Посмотрите, кто вернулся
Эндрю Качинс

На прошлой неделе вице-президент США Ричард Чейни дал четко понять, что он недоволен откатом демократии в России, нарушениями прав человека и грубым поведением в отношении ее соседей. А затем Чейни воспользовался гостеприимством известного демократа, президента Казахстана Нурсултана Назарбаева, который вышел сухим из воды, несмотря на все своим сомнительные действия. Внимание, СМИ: мы выявили двойные стандарты в американской внешней политике!
Однако настоящая история, с которой Чейни и многим в Вашингтоне и других местах сложно смириться, – это то, что Россия снова в игре. Стремительное накопление нефтяного и газового богатства разжигает новую агрессивность в российской внешней политике, которой не было почти 20 лет. О каком бы вопросе не шла речь в 2006 году – об Иране, ближневосточном мирном процессе, газовых поставках в Европу или членстве в ВТО – Россия все более уверенно защищает свои интересы, так как осознает их лучше, чем 2 года назад или даже 6 месяцев назад.

Два предыдущих десятилетия геополитического упадка России начались с выхода из Афганистана и включали распад Варшавского пакта и, конечно, крах Советского Союза. Однако, возможно, историческим поворотным моментом в Евразии следует считать 2005 год – конец заката России. Это возрождение, может, и основано на зыбкой почве высоких цен на нефть, но, тем не менее, оно реально.

Сила "цветных революций" рассеялась, так как страны, подверженные риску их возникновения, и их сторонники в великой державе мобилизовались с целью предотвратить их дальнейшее распространение. В то время как сфальсифицированные выборы в Киргизии привели прошлой весной к смене режима, последовавшие за ними выборы в Казахстане, Азербайджане и Белоруссии с успехом контролировались нынешними президентами этих стран, правящими партиями или элитами, удерживающими власть в своих руках. Автократы – во главе с Москвой и Пекином при поддержке Ислама Каримова из Узбекистана, Александра Лукашенко из Белоруссии и других – сплачивают ряды, чтобы сопротивляться возглавляемой США демократизации.

Высылка американских вооруженных сил из Узбекистана и последовавшее за этим создание альянса безопасности между Российской Федерацией и Узбекистаном в прошлом году тоже является поворотным моментом. Если смотреть на американо-российские отношения в Евразии как на антагонистическую игру, то в этом случае события в Узбекистане стали первой очевидной победой российских интересов в ущерб Америке. Долговечность этой конкретной победы еще неизвестна, однако покуда рекордно высокие цены на энергоресурсы взвинчивают статус России и по существу, и символически как энергетической сверхдержавы, это состязание будет продолжаться, если не расширяться.

Россияне агрессивно разыгрывают свою энергетическую карту, чтобы расширить свое экономическое, коммерческое и политическое влияние во всей Европе. Они активно играют на склонности Франции и Германии ублажить своего великого газового поставщика с Востока и удовлетворить интересы России за счет новых европейских государств, а именно Польши и Украины. Если в ближайшие годы цены на нефть и газ останутся высокими или даже повысятся, то укрепятся и рычаги давления России на регион и на мир. Это простая, но действенная формула, которую, само собой разумеется, понимает Чейни.

Российское возрождение поистине впечатляет. По данным московского инвестиционного банка "Тройка-Диалог", в 1999 году российский ВВП в номинальном выражении составлял менее 200 млрд долларов. В 2006 году он приблизится к 1 трлн – увеличиваясь более чем на 25% в год, хотя номинальные темпы роста доллара, конечно, замедляются, так как возрастает ценность рубля. Так как благосостояние России основано на стратегическом сырье – прежде всего, на углеводородах, а не на информационных технологиях или потребительских товарах, вес России как стратегического геополитического игрока повысится. Она сможет в некоторой степени преодолеть рамки своей весовой категории. Есть немало вопросов о способности России быть настоящей "энергетической сверхдержавой", ибо это пока не имело прецедентов и довольно неопределенно, однако лучше нам относиться к этому понятию серьезно, когда речь идет о российских интересах.

На протяжении XX века, и особенно во второй половине холодной войны, номинальным выражением силы была военная мощь. Помните знаменитый вопрос Сталина о том, сколькими дивизиями командует Папа? После 15-летней пассивности в политике влияния россияне возвращаются, но с другими инструментами – нефтью и газом. Хорошая новость – это то, что торговля нефтью и особенно газом создает взаимозависимость. Российское давление сократится до той степени, до которой европейцы смогут более эффективно расходовать энергию и диверсифицировать источники поставок (сделать это за короткий срок непросто). Было бы крайне наивно не ожидать, что Россия не попытается использовать свои экономические/энергетические рычаги для достижения политических целей. Можно говорить "пусть все решают коммерческие и рыночные интересы", но мы должны ожидать, что россияне попытаются сбалансировать коммерческие интересы с политическими государственными интересами.

Кое-кто, очевидно, такие как Чейни, назовут поведение России "неоимпериалистическим" – или еще хуже. Может быть, так оно и есть. Однако от крупных держав всегда ждут поигрывания стратегическими мускулами такого рода. И, как показывает история, Россия склонна к довольно грубому поведению в отношении своих менее влиятельных соседей. Складывается впечатление, что
>Запад забыл, что такое Россия, однако сейчас русские действуют как... русские.

Так как на протяжении последних 15-20 лет Россия была в обороне, если вообще не вне игры за влияние, сейчас она может быть склонна к переигрыванию. Прилив нефтебогатства оказывает на российское поведение действие "психологических стероидов" или мега-антидепрессантов. За Вашингтоном тоже наблюдается тенденция слишком остро реагировать на те аспекты путинской России, которые не нравятся Америке. Вместо этого США должны разыгрывать свои карты очень осторожно и мудро, чтобы содействовать своим интересам, и не питать иллюзий относительно того, как Кремль интерпретирует их интересы и возможности США в удовлетворении этих интересов.

Сегодня кажется, что мы катимся вниз по скользкому холму к новой холодной войне. Но нам лучше остановиться, сделать глубокий вдох и хорошенько задуматься о реальных отношениях, каких мы хотим с Россией – а не тех, о которых хочется мечтать.

Эндрю Качинс руководит Российско-евразийской программой в Фонде Карнеги в Вашингтоне

The Wall Street Journal
9 мая 2006