Династия в изгнании
Сто лет из века Рябушинских

Мариам Пакраван, Юрий Петров

Более полугода назад в Женеве на 95-м году жизни скончалась Александра Дмитриевна Рябушинская-Пакраван, последняя из прямых представителей знаменитой династии, сыгравшей заметную роль в общественной, политической, культурной и научной жизни предреволюционной России.

Всех, кому довелось встречаться с Александрой Дмитриевной, поражало ее удивительное обаяние, редкая красота, благородные фамильные черты лица, соединявшего в себе утонченность и внутреннюю силу. Собеседника покоряла необычайная живость ее ума, проницательный, иронический взгляд на окружающий мир… Жизнь Александры Рябушинской вместила в себя весь ХХ век с его неслыханными потрясениями и социальными катаклизмами.

Родившаяся в 1911 году в подмосковном имении Кучино, Александра Дмитриевна была младшей из трех дочерей в семье выдающегося ученого-естествоиспытателя Дмитрия Павловича Рябушинского (1882–1962) и Веры Сергеевны, урожденной Зыбиной (1887–1852), – фрейлины двух императриц (Марии Федоровны и Александры Федоровны), племянницы знаменитой меценатки княгини Марии Тенишевой.

Имя ее отца, одного из зачинателей российской авиации, награжденного в 1913 году почетным золотым знаком "За успехи в воздухоплавательном деле", после 1917 года оказалось под запретом, так как ученый был вынужден эмигрировать и продолжал научные изыскания во Франции. В 1904 году он основал первую в Европе исследовательскую лабораторию в области воздухоплавания – Аэродинамический институт. С 1906 года Дмитрий Рябушинский начинает издавать "Бюллетени Кучинского института", выходившие на французском языке, и результаты проведенных в институте исследований становились известны всему ученому миру, вызывая огромный интерес зарубежных и российских коллег. Вдохновленный идеями Циолковского, он ставил задачу освоения космического пространства и собирался посвятить ей жизнь.

В Кучино, в просторном доме, окруженном парком, Саша Рябушинская и ее сестры Вера и Мария безмятежно росли, принимая посильное участие как в экспериментах отца, так и в музыкальных вечерах, устраиваемых матерью – профессиональным музыкантом. В этом ушедшем от нас мире душа девочки впитала множество впечатлений, навсегда врезавшихся в память.

Новые вандалы

Дмитрий Павлович Рябушинский дожил до полета Гагарина, подтвердившего провидческую мысль ученого, но его выдающийся талант не пригодился на родине, которую он был вынужден покинуть. После революции, когда Саше едва исполнилось семь лет, прежний мир рухнул, разруха и хаос ворвались в Кучино вереницей кошмаров и трагедий. В сентябре 1918 года, после официального объявления "красного террора", группа вооруженных людей ворвалась в кучинский дом Д. П. Рябушинского. Вакханалия новых вандалов длилась до вечера. Ими двигала бессмысленная, жаждущая разрушения ненависть. Одни уничтожали прекрасные рояли, солдатскими сапогами топая по клавиатуре из слоновой кости, другие забавлялись тем, что били хрустальные люстры в гостиной и рвали гардины с окон на портянки. Раздосадованные тем, что не застали хозяина, отлучившегося в Москву по делам Аэродинамического института, они обстреляли из револьверов экипаж, на котором приехала к детям гувернантка-француженка, а напоследок бросили бомбу в тихую речку Пехорку, на которой стояла гидродинамическая лаборатория. И спустя много десятилетий А. Д. Рябушинская с душевным содроганием вспоминала о том налете, когда люди впервые показались ей злыми волками из сказки.

Уходя, бандиты пообещали вернуться и не оставить камня на камне от семейного гнезда Рябушинских. Приехавший из Москвы Дмитрий Павлович распорядился срочно готовиться к отъезду, напоминавшему скорее паническое бегство. С собой взяли только самое необходимое; переодевшись в рабочее платье, отправились на Курский вокзал. Дмитрий Павлович, занятый делами института, не мог выехать с семьей, и Вера Сергеевна с тремя дочерьми вынуждена была отправиться в опасное путешествие самостоятельно. Путь их лежал на юг, в Харьков. Однако и здесь, как вспоминала А. Д. Рябушинская, в городе, занятом к тому времени красногвардейцами, семья не чувствовала себя в безопасности, так как при первой же проверке документов "мы пропали бы с нашей фамилией и репутацией миллионеров". Нужно было пробираться дальше. Мать и дети спрятались в сене на одном из возов, которыми доставлялся конский фураж из Харькова в южные степные губернии. Несчастные беженцы едва не погибли, когда один из большевистских патрульных вилами проверил, не скрываются ли под сеном "контрабандисты". Чувство облегчения, которое испытали дети при переезде через нейтральную полосу, смешивалось с ужасом при виде "лежащих по сторонам дороги больших белых свертков". То были трупы умерших от тифа, которых вывозили подальше от села и оставляли у дороги. Затем был Крым, Новороссийск, в котором также свирепствовал сыпняк, английский пароход, Константинополь, Париж и встреча с отцом после многомесячных скитаний.

