Когда ориентиры движения потеряны,
страну спасет только инстинкт
самосохранения нации.

ПРЕДПОСЫЛКИ

В результате мартовских беспорядков 2005 года к власти в Кыргызстане пришла политическая группировка, напрочь лишенная каких-либо идеологических ориентиров. Это тем более забавно и нетипично оттого, что свое продвижение во власть новые чиновники маскировали в духе подражания грузинской "розовой" и украинской "оранжевой" революциям. Уже тогда аналитики указывали на то, что между мартовским бунтом в Бишкеке и цветными революциями критически много отличий; но главное все же в том, что в Кыргызстане к власти пришли "БЕСЦВЕТНЫЕ". А в Грузии и Украине для новых политических элит была характерна предельная идеологическая внятность. Это как раз их противники ограничивались парой-тройкой фраз о том, что важно сделать так, чтобы экономика развивалась, а люди жили достойно.

Разумеется, разница не в словах. И даже неумение формулировать идеи не отменяет окончательно ценность политика (хотя крайне настораживает). Но вот отсутствие таких идей формирует безысходный круг полной бесперспективности. Что доказано новыми правителями?

Доказано две вещи. Первая - неплохие способности в деле силового захвата власти. Профессиональное манипулирование человеческим ресурсом, грамотное и своевременное использование информационных поводов, очевидные организаторские способности и более-менее сносная работа по информационному прикрытию в первую очередь с западными инвестиционными фондами и СМИ.

Вторая - профессиональные способности по выживанию во власти, мастерское ведение кулуарной дворцовой интриги, способность к генерации ложных целей, забалтыванию оппонента, сталкиванию противников друг с другом и т.п. Одно "но" - все эти способности соответствуют стандартам партноменклатурной эпохи. В условиях демократического правового государства (и даже государства, маскирующегося под правовое) такие способности помогают чиновнику не больше, чем парашют космонавту.

Итак, к власти пришло бесцветное поколение чиновников, о которых не скажешь, что они национал-демократы. Или националисты. Или фундаменталисты. Или посткоммунисты. Или кто-нибудь вообще. У бакиевского поколения власти нет выраженных признаков идеи.

Когда тотальное отсутствие идей сочетается с единственной программной целью - непреклонным упрямством в деле отстаивания собственной власти, это тревожный признак для любой страны. Это проявление комплекса упрямого капитана, который готов на все - даже утопить корабль, - лишь бы не уйти с капитанского мостика, лишь бы не расписаться в собственной несостоятельности. Это - социальная болезнь.

Но диагноз у "бесцветных" не один. Собственную идейную недостаточность всегда приходится чем-то компенсировать. В случае Бакиева и КО такой единственной компенсацией стала теория, что все проблемы страны - порождение Аскара Акаева и его семьи.

Теоретически всем уже понятно, что если Бакиев удержится у власти, предположим, десять лет, то и спустя этот срок он будет объяснять неудачи своего правления все той же незатейливой причиной. Безо всякой попытки быть оригинальным.

"Бесцветные" приняли власть в стране, и эта власть с самого начала была отягощена значительным числом проблем.

Спустя год их всевластия можно уверенно заключить: они не решили ни одну из них. Мало того, они даже не продвинулись в их разрешении.

Зато сами создали всего за один год большое количество новых конфликтных ситуаций и кризисных зон. В первую очередь это касается слабости институтов государства, беспрецедентного и неподконтрольного разгула криминала, системного появления очагов межнациональных конфликтов.

Год назад многие сторонники Акаева говорили о том, что страна отброшена на уровень 1990 года. Сегодня понятно, насколько такие оценки были неверны. Кыргызстан отброшен намного дальше.

СИТУАЦИЯ И ЕЕ АНАЛОГИИ

В теперешней ситуации поступки и поведенческий выбор ААА уже не просто историческая фактура. Поскольку круг замкнулся и политический класс оказался в очень схожем положении, действия ААА могут рассматриваться и как практическое воплощение его политической программы, его человеческих качеств. Как политическое пособие и ситуационный стереотип. Стереотип, в котором наглядно явлено, что приоритетно, а что второстепенно. Все это особенно важно, если учесть, что "бесцветные" ведут себя во всем диаметрально противоположно.

Г-н Бакиев сам не просто не скрывает, но постоянно намеренно акцентирует собственное сравнение (в первую очередь поведенческое) с ААА. В преддверии митинга 29 апреля все выступления второго президента были сведены к одному тезису:
Он не Акаев. Он не покинет "Белый дом". Он даст отпор. Он будет стрелять и умрет здесь, если нужно.

БКС сам сформулировал свое кредо, хотя поступил при этом поспешно и неосторожно. Ведь в его откровенности высвечивается одна-единственная идея. Власть представляет для него абсолютную ценность. Власть - то, за что можно погибать. И, само собой, убивать других.

Вполне объяснима бакиевская надменность, с которой он оценивает ААА, покинувшего "Белый дом". Он видит в этом слабость, интеллигентское бессилие.

Хотя это его проблема, и проблема антропологическая. БКС номенклатурщик и партаппаратчик по складу характера. Для людей этого типа власть является наибольшей ценностью, на нее молятся. И ей же раз молятся, то и приносят жертвы.

