Продолжая отвергать большую сделку с Тегераном, администрация Буша не делает ничего для того, чтобы заставить Иран пойти на значимые и долгосрочные ограничения своих ядерных разработок

В то время, как мир наблюдает за политическими маневрами по поводу возобновления переговоров о ядерной проблеме с Ираном - на этот раз, с участием США, мало кто обращает внимание на более масштабное соревнование стратегического характера, начавшееся между Соединенными Штатами Америки, Россией и Китаем. Однако в итоге этим состязанием будет предрешено не только направление ядерной деятельности Ирана, но и экономическая, политическая и военная роль Тегерана на Ближнем Востоке и за его пределами. Результат зависит от того, какие страны займут господствующие позиции в освоении огромных иранских запасов нефти и природного газа.

К сожалению, своим отказом от заключения "большой сделки" с Ираном (а она состоит в разрешении вашингтонских озабоченностей относительно иранского оружия массового уничтожения и поддержки этим режимом терроризма в обмен на гарантии безопасности со стороны США, прекращение санкций и нормализацию дипломатических отношений) администрация Буша приближает провал собственной ядерной дипломатии и прокладывает дорогу России и Китаю в этом крупном стратегическом состязании.

Иран обладает вторыми в мире разведанными запасами стандартной сырой нефти, уступая лишь Саудовской Аравии, и занимает второе место по запасам природного газа, отдавая первенство России. Относительно низкий объем добычи делает эту страну одним из немногих государств, способных в следующие десятилетия существенно увеличить экспорт нефти и газа.

Поскольку в этот период времени мир все больше будет зависеть в удовлетворении своих энергетических потребностей от Ближнего Востока и стран бывшего Советского Союза, предполагаемый статус Ирана как углеводородной сверхдержавы приобретет еще более важное стратегическое значение. Добавьте к этому его выгодное географическое положение, население почти в 70 миллионов человек (это крупнейшая страна на Ближнем Востоке), а также претензии на региональное лидерство - и вы поймете, что будущую роль Ирана на мировой арене трудно переоценить.

Однако для наращивания экспорта энергоносителей Ирану нужны крупные иностранные капиталовложения и передовые технологии. По данным Международного Энергетического Агентства (International Energy Agency), в течение следующей четверти века сумма таких инвестиций должна составить, по меньшей мере, 160 миллиардов долларов. Конечно, Вашингтон делает все возможное, чтобы заблокировать эти капиталовложения. Он лишает американские энергосырьевые компании возможности заниматься бизнесом в Иране, а также угрожает европейским и японским компаниям штрафами и прекращением поставок американских комплектующих.

Эти меры вкупе с репрессивной иранской политикой, отпугивающей иностранных инвесторов, возымели свое действие. После открытия Исламской Республикой Иран своего нефтегазового сектора для иностранных энергосырьевых компаний в начале 90-х годов объем привлеченных туда европейских и японских инвестиций составил всего 15-20 миллиардов долларов. А в связи с возникновением ядерной проблемы Ирана перспективы существенного наращивания западных инвестиций практически улетучились.

Один высокопоставленный иранский дипломат сказал мне в этом месяце, что Иран больше не может "ждать Запад", и сегодня Тегеран ищет альтернативных инвесторов.
>В последние годы в роли потенциального крупномасштабного партнера выступает Китай. Но в то время как Пекин может предоставить капиталы, его государственные энергетические компании в техническом плане ненамного опережают иранские. Пройдет не менее десяти лет, прежде чем Китай сможет залатать все технические бреши Ирана.

Именно здесь свое слово может сказать Россия. Хотя российские энергетические компании не могут предложить того же уровня профессиональных знаний, что и западные фирмы, в сложных вопросах добычи нефти из старых иранских месторождений, они в течение нескольких лет способны помочь Ирану в освоении новых месторождений и, что более важно, в реализации его огромного потенциала газового экспортера.

На самом деле, эти страны уже провели переговоры о возможной "координации" экспорта иранского газа с российским государственным гигантом нефтегазовой отрасли - компанией "Газпром". Иранские официальные представители говорили мне, что их правительство не считает "Газпром" идеальным партнером в сравнении с западными компаниями, однако находит такую сделку предпочтительной продолжающемуся застою.

С российской точки зрения, эта сделка имеет массу положительных моментов. Многие специалисты газовой отрасли считают, что уже через несколько лет объемы контрактных обязательств компании превысят ее возможности по поставке газа на рынок. "Газпром" пытается закрыть брешь закупками дополнительных объемов голубого топлива в среднеазиатских странах, которые полностью зависят от российских трубопроводов в вопросах экспорта своей нефти и газа. Но в то же время, Соединенные Штаты Америки стараются помочь этим бывшим советским республикам в прокладке трубопроводов, находящихся вне зоны досягаемости Москвы. Кремль рассматривает данные усилия как попытку изолировать и ослабить Россию.

Российские официальные лица и комментаторы в последнее время жалуются мне на "двойные стандарты" американской политики. По их словам, Вашингтон критикует Россию за централизацию власти, и в то же время, не обращает внимания на диктаторские злоупотребления в Азербайджане, Казахстане и Туркменистане. Приход российских энергетических компаний в Иран не только поможет реализации внешней энергетической стратегии Москвы, но и ослабит якобы имеющие место попытки Америки подорвать российское влияние в Средней Азии.

Вместе Россия и Иран располагают почти половиной разведанных мировых запасов природного газа. Если эти страны начнут координировать и согласовывать свои решения по добыче и продаже, они смогут влиять на мировые газовые рынки в два раза эффективнее, чем Саудовская Аравия сегодня влияет на глобальный нефтяной рынок.

А поскольку и Китай стремится укрепить свои позиции в Иране, возникают возможности для российско-китайского сотрудничества в деле разработки иранских месторождений, а также в совместном противостоянии одностороннему и, как считают Москва и Пекин, чрезмерному воздействию США на международные дела. Действуя вместе, Россия и Китай укрепятся в роли ведущих игроков в зоне Персидского залива, где Америка уже привыкла к своему пока неоспоримому статусу гегемона.

На этом фоне подход администрации Буша к вопросам ядерной дипломатии в отношении Ирана мелок в плане стратегии. Решение о начале прямых переговоров с Тегераном породило массу заголовков в газетах. Однако на самом деле, это лишь ограниченная тактическая поправка, нацеленная на предотвращение постыдного краха в деле сотрудничества и координации усилий с ключевыми мировыми партнерами США.

Продолжая отвергать большую сделку с Тегераном, администрация Буша не делает ничего для того, чтобы заставить Иран пойти на значимые и долгосрочные ограничения своих ядерных разработок. Она также не сделала ничего для того, чтобы обеспечить победу Соединенным Штатам Америки в долгосрочной борьбе за Иран. Такая большая сделка просто необходима. Она нужна не только для того, чтобы предотвратить обретение Ираном ядерного оружия в следующие три-пять лет. Она необходима для того, чтобы Соединенные Штаты Америки продолжали играть роль лидера на Ближнем Востоке как в следующем десятилетии, так и позднее.

Флинт Леверетт, в прошлом старший директор Совета национальной безопасности по ближневосточным делам, сегодня является директором Проекта по геополитике и геоэкономике энергетической безопасности фонда "Новая Америка"
("The New York Times", США)
20 июня 2006