Картографа Ближнего Востока Джорджа Буша ждут новые провалы

Иранская атомная программа будет продолжена, и никакие угрозы не заставят нас свернуть ее, пообещал иранцам верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи за день до вручения Тегераном официального ответа на ультиматум Совбеза ООН о приостановке всех работ по обогащению урана. Еще через три дня президент Ирана Махмуд Ахмадинежад посетил атомный реактор в Араке, закрытия которого добивается Совбез, и лично санкционировал открытие завода по производству тяжелой воды. Последняя будет использоваться в системе охлаждения и замедления этого реактора, а в результате из отработавшего топлива будет нарабатываться плутоний. Что Западу очень не нравится – плутониевые боезаряды более практичны, чем урановые, легче и проще монтируются на ракеты. Правда, президент Ирана вновь заверил мир, что ядерная программа его страны направлена исключительно на мирные цели и "не угрожает никому, даже сионистскому режиму". Но предупредил, что его страна готова отстаивать свое право на мирные атомные технологии при помощи силы, иллюстрируя эту готовность широкомасштабными военными учениями на половине территории своей страны. "Удар Зульфикара" были названы эти учения в честь сказочного меча имама Али, и показанные ракетные стрельбы наглядно продемонстрировали миру, что на фоне иранского меча те ракеты, которыми отбивалась в Ливане "Хезболла", тянут не более чем на кинжальчик.

Что касается еще одного изгоя, Северной Кореи, то она не скрывает военной направленности своей ядерной программы. Свои ракетные стрельбы она провела в начале июля этого года в акватории Тихого океана. И сейчас, по данным Вашингтона, готовит подземный ядерный взрыв, который должен ввести ее в ранг ядерных держав. И что же делает Белый дом? Да ничего – Джордж Буш лишь сделал очередное заявление о серьезности угрозы и сказал, что надеется, что участники переговоров, которые имеют наибольшее влияние в Пхеньяне (то есть Китай и Россия), будут "действовать таким образом, чтобы избавить мир от этой угрозы". Увы, Совет Безопасности в середине июля уже ввел против КНДР примерно такие же "мягкие" экономические санкции, которыми сейчас грозит Ирану, и даже потребовал приостановить передачу ей "любых финансовых ресурсов, связанных с программой по созданию баллистических ракет", – другими словами, потребовал, чтобы члены ООН прекратили закупку корейских ракет. Не помогло – северокорейский лидер Ким Чен Ир лишь заявил, что страна должна самостоятельно преодолевать трудности, связанные с ее ядерной программой.

DEATH OF DETERRENCE

С 1949 г., когда ядерное оружие превратило войну между сверхдержавами в самоубийство, мир на нашей планете поддерживался ими с помощью deterrence – сдерживания агрессии угрозой ответного ядерного удара. Малые же страны, не имевшие ядерного оружия, в расчет вообще не принимались – им не могло даже в голову прийти совершить агрессию против сверхдержавы. Так что конвенциональную войну сменили локальные конфликты – в Корее, Вьетнаме, Афганистане. Где на стороне воюющей сверхдержавы было такое подавляющее преимущество в огневой мощи, что вторая сторона выступала исключительно в роли жертвы конфликта. Парадокс, однако, в том, что во всех этих конфликтах все более уверенно побеждала именно "жертва" – ведь применение ядерного оружия в подобных полицейских операциях бессмысленно. И теракты 11 сентября стали первым звонком, засвидетельствовавшим то, что эпоха классической доктрины сдерживания подходит к концу – у жертв конфликта появился самопровозглашенный мститель, для которого любой ответный военный удар не смертелен, а ядерный просто бессмыслен.

