Доброе утро, Кабул!

Несмотря ни на какие конфликты, базар остается главным содержанием и барометром афганского общества

"Боинг-737" афганской авиакомпании Kamair совершил не очень мягкую посадку в аэропорту Кабула. Приподняв закрылки, пилот гасит скорость, и вот лайнер уже неспешно катит по бетонной рулежке. Несколько минут ожидания, и мы спускаемся по трапу. Первые шаги по афганской земле. Один из моих спутников, глава алматинской городской организации ветеранов - афганцев Валерий Слиденко, махнув рукой в сторону летного поля, говорит, что где-то здесь взорвался готовящийся к взлету самолет АН-12, врезавшийся в вертолет. Погибли отпускники, командированные, раненые и больные, отправляющиеся на излечение.

Другой мой спутник, глава союза "Боевое братство" Сергей Пашевич выискивает глазами пересыльный пункт. На его месте возведены складские помещения. Указав на пустырь, говорит, что там стоял ангар, куда свозили скорбный "груз - 200". Отсюда во все уголки Союза отправлялись "черные тюльпаны". Сергея всегда коробил тот факт, что погибших еще не было, а гробы уже были. У него складывалось впечатление, что интендантские службы, как бы предрекая появление убитых, запасались гробами впрок. Теперь на этом месте пустырь. Проходим паспортный контроль, получаем багаж и, наконец, прильнув к окнам автомобиля, разглядываем улицы афганской столицы.

Воспоминание о минувшем

Проезжаем мимо остроконечной стелы, увенчанной устремленным ввысь МИГом. Напоминание о недавнем прошлом. Подумалось, индейцы говорят: нельзя дважды войти в одну и ту же воду. Интересно, насколько успешным будет встреча с Кабулом у моих спутников. Последний раз они были здесь очень давно. Сергей говорит, что с тех времен сохранилось лишь здание комендатуры. Последний раз он был в аэропорту Кабула в мае 1988 года, тогда его внесли на борт самолета, вылетающего в Ташкент, на носилках. БРДМ-2 подорвался на мине, а его сбросило с нее взрывной волной. Спустя сутки Сергей очнулся в кандагарском госпитале, врачи предполагали, что он повредил позвоночник. Благо, они ошиблись. И продолжает: "Верится и одновременно не верится, что через столько лет я снова тут". Отмечает, что тогда и дорога была лучше, да и руин не было, во всяком случае, не в таком количестве.

Обретя кров над головой, отправляемся на встречу с нашим послом в Кабуле. Сообщили о своем приезде. Вкратце изложили цель нашего сюда прибытия. Обычный визит вежливости, не более. Посол был столь любезен, что не стал задерживать нас сверх меры. Затем отправились на первую прогулку по городу. Показываю своим спутникам Чиккин-стрит - район сосредоточения антикварных и ювелирных лавок. Это настоящий остров сокровищ. Сначала зазывалы и продавцы никак не могли определить нашу национальную принадлежность. Это продолжалось до той поры, пока Сергей не задал одному из них вопрос: "Руси фамиди? - Помните русский?", и в ответ как-то сдавленно, с оттенком недоверия прозвучало "Шурави!". И тут же делая пригласительный жест, он перешел на ломаный, но русский язык: "Захады! Скажи, че хочишь. Все дам". Похоже, что по сравнению с Валерой Сергей освоился быстрее. Увидев стопку афганских головных уборов - пакулей, он спросил "чам пайса? - сколько стоит?". Чего - чего, а торговаться он умеет. Купил сразу несколько по доллару за штуку. Затем прошлись по ювелирным магазинам, где мои спутники сделали несколько удачных, на мой взгляд, покупок.

