РУССКИЙ НАРОД - в беде. Он искусственно поставлен в дикие условия жизни, он опорочен и лишен будущего. Он разделен географически и социально. Русские вымирают, их теснят враждебные пассионарные этносы. Русский культурный код наспех переписывается, подгоняется под "общечеловеческую" матрицу и стандарты чужой цивилизации. Русский социально-этнический реактор, некогда разогретый докрасна, согревавший просторы Евразии, сегодня холоден, и рубильник выключен.

Проект "Пятой Империи" подразумевает сбережение русского народа от этого медленного неуклонного умирания. Приверженцы новой имперской России утверждают: русские воскреснут только тогда, когда они вернутся к своей привычной, подтвержденной многосотлетней практикой, имперской форме существования, при которой наш народ возобновит свою вековечную цивилизаторскую работу, вернет себе право на свой уникальный исторический промысел.

Этот промысел, это всенародное сотворчество формирует "русскую парадигму" и устанавливает два определяющих, неотторжимых качества русскости.

>Первое - это создание своего супергосударства, непрерывное заселение и возделывание великих, трудоемких пространств, творение из них плодоносной среды, преобразование природного хаоса и стихий континента в русский космос, в "рай на земле". Это превращение нерусского в русское, оповещение и очищение других народов русской "Благой вестью", установление слаженного общежития на землях, дотоле пребывавших в непрерывных раздорах, сгоравших от варварских нашествий. Русские несколько сот лет занимались формированием этой "архитектуры пространств" на одной шестой части суши, все периоды своей истории строили грандиозную Русскую Империю - экспансивную, переустраивающую, гармонизирующую. В этом необъятном строительстве русские и состоялись как этнос.

Второе - это создание на вверенной Богом земле собственного альтернативного мира, сотворение инобытия, изготовление асимметричного ответа чужим довлеющим культурам. Это умение по-другому вести земные дела, иначе строить миропорядок. Это формирование собственных констант, "русского пупа Земли", своей нулевой точки отсчета на планетарной сетке координат. Подобное выстраивание самодостаточной русской цивилизации предполагает свой собственный взгляд на бытие, на вечность, на Бога. "Святая Русь" Сергия Радонежского, "Второй Иерусалим" патриарха Никона, "Красная держава" Иосифа Сталина, - во все века стремление русских к инобытию проявлялось в проектах, предлагающих миру свою собственную интерпретацию действительности, особый путь развития, законы бытия и шкалу ценностей, несводимые к "общепринятым эталонам". Это русское инобытие всегда мыслится как чудо воскрешения посреди смерти, как спасительный ответ погибающему миру, как праведная альтернатива греховному порядку вещей.

Оба этих атрибута - создание супергосударства и стремление к инобытию - слагают "феномен русскости" и подразумевают многосотлетний имперский путь развития русского народа, при котором разные периоды истории наших с вами предков не враждуют между собой, а последовательно вырастают один из другого в едином строительстве Русской Империи. Отнять у русских два этих сущностных качества - значит превратить их в антропологическую массу "общечеловеков" без истории, у которых может быть "чистая кровь", "здоровое потомство" и "хлеб с колбасой на завтрак", но не будет ни грана русскости - той именно русскости, как она формировалась со времен Куликова поля и до последних дней.

Таким образом, чтобы сохраниться, русский народ вынужден вновь стать имперским народом, вернуться к своему Богом данному промыслу. Лишь подобный возврат русских к естественному и осмысленному пребыванию в мире, к сотворению своей империи, способен опять разогреть "русский реактор", дать народу волю и инструменты противостояния чуждым влияниям и экспансиям.

Быть русским - значит быть имперским человеком. Быть русским - значит исповедовать философию вековечного построения русского супергосударства, иного бытия - русской империи.

ИЗ ЭТИХ двух признаков русскости выводятся два направления нынешних тактических битв за "Пятую империю" с теми, кто, называя себя "либералами", "националистами" или "глобалистами", предлагает в качестве спасения для народа нечто совершенно иное. Именно, прописывает русским "постельный режим отдохновения от дел", в котором наш народ и так уже пребывает последние 15 лет мрака и жути, в течение которых он, остановленный в развитии, лишенный смысла бытия и собственных сущностных черт, предпочитает "уходить из истории", вымирая по миллиону в год.