Впрочем, Вашингтон этого до конца так и не понял – он взял на вооружение доктрину Буша о превентивном сдерживании. Здесь объектами ответных ударов были назначены так называемые страны – спонсоры терроризма, в отношении которых вместо обычной переговорной дипломатии стала применяться политика смены режима. И вот сейчас – после пяти лет глобального антитеррора и двух "освободительных" войн –
>мы становимся свидетелями полного краха и доктрины Буша. "Июль 2006 года стал худшим месяцем глобальной антитеррористической кампании. За все три года не было такого серьезного ухудшения в стольких конфликтах за один месяц", – констатирует International Crisis Group. Действительно последние два месяца можно считать моментом истины – они показали, что недолгая эпоха доктрины превентивного сдерживания уже тоже исчерпала себя. Ибо поведение Ирана и КНДР наглядно демонстрирует, что доктрина Буша, вместо того чтобы сдержать развитие у них ядерных программ, наоборот, стимулировала их расконсервацию. В то время как ливанская война наглядно продемонстрировала, что подавляющее огневое преимущество Армии обороны Израиля, вполне способное сдержать арабские армии, уже неспособно сдержать боевиков "Хезболлы" и ХАМАС. Хотя, в отличие от "безродной" "Аль-Каиды", у тех и других есть своя родина, которую Израиль подверг ответному удару по полной программе.

ОТ ТЕРРОРА К АСИММЕТРИЧНОЙ ВОЙНЕ

"Наблюдая за Ливаном" – так называется журналистское расследование о причинах ливанской войны, проведенное известным американским журналистом, лауреатом Пулитцеровской премии Сеймуром Хершем. "Решение о силовой акции стало неизбежным за несколько недель до похищения солдат, после того как в конце весны разведгруппа радиоперехвата Армии обороны Израиля перехватила воинственные переговоры между представителями ХАМАС, "Хезболлы" и Халедом Машалем – лидером ХАМАС, ныне проживающим в Дамаске. Почти за год до своей победы на выборах в Палестинской автономии, состоявшихся в январе, ХАМАС свернул всякую террористическую деятельность. В ходе перехваченного в конце мая разговора лидеры ХАМАС заявили, что отказ от террора "больше не приносит никакой пользы". Вывод, к которому они пришли, был такой: "Давайте вернемся к терактам". И тогда Израиль и США решили: если верхушка ХАМАС попытается сделать это и если Насралла поддержит их, то они получат "полномасштабный ответ", – передает Херш рассказ одного из своих источников. И далее сообщает, что для лоббирования этого решения целый ряд израильских официальных лиц побывал в Вашингтоне у вице-президента США Дика Чейни – "чтобы получить зеленый свет на бомбардировки". Чейни с энтузиазмом поддержал эту идею. "Мы поймем, что нам делать в Иране, посмотрев на то, что Израиль делает в Ливане", – говорил вице-президент США. Израильский план бомбардировок был "зеркальным отражением" того, что его собственная команда планировала сделать с Ираном.

А теперь сопоставим эту информацию с хронологией событий. Для начала вот точка зрения противоположной стороны. "Проблема началась с Палестины. Случились выборы, которые выиграло сопротивление, поставив в затруднительное положение госдеповских планировщиков. В результате они ударили по палестинскому народу, начали морить его голодом, направляя ситуацию в Палестине к внутреннему конфликту. Над палестинским народом нависла угроза раскола. Позднее в Газе был взят в плен израильский солдат. Значение этой операции в том, что акцент был перенесен с внутреннего конфликта между палестинцами на подлинную и основную борьбу", – так описал шейх Насралла развитие ситуации, которое привело его движение к конфликту с Израилем. Другими словами, похищение 25 июня капрала Шалита боевиками ХАМАС и было тем самым терактом, который ожидали израильтяне и который спровоцировал их "полномасштабный ответ" по сектору Газа. При этом введенные в сектор Газа израильские войска быстро сломили сопротивление боевиков. Было арестовано два десятка министров и депутатов парламента от ХАМАС. И тогда в дело вступили боевики "Хезболлы" – 12 июля они устроили засаду на ливано-израильской границе, чем спровоцировали второй "полномасштабный" ответ израильтян – уже по Ливану. Сейчас шейх Насралла клянется ливанцам, что если бы знал, как будет реагировать Израиль, то не похищал бы солдат. Вполне возможно – в одном из перехваченных разговоров, сообщает Сеймур Херш, Насралла упомянул о том, что премьер-министр Израиля Ольмерт и министр обороны Амир Перец кажутся ему "слабаками" и что ответ Израиля будет ограниченным, маломасштабным, как и прежде. Как видим, он ошибся. Тем не менее провокации ХАМАС и "Хезболлы" налицо, и осталось лишь установить причину, по которым Халед Машаль решил в конце мая возобновить боевые действия. Все же не совсем верно называть терроризмом нападение и захват в плен солдат чужой армии.