Примечательно, что в свое время продавцы невзлюбили шурави за то, что те покупали не торгуясь. Это здорово уронило их в глазах афганцев.
Кое-как отвязавшись от очередной нищенки, жалостливо показывающей на листок бумаги, издали похожий на врачебный рецепт, Сергей говорит: "Когда мы были здесь, такого количества нищих не было". С ними действительно сталкиваешься на каждом шагу. Один шустрый "бача - подросток" освоил новую нишу в этом бизнесе. На ломаном английском он объяснил мне, что за небольшую мзду он возьмет на себя функции моего телохранителя. Оглянувшись по сторонам, согласился. Больше нищие мне не докучали. Каждого приближающегося он заворачивал словами: "Бурул, бурул, бача" - "Проваливай, проваливай, парень". Это не говорит о том, что мне жалко мелочи, просто они шагу не дают ступить.

Афганский арсенал

Разглядываю выставленные на витрине старинные монеты периода греко-бактрийского царства. На аверсе и реверсе одной из них изображен один из архонтов Александра Македонского - Селевк Никатор - и Афина, правящая конной квадригой. Это искусно выполненные подделки. Если возникли сомнения в подлинности, то лучше спросить напрямик - афганцы, большей частью богобоязненный народ, врать не будут. На витрине другого магазина, среди сонма прочих наград лежат советские медали и ордена. Откуда они взялись - тоже понятно, одно невдомек, откуда здесь столько орденов "Материнская слава"? Предприимчивые афганцы уже бойко торгуют американскими медалями, по два доллара за штуку. Советские ордена оцениваются не в пример дороже - в сорок долларов. Забавно выглядят стоящие на витринах женские манекены с европейскими лицами, задрапированные в афганские одеяния.

Но дольше всего мои спутники задерживались в лавках, где продают старинное оружие. В иных из них оно не развешано на полках, а лежит в углу или вдоль стены, как у рачительного хозяина жерди. Чего тут только нет: афганские сабли и турецкие ятаганы, боевые топоры и кинжалы сикхов, кольчуги и щиты, фитильные пистолеты и ружья, на некоторых из них можно разглядеть заводское клеймо, год производства, корону и аббревиатуру "VR" - Victoria Regina (королева Виктория). Взяв в руки отделанное перламутром длинное ружье, внимательно разглядываю его. Это настоящий афганский "джезиль", поскольку ствол у него длиннее английского, то и дальнобойность у него была не в пример больше. В период англо-афганских войн гордые бритты ощутили это преимущество афганского оружия на своей шкуре. Уже в то время один из английских офицеров обратил внимание на мастерство здешних оружейников: "Дай афганцу последнюю модель оружия и через неделю он обзаведется его действующей копией". Как это им удавалось - ума не приложу, ведь для того, чтобы это сделать, нужны не только станки, но и знания точной механики. Как-то в Панджшере я увидел спутниковые антенны, сперва подумал, кто же их мог сюда завезти. Подойдя ближе, разглядел, что они самодельные. Причем меня уверяли, что они лучше фирменных. И это истинная правда, у афганцев золотые руки.

В середине 1910-х годов, будучи с визитом в Германии, эмир Хабибулла купил у Круппа в качестве образцов несколько горных орудий. Спустя непродолжительное время изготовленные по шаблону здешними умельцами пушки громили позиции англичан в третьей англо-афганской войне. Думаю, что лет эдак через сто туристы смогут купить на Чиккин-стрит "стингеры", украшенные афганской инкрустацией. Примечательно, что в статье, опубликованной в газете The Washington Times в ноябре 2000 года, утверждалось, что ЦРУ всячески противилось желанию Белого дома поставить афганцам эти комплексы. Может быть, уже тогда они понимали, что добром это не кончится.

Впрочем, не все афганцы восприимчивы даже к таким, чисто "техническим", контактам с Западом. В 1990-х годах начала действовать малочисленная подпольная группа "Джамаат-и Такфир". По мнению ее членов, все мусульмане и руководители исламских стран, поддерживающие какие-либо контакты с Западом, "кафиры". Их взгляды отличались такими крайними формами фанатизма, что даже талибы отказались от сотрудничества с ними и с боем вытеснили их в Пакистан.
Стемнело. Пора возвращаться в отель.