Бегство от террора

Сам Дмитрий Павлович остался в Москве после отъезда семьи для того, чтобы спасти Аэродинамический институт от разрушения. Однако после убийства Урицкого он был арестован. Из заключения его – конечно, ни в чем не повинного – выпустили только в результате хлопот Максима Горького. Затем он уехал в Данию, где его радушно принял Нильс Бор. Получив известие о прибытии семьи во Францию, ученый переехал в Париж. Семья Саши разделила участь всего клана Рябушинских, которым пришлось спасаться бегством от "красного террора". Как и многим другим эмигрантам, отъезд из России казался им делом временным.

Отказались покинуть родину две сестры Дмитрия Павловича, Надежда и Александра Рябушинские, однако их ожидала трагическая участь. В 1931 году они были арестованы по обвинению во "вредительстве", осуждены к отбыванию наказания в Соловецком лагере, а в 1937 году по повторному обвинению приговорены к "высшей мере социальной защиты". Об их трагической кончине стало известно родственникам за границей, члены фамилии ежегодно заказывали панихиду "по Наде и Шуре" в православных храмах русской диаспоры.

В эмиграции семье Саши Рябушинской пришлось столкнуться с другими трудностями. Попытки возродить семейное предприятие на Западе (этим занимался один из братьев отца, Михаил) успеха не принесли, и с середины 1920-х годов бывшие миллионеры превратились в неимущих. К тому же лопнул банк, где держал остаток своих капиталов Д.П. Рябушинский. При этом до самой смерти он не менял гражданства, сохранив "нансеновский" паспорт русского эмигранта. Из-за частых болезней детей семья поселилась в Камбо, курорте на побережье Бискайского залива, где лечился от туберкулеза дядя Сашеньки, знаменитый бизнесмен и политик Павел Павлович Рябушинский, скончавшийся в 1924 году. Затем жили в окрестных городках (Гетари, Биаррице), где их жизненные пути пересекались с видными представителями эмиграции (Стравинский, Мейендорф и др.). В отличие от старшей сестры Веры, увлекавшейся чтением, и средней Марии, в которой рано проявилось необычайное художественное дарование, Саша обладала изобретательным, пытливым умом и была лучшей помощницей отца, который в тех условиях пытался продолжать свои научные опыты.

Жизнь семьи протекала мирно, без потрясений, и потому громом среди ясного неба стал случай в конце 1925 года в Биаррице, едва не закончившийся для Саши трагически. Однажды она возвращалась из школы с подругой по дороге, ведущей мимо газового завода. Вдруг на Сашу набросился какой-то мужчина, пытаясь запихнуть девочку в мешок. К счастью, Сашина подруга, дочь директора этого завода, оказалась не робкого десятка. Подняв крик, она принялась изо всех сил колотить похитителя школьным портфелем. По-видимому, тот испугался, что детские крики услышат рабочие завода, и поспешил скрыться. Саша пережила сильное нервное потрясение. Без сомнения, попытку похищения предприняли агенты советских спецслужб, чтобы заставить знаменитого ученого вернуться на родину. Вечером встревоженный Дмитрий Павлович отправился на виллу заместителя мэра Биаррица. Описав происшествие, он решительно поставил вопрос о безопасности дочерей и заявил о своем намерении ежедневно забирать детей из школы. Об инциденте предупредили полицию города, были приняты необходимые меры, и хотя Вера Сергеевна получила несколько анонимных писем с угрозами, попыток похищения детей больше не было.

Из Биаррица в Мешхед

Создателю первого в Европе аэродинамического института в 1926 г. была присуждена международная научная стипендия фонда Рокфеллера, что несколько улучшило материальное положение семьи. Вера Сергеевна уже давно уговаривала мужа вернуться в Париж, поскольку ее беспокоила проблема обучения дочерей, которые не могли получить в Биаррице достойного образования. Младшая дочь вместе с отпрысками известных эмигрантских семей стала воспитанницей парижского интерната Кюр Дюпанлу. Саша училась блестяще, страстно увлекалась биологией, обнаружив унаследованный от отца дар экспериментатора. Однако ввиду стесненного материального положения семьи она после окончания интерната устроилась в ателье моды. Благодаря присущему Рябушинским умению разбираться в делах она вскоре настолько освоилась на новом месте, что директриса ателье передала в ее руки все дело управления.

Любимая сестра Мария, одаренная художница, была вынуждена в поисках работы уехать в Соединенные Штаты. Отъезд горячо любимой сестры поверг Александру Рябушинскую в отчаяние. В этом состоянии духа она встретилась с эмигрантом Анатолием Кондратьевым, уроженцем Крыма, служившим в Белой армии, а в эмиграции ставшим архитектором. Отец и мать Саши не одобрили этого союза, но в 1929 году в Париже Александра Дмитриевна вышла за Кондратьева замуж. В этом браке родилось двое детей – сын Анатолий (ныне проживает в США) и дочь Александра. В 1930-е годы рынок труда во Франции переживал тяжелый кризис, и молодой чете в поисках работы пришлось переехать в Марокко. Однако работы вскоре не оказалось и там, семья вернулась в Париж, где перспективы трудоустройства для эмигрантов оставались неутешительными.

