"Спорные пограничные вопросы региональных государств нередко являются отличным полем для геополитики как таковой".
Клаус Карталье, "Неизвестные войны"

Как показывают последние события на линии пограничных интересов Кыргызстана (КР) на южном направлении, межгосударственные отношения между нашей страной и Узбекистаном (РУз) весьма осложнились и носят признаки конфликтогенного характера. Анализ этого факта и текущей ситуации ясно и до детальной точности кристаллизует, что основными причинами являются проблемы, доставшиеся в наследство от бывшего СССР. Географическая экстраполяция спектра основных направлений политико-экономического воздействия на приграничные районы обоих государств такова, что фактически все горячие точки по различным спорным проблемам находятся практически по всему периметру государственной границы КР и РУз (общая протяженность составляет 1295 км). Наиболее крупными крайне острыми из таких проблем являются спорные вопросы по крупным анклавам в Баткенской и Ошской областях.

С точки зрения оценки стратегического прогнозирования и оперативного контроля за дальнейшими политико-экономическими процессами, для Бишкека и Ташкента спорные пограничные территории Ферганской долины трансформируются в зону "terra incognita". В этом плане последние Андижанские события стали наглядным примером того, как исторически заложенные мины замедленного действия могут мгновенно превращаться в очаги гражданского конфликта, способные привести к многочисленным жертвам среди мирного населения с последствиями, а в дальнейшем и к гуманитарной катастрофе в масштабах региона.

Начиная с 2000 года и до настоящего времени обе стороны ведут малоуспешные переговоры о делимитации государственных границ. К настоящему моменту между КР и РУз, по разным данным, имеется от 40 до 70 спорных участков. Большинство обоюдных притязаний связано с Ферганской долиной, одним из самых густонаселенных регионов планеты. В настоящее время население Ферганской долины составляет около 12 млн. чел. и занимает 10-е место по густонаселенности в мире. Средняя плотность населения здесь достигает 360–370 человек на 1 кв. км. На территории Ферганской долины расположены три области Кыргызстана (Джалал-Абадская - 0,9 млн. человек, Ошская - 1,2 млн. человек и Баткенская - 0,4 млн. человек), три области Узбекистана (Наманганская - 1,8 млн. чел., Андижанская - 2,2 млн. чел. и Ферганская - 1,2 млн. чел.) и одна область Таджикистана (Согдийская - 2,3 млн. чел.). Более того, по прогнозам экспертов, к 2010 году численность населения Ферганского региона достигнет 14–15 миллионов человек.

По сути дела, как раз именно перенаселенность региона становится причиной того, что Ферганская долина постоянно становится ареной межэтнических столкновений. Систематические конфликты между узбеками и кыргызами привели к жестокому кровопролитию в Оше в 1990 году, когда погибли сотни мирных жителей. В последнее время ситуация усугубляется еще и тем, что население Ферганской долины подвергается активному влиянию фундаментальных исламистов из Ирана, Пакистана и арабских государств, растет число последователей ваххабизма. В плане исследования возникновения потенциальных конфликтогенных зон интересен процесс генерирования оппозиционных и экстремистских движений и организаций РУз в ходе их противостояния существующей власти. В данном контексте можно расценивать действия объединенной демократической оппозиции, существовавшей в этой республике в начале 90-х годов. Первыми под удар репрессий центральной власти РУз попали партии "Бирлик" и "Эрк", и затем волна подавления оппозиционных сил и инакомыслия покатила волной по принципу цепной реакции. Ко второй половине 90-х годов с основными политическими конкурентами фактически было покончено. На сцене узбекской политики оставалось несколько исламских организаций, из которых наибольший политический вес имела нелегальная партия "Хизб-ут-Тахрир", целью которой, как известно, является построение на территории Ферганской долины теократического государства - Халифат. Несмотря на то, что эта исламская организация также в числе первых была подвергнута репрессивным ударам власти, тем не менее, ее организационное ядро сумело устоять и сохранить свое положение, уйдя в глубокое подполье. Более того, за прошедшие годы численность сторонников "Хизб-ут-Тахрир" значительно увеличилась на территории РУз, а также в южных регионах КР. Более того, эмиссары этой исламской партии уже развернули свою активную деятельность на северо-западных территориях Казахстана и добрались до Иссык-Кульской области нашей республики.