Причины неудач

Уже хрустящим морозным утром идя к машине, перешагнул через подернутую тонким льдом лужу. Подумалось, нынешнее относительное затишье в Афганистане сродни этому хрупкому ломкому льду. Удастся ли его сохранить? На юге страны, где активизировались талибы, уже изрядно припекает. Афганцы с гордостью говорят, что англичане вывели свой контингент из провинции Гельменд. Проезжаем мимо мечети Шахид ду шамшера. Согласно преданиям, в эпоху распространения ислама здесь на поле брани пал арабский витязь. Позднее там, где пролилась его кровь, и возвели первую в Афганистане мечеть. Ее название так и переводится "мученик за веру с двумя мечами". Подумалось, что Восток привил Афганистану ислам, Запад принялся насаждать демократию. Хотя если разобраться, то такой институт, как лойя-джирга, существует давно, во всяком случае, он не менее древний, чем английский парламент.

Подъезжаем к российскому посольству. В один из прошлых своих приездов я бывал здесь, прошелся по его территории. Тогда окна и двери зияли проломами, под ногами хрустели битые кирпичи, стекло и бетон, сверху свисали прутья арматуры, стены, густо выщербленные пулями и осколками гранат и снарядов. От стоявшего неподалеку здания советского культурного центра практически ничего не осталось.

Так бесславно завершилась насильственная попытка модернизации Афганистана. Впрочем, как и не удавались предыдущие попытки фрагментарной модернизации экономики, начавшие осуществляться при Захир-шахе еще в начале 1960-х годов. На значительной части страны продолжали преобладать патриархальные уклады: натуральное и полунатуральное хозяйствование и архаичная социальная организация.

Еще в 1963 году известный афганист Дюпре писал, что осуществление Афганистаном своих программ развития ведет к росту политической нестабильности. Этим и объясняется, что за каких-то 70 - 75 лет в стране сменилось десять правителей. При этом следует учесть, что из них сорок лет пришлось на правление Захир-шаха, осуществлявшего реформы в щадящем режиме. С его свержением над Афганистаном открылся ящик Пандоры. Под какими только флагами и лозунгами, капиталистическими или социалистическими, не выступали с тех пор новые реформаторы. Становится понятным, что поражению Советского Союза способствовали не масштабные поставки оружия моджахедам, не военный талант их лидеров, поражение ему нанесла дремучая афганская глубинка. Это было предопределено изначально. Причина неуспеха заключается в отсутствии достаточно мощной социальной базы сменяющих друг друга режимов.

По сравнению с прошлым картина если изменилась, то ненамного. С большой долей вероятности можно предположить, что это не удастся и Западу. Причина застарелая, мал круг людей, заинтересованных в преобразованиях. Тем не менее рынок и на Востоке рынок, он чутко реагирует на все приходящее. Мой собеседник Зия говорил, что по сравнению с прошлым годом цены на недвижимость в Кабуле упали вдвое. Я, конечно, не аналитик рынка недвижимости, но могу предположить, что это напрямую связано с ростом напряженности на юге страны. Осенью 1992 года территория посольства и прилегающие к нему окрестности стали ареной ожесточенных боев между отрядами моджахедов во главе с Масудом и Сайяфом и формированиями других полевых командиров. Благо успели эвакуировать персонал. По сути, подразделения воюющих между собой моджахедов представляли собой национальные ополчения.

