повлиять на Иерусалим и Багдад посредством воздействия на самые действенные мусульманские организации, такие как Хезболла и Хамаз.

Только Иран способен остановить поток нефти из Персидского залива. Именно Тегеран определяет, сколько нефти пройдет через пролив Ормуз, равно как он имеет свое "слово" и в Каспийском море. От Ирана же зависит, что очень немаловажно, поток нефти в Китай и Индию. Будучи долгое время парией Америки, Иран полностью оценил значимость двусторонних соглашений с Китаем и Индией. Последняя, как видится, не прочь выступить в роли внешнего опекуна или "естественного ментора" Ирана. Сближению содействует планируемый газопровод, который пересечет Пакистан, чьи позиции в таком "сэндвиче" (между Ираном и Индией), несомненно, ослабнут.

К стратегическому партнерству с Ираном будет стремиться и Китай, нервничающий по поводу надежности энергетического пути, гарантированного доступа в Персидский залив и Центральную Азию. Имея дело с новым "мировым квадратом" – Китай, Индия, Пакистан, Иран, – Соединенные Штаты будут поставлены в качественно иную геостратегическую ситуацию.

На Ближнем Востоке центром и источником геополитических изменений будет шиитский Иран. Образуется полумесяц от Бейрута до Исламабада. В китайском направлении двинется шиитский Восток, а сунниты повернутся в атлантическом направлении. Газовый король – Россия и нефтяной король – Саудовская Аравия будут составлять своего рода стержень или балансир посредине. В этой долговременной перспективе Саудовская Аравия окажется во власти "Аль-Каиды" или салафистского джихадистского движения, которое тоже постарается сыграть на противоречиях Востока и Запада.

Ныне, когда американцы отчаянно стараются овладеть контролем над Афганистаном и Ираком (а по возможности и над Ираном), в основных мировых столицах растет убеждение в том, что подлинная значимость ближневосточного региона в ближайшие два-три десятилетия уменьшится. Большинство специалистов связывают это с переходом мировой экономики от нефти к водороду. ОПЕК потеряет свое центральное место в мировой экономике, а Персидский залив "потеряет" ключи от будущего. Салафисты постараются сделать так, чтобы Запад ушел с Ближнего Востока. А если нет, то фундаменталисты постараются столкнуть "жадный" Запад с "нуждающимся" Востоком. Уход Запада из региона освободит руки бен ладенам современности и будущего.

На Ближнем Востоке идет своеобразная гонка. "Аль-Каида" стремится обогнать глобализацию, чтобы предотвратить процесс западной интоксикации. Саудовский королевский двор соревнуется против "Аль-Каиды" за саудовскую молодежь. Соединенные Штаты соревнуются со временем, стремясь превратить Ближний Восток в свой бастион до перехода на "водородную экономику" (что сразу же лишило регион геополитической значимости). Азия тоже борется со временем, стремясь как можно быстрее увеличить поток нефти в свои страны, не вторгаясь при этом в неразрешимые проблемы данного региона.

Два основных прогноза. Ближний Восток: либо станет фланговой частью Запада, либо он останется полем битвы между Западом, устающим от неудачных попыток стабилизировать регион, и поднимающимся Востоком.

Восток, заметим, вынужденно перенимает здесь во главе с Китаем и Индией прежнюю роль Запада, который неприемлем в регионе как "имперский" (Америка) и как впадающий в быстрый демографический упадок (Западная Европа).

Еще существует палестино-израильский конфликт. В великом переходе Ближнего Востока из-под западного влияния в восточноазиатское этот конфликт будет терять свою масштабность. С места "определителя" цивилизационных отношений палестино-израильский конфликт отойдет в арьергард великих событий.

Место безусловного лидера региональной эволюции займет не Израиль, не Саудовская Аравия, а Иран – заметим, не суннитский и не арабский, а шиитский и персидский. Уникальность Ирана будет не препятствовать, а помогать Тегерану. После антиядерного противостояния с ним Америка приложит, на мой взгляд, огромные усилия для сближения с Ираном, выделяющимся из общего ряда стран региона. Вашингтон очевидным образом заинтересован в том, чтобы поддерживать как раз антиарабскую тенденцию в регионе. А обеспечить это может только Иран.

