Очередной виток конфликта вокруг поставок туркменского газа в Россию многие эксперты поспешили объявить поражением курса российского "Газпрома". При этом неизменно в таких рассуждениях приводились ссылки на высказывание Юлии Тимошенко о необходимости пересмотра зимних договоренностей с Россией в газовой сфере. Не забывали и о недавнем визите президента Туркменистана в Китай, в ходе которого были подписаны соглашения о поставках туркменского газа в Поднебесную. В итоге вроде бы вырисовывается безрадостная для России картина: Москва, якобы, оказалась в ситуации, когда она может полностью лишиться туркменского "голубого топлива".

На самом деле для подобного пессимизма нет достаточных оснований. По крайней мере, пока их нет. На протяжении всей постсоветской истории взаимоотношений "Газпрома" с Туркменистаном регулярно происходили и происходят подобные конфликты. И всегда, в конце концов, из них находился какой-то выход, который устраивал и Москву и Ашхабад. Поэтому мрачные футурологические прогнозы на самом деле, скорее всего, и на сей раз не сбудутся.

Суть нынешних расхождений "Газпрома" и туркменской стороны касается отнюдь не намерения Ашхабада вообще отказаться от поставок природного газа в Россию, и даже не объемов таких поставок (хотя об этом переговоры велись), а главным образом - согласованной цены на поставляемый газ. И этот момент является принципиально важным. Туркменистан не против поставок, наоборот, он в них весьма заинтересован. Но на Востоке принято торговаться, здесь это – элемент традиционной культуры. Тем более, что основания для такого торга у Ашхабада действительно есть.

Напомним, что Туркменистан входит в первую пятерку государств мира, располагающих самыми крупными запасами природного газа. Он уступает России и по этому показателю, и по объемам добычи газа. Но нельзя забывать, что Туркменистан гораздо меньше России по территории и населению. Поэтому, если мы, например, будем брать сопоставимые критерии оценки, то выяснится, что ситуация в Туркменистане в этом отношении лучше, чем в России. Причем так было и во времена Советского Союза. В 1990 году, например, Туркменистан добыл 87,8 млрд. кубометров газа, а Россия – 641 млрд. кубометров (для сравнения: Казахстан – только 7,1 млрд., а Узбекистан – 40,8 млрд.). Казалось бы – Россия многократно превосходит по добыче Туркменистан. Но если мы возьмем объем добычи в расчете на одного жителя республики, то ситуация окажется прямо противоположной: Туркменистан в 1990 году добыл 23928 кубометров на каждого гражданина, а Россия – в пять с лишним раз меньше.

Но мало только добыть газ, его надо еще реализовать. То есть либо потребить в собственной стране, либо экспортировать. Туркменистан, как известно, не относится к индустриально развитым странам. Промышленность республики не нуждается в больших объемах природного газа. Население Туркменистана также не столь многочисленно: по явно завышенным данным Ашхабада на 1 января 2006 года оно достигло 6,8 млн. человек. Поэтому внутреннее потребление газа в Туркменистане оценивается в 11-13 млрд. кубометров. Конечно, в последние годы здесь активно развивалась газохимическая промышленность, а также строились газовые электростанции. Но и они все вместе не сумели сколько-нибудь существенно изменить основную парадигму Туркменистана, как страны, экспортирующей основные объемы добываемого газа.

Поэтому до сих пор главный вариант экспорта газа – это прокачка его по трубопроводам. Альтернативы (сжижение газа и его поставка автомобильным, железнодорожным и морским транспортом, переработка в электроэнергию и экспорт по линиям ЛЭП, получение из газа полиэтилена и полипропилена, и другие варианты) не в состоянии пока конкурировать с газовой трубой. А этих самых труб, точнее, магистральных газопроводов из Туркменистана во внешний мир не так много. Гораздо больше разных проектов и разговоров о них.

>И раньше и сейчас Туркменистан в огромной степени зависит от магистрального трубопровода "Средняя Азия – Центр" (САЦ), только лишь по которому природный газ из этой республики, пересекая границы Узбекистана и Казахстана, мог попадать в Россию и далее к потенциальным его потребителям. Фактически разработка крупных месторождений газа, таких, как "Малай", "Шатлык", "Довлетабад", расположенных на востоке, юго-востоке и юге Туркменистана, была ориентирована исключительно на загрузку северного газопровода. Причем, в отличие от территории Казахстана, на участках трубопровода САЦ, проходящих по Узбекистану и Туркменистану, серьезной модернизации трубы и соответствующей инфраструктуры с советских времен так и не проводилось. В Узбекистане с потеплением отношений Ташкента с Россией и приходом "Газпрома" эта работа только разворачивается. С Ашхабадом же "Газпрому" по этой проблеме переговоры не удалось ощутимо продвинуть с мертвой точки.

