Ало Ходжаев (редактор узбекского сайта Tribune-uz): Меня "наказали" сделав "невыездным" 11:40 29.05.2006
В конце мая власти Узбекистана отказали известному журналисту Ало Ходжаеву в выездной визе, требуемой для выезда за рубеж. Из-за критических выступлений по указанию властей Ходжаев в июле 2001 года был отстранен от должности главного редактора газеты "Ташкентская правда", а в июне 2004 года – от обязанностей главного редактора FM-радиостанции "Гранд". "Арена" обратилась к Ало Ходжаеву, ныне главному редактору интернет-издания Tribune-uz.info, с просьбой разъяснить сложившуюся ситуацию.
– Ало Максумович, появились сообщения о том, что соответствующими органами Вам отказано в получении выездной визы. Почему?
– Да, действительно, к сожалению, некоторые сайты сообщили об этом. К сожалению – не потому, что эти сообщения недостоверны, а потому, что я не использовал еще все юридические возможности для выяснения и исправления создавшейся нелепой ситуации. Хотя предполагать, что это какое-то недоразумение было бы наивно. Но я хотел оставить этим "органам" возможность исправить свою преднамеренную ошибку до придания этой истории широкой гласности.
– Понятно. Но вернемся к существу вопроса. Расскажите подробнее, что же все-таки случилось?
– В том-то и дело, что ничего не случилось. То есть я не давал ровным счетом никакого повода для того, чтобы меня ущемляли в моих гражданских правах. И тем не менее… Расскажу подробнее. Я как журналист должен всегда быть в мобильной готовности выехать в любую точку планеты. Так принято во всем цивилизованном мире. Не говоря уже о возможности выехать за рубеж на отдых, на лечение или с туристическими целями. Поэтому 11 апреля я подготовил все документы и, оплатив госпошлину, обратился к начальнику ОВВиГ Яккасарайского РУВД города Ташкента Р.А.Мухаммадиеву. Лично просмотрев все документы, он принял их, сообщив, что ровно через 15 дней я могу прийти за паспортом. Но 26 апреля и в последующие дни майор по имени Феруза с некоторым удивлением говорила мне, что до сих пор нет ответа из СНБ. Я вынужден был предупредить ее, что нарушаются все сроки, а это дает мне основание обращаться с жалобой, вплоть до суда. Наконец, 12 мая – на 31-й день после сдачи документов – на мой телефонный звонок она ответила: "Вам отказано, можете забрать свой паспорт".
Я потребовал письменных указаний причина отказа, на что майор посоветовала обратиться к начальнику. Я так и сделал, предварительно написав официальное заявление на его имя. В нем я подчеркнул, что "грубо нарушены мои гражданские права, поскольку я не являюсь секретоносителем, не владею сведениями, составляющими государственную тайну, на меня не действуют какие-либо договорные контрактные обязательства, против меня никогда не возбуждались уголовные дела и судебные решения. Я не давал ложных сведений и ко мне не предъявлен кем-либо граждански иск в суде. То есть я не подпадаю под любые ограничения в возможности свободно выезжать за рубеж".
Более того, я отметил, "во время предыдущих моих выездов в зарубежные страны я никогда не контактировал и не имел связей с лицами, враждебно настроенными к нашей стране. И в своей журналистской деятельности никогда не нарушал законодательства Узбекистана". Свое заявление я заключил мнением о том, что "решение об отказе носит волюнтаристский, ничем не обоснованный характер", а также фразой о том, что если мне не будет немедленно предоставлена выездная виза, "я буду вынужден обратиться в суд и сделать данный факт достоянием широкой отечественной и зарубежной общественности".
Подполковник Рустам Мухаммадиев, ознакомившись с моим заявлением, отказался принять его для рассмотрения. Мотивировка была следующей: это не наше решение, пишите в вышестоящие органы. Я настаивал, чтобы он сам передал мое заявление куда следует. После долгих и бесплодных "переговоров" подполковник предложил "джентльменское соглашение": я забираю заявление, а мне через пять дней дадут официальный аргументированный ответ. Наконец, 17 мая мы встретились вновь. Рустам Мухаммадиев сказал мне, что документ готов, его только надо напечатать, и предложил подождать. Минут через 30 приехал какой-то человек в штатском. Они плотно закрыли дверь и долго совещались. После его ухода я вновь зашел к начальнику. Он опять сказал, что документ набирается на компьютере и с минуты на минуту будет готов. Через 1 час и 25 минут мне выдали его под расписку. На клочке бумаги было написано на узбекском языке: "Считаем Ваш выезд за границу нецелесообразным". И все! Никаких объяснений.
– Но это же произвол!
– Несомненно. При этом умноженный на юридическую неграмотность. Дать ответ в три строчки на 37-й день, нарушив все инструкции и положения. Что это?
– Вам срочно нужна была виза?
– Да нет! Я много бывал за границей, при этом и в дальнем зарубежье. Конечно, интерес к познанию нового у меня не остыл. Но могу и обойтись без дальних путешествий. Обидно, что из-за отказа я не могу поехать даже к родственникам в среднеазиатские республики или в Москву. Это действительно необоснованное и грубое ущемление моих прав.
– Но почему Вы недовольны сообщениями о Вашей проблеме в СМИ?
– Да потому, что я хотел напроситься на встречу с руководством Прокуратуры, а, возможно, и СНБ. Мне надо было убедиться, что это не чей-то каприз или же убедить их, что их действия вредят, прежде всего, им самим и имиджу Узбекистана.
(В это время зазвонил телефон. Звонивший представился Алишером из Праги и стал задавать те же вопросы. С явной досадой Ало Ходжаев ответил ему, что не знает причин отказа, и поэтому ситуацию можно трактовать как угодно.)
– Ало Максумович, и все-таки, как Вы думаете, с чем связано такое "наказание"?
– Ответ напрашивается один: только с моей профессиональной деятельностью. При этом "наказание", как Вы определили, это не первое: с 14 мая 2005 года возглавляемый мной сайт TRIBUNE-uz полностью блокируется, мне поступали угрозы по телефону, были попытки настроить против меня общественное мнение. Видимо, мои предполагаемые поездки за границу вызывают какие-то опасения. Но это смешно! Недаром говорят, что "у страха глаза велики". Я всегда был "с открытым забралом". И если мы на сайте даем какие-либо критические или аналитические материалы, то они публикуются в рамках, дозволенных Конституцией страны. Так что не я ее нарушаю!
– Спасибо! Будем надеяться, что все "устаканится".
|