Два направления "имперских ударов" таковы. Это сражение за русские территории, которые "националисты" и "либералы" готовы щедро раздавать направо и налево под аплодисменты Басаева и Бжезинского, лишь бы "отгородиться от чурок" или "сбросить убыточный балласт". И это сражение за русскую иерархию ценностей, которую "националисты" и "либералы" готовы променять на свой фэнтезийный идеал жизни - "вкусную похлебку, как готовят в маленькой Швейцарии", не заботясь о том, что в мире не существует больше примеров успешных белых национальных государств, которые не являлись бы де-факто протекторатами глобальной американской империи.

Имперский подход к русским пространствам подразумевает такое к ним отношение, когда у нас нет ни пяди "лишней земли", которую можно было бы кому-то отдать. Всякое отрывание от России кровоточащих ломтей якобы "нерусских территорий" - например, в случае ухода России с Кавказа - гибельно для русского народа, поскольку нарушает всю "архитектуру пространств", выстраиваемую столетиями, создает прецедент и "эффект домино". Изменнический сепаратизм, к которому вкрадчиво склоняют русских, формирует в них психологию жертвы, чья участь - "стать пищей для других", собственными руками лепит у себя под боком враждебные агрессивные квазигосударства под контролем конкурирующих центров силы и ставит геополитический мат нашей государственности.

Имперский взгляд на "вопросы крови и почвы" основан на том, что русский народ немыслим и обречен на гибель без русского государства, без своей священной неделимой земли и суперорганизационных форм жизни на ней, какие может дать лишь империя. Девяностые годы с ясностью доказали, что формула "быть нацией-лишь-по-крови" вовсе не достаточна для скрепления единого пространства России, для ощущения единства и самоидентификации русских. Одного лишь понятия "крови" явно не хватает и для воссоединения с тридцатью миллионами русских людей, оставшихся за пределами РФ после 1991 года, которые с каждым годом все сильнее отрываются от России в геокультурном, экономическом и даже этническом смыслах. Спасительным здесь является лишь имперская формула "нации-немыслимой-вне-государства", в которой категория "почвы" стоит выше категории "крови". Стоит ли упоминать, что предельное логическое завершение "принципа крови" в строительстве нации - это, в конечном итоге, создание "гетто-резервации" размером с американский национальный парк, где в пробирочных условиях выращивалось бы племя "вятичей-кривичей", нестерпимо гордых за то, что им удалось-таки сохранить свою "генетическую чистоту", пусть даже в ущерб отторгнутым территориям?

Имперское отношение к призывам "пожить как цивилизованные европейские нации" являет собой острое нежелание превращаться в один из нескольких десятков терпящих фиаско проектов западных "национальных государств", в которых полчища арабов сжигают окраины столицы, которые погрязли в новой глобалистской антигуманной "гее-лесбо-холокостно-голливудско-трансгенно-политкорректной" религии, которые давно и добровольно отказались от самобытности в пользу новой империи, Евросоюза, или же легли под американский глобальный проект, и вся зажиточность которых объясняется лишь тем, что в свое время они успели побывать империями. Превратиться в таких вот "европейцев" означает для русских полностью утратить собственную идентичность и войти в западный мир на правах "приживальцев", чье место - на псарне, чья участь - быть пушечным мясом новых империалистических войн Запада против остального света.

САМО СУЩЕСТВОВАНИЕ России как государства "меж трех океанов", как места проживания прежде всего русского народа, а не китайского или турецкого, может быть обеспечено лишь имперскими организационными методами, позволяющими скреплять наши гигантские просторы воедино, рассматривать нашу страну как единую социально-экономическую машину, оперировать "большими проектами" развития, пользоваться централистскими рычагами управления пространствами. Любой другой проект функционирования России, лишенный имперских механизмов управления, напротив, приведет к распаду и атомизации русских земель.

Россия - слишком разнородная в географическом и климатическом плане страна, чтобы все ее регионы были одинаково рентабельны, экономически состоятельны. По объективным показателям, русские регионы Нечерноземья в ближайшие несколько десятков лет будут более убыточны, чем, скажем, сибирские земли или благодатный русский европейский Юг. В такой ситуации спасением для экономики России может служить лишь имперское отношение к народохозяйственному комплексу, при котором последний рассматривается как единая мегасистема, как спаянный диверсифицированный организм, и убыточность некоторых частей этой системы компенсируется их выгодностью в неэкономических плоскостях.