Допустить, что в понимании другого человека (того же ААА) власть - не идол и служить ей скучно и нелепо, он не может. Его внутренняя программа исключает такое понимание. Кто отказался от власти, тот для него просто слаб.

Допустить, что для кого-то власть стоит в иерархии ценностей не на первом месте, а служебно подчинена иным приоритетам, немыслимо.

Поэтому выступления БКС и стали напоминать шарманку. Он стал шаманом власти, рабом кольца. И вместо оппонирования противникам, разговора по существу он повторял одно: власть не сдам, никуда не уйду, буду стрелять. И снова, и снова…

Сам себе он кажется сильным. Обратим внимание вот на что. Едва на горизонте президентства БКС замаячили штормы, он свел всю политическую аргументацию к одной теме - своей смелости, а смелость заключается в том, что он не покинет "Белый дом".

БКС постоянно напоминает, что он мужчина. Его неуемная настойчивость в этом вопросе выглядит подозрительно. Так или иначе, в своих выступлениях он вновь и вновь возвращается к теме своей мужественности. Апофеоз наступает, когда он выходит к народу. И снова повторяет, что готов умереть за свою власть.

Выходит, что в ответ на обвинения в недолжном исполнении служебных обязанностей, в нарушении собственных предвыборных обещаний президент может ответить только одно: он должен оставаться у власти, потому что он готов умереть, но не отдать ее. Более чем нелепый контраргумент.

Народу, вообще-то, безразлична готовность политика умереть за свое кресло. Это глубоко личная проблема самого политика. Народ волнует, насколько успешно этот политик решает вопросы, находящиеся в его компетенции, насколько он содействует подъему своей страны. Драматические игры в короля Лира малоинтересны, малосодержательны. Особенно в стране, катящейся в пропасть.

Посмотрим на ситуацию шире. Постоянное использование слов "мужчина", "смелость", "умереть", перемешанных на разные лады, позволяет предположить, что политический кризис в одной отдельно взятой голове приобрел маниакальные формы. Другой вопрос - кому психологически свойственны такие слова?

Вот что интересно. В своих речах БКС воспроизводит типично женскую линию поведения в кризисной ситуации. Женщина, уличенная в том или ином проступке, всегда ведет конфликт по линии эскалации, нарочито передергивает и доводит выдвинутые обвинения до абсурда. Ее цель - не допустить разговора по существу. Вместо этого бить на жалость. Ее победа происходит в момент кульминации, когда заявляется примерно следующее: "Ах, вот такая я никчемная, ах, убейте меня веником".

Такая линия поведения описана в дешевых книжках, в которых психологи учат нерадивых жен отстаивать свою правоту по любому поводу. (Видимо, рекомендации пригодились не только нерадивым женам.) Это подозрительно напоминает ответ БКС на многочисленные претензии и обвинения оппозиции - "я готов умереть здесь". С чего он вообще об этом заговорил? Народ пришел к "Белому дому" совсем не затем, чтобы его убивать. Наоборот, он пришел объяснить Бакиеву, что для него существуют другие способы покинуть правительственную резиденцию.

ДРУГАЯ СТОРОНА

Год назад ААА показал другой образ действий, что заключается в простых словах: власть - всего лишь инструмент. Есть ценности, которые несравненно дороже власти. И как раз во имя реализации этих ценностей власть необходима.

Ни собственные честолюбивые амбиции, ни место в учебнике истории не могут быть целью, ради которой все делается. Досрочное прекращение полномочий ПЕРВОГО ПРЕЗИДЕНТА стало личным примером всем прочим политикам, как следует поступать, когда их деятельность приводит к разобщению народа или становится поводом для него. Однако этот жест доброй воли так и остался единственным примером равнодушия политика к постам.

Хотя ситуация диктует именно акаевскую логику ответственности. Нынешняя власть самовлюбленна, но не действенна. В стране идет бесконтрольная эскалация криминальных, социальных и национальных конфликтов. По существу легализована практика незаконного перераспределения собственности, и "центр" вынужден с этим мириться, теряя остатки собственной легитимности и собственного авторитета.

Изменилась внутренняя логика власти, командные отношения в ней стали фиктивным антуражем, за которым больше ничего, кроме интриг. То, во что превратился тандем Бакиев-Кулов, наглядно показывает степень деградации власти. Никакие обязательства не имеют силы, если от них возможно отказаться в удобный момент. Любые законы, сдерживающие властные аппетиты, могут быть подвергнуты беспардонной ревизии. Лживость и непрофессионализм стали бичом кыргызстанской политики.

События прошлого года при всем их драматизме дают основания не только для сожаления, но и для уверенности в будущем. Год назад Аскар Акаев не стал поднимать против оппозиции своих сторонников, не пожелал, чтобы его имя символизировало один из враждующих лагерей. Теперь этому примеру должны последовать лидеры противоположной стороны. Они получили свой исторический шанс объединить нацию, но оказались банкротами. Они только еще больше разобщили и обездолили ее.

Их превосходство не стало их преимуществом. Новые власти совершили много ошибок, но главной стало то, что сегодня в обществе еще меньше единства и доверия, чем это было год назад.

Поднимать Кыргызстан должно новое поколение политиков и специалистов, не причастных ни к бывшей власти, ни к бывшей оппозиции. Из бывшей оппозиции вообще не вышло сколько-нибудь стоящей власти: за все это время она так и не определилась в главном: для чего ей власть? во имя чего она правит?