Вспомним, шах Ирана предпочитал опираться на Америку. В Вашингтоне об этом хорошо помнят. Там все же надеются, что то был не просто случай личной связки шаха Пехлеви и президента Никсона, и хотели бы увидеть объективные предпосылки для такого альянса. Иран весьма долгое время был предпочтительным партнером Соединенных Штатов на Ближнем Востоке.

Иран сумеет создать ядерное оружие, несмотря на международное противодействие. "После того как администрация Буша сокрушила Талибан на восточных границах Ирана, и режим Саддама Хусейна на западных, Иран не смог избежать ядерного искушения – и сделал это быстро, – в то время когда США были заняты Афганистаном и Ираком", – отмечают американские эксперты. У них сложилось даже впечатление, что Иран был удовлетворен крахом двух своих соседей: их поражение увеличило относительный вес Тегерана.

Наряду с антииранскими настроениями в США существует и мнение о том, что Иран может быть наиболее ценным союзником США – надо только оттеснить аятолл. "Невероятно? – спрашивает в Пентагоне Томас Барнет. – Не более невероятно, чем получение согласия России на американское доминирование как в Персидском заливе, так и в Центральной Азии, не говоря уже о Восточной Европе, ныне влившейся в НАТО и ЕС. В конце концов, мы в свое время проводили политику детанта с очень похожим "порочным" режимом в Советском Союзе в начале 1970-х годов… и добились того, что в последующие годы сокрушили этот режим, превратив его в своего союзника".

В Вашингтоне сохраняются позиции тех, кто считает, что настало время произвести размен: Ирану позволяется получить бомбу, дипломатическое признание, снять санкции и расширить торговлю – убрать Иран с американского листа "оси зла". В обмен Иран обязан предложить Соединенным Штатам долгосрочную программу разрешения израильско-палестинского кризиса и прекратить помощь террористическим организациям, оказать давление на Сирию, чтобы прекратить сирийское давление на Ливан и дипломатически признать Израиль.

Строго говоря, это не вопрос выбора. Без умиротворения Ирана Америка не может рассчитывать на свой вариант ближневосточного развития, при котором Израиль будет обеспечен, а консервативные режимы Пакистана, Египта и Саудовской Аравии будут держаться в сени американских штыков. Платой за бомбу Ирану станет безусловное американское доминирование в регионе.

До сих пор противостояние арабского мира с Израилем было самым наглядным показателем технологического превосходства Израиля в его конфликте с четвертью миллионами арабов. Иранское стратегическое вооружение ослабит это противостояние к благу Америки. "Иранское обладание ядерным оружием уравновесит стороны, позволяя мусульманскому Ближнему Востоку сидеть за столом переговоров с Израилем на равных… – отмечает Томас Барнет. – Два примерно равных партнера – значительно более устойчивое уравнение, чем постоянный дисбаланс". Зачем ожесточать Иран, если он все равно добьется своего. Спокойное восприятие его вооружения даст Соединенным Штатам мощного мусульманского партнера…

Прошло три года после майского триумфа 2003 года. Но насилие и повстанческое движение в Ираке растет и не видно его предела. Сомнения охватили даже тех, кто много лет считал свержение Саддама Хусейна национальной целью Соединенных Штатов. Американцы начинают осознавать, что демократия вовсе не обязательно выступает сдерживающим терроризм фактором. Ведь в результате массовых выборов они получат во всем большом арабском мире исламистские правительства, которые вовсе не будут либеральными.

Окончание правления президента Буша уже обозначилось на горизонте, а угроза терроризма не ослабла. Уверенность Буша, что иракскую проблему можно решить без особых, "сверхъестественных" усилий победила, но она завела Америку в дипломатические и военные джунгли. Наплевательское отношение к последствиям породило зверя, с которым американский Левиафан не может (а возможно, не сумеет) справиться.

* * *

Сенатор Лугар предостерегает

Американские сенаторы, как сообщает BBC News, призвали администрацию США начать прямые переговоры с Ираном. Председатель сенатского комитета по международным делам республиканец Ричард Лугар подчеркнул роль Ирана как поставщика энергоресурсов. Лугар заявил, что вводить санкции в отношении Ирана преждевременно. За прямые переговоры с Ираном также выступил влиятельный сенатор-демократ Кристофер Додд. По его словам, если США начнут переговоры, это не будет означать, что американская администрация согласна с иранским правительством.

