С саммитами Шанхайской организации сотрудничества (ШОС) постоянно происходит одна парадоксальная вещь. Весь год на деятельность этой организации никто не обращает внимания, но стоит лидерам стран-участниц собраться на ежегодную встречу, и тут же появляются взволнованные комментарии насчет возникновения блока, призванного помешать Западу, и, конкретнее, Соединенным Штатам усиливать свое влияние в Центральной Азии.

Однодневный саммит 2006 г., состоявшийся совсем недавно, исключением не стал: озабоченность вокруг ШОС даже усилилась из-за присутствия на встрече иранского президента Махмуда Ахмадинежада. Беспокоиться, тем не менее, рано: ШОС - относительно молодая организация, и ее перспективы еще не ясны. Страны-участницы действительно сталкиваются с серьезными проблемами в области безопасности, с которыми они не в состоянии справиться поодиночке. Региональное сотрудничество - также весьма целесообразная задача. Если ШОС будет способствовать стабильности в одном из неспокойных районов мира, ее деятельность следует не критиковать, а только приветствовать.

ШОС была основана еще в 1996 г. - тогда она называлась "шанхайской пятеркой" (первая встреча лидеров стран-участниц состоялась именно в этом городе, а в состав организации входило пять государств - Россия, Китай, Таджикистан, Кыргызстан и Казахстан). Ее деятельность касалась в основном урегулирования пограничных споров и борьбы с террористическими и сепаратистскими группировками, действовавшими на территории стран-участниц. В 2001 г. к этой группе присоединился Узбекистан, и ШОС получила свое нынешнее название.

Тогда лидеры стран-участниц заявляли, что их цель - бороться с тремя "измами" - терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом, а также содействовать экономическому развитию. Из-за богатых энергетических ресурсов Центральная Азия - естественный объект для дипломатических шагов, а ее советское прошлое и близость к неспокойным китайским провинциям давали как Москве, так и Пекину все основания стремиться к усилению своего влияния в регионе.

Наличие авторитарных тенденций в руководстве всех шести стран-участниц породило рассуждения о том, что у организации есть и "другая" цель: сопротивляться установлению демократических норм и защищать страны-участницы от пристального изучения международным сообществом их политики в области прав человека. Озабоченность Запада усилилась после прошлогоднего саммита, где прозвучал призыв к выводу американских войск из Центральной Азии: этот шаг, казалось, не противоречил заявленной цели организации - борьбой с терроризмом.

В настоящее время еще четыре страны - Иран, Монголия, Индия и Пакистан - имеют в ШОС статус наблюдателей; все они стремятся к полномасштабному членству в организации. Ряд других стран также проявляет интерес к вступлению в ее ряды.

В этом году особую тревогу вызвало присутствие на саммите ШОС иранского лидера. Тегеран в настоящее время вовлечен в конфликт, связанный с его ядерной программой. Многие страны мира, несмотря на заверения иранской стороны об обратном, убеждены, что он намерен создать ядерное оружие. Речь г-на Ахмадинежада на саммите, в которой он призвал к расширению состава организации, использовании этой структуры для защиты стран-участниц от критического внимания международного сообщества и "противодействия агрессивному вмешательству деспотичных держав в дела всех стран мира", подтвердила опасения многих критиков ШОС. В то же время его предложение провести в Иране конференцию стран-участниц ШОС по энергетическому сотрудничеству было воспринято как попытка создания нового блока стран-экспортеров энергоносителей.

В ответ представители стран-участниц заявляли, что подобные опасения преувеличены, указывая на то, что ШОС обеспечивает стабильность в одном из неспокойных регионов мира, и не превратится в некий антизападный блок (или военный союз, как прогнозируют некоторые наблюдатели с особо пылким воображением). Тем не менее председатель КНР Ху Цзиньтао подлил масла в огонь, призвав другие страны "с уважением относиться к выбору стран- членов и стран-наблюдателей ШОС относительно социального строя и путей развития, уважать внутреннюю и внешнюю политику этих стран для создания гармоничной и свободной внешней среды для их развития".

У стран-участниц действительно имеются общие интересы в сфере безопасности, поскольку правительства центральноазиатских государств, в частности, по сути не способны справиться с террористами и экстремистами на собственной территории. Деятельность любой организации, способной повысить их возможности противодействовать этим угрозам, заслуживает аплодисментов. Необходимо и повышать уровень интеграции стран региона в мировую экономику, поскольку развитие - один из главных инструментов, позволяющих предотвратить распространение терроризма. Все страны ШОС, особенно Китай, следует призывать к конструктивному сотрудничеству в деле коллективного урегулирования существующих проблем.

Если же рассмотреть ситуацию с более "циничных" позиций, то Москва и Пекин по определению являются соперниками в борьбе за влияние в регионе. Со временем разногласия между ними проявятся, и это не позволит превратить ШОС в сплоченную организацию, "противодействующую" Западу. С особой наглядностью различия в позициях стран-участниц заметны в области энергетической политики. Россия хочет в максимальной степени контролировать поставки энергоносителей, а Китай стремится обеспечить себе больший доступ к энергоресурсам. Что же касается центральноазиатских нефте- и газодобывающих стран, то их вряд ли удовлетворит ситуация, когда их доступ на рынки сбыта зависит от российской трубопроводной системы.

Будущее ШОС будет определяться перечисленными геополитическими реалиями. Учитывая наличие реальных угроз в Центральной Азии и возможность их распространение на соседние и более отдаленные страны, усилия по борьбе с этими угрозами следует поощрять, а не осуждать.

"Japan Times", Япония
21 июня 2006