Александру Дмитриевну привлек Иран, где в то время жила ее двоюродная сестра Кира, дочь Евфимии Рябушинской, самой известной из сестер Рябушинских, до революции содержавшей в Москве литературно-художественный салон. Семья переехала в Мешхед, священный город на севере Ирана, где уроженку Москвы ожидала встреча, круто изменившая всю ее жизнь. Она познакомилась с иранским аристократом Фатоллой Пакраваном, племянником шаха из династии Каджар, выпускником юридического факультета парижской Сорбонны и основанной Наполеоном военной академии Сен-Сир, одного из самых престижных высших учебных заведений Франции, блестящим дипломатом и правой рукой шаха Реза Пехлеви, чью политику модернизации страны он искренне поддерживал. С этим человеком Александра решила связать свою судьбу. Вспыхнувшее чувство омрачила весть о трагической гибели в 1939 году любимой сестры Марии, ставшей жертвой автокатастрофы в Нью-Йорке. Оборвалась жизнь талантливого художника, не успевшего полностью раскрыть свое дарование…

Разразившаяся вскоре Вторая мировая война вновь подвергла Рябушинскую суровым испытаниям. 23 августа 1941 года у Александры Дмитриевны родился сын Хормоз (1941–1999), а через два дня советская авиация подвергла бомбардировке Мешхед. Через месяц шах был свергнут, а его приближенные репрессированы. Фатолла Пакраван оказался в тюрьме по ложному обвинению и был освобожден через полгода лишь благодаря хлопотам Александры Дмитриевны. Впоследствии он отверг предложение войти в состав нового дезорганизованного и коррумпированного правительства Ирана. Уже после окончания войны, в 1946 году, Фатолла Пакраван был назначен послом Ирана в Италии, где в 1947 году у них родилась дочь Мариам. Подорванное душевными потрясениями здоровье мужа стало быстро ухудшаться, он был вынужден подать в отставку. Александра Дмитриевна с присущей русской женщине самоотверженностью взяла на себя заботу о супруге. Лечившие больного врачи признавались, что никогда не встречали у жен такой всепоглощающей любви и заботы.

В 1959 году супруг Александры Дмитриевны скончался, но она не пала духом, взялась за преподавание французского языка и литературы, перенеся свою любовь на детей. В 1965 году она обосновалась в Женеве, ставшей ее пристанищем до конца дней. Целью ее жизни стало сохранение исторической памяти о скончавшихся к тому времени родителях и сестре Марии.

Неузнаваемая страна

Надо сказать, что Дмитрий Павлович Рябушинский пользовался заслуженным авторитетом в кругах русской эмиграции. В Париже он основал Научно-философское общество, ставшее одним из центров русской мысли за рубежом. После Второй мировой войны по его инициативе в Париже создано было Общество охранения русских культурных ценностей за рубежом, которое взяло на себя благородную миссию спасения от гибели архивов и неопубликованных научных работ наших соотечественников, живущих вне России.

Знаком признания выдающихся научных заслуг ученого стало избрание Д.П. Рябушинского в 1935 году членом-корреспондентом Французской академии наук. За годы плодотворной деятельности им было опубликовано более 200 научных работ по аэродинамике, астрофизике, баллистике, сверхзвуковой динамике, геометрии, гидродинамике, математике и теоретической физике. До самой кончины, последовавшей в 1962 году, сохранял он творческую активность, не покидая исследовательской лаборатории.

Потрясенная смертью отца, незаслуженно забытого на родине, дочь поставила целью сохранить для потомков его имя. В 1970-х годах жизнь преподнесла обитательнице тихой Женевы очередной сюрприз, на этот раз приятный: дочь Мариам поступила в аспирантуру Московского университета для изучения русской литературы Серебряного века. Навещая дочь в Москве, Александра Рабушинская как будто возвращалась на родину, но это была иная, не узнаваемая ею страна, перекроенная революцией и советской системой…

Горбачевская перестройка пробудила в ней надежду на восстановление исторической справедливости. Она не раз посещала Москву, чтобы вручить музеям и библиотекам документы, связанные с научной деятельностью отца. Побывала она и в Кучине, где от прежней далекой жизни сохранилось немногое. Семейный дом исчез, от него осталась лишь заросшая крапивой часть парковой лестницы, ведшей от дома к реке Пехорке. Чудом избежало этой судьбы деревянное строение Аэродинамического института, 100-летие которого было отмечено научной общественностью в 2004 году. Немало было сделано Александрой Дмитриевной для сохранения на родине памяти об отце, но на это празднование она приехать уже не смогла…

На русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа под Парижем находится семейное захоронение Рябушинских, где погребены Дмитрий Павлович вместе с женой Верой Сергеевной и детьми. Последним на могильной плите значится имя Александры Дмитриевны Рябушинской (1911–2005), чья долгая и полная потрясений жизнь символизирует историческую судьбу России в ХХ веке. В этот век страшных переломов она осталась воплощением созидательной силы любви и памяти.