Между тем американские СМИ сообщили, что в настоящее время в Вашингтоне находится заместитель секретаря Высшего cовета национальной безопасности Ирана Мухаммед Навахандиан. Официальный представитель госдепартамента США Шон Маккормак не стал оспаривать, но и не подтвердил факт нахождения в США представителя иранских властей.

Часть 3-я

Одинокая сверхдержава, в которой отсутствует подлинная сила; мировой лидер, за которым никто не следует и которого никто не уважает; нация, опасно дрейфующая среди мирового хаоса, который она не может контролировать.

Социолог И. Уоллерстайн, 2003 г.

Вторжение в Ирак было результатом возобладавшего в Америке апокалиптического видения, надежды на изменения в той части мира, которую в Вашингтоне посчитали важнейшей для себя. Радикальный характер намеченного проекта отражает глобальную самоуверенность американцев после 1991 года. Между тем очевидно морально-политическое противоречие: США желают инспектировать Северную Корею, но предельно возмущены предложением ООН инспектировать американские установки. В Вашингтоне доверяют себе, но никому более. Там полагают, что будут использовать свое оружие "мудро" и в защиту свободы (что идентично защите национальных американских интересов). Из этого следует, что другие действующие лица, с точки зрения Вашингтона, не способны ответственно пользоваться этим оружием. Может ли это нравиться внешнему миру?

Спускающаяся с холма всемогущества Америка должна научиться слушать и союзников, и противников, у которых тоже есть идеалы, мечты и интересы. В противном случае ее окружение будет все менее благосклонным. С каждым новым годом XXI столетия Америка будет во все более возрастающей степени окружена конфликтами, страхом, смятением, отчаянными попытками "остановить время". Многое будет зависеть от способности самих американцев хладнокровно анализировать происходящее.

Будущее таит неизбежное ожесточение на поле геополитики. Ведущий американский социолог Иммануэль Уоллерстайн предсказывает следующие черты нашего тревожного завтра:

- в ходе следующей войны (подобной войне в Ираке) будет применено ядерное оружие, и его применению найдут банальные оправдания;

- доллар перестанет быть единственной реальной резервной валютой мира;

- Евросоюз не сумеет найти способ сближения с Россией, что ослабит Западную Европу - визави США;

- Россия и Китай стоят перед похожими проблемами (сохранение внутреннего единства, расширение производственной базы, укрепление вооруженных сил), и если они преуспеют в этом, то геополитическая картина мира изменится;

- воссоединение Кореи практически неизбежно, и оно сместит баланс сил в Восточной Азии, особенно если объединенная Корея найдет возможности одновременного сближения с Китаем и Японией (такой треугольник меняет геополитический расклад сил);

- возможный крах прозападных режимов в Саудовской Аравии и Пакистане вызовет волну исламского сближения от Марокко до Индонезии, от Узбекистана до Судана;

- Соединенным Штатам будет все труднее удерживать в "своей орбите" такие латиноамериканские страны, как Бразилия, Аргентина, Эквадор, которые постараются сделать шаги в направлении Евросоюза и Японии.

Наступает фаза силовых взаимоотношений "золотого миллиарда" и остальных пяти. То, что мир не будет прежним после 11 сентября 2001 года, отнюдь не гипербола. Но справедливо и утверждение, что психика американцев уже никогда не будет прежней. Америка обязана научиться жить в мире более равных.

Ныне становится все более очевидно, что однополярный мир таит в себе опасность хаотизации растущего (по численности населения) мира в условиях истощения природных богатств планеты. Еще до окончания "холодной войны" существовали ясные указатели того, что западная модель будущего отдельных государств и мирового сообщества в целом являлась неприемлемой для многих стран, особенно стран Юга.

Общее восстание южан предвосхищала иранская революция 1978-1979 годов. А общим "теоретическим" восстанием явилась концепция "столкновения цивилизаций" Хантингтона, отвергнувшая успокоительные идеи мирового сближения, глобализации. Противопоставление культуры экономике создало благоприятные условия для религиозного возрождения. Мировым откликом на стремление США осуществить глобальное доминирование станет возрождение основных планетарных религий.