Угли раздора

>Угли межэтнической розни продолжают тлеть в афганском очаге. Глава британской дипломатической миссии Монтстюарт Эльфинстон, автор первого подробного описания Афганистана, отмечал: "Есть основания опасаться, что отдельные группы, на которые разделен афганский народ, придерживаются таких прочных принципов разобщенности и отвращения друг к другу, что преодолеть их сможет только сила, которая, хотя и объединит части в единое целое, но в процессе этого сокрушит и сотрет характерные особенности всех составляющих. Минуло почти двести лет, а "характерные особенности" так и не стерлись, силы, способной осуществить это, так и не нашлось. Российский исследователь Ляховский вообще пришел к выводу, что афганцы "не способны к унитарности". О чем может идти речь, когда даже один из главных лидеров антизападной оппозиции Гульбеддин Хекматиар заявляет: "Я сначала пуштун, а затем - мусульманин". Таких мусульман в Афганистане великое множество.
Тогда Кабул и его пригороды погрузились во мрак кровавой сумятицы между различными группировками, оспаривающими между собой власть в афганской столице. Ожесточение достигло такого накала, что даже холм, на котором находились склепы короля Надира и его семьи, стал местом кровопролитного боя. А ведь тревожить покой усопших в исламе считается кощунственным.

Теперь российское посольство сияет и блестит. В коридорах еще не выветрился запах мастики и краски. Изложили российскому послу Замиру Кабулову (вот уж где имя и фамилия предопределили судьбу!) причину своего приезда в Кабул, которую Сергей назвал "важным этапом поисковой работы". Разговор здесь состоялся более обстоятельный. Мои спутники рассказали Кабулову о том, что в следующем году "Боевое братство" намерено отправить в Афганистан экспедицию, цель которой - найти останки погибших и предать их захоронению. В принципе, захоронения есть, но, по словам Пашевича, родителям погибших выдавали пустые гробы. Мать Беласикова - одного из погибших десантников, считает, что тела ее сына в гробу не было. В свою очередь посол объяснил нам, что если мы будем действовать официально, то нам грозит погрязнуть в тенетах здешней бюрократии, придется составлять уйму прошений и ожидать, пока неспешные афганские чиновники рассмотрят наш вопрос и дадут ответ на него. А на это, по мнению Кабулова, уйдет как минимум 2-3 месяца, что, конечно, нас ни в коей мере не устраивало. Причем все бумаги, коль скоро мы являемся гражданами Казахстана, должны исходить из казахстанского посольства. Посоветовавшись, решили пойти по иному пути.

Первая кровь

Речь шла о самолете, потерпевшем крушение 25 декабря 1979 года в местечке Шахар-Дара, что в 35 км по прямой на запад от Кабула. Версия катастрофы, изложенная еще одним членом нашей экспедиции Юрием Попенко, в то время тренером по альпинизму СКА-12 Среднеазиатского военного округа, выглядела следующим образом: летчики, впервые летевшие ночью по незнакомому для них маршруту (ранее этот экипаж летал в Анголу), по каким-то причинам рано начавшие снижение, зацепились за гребень скалы. Самолет, в котором перевозили два грузовых автомобиля с боеприпасами, 43 десантника из Витебской дивизии, не считая пяти членов экипажа, развалился надвое - все погибли. Среди погибших было шестеро уроженцев Казахстана. Команду казахстанских альпинистов, в которую входили: Ерванд Ильинский (старший), Вадим Смирнов, Валерий Хрищатый, Казбек Валиев, Григорий Луняков, Николай Пантелеев и Юрий Попенко, подняли по тревоге и спешно доставили в Кабул уже 26 декабря. Свою первую ночь в Афганистане они провели рядом с расположением советского спецназа.

Именно в ночь с 26 на 27 декабря группа специального назначения КГБ СССР взяла штурмом резиденцию Хафизуллы Амина, дворец Каср Таджбек. В тот же день начался ввод советских войск в Афганистан. Вспомнились кадры хроники из документального фильма, показанного по советскому телевидению. Тележурналист говорил о том, что дворец был взят, что называется, "без шума и пыли", что при штурме погиб один спецназовец, застреленный своими же по ошибке. На самом деле погибших было больше. Несмотря на то, что охрану дворца отрезали от оружейной комнаты, она оказала отчаянное сопротивление, в результате чего спецназ понес тяжелые потери. Поскольку Амин учился в США, то члены Политбюро сочли это достаточным основанием, для того, чтобы заподозрить в нем агента ЦРУ. Кстати, сейчас российские и казахстанские кинематографисты собираются снять художественный фильм о взятии Каср Таджбек.

