Удержать можно самых безрассудных мировых лидеров, и поглощенный ядерными амбициями президент Ирана не является исключением

Если вы думаете, что президент Ирана Махмуд Ахмадинежад (Mahmoud Ahmadinejad) делает выходящие из ряда вон заявления, то послушайте, что сказал Мао Цзе-Дун (Mao Tse-tung) в 1954 году одному из руководителей иностранных государств, приехавшему к нему с визитом: "Если кто-то может сбросить атомную бомбу, то ее могу сбросить и я. Не стоит бояться смерти 10 или 20 миллионов человек".

Тем не менее, через 15 лет миру удалось сдержать Китай, и, кроме того, он избрал путь нормализации отношений со своим главным врагом - Соединенными Штатами. Сегодня модно сравнивать Ахмадинежада с Гитлером, несмотря на то, что из опыта 20-го века следует, что безрассудных лидеров на самом деле можно сдерживать. И президент Ирана не будет исключением.

Не стоит забывать, что высказывания Ахмадинежада не уникальны в иранской риторике. В 2001 году бывший президент Ирана, якобы умеренный Хашеми Рафсанжани (Hashemi Rafsanjani), заявил, что в то время, как Израиль будет уничтожен атомной бомбой, исламский мир пострадает частично, и поэтому "данный сценарий не является невероятным". Тем не менее, четыре года спустя, когда Рафсанжани принимал участие в президентских выборах, Вашингтон и его европейские союзники очень хотели, чтобы он одержал победу.

Ахмадинежад в Соединенных Штатах считается ненормальным из-за отрицания Холокоста - однако в Исламской Республике это также не является чем-то новым. Главный правитель страны, Аятолла Али Хаменеи (Ali Khamenei), заявлял: "Существуют документы, свидетельствующие о тесном сотрудничестве сионистов с нацистской Германией. Большое количество документов, относящихся к Холокосту, были подделаны, чтобы создать основания для оккупации Палестины и оправдания зверств сионистов". Тем не менее, сегодня в Вашингтоне тлеет надежда, что Хаменеи будет одним из тех, кто усмирит несдержанного Ахмадинежада.

Все это позволяет предположить, что в отношениях с Ираном американские чиновники исторически не брали в расчет его громкие заявления, принимая во внимание лишь его реальное поведение. И они были правы. Хаменеи и Рафсанжани, несмотря на их безответственные заявления и поддержку целого ряда террористических организаций, проводили относительно прагматичную внешнюю политику, в ходе которой старались избегать прямой конфронтации с Соединенными Штатами и Израилем.

Поведение Ахмадинежада позволяет предположить, что он продолжит путь своих предшественников: пламенная риторика и сдержанное поведение.

Факты заключаются в том, что сегодня, в отличие от 1980-х года, Иран не ставит под сомнение легитимность политического порядка в регионе и не призывает к свержению режимов в таких странах, как Саудовская Аравия или Египет. Поддержка Тегераном таких организаций, как "Хезболла" или ХАМАС - не нововведение Ахмадинежада, а давняя политика Ирана.

Конечно, Иран вмешивается в события в Ираке и вооружает различных шиитских боевиков - однако это делается не для того, чтобы экспортировать иранскую модель правления, а для того, чтобы не допустить подъем государства, управляемого суннитскими элитами, чьи панарабские устремления приводили в прошлом к осложнению отношений и даже к войне с Ираном. Тегеран не питает иллюзий о том, что иракские шииты подчинят свои интересы амбициям Ирана, однако он надеется, что режим, возглавляемый шиитами, станет подходящим собеседником.

Даже ядерный вопрос следует рассматривать скорее в контексте преемственности, чем в контексте перемен. Решение о возобновлении ядерной программы после длительного перерыва было принято не Ахмадинежадом, а реформаторским правительством Мохаммада Хатами (Mohammad Khatami) незадолго сложения полномочий в 2005 году. Более того, стремление Ирана к ядерному оружию связано не столько с желанием уничтожить Израиль, сколько с намерением сдержать Соединенные Штаты, которые в последние пять лет вторглись в два граничащих с Ираном государства. В настоящее время напряженность между Ираном и США усилена, так как администрация Буша постоянно призывает к смене режима в Тегеране, поэтому не удивительно, что Исламская Республика чувствует потребность в сдерживающем средстве для сохранения власти и территориальной целостности.

Тогда почему Ахмадинежад постоянно отрицает Холокост и призывает к уничтожению Израиля, если это всего лишь пустые заявления? Ахмадинежаду нравится, что его пламенные заявления усиливают его популярность на Ближнем Востоке. Бойня в Ираке, отсутствие мира между израильтянами и палестинцами и неспособность арабских правителей противостоять Вашингтону стали причиной того, что народ стал желать появления политика, готового бросить вызов США и Израилю.

>Ахмадинежад взял на себя эту роль, успешно завоевав внимание региона, склонного к тому, чтобы объяснять свои трудности различными заговорами. Поэтому его постоянные религиозные проповеди предназначены не для того, чтобы расчистить путь для прихода "скрытого" имама - подобной мессии фигуры шиитского ислама, которая, по мнению некоторых, придет в эпоху всемирной войны, хаоса и кровопролития - а для того, чтобы укрепить свои позиции и влияние Ирана.

Постоянное ожидание нового Гитлера - характерная особенность Америки. Иосиф Сталин, Мао, Хо Ши Мин (Ho Chi Minh) и даже Саддам Хусейн (Saddam Hussein) - все они в то или иное время назывались воплощением Гитлера. Ахмадинежад является просто одной из последних кандидатур, рассматриваемых на это место. Очевидно, многие в Вашингтоне просто не могут понять, что Гитлер был уникальным дьявольским политиком и что он на самом деле давно мертв. Соединенные Штаты - страна, одержавшая победу в "холодной войне" и сдержавшая своих соперников - должна сдержать и второразрядную страну с ее резким лидером.

Рей Такей - старший научный сотрудник Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relations), автор книги "Скрытый Иран: Парадокс и сила Исламской Республики" ("Hidden Iran: Paradox and Power in the Islamic Republic")

"Los Angeles Times", США
21 ноября 2006