Пришел - сделал
Разговоры об ударе США по Ирану навевают зловещие воспоминания о подготовке иракской войны

Заявление Ирана о том, что он обогатил крошечное количество урана, дало волю настоятельным призывам к превентивному авиаудару США из уст тех самых источников, которые ранее призывали к войне с Ираком. Если произойдет еще одно террористическое нападение на Соединенные Штаты, вы можете поставить свой последний доллар, что тоже немедленно прозвучат обвинения в причастности к нему Ирана, чтобы создать общественный психоз в пользу проведения военной операции.

Однако имеются четыре убедительных основания для того, чтобы не наносить превентивных авиаударов по иранским ядерным объектам:

>Первое, в отсутствие непосредственной угрозы (а иранцам остается ждать появления у них ядерного оружия еще, по меньшей мере, несколько лет) такое нападение стало бы односторонним актом войны. Если авиаудары будут предприняты без формального объявления войны Конгрессом США, такое нападение стало бы неконституционным и заслуживало бы импичмента президенту. Равным образом, если нападение будет предпринято без санкции Совета Безопасности Организации Объединенных Наций (СБ ООН) только одними США, либо в сговоре с Израилем, то правонарушитель(и) был(и) бы заклеймен(ы) как международный(е) преступник(и).

Второе, вероятной иранской реакцией на нападение стало бы существенное осложнение нынешних трудностей в Ираке и Афганистане, которое, возможно, повлекло бы за собой новые акты насилия (террористической организации) "Хизбалла" (Hezbollah) в Ливане и, вероятно, в других уголках планеты, и тогда США, с большой долей вероятности, на десятилетие или больше увязли бы в трясине регионального насилия. Иран - страна с населением около 70 миллионов человек, и конфликт с ней заставил бы неудачную операцию в Ираке казаться мелкой.

Третье, цена нефти стала бы стремительно расти, в особенности, если бы иранцы сократили добычу своей нефти или попытались нарушить потоки нефти с расположенных неподалеку нефтяных месторождений Саудовской Аравии. Это серьезно отразилось бы на мировой экономике, а вину за это возложили бы на США. Отметим, что цена нефти уже и так подскочила более чем до 70 долл. США за баррель, отчасти по причине страха перед американо-иранским столкновением.

Наконец, США после нападения на Иран стали бы еще более вероятным объектом для терроризма, усилив в то же время глобальные подозрения, что поддержка Соединенными Штатами Израиля сама по себе является серьезной причиной роста исламского терроризма. США стали бы еще более изолированными и, таким образом, более уязвимыми, тогда как перспективы последующего регионального урегулирования между Израилем и его соседями оказались бы еще более отдаленными.

Короче, нападение на Иран стало бы актом политической глупости, породив нарастающие потрясения в мировых делах. Поскольку США все более становятся объектом широко распространенной враждебности, эра американского превосходства вполне могла бы подойти к преждевременному концу. Хотя в данный момент США, как совершенно очевидно, занимают господствующие позиции в мире, у них нет ни силы, ни внутреннего настроя навязать миру свою волю и затем пытаться добиться подчинения ей в условиях длительного и дорогостоящего сопротивления. Это, безусловно, тот урок, который мы усвоили из своего вьетнамского и иракского опыта.

Даже если бы США не планировали в ближайшем будущем военного нападения на Иран, упорные намеки официальных лиц на то, что "военный вариант лежит на столе", создают препятствия для переговоров такого рода, какие могли бы сделать этот вариант ненужным. Подобные угрозы, скорее всего, объединят иранских националистов и шиитских фундаменталистов, потому что большинство иранцев гордятся своей ядерной программой.

Военные угрозы, кроме того, усиливают растущие международные подозрения, что США, вполне возможно, сознательно поощряют в иранцах еще большую непримиримость. Как это ни печально, но нужно призадуматься над тем, не оправданы ли в действительности хотя бы отчасти подобные подозрения. Как иначе объяснить нынешнюю "переговорную" позицию США: отказ участвовать в продолжающихся переговорах с Ираном и требование вести переговоры только через посредников. (Это находится в резком противоречии с одновременно идущими переговорами США с Северной Кореей.)

США уже выделяют ассигнования на дестабилизацию иранского правящего режима и, согласно сообщениям, направляют в Иран группы войск специального назначения для разжигания волнений среди неиранских этнических меньшинств, чтобы расколоть на части иранское государство (во имя демократизации!). Совершенно очевидно, что в администрации Буша (George W. Bush) есть люди, не желающие решать иранскую проблему на путях переговоров; их стимулируют призывающие к войне барабанщики вне администрации и подначивают полностраничные газетные объявления, преувеличивающие иранскую угрозу.