Утром альпинистам выдали автоматы. 28-го на вертолете они отправились на поиски разбившегося самолета, он был обнаружен, но поскольку пилоты не имели опыта полетов в горах, высадка не производилась. Рельеф горного массива позволял подняться на него только с северо-западного склона, а для этого было необходимо совершить многокилометровый объезд. Было принято решение выехать на место катастрофы на двух машинах, чтобы затем пешим порядком подняться к месту происшествия.

Главной задачей альпинистов было обнаружение портфеля с секретными документами (по одной из версий, в нем находилась схема дислокации частей ВДВ на территории Афганистана) и бортовые самописцы. Но, как и в предыдущем случае, цели достигнуть они не смогли, мост через реку, по которому им следовало проехать, был снесен селем, и группа была вынуждена вернуться в Кабул. По возвращении Ерванд Ильинский предложил командующему группировкой ВВС генерал-полковнику Гайдаенко вызвать опытные экипажи из Киргизии, что и было сделано.
30-го с отделением десантников из той же Витебской дивизии группу альпинистов закинули в верховья ущелья Шакар-Дара. После окончания снегопада, первого января они вышли из лагеря на поиски и обнаружили портфель с документами и разбитые скорлупы самописцев, так называемые "черные ящики". Показали прилетевшему на вертолете Гайдаенко смерзшиеся обгоревшие фрагменты тел, взглянув на них, он дал команду расстрелять авиационные приборы и прекратить поиски. Затем лагерь был свернут, а альпинисты были эвакуированы. Тела погибших так и остались на горе. 3 января альпинистов перебросили на другой склон горы (ущелье Кутан - Дара). Там тоже были обнаружены скорлупы от самописцев. Примечательно, что Гайдаенко обещал альпинистам представить их к правительственным наградам, но своего обещания так и не сдержал. Позднее "Боевое братство" пыталось найти документальное подтверждение присутствия альпинистов в Афганистане. Делало запросы в архивы министерств обороны России, Казахстана, Таджикистана и Узбекистана. В ответ архивисты сообщали, что они не располагают информацией по этому поводу. И лишь недавно отозвался полковник Аблазов, служивший в то время в штабе ВВС в Афганистане, который и выдавал альпинистам оружие. В соответствующим образом заверенном документе он подтвердил факт их пребывания в Афганистане. На этом их поездка была завершена. Таким было начало советской экспансии. Впрочем, это далеко не единственная потеря первого дня Афгана.

Чужие в городе

Примечательно, что эти события предсказал еще восемь веков назад вещий Нострадамус. Так, по крайней мере, считают некоторые мои собеседники. В своих пророчествах французский врач еврейского происхождения предсказывал ввод русоволосых воинов, смену трех королей, надо полагать, что это президенты Дауд, Тараки и Кармаль, исход иноземцев при четвертом, Наджибулле. На этом пророчества Нострадамуса не кончаются, он предрек еще один военный конфликт, в ходе которого будут большие разрушения. Афганцы считают, что будет разрушено одно из предместий Кабула - Хаирхона. После чего, война откатится в арабские страны.
По завершении беседы с российским послом фотографируемся на фоне скромного мемориала, посвященного павшим советским войнам, сооруженного на территории посольства. Вернувшись в гостиницу, делаю первый телефонный звонок, и уже спустя полчаса встречаемся с моим знакомым, возглавляющим одно из управлений министерства обороны Афганистана, генералом Абдул Вудудом. За чашкой чая рассказываем ему о причине нашего приезда, а еще через час едем в фешенебельный район афганской столицы Вазир Акбархон на встречу с еще одним афганским генералом Мухаммадом Васифом, уроженцем этих мест.