Естественно, что угроза со стороны вооруженных экстремистских формирований заставляет соседние государства применять превентивные меры по защите своих государственных границ в пределах Ферганской долины. В результате братские республики ввели между собой визовый режим, чем доставили еще больше проблем населению обоих государств. В этом плане Андижанские события стали первым предупреждением о надвигающейся угрозе и вероятности возникновения гуманитарной катастрофы в центрально-азиатском регионе. Более того, эти события положили первую и весьма глубокую трещину в отношениях между Бишкеком и Ташкентом после отправки андижанских беженцев на Запад. В настоящее время, как известно, Узбекистан требует на официальном уровне от Кыргызстана признать причастность нашей страны к Андижанским событиям, тем самым искусственно уводя от решения вопроса о юридической принадлежности и статуса Андижанского водохранилища.

В спектре региональных и клановых элит обоих республик существуют различные политические силы, отражающие разнообразные позиции и перспективные взгляды на развитие будущих кыргызско-узбекских отношений и, следовательно, моделей политического обустройства границ влияния в Ферганском регионе. Естественно, что нынешняя весьма запутанная ситуация вокруг вопроса делимитации границ КР и РУз вызывает нездоровую реакцию во всем центрально-азиатском пространстве. И здесь существуют реальные перспективы вмешательства в кыргызско-узбекские разборки интересов третьих сил. Вспомним, что сегодня в центре внимания кыргызско-узбекского переговорного процесса и наиболее остро стоят вопросы в отношении водо-земельных споров и принадлежности анклавов. В первой и жесткой позиции межправительственного диалога - Андижанское водохранилище. В принципе аргументов в свою пользу хватает у обеих сторон. Однако, если рассматривать вопрос об этом крупном объекте водохранения с точки зрения экономических выгод, становится очевидным, что Андижанское водохранилище имеет стратегическое значение для многих сельскохозяйственных и промышленно-экономических региональных комплексов Ферганской долины и населения в целом. А вот с этой оценки вывод простой, что Андижанское водохранилище может стать детонатором взрыва на межнациональной почве. Сегодня желающих заставить два тюркских народа передраться между собой найдется достаточное количество. Причина этой аналитической гипотетики лежит в плоскости центрально-азиатской геополитики. Аксиома для малых стран в таких случаях проста - с геополитикой не шутят. Дальше комментарии излишни. Достаточно вспомнить террористические взрывы 1999 г. в Ташкенте, баткенскую атаку экстремистов 1999–2000 гг. и, наконец, Андижанские события. Простой и глупый вопрос: А что, это просто так было? Ведь воины ислама в конечном итоге отрабатывали чьи-то деньги? Но это все покажется мелочью перед ударным для мозгов предположением, что подобные события могут повториться еще раз. В Кыргызстане это уже было, но наша страна отделалась легким испугом - напоровшись в том же Баткене на мелкую группу боевиков-уголовников (или "грузовиков-переправщиков", учитывая, что у них на борту было 19 засвеченных стволов? Или группу, целью которой было отвлечь внимание наших пограничников для проникновения других?), пытавшихся скрыться на территории нашей страны от преследования. Ну да ладно, это профессиональная реверс-фантазия в сторону. Вернемся на рельсы спора двух соседей.

С таким же успехом уже сегодня можно предположить, что водохранилищная полемика попадет в прицел интересов третьих сил. Отсюда логически следует, что существует угроза повторения Андижанского взрыва в любой зоне спорных моментов. Не исключено, что если к Андижанским событиям Кыргызстан на самом деле не имел никакого отношения, в случае жесткого поведения Ташкента в решении спорных проблем, на территории сопредельного государства обязательно может найтись сила, которая приступит к формированию отрядов боевиков, как на той стороне, так и на этой. Ведь сепаратизм в большой игре всегда был картой беспроигрышной. Ясно, что в этой игре проблемных территорий хватает как Кыргызстана, так и у Узбекистана. Методика оказания влияния достаточно примитивна. Например, кто-то на чьей-то стороне заряжает группу боевиков и забрасывает диверсантов на другую - в административно-территориальный район компактного проживания соплеменников государства, откуда прилетел десант. К чему это ведет - догадаться несложно. Например, к проведению крупных операций, направленных на усиление сепаратистских настроений среди местного населения. Появляется проблема - обязательно! Козырь для торга за водохранилище - 100%. А в истории таких примеров навалом и в самых разных вариантах.

Сыргак АБДЫЛДАЕВ,
политический обозреватель "ОР"