"Либеральный" и "националистический" экономические подходы, противоположные имперскому, не выносящие также и левых идей, выражаются лозунгом "Сколько же можно их кормить!" Его реализацию мы наблюдаем последние полтора десятилетия, и сильнее всего он бьет по русским - старикам, бюджетникам, детям. Проблема еще и в том, что, с подобных "буржуазных" позиций, после гипотетического отделения "убыточных национальных окраин" самыми дотационными окажутся исконно русские области. Выяснится, что в Нечерноземье вкладываться не стоит, поскольку оно не принесет немедленного дохода, а долгосрочный, обреченный на неминуемые издержки, имперский подход неприемлем для тех, кто "устал кормить других". В самом деле, зачем поддерживать в Нечерноземье выращивание кормовых культур и разведение скота, если "эффективным собственникам", на которых зиждется "буржуазный" подход к экономике, выгоднее завозить мясо из Аргентины, а масло из Новой Зеландии? Зачем в Воронеже держать авиационный завод, если для "буржуа" выгоднее купить подержанный "Боинг"? Зачем нужны академии и институты, с их космосами, высшей математикой и генной инженерией, если их, дармоедов, приходиться кормить?!

При таком антиимперском подходе очень скоро выяснится, что русский народ - вообще "не рентабелен". Ради прибылей корпораций, "эффективных собственников" или "менеджмента" отдельных российских регионов окажется выгоднее, чтобы "русских вообще не было", а вместо них на олигархов и губернаторов горбатились бы "трудолюбивые и неприхотливые" таджики или китайцы.

Вне имперского контекста слишком разнородные территории разбредутся кто куда, когда выяснится, что быть "рентабельными" и "отдыхать по-европейски", сидя на газе в Западной Сибири или на золоте в Магадане, гораздо проще, чем на Среднерусской возвышенности. И когда это случится, то сначала несколько десятков приближенных какого-нибудь сибирского губернатора (который сам по себе истинный русак и грудью стоит за русскую идею), а затем и широкие массы вверенного ему населения быстро смекнут, что "быть маленькой Европой", а заодно и "истинными русскими", им вполне по силам без кровопийцы-Москвы, без нищего Курска, без холодного Мурманска, без "нерусского" Калининграда и без чересчур далекого Владивостока.

При этом и вовсе безумцами выглядят те, кто призывает, сидя в Москве, отделиться от "нерусской Сибири", дабы предстать в облике европеизированной "Республики Русь". Достаточно сказать, что в таких условиях русскому народу, приютившемуся в этой искусственной резервации, придется вкалывать в разы больше, полугодовой зимой да на суглинках-то, и ни о каком "отдохновении" или "рентабельности" не придется и мечтать.

Сегодня уже очевидно, что вся экономическая сфера страны требует немедленной и жесткой модернизации. Сегодня мы вновь оказались в том положении, когда должны прозвучать слова Сталина: "Необходимо догнать Запад за 10 лет, иначе нас сомнут!" Какой еще проект, кроме государственнического, имперского модернизационного или даже мобилизационного плана реставрации русской экономики способен дать России шанс на историческое будущее? Как еще провести новую "постиндустриализацию", если не с помощью имперских методов руководства? И речь здесь - не столько о "жесткой руке", сколько о концепции "больших проектов" как суперорганизационных средствах преобразования действительности "от Калининграда до Камчатки", в которых будут задействованы тысячи предприятий и организаций и десятки миллионов человек. Найдутся ли среди "либералов" и "националистов" сталинские наркомы для новой "промышленной революции"? Если да - они неминуемо будут имперски мыслящими.

ОДНА ИЗ ВАЖНЕЙШИХ бед "голого национализма" - "эмигрантская" оторванность от живой жизни, рождающая несбыточные или откровенно глупые прожекты, вроде "переселения всех чурок в Чуркестан" или "строительства стены вдоль Кавказа", но главное - это исходная постановка целей-обманок для русского народа.