Проезжаем мимо иранского посольства. У его входа стоят сотни полторы афганцев. Сопровождавший нас в этой поездке афганец Зия говорит, что это люди, долгие годы жившие в эмиграции в Иране и по призыву Карзая вернувшиеся на родину. Они поверили его обещаниям, что на родине им помогут со строительством жилья и трудоустройством. По словам Зии, они обманулись в своих ожиданиях, как выяснилось, на родине их никто не ждал, обещания оказались обманом, и теперь они пытаются вернуться в Иран, но иранские дипломаты, прикрываясь охраной посольства, не дают им виз (по некоторым оценкам, в страну вернулось от 4 до 4,5 миллиона беженцев из Ирана и Пакистана). В Кабуле много вооруженных людей, под их охраной находятся практически все административные здания. Они охраняют внешнюю сторону большинства посольств, ооновских и гуманитарных миссий, аккредитованных в Афганистане.

Минуем напоминающее крепость здание, за его забором находится офис "Всемирной продовольственной помощи". По периметру его территории установлены стоящие друг на друге железнодорожные контейнеры. Уложенные в три ряда, они образуют высоченный забор, по верху которого пущена спираль Бруно. По улице, прилегающей к американскому посольству, движение запрещено. Ранее по ней разрешалось проезжать только машинам с дипломатическими номерами, теперь это запрещено делать и им. Эта улица - одна из основных магистралей Кабула, и поскольку для движения она оказалась закрытой, в городе образуются автомобильные пробки, что вызывает раздражение афганцев.

В свой прошлый приезд я проезжал по этой улице. Въезд на нее преграждает шлагбаум. На обочине установлены щиты, на которых написаны запреты: "No parking", "No camera", "No foto". Тогда мне удалось тайком сфотографировать возвышающуюся над дорогой металлическую балку с будкой регулировщика.
В свое время талибы, захватившие Кабул, ворвались в здание миссии ООН, пользовавшейся дипломатическим иммунитетом, выволокли на улицу коммунистического лидера Афганистана Наджибуллу и его брата Ахмадзая - начальника одного из управлений МВД. Сперва долго над ними глумились, затем казнили и уже их бездыханные тела повесили именно на этой будке регулировщика. Существует версия, что среди талибов были переодетые сотрудники межведомственной разведки Пакистана во главе с генералом Мирзой Аслам Беком. Еще до казни они вывезли Наджибуллу на конспиративную квартиру, где потребовали от него подписать оформленный задним числом документ о пролонгации еще на сто лет действия соглашения по линии Дюранда. И, раздосадованные его решительным отказом, позволили талибам делать с ним все, что им вздумается.
Теперь здание бывшей миссии практически не видно. С внешней стороны бетонного забора установлены высокие, в рост человека мешки с гравием, перед ними изготовленные из рельсов противотанковые ежи и ограждения из колючей проволоки. На самой дороге уложены железобетонные блоки, установленные таким образом, что проезжая часть превращается в синусоиду. Все это сделано для того, чтобы афганские смертники на груженных взрывчаткой машинах не смогли протаранить стену.

Спокойствие может быть и мнимым

Улицы Кабула патрулируются американскими бронетранспортерами. Один из них двигается параллельно нашей машине. Зия говорит, что афганским водителям запрещено их обгонять, и в случае если это произойдет, то американцы открывают огонь без предупреждений. За турелью пулемета виден солдат, внимательно осматривающий близлежащие окрестности. Видимо, американцы извлекли уроки из прошлого. Спокойствие в Кабуле может быть мнимым. В июле 1879 года английский резидент майор Луи Каваньяри отправил по телеграфу в Лондон сообщение, заканчивавшееся словами "все в порядке". Это было последнее сообщение из миссии, на следующий день Кабул восстал и Каваньяри был зарезан. Примечательно, что если еще пару лет назад тогдашний пресс-секретарь Карзая Джоуит Лудин озвучил цифру: для Афганистана достаточно иметь армию численностью в 70 тысяч человек, то теперь говорят о двухсоттысячной армии. Лудин чем-то напомнил мне секретаря моей комсомольской организации, такой же лощеный и гладенький.