Признать право Израиля на существование – таково было основное условие "ближневосточного квартета" правительству ХАМАС после победы последнего на выборах. Движение ХАМАС от него отказалось и в результате, подвергнувшись международным санкциям, оказалось неспособно платить зарплаты служащим и оказывать услуги населению. Уже в апреле между ФАТХ и ХАМАС началась "война декретов", а в мае по сектору Газа прокатилась волна терактов против силовиков ФАТХ. В этих условиях 25 мая появилась знаменитая "инициатива узников" – пять самых авторитетных из сидящих в тюрьмах революционеров ФАТХ и ХАМАС предложили компромисс. Поскольку эта программа исходила из необходимости обеспечения преемственности внешней политики Палестины и, соответственно, признания концепции двух государств, то президент Палестинской автономии Махмуд Аббас ее поддержал, а руководство ХАМАС оказалось в крайне затруднительном положении. Так и возникла та самая "угроза раскола", про которую говорил в своей речи шейх Насралла. И, видимо, именно тогда и состоялся перехваченный израильтянами разговор между лидерами ХАМАС, включая Машаля, и шейхом. Когда же Махмуд Аббас, пользуясь тем, что свыше 80% палестинцев с одобрением восприняли "инициативу узников", объявил 10 июня о назначении референдума по вопросу о сосуществовании Палестинского государства и Израиля, то военное крыло ХАМАС объявило о прекращении перемирия с Израилем и начало ракетный обстрел израильского города Сдерота, а еще через две недели его боевики похитили капрала Шалита. Тем самым и был осуществлен тот перенос, говоря словами шейха Насраллы, "акцента с внутреннего конфликта на подлинную борьбу". В результате референдум не состоялся, а американскую "Дорожную карту" можно считать почившей в бозе. Ибо обстрел израильских городов с территории сектора Газа сделал для израильтян бессмысленным вывод войск с других оккупируемых территорий. Трудно, конечно, было бы представить немыслимое – то, что Тель-Авив признает правительство ХАМАС и договорится с ним.

Координация военных операций боевиков шиитской "Хезболлы" и суннитского ХАМАС впервые продемонстрировала возможность совместных действий шиитов и суннитов. А успех "Хезболлы" в войне в Ливане свидетельствует о том, насколько энергично и всерьез осваивает она асимметричную войну. Причем, как показала эта война, созданная еще в 1983 г. по личному распоряжению аятоллы Хомейни "Хезболла" и сейчас получает из Ирана новейшие образцы оружия, вплоть до антикорабельных ракет и самолетов-дронов. Другими словами, придя год назад к власти, иранский президент Махмуд Ахмадинежад не просто сотрясает воздух своими антиизраильскими угрозами, а активно готовит "Хезболлу" к асимметричной войне. И "если Армия обороны Израиля не способна утихомирить такую страну, как Ливан, с населением в четыре миллиона человек, стоит дважды подумать, прежде чем переносить подобную модель на Иран с его стратегическими просторами и населением в семьдесят миллионов", – заявил недавно бывший заместитель госсекретаря Ричард Армитидж, призывая Вашингтон сделать правильные выводы и приступить к переговорам с Ираном и Сирией. Действительно, пора бы Белому дому взглянуть в лицо реальности – превентивное сдерживание не оправдывает себя. И deterrence без дипломатии невозможен в принципе – даже в отношении террористов и стран-изгоев.

Шамсудин МАМАЕВ
№ 33-34 (128-129) / 11 сентября 2006