Поэтому даже заключенные три года назад долгосрочные соглашения о поставках туркменского газа в Россию на самом деле наталкиваются на очевидное техническое препятствие – пропускную способность трубопровода САЦ. Конечно, самый разумный вариант был бы модернизировать этот трубопровод и проложить дополнительные нитки. Но Ашхабад все время торгуется, затягивает решение этого вопроса. Между тем, по условиям соглашения с Россией от 10 апреля 2003 года, начиная с 2007 года должны были бы выйти на объем поставок туркменского газа в Россию в 60 млрд. кубометров. И это – минимальный параметр, а максимальный был установлен в 70 млрд. кубометров. На таком уровне поставки должны были осуществляться в течение всего оставшегося срока действия соглашения, то есть до 2028 года.

Соглашение Ашхабада с Украиной как раз и заканчивались 2006 годом. Сегодня все рассуждения о том, что Украина способна как-то кардинально потеснить Россию в приобретении туркменского газа, не выглядят убедительными. В Ашхабаде ведь не глупые люди сидят, они прекрасно знают, как ведет себя Киев в отношении выполнения своих обязательств. Все последние два года президент Туркменистана неоднократно выступал с резкой публичной критикой в адрес украинской стороны, срывавшей условия оплаты за поставляемый туркменский газ. Кстати, все обещания Украины построить альтернативный трубопровод также остались невыполненными. А такие обещания были сделаны Киевом в 2003 году, когда он выразил намерение вместе с Россией построить новый трубопровод из Западного Туркменистана в Россию через территорию Казахстана.

В специальной литературе этот вариант именуют Прикаспийским газопроводом. Тогда сообщалось, что его мощность может составить 30-40 млрд. кубометров в год, протяженность – 1070 километров, а стоимость строительства – около 1 млрд. долларов. Но до сих пор ТЭО проекта так не разработано. Соответственно, не решен вопрос о сроках начала строительства и составе инвесторов. Принципиально не решена и другая проблема. На западе Туркменистана до настоящего времени отсутствуют находящиеся в стадии промышленной добычи месторождения, которые могли бы своим газом заполнить новый трубопровод. На момент достижения договоренностей с Россией (2003 год) в этом регионе Туркменистана добывалось всего около 6 млрд. кубометров газа. Внутриреспубликанских же газопроводов, по которым газ можно было бы прокачивать с месторождений востока и юго-востока Туркменистана, не построено.

Нельзя рассматривать как серьезную альтернативу и имеющийся трубопровод из Туркменистана в Иран. Пока газопровод "Корпедже - Курт-Куи", проложенный еще в 1997 году, не вышел даже на проектную мощность. Правда, в Ашхабаде в феврале этого года власти подписали документ с Ираном о том, что в 2007 году по этой трубе будет прокачено 14 млрд. кубометров газа. Даже если это произойдет, очевидно, что основной объем добываемого газа может пойти только по трубе "Средняя Азия – Центр".

И, тем более, пока нельзя всерьез говорить о китайской альтернативе. Заключенное в начале апреля этого года во время официального визита президента Ниязова в Китай межправительственное Генеральное соглашение между Туркменистаном и КНР предполагает (часть 1 статьи 2), что начало поставок газа – это 2009 год. Но ведь этот трубопровод еще надо построить. А сегодня даже не определены такие важные параметры, как принципы строительства трубы, организационные, правовые, финансовые условия поставок. Генеральное соглашение лишь в самых общих чертах зафиксировало намерение Туркменистана поставлять свой газ в Китай. Да определен объем поставок – 30 млрд. кубометров в год. Но вот о цене сказано так: "Цена на природный газ будет устанавливаться на разумной и справедливой основе, исходя из сравнимой цены на международном рынке. Оплата будет производиться исключительно в долларах США" (статья 4). Если кто-то думает, что эта формулировка свидетельствует, что цена будет устанавливаться выше той, по которой сейчас Туркменистан продает свой газ России или Ирану, то он ошибается. Ничего подобного. Восток любит витиеватость. Специалисты как раз знают, что Китай старается приобретать углеводороды отнюдь не по мировым ценам. Даже у Саудовской Аравии.

Так что нынешний виток "базарной торговли" "Газпрома" с Туркменистаном никак нельзя считать проигрышем России. В конце концов, именно Россия, переломив ситуацию с ценами на топливо в торговле со странами СНГ и переводя их на рыночную основу, сама способствовала тому, что Туркменистан, равно как и Казахстан и Узбекистан, стали настаивать на росте цен. Это нормальное состояние торга, поиска баланса и компромисса между покупателем и продавцом. Напомню также, что именно Россия первой из покупателей туркменского газа перешла полностью в прошлом году на расчеты исключительно в валюте, без бартерной составляющей. И именно Россия первой согласилась на повышение закупочной цены на туркменский газ в 65 долларов за 1000 кубометров.

Всякий, кто бывал на восточном базаре, знает, что уважающий себя торговец сначала запрашивает явно завышенную цену. Покупатель, торгуясь, выказывает тем самым уважение к продавцу. Уважение для президента Туркменистана – далеко не последняя вещь. Поэтому запрашиваемая Ашхабадом цена в 100 долларов за 1000 кубометров природного газа, действительно почти вдвое превышает нынешнюю. Но на то и базар, чтобы торговаться. А "Газпром" при Миллере, в отличие от времен Вяхирева, торговаться научился.

Аждар Куртов
6/07/2006