Есть неумышленная ирония в ситуации, в которой оскорбительные высказывания иранского президента Махмуда Ахмадинежада (Mahmoud Ahmadinejad) - чьи полномочия более ограничены, чем можно заключить из его титула - способствуют оправданию угроз некоторых личностей администрации США, что, в свою очередь, помогает Ахмадинежаду еще сильнее использовать свою непримиримость, усиливая тем самым поддержку для себя, а также для иранской ядерной программы.

Следовательно, давно пора администрации протрезветь и начать думать стратегически, с учетом исторической перспективы и главным образом национальных интересов США. Давно пора охладить риторику. США не должны руководствоваться эмоциями или ощущением своей священной миссии. Не должны они и упускать из виду того факта, что устрашение успешно сработало в американо-советских отношениях, в американо-китайских отношениях и в индо-пакистанских отношениях.

Более того, высказываемые некоторыми из тех, кто выступает за военную акцию, мысли о том, что Тегеран однажды может просто передать ядерную бомбу террористам, удобно игнорирует тот факт, что сделать это было бы равносильно самоубийству для всего Ирана, потому что он оказался бы главным подозреваемым, а ядерное судебное расследование не дало бы ему возможности скрыть происхождение ядерного боеприпаса.

Это, однако, правда, что приобретение Ираном в последующем ядерного оружия привело бы к усилению напряженности в регионе и, возможно, спровоцировало бы подражание ему в таких странах, как Саудовская Аравия или Египет. Израиль, несмотря на свой внушительный ядерный арсенал, стал бы чувствовать себя в меньшей безопасности. Поэтому недопущение Ирана к ядерному оружию является оправданным, но в своем стремлении к этой цели США не должны упускать из виду более отдаленные перспективы политического и социального развития Ирана.

У Ирана есть объективные предпосылки в плане уровня образованности населения, места женщин в социальной жизни и социальных ожиданий (особенно молодежи) к тому, чтобы в обозримом будущем имитировать развитие Турции. Муллы - это иранское прошлое, а не иранское будущее; не в наших интересах совершать поступки, которые способствуют изменению этой тенденции на противоположную.

Серьезные переговоры требуют не только терпеливого движения навстречу, но также конструктивной атмосферы. Искусственные конечные сроки, проповедуемые наиболее часто теми, кто не хочет, чтобы США серьезно участвовали в переговорах, контрпродуктивны. Обзывание и бряцание саблями, равно как и отказ от принятия во внимание соображений безопасности другой стороны, могут быть полезной тактикой только в случае, если целью является торпедирование переговорного процесса.

Соединенным Штатам следует присоединиться к Великобритании, Франции и Германии, а также, быть может, к России и Китаю (оба из которых являются обладающими правом вето постоянными членами СБ ООН) в прямых переговорах с Ираном, используя модель одновременно идущих многосторонних переговоров с Северной Кореей. Как это имеет место в случае с Северной Кореей, США следует одновременно начать с Ираном двусторонние переговоры по представляющим взаимный интерес проблемам безопасности и финансовым проблемам.

Отсюда следует, что США необходимо быть подписывающей стороной при заключении любых договоренностей по типу quid pro quo на случай удовлетворительного разрешения вопроса об иранской ядерной программе и вопросов региональной безопасности. В определенный момент такие переговоры могут привести к региональному соглашению о безъядерной зоне на Ближнем Востоке - в особенности после заключения израильско-палестинского мирного договора, который будет утвержден также всеми арабскими государствами региона. На данном этапе, однако, было бы преждевременным вставлять эту сложную проблему в переговорный процесс с Ираном.

Пока что перед нами стоит выбор: либо, поддавшись стадному чувству, броситься в безрассудную авантюру, которая нанесет тяжелый урон нашим национальным интересам, либо серьезно отнестись к тому, чтобы дать подлинный шанс переговорам с Ираном. Муллы были обречены еще несколько лет назад, однако им был подарен кусочек новой жизни в результате усиления конфронтации с США. Нашей стратегической целью, которой нам следует добиваться путем реальных переговоров, а не путем становления в позу, должно стать разъединение иранского национализма и религиозного фундаментализма.

Уважительное отношение к Ирану в рамках исторической перспективы помогло бы приблизиться к нашей цели. На американскую политику не должна влиять нынешняя хитросплетенная атмосфера неотвратимости, зловеще напоминающая ту, которая предшествовала неправильному вторжению в Ирак.

Збигнев Бжезинский (Zbigniew Brzezinski), в 1977-1981 гг.был советником по национальной безопасности в администрации президента Картера (Carter).

"Los Angeles Times", США
24 апреля 2006