Мурат СУТАЛИНОВ: "БАКИЕВ МОГ МЕНЯ ПОСАДИТЬ, НО СДЕЛАЛ МИНИСТРОМ"

Кто с ним не знаком, увидит его и ни за что не поверит, что этот человек носит генеральские погоны и профессия его – одна из самых жестких. Он – круглый, добродушный, обаятельный. Про себя я называю его "плюшевым мишкой". Мы ладим отлично, и потому, что ровесники, и потому, что с ним вообще легко найти общий язык. Есть и другая оценка, слышала ее от многих, – "единственный честный мент". Вот эта по нашим временам дорогого стоит. Одно к другому – Мурат Суталинов к тому же не такой, как все министры. Чванливым чинушей он не станет никогда. Потому что наш министр внутренних дел – "парень свой и надежный". Много ли рядом людей, о которых можно так сказать?

Как люди становятся ментами? Он считает, что это история отдельная. Потому что Мурат мечтал стать врачом, чтобы "людям на место руки-ноги пришивать" – вот она внешность-то неисправимого добряка! А на мой взгляд, история как раз очень обычная. Если отец служит в уголовном розыске, то не надо и гадать, куда пойдет сын. Да вот хоть у Феликса Кулова спросите, права ли я, - та же самая история. В какой среде вырос – туда тебе и дорога. А Исы Ахунбаева из тебя не получится!

- Меня бабушка воспитывала. – Добрый, домашний мальчик, сдобными булочками откормленный, я даже драться не умел. А тут – школа милиции. Пройдя через все издевательства, через полтора месяца я обнаружил случайно, что сбросил килограммов двадцать. А потом, как у многих. Первокурсник был худющий, с впалым животом, а выпускник стал крепким, мощным, мышцы играют…

- А сейчас как? С генеральским весом?

- Бег с препятствиями не для меня, конечно. Но штангу в сто кило я и сейчас как пушинку кидаю. Ну и стрельба – раз в месяц. Вообще-то мы патроны бережем.

- Спорим, я стреляю лучше? С тридцати метров выбиваю восемьдесят из ста.

- Не буду спорить. Ты – профессионал. Стрельба – очень женское дело. Пистолет ласку любит. Свободно держишь, нежно на курок нажимаешь. Крепкие мужчины так не могут. Но я с десяти метров, как говорится, в голову фашисту попаду…

- Но милицейской романтики-то ты нахлебался? Схватки, погони, перестрелки!

- Было, было… Гнались мы на "УАЗике" за другим "УАЗиком", выпустили по нему немеряно очередей. Пробили только одно колесо одной пулей… А задержаний было много – и вооруженных преступников, и террористов… И против обреза выходили, и против топора. Но, знаешь, матерые, тертые преступники как раз редко оказывают сопротивление. А вот бытовые хулиганы – это проблема.… Приезжаешь на вызов – семейная драка. Муж переключается на нас, жена видит такое дело – ага! – надо мужу помогать. И тоже на нас бросается с кулаками.

- А как менты становятся генералами?

- Меня представляли к этому званию трижды. Все никак не получалось. А потом я встретился со своими однокурсниками-казахами. На двоих – генеральские погоны. Они подтрунивали над нами, кыргызами. Стало обидно… Вернулся – как раз перед Днем независимости снова представляли к должности. И тут я уже потребовал: "Сделайте меня генералом"!.. Перед самым праздником вышел указ. Первое, что я сделал, позвонил отцу: "Товарищ генерал Абдыбек Суталинов! Докладывает генерал Мурат Суталинов!"

Красиво все это смотрится только со стороны – династии и все прочее. Сыновей Мурат в милицию не пустит – он так решил. Говорит откровенно – слишком опасная работа. В прошлом году десять ребят погибли от пуль… Так что сыновья учат английский, математику и компьютер. Готовятся стать, согласно приказу сверху, "простыми клерками – скажем, в Национальном банке"... Дзюдо и стрельба – не в счет. Каждый мужчина просто должен "уметь защищать свою семью и свою родину".

- Откуда берутся милицейские жены?

- А это судьба такая… С Гульнарой я познакомился на Иссык-Куле. Я просто ее украл – и все… Шум, крик поднялся, родни – море, все сюда понаехали разбираться. Она – дочка начальника Карагандинской высшей школы милиции, среди ее братьев – генералы, министры… Ничего, мы отстояли, не отдали.

- Что она тебе теперь говорит? Когда и двадцать лет спустя ты приходишь домой не раньше девяти вечера?

- Понимаю, о чем ты. Каждая женщина считает, что семейная жизнь могла бы складываться и получше. А тут, все верно, – всегда нервы, эмоции… Но милицейские жены – это же особая каста, они не жалеют себя. Главная радость – дети. Придешь домой взвинченный, но пообщаешься с ними пять минут – и стресса как не бывало… Гульнара, наверное, даже и генеральшей себя не ощущает. Для нее дом – это все. У меня хорошая работа, социальный статус, можно было бы и денежек намолотить, - если б совесть позволяла. Но мы всегда одевались на "Дордое", продукты покупали на мини-рынках. Теперь можем позволить себе зайти и в бутик подороже. Но семья помнит - а вдруг завтра не сможем? Я не всегда буду министром, и у меня не всегда будут влиятельные друзья.