На одной из пресс-конференций я задал ему вопрос: "Г-н Лудин! Следует ли расценивать приглашение членами Кабинета министров в гости части депутатов лойя - джирги как сговор и попытку оказать давление, чтобы они пересмотрели свою позицию в вопросе формы правления в Афганистане". "Нет, не в коем случае, - ответил он, - это ...наше традиционное гостеприимство". Это и есть так называемый чор кало - четыре шапки, когда власть предержащие решают важные проблемы в узком кругу. Эта лойя - джирга запомнилась не только яростными дебатами по этому вопросу, но и ожесточенными спорами по поводу государственного языка. Изрядный острослов, депутат от провинции Нангархар при обсуждении вопроса, на каком языке, дари или пушту, петь государственный гимн, бросил язвительную реплику: "Коль скоро у нас в стране присутствуют наши гости - американцы, то какая в этом разница. Нам и вовсе следует заменить государственный язык на английский". И в том и в другом случае в зале раздался гомерический хохот. Тогда я обратил внимание, что депутаты, взяв на вооружение политические инструменты, даруемые им демократией, предприняли слабую попытку противостоять административному давлению. По некоторым вопросам с ними солидаризировалась часть этнических и политических лидеров. Но после того, как тогдашний посол США в Афганистане Залмай Халилзад встретился с каждым из них по отдельности, то они вскоре пересмотрели свои взгляды. Скорее всего, именно на эти серебреники и возводятся роскошные виллы в Вазир-Акбархоне.

Деятельность преемника Халилзада мои афганские собеседники расценивают как менее успешную. Американцы - весьма прагматичный народ, денежный дождик пролился разок - и хватит. Такая вот демократия. В итоге афганцы начали разочаровываться в своих вождях.

Обретение надежды

Генерала Васифа мы обнаружили на третьем этаже строящегося особняка. После процедуры преставления приступаем к беседе. Васиф говорит, что местные жители поднимались на гору, собирали оружие, боеприпасы и личные вещи погибших. Один из его земляков подобрал там обгоревший автомат, отремонтировал его - заменил цевье. Слиденко говорит, что было бы неплохо узнать номер оружия. Зная его, можно установить имя человека, которому оно было выдано. Уточнив место падения самолета, рассказали о своем желании выехать в район Шакар - Дара на рекогносцировку, но Васиф не рекомендовал этого делать. Во-первых, эти районы населяют сторонники оппозиционного ко всем режимам Гульбеддина Хекматиара, отклонившего призыв Карзая "присоединиться к мирному процессу". Они сейчас промышляют разбоем на дорогах. Как сообщает агентство Reuters, отказом вновь ответил и мулла Омар. Похоже, что власть афганского президента, как и прежде, ограничивается пределами столицы. Во-вторых, в горах уже лежит полутораметровый слой снега. Что касается горы, то ее можно увидеть прямо отсюда: "В-о-о-н она", - она действительно вся в снегу. Мы не были огорчены его сообщением, поскольку, будучи в Алматы, предполагали, что непосредственное посещение места катастрофы возможно только при самом хорошем раскладе. Главной задачей было установление точного места падения самолета, заручиться поддержкой районных властей, договориться о выделении нам вооруженной охраны. А этого нам достичь удалось.