То обстоятельство, что богатому мировому Северу не удалось сократить разрыв с бедным Югом, что более половины представителей человечества живут менее чем на два доллара в день, не имея при этом ни качественной питьевой воды, ни самой примитивной медицины, – так или иначе отзовется на мировых судьбах…

Крушение иракского государства, подчеркну еще раз, открывает дорогу к лидерству в Ближневосточном регионе шиитам, которые всегда были меньшинством в мусульманском мире, но волею обстоятельств – и американской политики - вырвались к командным высотам в регионе. Транснациональные исламские группы смотрят теперь с надеждой на Иран, мощь которого несказанно возрастет с достижением ядерного статуса.

У Ирана в определенном смысле нет соперников. Саудовская Аравия слаба в геостратегическом плане, ее правящая династия и сама ощущает свои слабые стороны и поэтому готова на отступление ради сохранения династии. Эр-Рияд не может замкнуться в авторитаризме и вынужден пойти на политические реформы. Египет сотрясает внутреннее недовольство. Пакистан обладает большим населением и ядерным оружием, но это население мало контролируемо и недисциплинированно, что делает шаткими региональные амбиции Исламабада. Туркам придется смириться с "государством внутри государства" – я имею в виду Северный Курдистан с 4,5 млн. жителей в новом Ираке.

Новый же Ирак находится между "старым гегемоном" (Североатлантическим) и "новым" центром мира (Китай, Индия, Восточная Азия). США будут стремиться воздействовать на Багдад не только прямо, но и косвенно, через традиционных союзников – Египет, Израиль, Иорданию, Саудовскую Аравию. Европа в свою очередь будет выражать обновленный интерес к Багдаду через посредничество Турции, Сирии, Ливана, Палестины. Китай и Индия постараются найти дорогу в Междуречье через Иран и Пакистан.

Становится все более ясным, что изоляция Ирана в текущей ситуации может лишь стимулировать усилия Тегерана по обретению собственного ядерного оружия. И надо ли Вашингтону в этой ситуации планировать удар по иранским исследовательским центрам, тем более что на это без одобрения смотрят Россия и Китай? Ведь простили ли же американцы мусульманский Пакистан за обретение ядерного оружия.

Заметим, что
>не все уже зависит – как это было пять последних столетий подряд – от воли Запада. Подъем Китая и Индии сместил акценты, породил вероятность столкновения цивилизаций. Авантюра на месопотамской равнине – один из последних эпизодов американского всевластия. Да, иракская "экспедиция" началась лихо и с полной убежденностью в способности Америки творить мир по своему желанию. Прибывшему в Пентагон генералу Уэсли Кларку знакомый генерал сказал: "Война против Ирака рассматривалась как часть кампании, рассчитанной на пять лет. За Ираком последуют Сирия, Ливан, Иран, Сомали и Судан". Но уже через три года столь лихой подход обнаружил свою истинную цену.

В Америке, хочется надеяться, все же достаточно трезвых людей, не опьяненных ее статусом единственной сверхдержавы. Социолог Иммануэль Уоллерстайн оправданно спрашивает, почему "нашим главным военным ответом на акты террора было вторжение в страну, которая не имела ничего общего с атакой 11 сентября"?

Конфликт между шиитами и суннитами грозит тем, что Ирак превратится в государство, охваченное тотальной гражданской войной и хаосом. Генерал Кейси поделился с корреспондентом Си-эн-эн ощущением, что конфликт будет долгим. "У повстанцев нет проблем с вербовкой новых рекрутов, в их распоряжении постоянно есть множество оружия и амуниции, которые ранее находились на бывших армейских складах, расположенных на территории всего Ирака". Война в Ираке обходится американскому народу в 5,6 млрд. долларов в месяц, здесь уже погибли более двух тысяч американцев, а конца кровопролитию не видно. Аналогия с Вьетнамом напрашивается все больше.

Много цивилизаций видели берега Тигра и Евфрата, их подъем и падение. Ныне здесь видят попытку принести новую цивилизацию на броне танков. Но цивилизационный код – это нечто покрепче брони и поддается пересмотру только при помощи времени и благоприятных перспектив. Имперский наскок грозит обернуться провалом.

Анатолий УТКИН, доктор исторических наук, "Красная звезда", 19, 20, 21 апреля