Поэтому мы живем довольно скромно…

Когда мы с Муратом договаривались, что я буду о нем писать, он попросил сразу: "Только помни, кто я! Не надо о семье распространяться, не положено в целях безопасности". Я поняла предупреждение – конечно, организованные преступные группировки вокруг. И услышала от министра внутренних дел неожиданное.

- Много раз озвучено было, что меня Рысбек Акматбаев убить собирался. Это неправда. Он понимал, что я делаю свою милицейскую работу, а за это спроса не бывает. Ничего личного… Кстати, дети покойного Тыныча и сын Рысбека с моими сыновьями вместе на дзюдо ходят. Никто не трогает ни моих сыновей, ни их… А угроза семье была - пусть революционеры не обижаются – 24 марта и еще неделю сохранялась. Мы вынуждены были скрываться, жили вне дома.

- Ну да, ты же тогда генеральным прокурором был. Хотели расправиться?

- В этот день я спокойно поехал на обед, не подозревая даже, что может такое случиться – все мы беспечны. Вдруг ребята звонят – на площади драка. Но я все-таки решил в "Белый дом" вернуться - в кабинете у меня был календарь, который дети сами сделали, подарили мне на день рожденья. Мне обязательно надо было его забрать… Смотрю, по шестому этажу девчонки перепуганные мечутся. Я их быстро привел в чувство, давай эвакуировать – с северной стороны еще можно было из здания выйти. Потом нашел ребят из Госохраны, посоветовались. Оружие спрятали в подвале, решили, что пора и самим уходить… Я не успел – уже толпа заняла весь шестой этаж, ворвались в мой кабинет… Но мне помогли лидеры одной из партий, что были с нападавшими. Они меня вывели из "Белого дома" целым и невредимым…

- Абдыгула Чотбаева избили жестоко…

- Я генерал, двадцать лет с преступностью боролся, а тут... извините, какой-то тачечник с рынка мне будет фингал в глаз ставить! Для меня ничего не было бы унизительней..

- Только твое назначение, скажу честно, меня с Бакиевым примирило…

- В чем проблема Кыргызстана, в отличие от Европы и Америки? Там люди друг друга не напрягают и не мешают жить. Ходят в гости только к близким друзьям, кучкуются только на период выборов. Так вот, я – человек западного воспитания. Я никогда ни к кому не прижимался – ни до 24-го, ни после… Я не ожидал, что стану министром. Бакиев меня вызвал, и мы поговорили… Все помнят, 23 марта я выступил как генпрокурор с оценкой политической обстановки … Все тогда отмалчивались, Акаев оставался один на корабле, хотя бы по телевизору надо было сказать: кто будет нарушать закон, будет привлечен к ответственности… Курманбек Салиевич все понял правильно. Сказал, посмеиваясь: "Хотел тебя посадить, но сделаю министром". Я ахнул: "Да вы что! Ваши же революционеры не поймут!"

- Но тем не менее, тебя всегда пытаются связать с Куловым. Хотя я понимаю, откуда это идет – принято считать, что милиционеры всегда стоят друг за друга. Это такое братство погон и мундира, что ли…

- Так и есть. Вот пример. Жаныш Бакиев, Марсель Кулов, Омурбек Суваналиев, я. Взгляды у нас разные. Мы иногда ссоримся между собой, иногда по-крупному. Но нас объединяет именно братство – ты правильно сказала. Мы все – выпускники Карагандинской высшей школы милиции… А с Куловым мне, в отличие от других министров, довольно сложно работать. Я ему лапшу на уши навесить не могу. Он профессионал…

- Знаешь, я когда сериалы про ментов смотрю, - там всегда любят водочку кушать, да под огурчик.

- А я что? Разве прикидываюсь белым и пушистым – насчет спиртного? Когда мы были зелеными, операми-лейтенантиками после убийства вернешься в час ночи, - бутылку водки на стол. А закуски-то – яблоко да кусок хлеба, времена несытные были… Начальник зайдет, Петрович наш, – "Ребята, не губите себя!" И хоро-о-ший кусок сала достает из холодильника – на стол нам… Кстати, застолья, посиделки всякие с тостами, я переношу с трудом. Люблю дома - пятьдесят грамм, вкусная домашняя еда – и спать. Это другой разговор!

- Без друзей пить грустно…

- Вообще по-настоящему я дружу только со своим старшим сыном. И еще с девчонками. Я не имею в виду любовь или секс, а именно те отношения, которые не переходят за грань дружбы…

- Девчонки не предают! Собаки – тоже.

- Ты права. Пацаны предавали меня много раз, девчонки никогда… А собаку свою я очень берегу. Все, кто был связан с ее появлением, погибли… Мы в Оше были, у друзей на даче, там дворняжка принесла щенков. Для меня пса Чыныбек Алиев выбирал… Я не люблю злых собак, я люблю добрых. Злобы вокруг нас и так хватает...

Генералы бывают разные – это любимый тезис Мурата Суталинова. Он поясняет, что Феликс Кулов или Мыктыбек Абдылдаев, например, – это генералы воспитанные, корректные и дипломатичные. "Не то, что я", - добавляет… Я киваю, но про себя, опять же, точно знаю, что как раз Мурат Суталинов – один-единственый такой. Человек, который мечтает ездить на работу на велосипеде, "когда работа будет человеческая", и помнит всегда, что звезды бывают не только на погонах, но и на небе…

Елена АВДЕЕВА

Фото из личного архива Мурата СУТАЛИНОВА