Для того, чтобы разглядеть гору, поднимаюсь с Вудудом на четвертый этаж. Сделав несколько снимков, подхожу к генералу, наблюдающему за низко летящей парой американских вертолетов. Оглядываю окрестности: на ближайшем холме установлен билборд. В мой последний приезд на нем висел хорошо видимый отовсюду огромный портрет Ахмад-шаха Масуда. Теперь его сняли. Чувствуется, что Вудуду это неприятно, ведь он его племянник. Следует отметить, что в Кабуле много новостроек, много подъемных кранов. Особенно много строят в Вазир Акбархоне, местные жители говорят, что возводимые особняки и виллы принадлежат этническим и партийным лидерам: Фахиму, Сайяфу, Раббани и прочим полевым командирам. В мусульманских странах всегда ратовали за социальную справедливость, поэтому популярность этих лидеров, в первую очередь позаботившихся о своем личном благополучии, стремительно падает. Вопрос о том, кто из этнических или партийных лидеров способен стать рупором народа, застал одного из моих афганских собеседников врасплох. После долгого раздумья он назвал имена лишь двух человек: депутата парламента Рамазана Башардоста и одного из пуштунских вождей Нурул-хака Улсами, лидера партии "Движение за национальное единство Афганистана". Он генерал-полковник времен Кармаля и Наджибуллы, был членом НДПА.

Мальбрук в поход собрался

Судя по сообщениям информационных агентств, ситуация на юге стабильно ухудшается. В ходе войсковой операции в провинции Кандагар ВВС США нанесли воздушный удар - погибло 80 мирных жителей. Такая промашка случается уже не в первый раз. Местные жители говорят: "Американцы принимают всех носящих белую чалму за бен Ладена, а тех, у кого она черная, - за муллу Омара". В провинции Лагман задержаны два грузовика с сотнями килограммов взрывчатки. Недавно близ американской авиабазы в городе Шинданде разгорелся вооруженный конфликт между полевыми командирами, погибло от 25 до 30 человек. НАТО призывает к увеличению контингента в Афганистане. В штаб-квартире этой организации высказывают недовольство отказом Берлина перебросить войска на юг Афганистана. Здешнее ТВ сообщает о ходе войсковой операции в Гельменде. Заявление вице-президент парламентской ассамблеи НАТО Берта Кондерса воспринимается как вопль отчаяния: "Миссия НАТО в Афганистане заявляет: все может закончиться полным провалом, если страны, участвующие в ней, не примут усилий по стабилизации обстановки". Складывается впечатление, что США использует давление, для того, чтобы заставить страны коалиции не просто перебазировать свои контингенты на юг Афганистана, а заставить принять деятельное участие в войсковых операциях. Но у тех же цели совсем иные: как бы самим уберечься. Данный казус является предметом едких насмешек афганцев.
Было заметно, что ни Вудуда, ни Васифа не смущает то обстоятельство, что они беседуют со своими бывшими противниками. Складывается впечатление, что в Афганистане постепенно изменяется отношение к "шурави". Здесь часто сравнивают их с американцами, и эти сравнения не в пользу солдат из США. Мне часто приводилось выслушивать мнение, что в отличие от них "русские" не боялись выходить на бой лицом к лицу. А в техническом превосходстве американцев они видят что-то постыдное, не достойное настоящего мужчины-воина.

И снова прогулка по Чиккин-стрит. В Кабуле появились первые салоны красоты, бильярдные и бодибилдинг-клубы. Не видно и унижающих достоинство афганцев вывесок типа "only for foreigner - только для иностранцев". А по возвращении в гостиницу строим планы на завтра. Решено, завтра поедем осматривать достопримечательности: кабульскую цитадель Бала Хиссор и дворцы Каср Дарламон и Каср Таджбек. С этими местами связаны многие события афганской истории. Кроме того, генерал Вудуд пригласил нас на обед, даваемый от имени Massoud foundation. Еще совсем недавно такое трудно было себе представить. Времена меняются.

Искандер АМАНЖОЛ, Кабул
8.12.2006