Международному сообществу так и не удается найти общий язык с афганцами

Ядерные испытания в Северной Корее и продолжающийся спор об иранской атомной программе отвлекли внимание международного сообщества и от Ирака, где потери оккупационных сил за последний месяц стали самыми большими с начала операции, и, тем более, от Афганистана, где частям НАТО с большим трудом вроде бы удалось остановить наступление поднявших голову талибов. Однако события этой недели вновь убеждают, что до поражения талибов в Афганистане еще очень далеко.

В понедельник международная правозащитная организация Human Rights Watch опубликовала заявление, в котором силы Североатлантического альянса обвиняются в недостаточной защите мирного населения во время боев в Афганистане. Обвинение весьма справедливое – известно, что в этом году потери среди мирного населения как минимум в четыре раза больше, чем в предыдущие годы. Правозащитники также вполне разумно замечают, что натовские солдаты, мало заботящиеся о защите мирного населения, рискуют вызвать у простых афганцев еще большее озлобление, что обеспечит талибов постоянными пополнениями.

Позицию международной неправительственной организации можно понять и всячески приветствовать. Правда, думается, что подлинного диалога между большинством афганцев и солдатами международного контингента в Афганистане не получается не только из-за того, что натовские авиация и артиллерия время от времени атакуют мирные деревни.

За почти пять лет с начала операции против талибов и союзной им "Аль-Каиды" международному сообществу так и не удалось выстроить взаимовыгодное сотрудничество с новым руководством страны. До недавнего времени ведущую роль в проекте создания "нового Афганистана" играли американцы. Демократическое мессианство, к которому можно относиться по-разному, является давней сущностной чертой американской политической культуры и почти всех внешнеполитических доктрин и планов. Не будем забывать, что и в Афганистане администрация Джорджа Буша рассчитывала выстроить политическую систему по западному образцу. Но эффективная и легитимная политическая система всегда является результатом внутреннего развития, опирающегося на традиции и культуру конкретной страны.

Когда в 2001-ом году ведомые США иностранные силы и отряды Северного альянса выбили талибов из Кабула и оттеснили в самые труднодоступные районы страны, таких предпосылок для национальной демократии в Афганистане не было. Не появилось их и за последние пять лет. Международное сообщество могло рассчитывать на дружественный Афганистан, но никак не на демократический.

>Все эти пять лет талибы накапливали силы и постепенно меняли стратегию. Новые же власти страны во главе с президентом Карзаем так и не смогли уверенно встать на ноги: с одной стороны, Карзай вместе со своими ближайшими союзниками был вынужден бороться с конкурирующими в борьбе за власть группировками; с другой, постоянно объяснять официальному Вашингтону, что, настаивая на предлагаемых американцами чуждых афганской культуре реформах, вроде массового включения женщин в органы исполнительной и законодательной власти, он рискует еще больше утратить поддержку населения.

"Увязнув" в Ираке, американцы постепенно стали сворачивать свое военное присутствие в Афганистане, во-первых, надеясь на военный потенциал европейских и канадских сил НАТО в стране, во-вторых, рассчитывая, что соседний Пакистан станет активнее бороться с талибами, избравшими своей базой границу двух стран.

В итоге натовские войска оказались вовлечены в серьезнейшую с момента создания альянса сухопутную боевую операцию, в ходе которой приходится прибегать к массированным ударам, не позволяющим обеспечивать безопасность мирного населения, что, по меткому замечанию Human Rights Watch, делает иностранное военное присутствие еще менее приемлемым для афганцев.

"Подводит" и союзный Вашингтону пакистанский президент Мушарраф. Его власть оказалась очень зависима от позиции пакистанских религиозных фундаменталистов, которые считают талибов своими естественными союзниками в борьбе против ненавистного Запада, а силы же коалиции, занятой борьбой с талибами, часто относятся к Мушаррафу так же, как и к его коллеге Карзаю в соседнем Афганистане, мнение которого они обычно лишь принимают к сведению.

Скажем, в понедельник удару с воздуха, организованному, скорее всего, американскими частями, подверглось одно из многочисленных фундаменталистских медресе. В результате этой атаки было убито, по самым скромным оценкам, более восьмидесяти человек, которых американское командование и руководство Пакистана называет боевиками, близкими к "Аль-Каиде", а религиозные лидеры, стихийно собирающие возмущенные демонстрации по всему Пакистану, простыми, ни в чем не повинными студентами, мирно изучавшими традиции и нормы ислама.

Очевидно, что такие выступления еще больше снижают поддержку Мушарафа среди пакистанцев. А это значит, что в ближайшее время он еще более осторожно будет вести себя по отношению к обитающим в приграничной области и большей частью союзным талибам племенам, воздерживаясь от требуемых Вашингтоном карательных акций.

Получается, что нынешней зимой главную роль в борьбе с талибами будут нести силы НАТО, в настоящий момент по-прежнему испытывающие дефицит в живой силе. В своем последнем интервью командующий частями быстрого реагирования Североатлантического альянса британский генерал Дэвид Ричардс предпочел в связи с этим высказаться дипломатично, отметив, что хотя на победу пока рассчитывать не приходится, талибов, благодаря свежим канадским и польским частям, сдержать удастся.

Пока такие свежие части изыскивать удается. Но никто, ни в Вашингтоне, ни в Брюсселе, ни в Кабуле, ни в Исламабаде так толком и не может сказать, когда же в Афганистане наступит мир, возможный только в результате принципиального урегулирования между основными афганскими силами. Вместо этого афганцам пока настойчиво предлагают строить демократическое государство под часто достаточно бесцеремонную диктовку международного сообщества, против чего как раз и существует консенсус среди большинства афганских полевых командиров.

Николай Пахомов
03.11.2006