Народу внушается, будто "во всем виноваты жиды и чурки", что все беды - от них, и предлагается главный способ решения вопроса - он же "окончательный", который отчего-то связан с тем, что русские должны уступить - желательно, территорию. При этом у приверженцев такой логики в головах засел причудливый софистический трюк: как только им указываешь на русского во власти, творящего зло, они тут же бросаются на поиски его корней и биографий и через минуту доказывают, что чиновник этот - никакой не русский или, в крайнем случае, "шабес-гой". Другой логической крайностью подобной позиции является оправдывание или даже восхваление феномена "русского олигарха", который для сторонников подобного "расового подхода в экономике" априори оказывается более благородным и "свойским", чем олигархи нерусские. И одновременно перед русской нацией ставятся ложные цели - "сплотиться против чурок", а также "плодиться и размножаться назло нерусским цунарефам" - видимо, на благо "цунарефам" собственным.

Строительство новой русской империи предполагает постановку принципиальных вопросов в социальной сфере, поставленных внутри самого русского социума. Главное сражение должно произойти не со "злой волей плодящихся нацменов", а с двумя стратегическими угрозами, вставшими перед русским народом. Это внутрирусская власть, не отвечающая национальным интересам России. И это несправедливое, преступное, крайне неравномерное перераспределение собственности внутри нации, при котором подавляющему большинству русских не досталось ничего. Таким образом, важнейшей проблемой России сегодня является уродливая и нежизнеспособная социально-экономическая конфигурация внутри самого русского социума, при которой русские враждуют с русскими, угнетают русских и видят в них исключительно источник дальнейшего обогащения.

Решить эту глобальную проблему можно лишь через сверхпроект, связанный с новым общественным договором внутри русского народа, с переконфигурацией всего русского социального пространства и построением общества на новых принципах, важнейшие из которые - приход к власти "правительства национальных интересов" и справедливое внутринациональное перераспределение собственности. В этой новой системе будут решены прочие проблемы и противоречия, такие, например, как этническая преступность или нелегальная миграция, для которых при новом социально-экономическом договоре русского народа просто не найдется ниши для существования.

Задумать, спланировать и осуществить подобный сверхпроект по справедливому переустройству "социального космоса" русского народа не под силу "эскадронам скинхедов" или "восхвалителям русских олигархов". Справиться с задачей общенародного договора можно только в случае овладевания всеохватывающими имперскими, проектантскими методиками социальной инженерии. Только когда вся нация будет вовлечена в "Общее дело", осознает собственное единство через общее сотворчество на благо России, только тогда и можно будет говорить о гармонизации социальной конфигурации русского народа. Таковым "Общим делом" является соучастное построение великого русского государства, русского макрокосма, в котором принципы жизни и философия ценностей отвечают вызовам века и уберегают народ от катящегося в тартарары мира.

ИМПЕРИИ ТВОРЯТ историю. Империи только и входят в вечность. Что, в конечном итоге, важнее: на века сохранить свой этнос, пусть даже он весь переродится в "американцев", "азиатов" или "марсиан", примет иную религию и заговорит на ином языке? Навсегда сберечь свою кровь с помощью "сытого корыта на каждый день", в обмен на отказ от величия своей страны, от родной земли, от ответов на всемирные вызовы, от собственной героической истории? Или же - ценой даже новых жертв, нового надрыва и подвига, во имя дерзновенных целей навеки вписать имя русского народа в анналы человечества, сделав русский порядок образцом для бесконечного подражания - так, как это смог сделать Рим, который пропал сам, но навсегда сделал римским весь мир?

Эта сложнейшая философская дилемма вряд ли имеет только один ответ. Не будет ничего однозначного, не будет ситуации "или-или". Возможно, не будет и самого выбора: каждому народу его судьба предначертана, и избежать ее нам с вами не удастся.

Однако есть у меня уверенность в том, что даже сегодня, пребывая в тотальном кризисе, русский народ не соблазнится "корытом" и "отдыхом" в обмен на право жить на своей земле по своим собственным законам - как не соблазнился этой рабской участью ни в 1612-м, ни в 1812-м, ни в 1941-м. "Корыто" - это для свиней. "Отдых" - на кладбище отдохнуть успеем. А для русских людей есть еще дела поважнее. Например - стать, наконец, полноценными русскими, самими собой. То есть стать снова - Империей.

№28 (660) от 12 июля 2006