Современная музыка и спад интереса вредят уникальной форме искусства даже больше, чем могли бы талибы.

Сидя на ковре и по-восточному сложив ноги, Араз Багши начинает играть на дутаре (традиционный струнный инструмент) первые ноты печальной песни о любви.

Араз, который в свои 62 года недавно дал последний, по его словам, концерт, считается одним из немногих оставшихся исполнителей классической музыки туркмен, живущих в Афганистане.

"Будущее музыки в Афганистане не вызывает у меня оптимизма", - говорит он.

Искусство Араза, чей титул "багши" означает "певец", относится скорее к высококультурной классической туркменской музыкальной традиции, чем к фольклорной музыке провинциальных районов и сел.

"Классические песни, исполняемые багши, всегда занимали особое место в туркменской культуре, - объясняет Араз. - Выступления багши были особенно важной частью свадебных вечеринок, на которых они обычно пели до поздней ночи".

Профессор музыки турецкого универститета "Билькент" в Анкаре и эксперт по музыке Центральной Азии Сердар Антеп опасаются, что существование классических туркменских музыкальной традиции и вокального стиля находится под угрозой.

Также профессор отмечает тот факт, что крайне мало известно о музыкальных формах туркменов как Афганистана и Ирана, так и самого Туркменистана.

Большая часть туркменского населения Афганистана, которое является одним из этнических меньшинств страны, принадлежит к роду эрсари и населяет узкую полоску территории, проходящую через всю северную часть страны, от Херата на западе до самого Катагана на северо-востоке. В основном эти люди занимаются земледелием, в то время как остальные туркмены, живущие в Кабуле, торгуют коврами, большая часть из которых - это знаменитые туркменские красные ковры.

На сегодняшний день насчитывается лишь несколько профессиональных багши и первоклассных исполнителей на дутаре. Большинство музыкантов – это провинциальные фольклорные певцы и флейтисты, а также женщины, которые играют лишь на бубнах и варганах, однако играть на этих инструментах и танцевать они могут лишь на свадьбах, да и то в специально отведенной, "женской" части помещения.

Культурный упадок последних двух десятилетий, в течение которого многие туркмены, населявшие Северный Афганистан, покинули свои дома и беженцами ушли в соседний Пакистан, - был вызван приходом талибов к власти в 1998 году. Это исламское движение запретило практически все формы искусства, влючая и давнюю традицию багши.

Но Араз Багши считает, что туркменская музыка сегодня находится в более плачевном состоянии, чем даже при талибах, когда к ней хоть и тайно, но проявлялся интерес.

"Сегодняшнее молодое поколение считает, что прослушивание классических туркменских песен - это признак отсталости. Такое восприятие и стало причиной того, что багши были заменены на свадьбах поп-исполнителями, которые даже не могут петь на туркменском должным образом", - говорит он.

Поп- и рок-музыка, и даже хип-хоп становятся все более популярными, тем самым вытесняя старые традиционные стили.

Парвин Тахир – социальный работник из Кабула и эксперт туркменского языка – говорит, что такое современное влияние неизбежно. Но она верит в то, что улучшение культурных контактов с туркменами, живущими в других странах, может помочь возродить старые музыкальные формы.

Однако теперь уже бывший багши - Муххамад Муса, ныне живущий в Турции, обвиняет лидеров туркменских сообществ Афганистана в том, что они не оказывают поддержку этой форме искусства и профессиональным музыкантам, которые с трудом выживали в годы войны и бедности.

Он, в свою очередь, очень слабо верит в то, что помощь в спасении традиционной музыки можно ожидать из других стран. "Молодое туркменское поколение в Пакистане и Иране особенно далеко от нашей музыкальной культуры потому, что они выросли под влиянием многих других, абсолютно отличающихся культур, таких как пунджаби и индийская", - считает он.

Внутри же самой страны певческие стили туркмен претерпели некоторые изменения под влиянием более многочисленных узбеков, говорящих на относительно схожем тюркском языке, но имеющих свои собственные музыкальные формы.

По мнению Абдуллы Наби, хозяина одного из музыкальных магазинов в районе Кундуз, такое влияние было продиктовано жесткой политикой того времени.

"Во время борьбы между центральным правительством и маджахедами командиры-туркмены всегда служили в более низких рангах под предводительством командиров - таджиков и узбеков, – объясняет он.
- Этот факт автоматически подводил их к выбору песен в узбекском стиле, которые исполнялись на их ночных празднествах, гостями которых были боссы - узбеки и таджики. И поскольку такие танцевальные вечеринки были единственным развлечением для военных, эти же молодые солдаты очень скоро принесли этот стиль в туркменскую общину".

Некоторые считают, что даже Ахмед Багши, умерший в 1995 году и до сих пор считающийся самым выдающимся багши конца 20-го столетия, перенял узбекскую манеру исполнения в последние годы своего творчества.

Муса Багши считает, что перемена стиля была объяснимым поступком, поскольку это позволяло заработать больше денег, да и ублажить узбекских военачальников, которые в то время задавали тон не только в музыкальной сфере, но и во всех других.

Но, кажется, еще существует интерес, столь необходимый для существования этой музыки. Кроме Араза, есть еще как минимум два других признанных исполнителя, которые продолжают давать концерты. Эти исполнители – Хемра Багши и Сервер Багши. И, наконец-то, после двух десятилетий молчания кое-что из их музыки можно услышать на волнах туркменоязычной службы Кабульского радио.

В Кундузе, в своем магазине Абдул Наби занят перегоном устаревающих кассет с записями в цифровой формат на компакт-диски. Но пока, кроме таких частных "проектов", никаких других усилий создать более объемный архив для того, чтобы спасти старые записи от разрушения и потери их навсегда, не прилагается.

Как сказал профессор Антеп: "Нет должного учреждения, которое занималось бы преподаванием и продвижением музыкальной культуры в Северном Афганистане. Есть лишь горстка отдельных людей, пытающихся выжить, предоставленные самим себе".

Мухаммад Тахир