За три недели ноября ливанский кабинет министров, сформированный по результатам "кедровой революции", потерял почти треть своих министров. Шестеро из них, настроенные просирийски, подали в отставку сами – после того как правительство отказалось принять требование "Хезболлы" о формировании правительства национального единства. После этого президент страны Эмиль Лахуд, тоже политик просирийской ориентации, объявил о потере правительством своей легитимности, поскольку в правительстве не осталось ни одного шиита, представителя самой многочисленной части населения страны. Однако революционное и антисирийское "оранжевое большинство" в парламенте и сам премьер-министр Фуад Сениора с ним не согласились – по букве Конституции, правительство становится недееспособным, потеряв лишь более трети своих членов. И когда через несколько дней, 21 ноября, неизвестные киллеры расстреляли министра индустрии Пьера Жемайеля, антисирийски настроенного христианина-маронита, то шокированный ливанский бизнес объявил двухдневную забастовку протеста, а на похороны министра пришла почти пятая часть населения этой маленькой страны. Ибо все они уверены, что это убийство является делом рук сирийских спецслужб, террор которых будет продолжаться вплоть до отставки правительства Фуада Сениоры, – для этого, кстати, достаточно расстрелять еще двух министров. Так что несколько членов кабинета уже ушли из дома и поселились в хорошо охраняемом здании правительства – они теперь здесь не только работают, но и живут.

25 ноября все оставшиеся члены кабинета министров Ливана на экстренном заседании единодушно приняли предложение Совбеза ООН о передаче как дела об убийстве Пьера Жемайеля, так и дела об убийстве бывшего премьер-министра Ливана Рафика Харири, совершенном в феврале прошлого года. Дело попадает под юрисдикцию специального международного суда, который, как надеется Бейрут, сможет выявить и привлечь к ответственности конкретных сирийских чиновников. О неконституционности этого решения правительства объявил спикер парламента Наби Берри.

Одним словом,
>в Ливане развился острейший конституционный кризис власти. Страна раскололась одновременно как по политическому (отношение к Сирии), так и по конфессиональному признаку: шиитская община, традиционно дискриминируемая, но набравшая сил за последние два десятка лет (ее боевая организация "Хезболла" по своей боевой мощи сейчас далеко превосходит ливанскую армию), оказалась сейчас, вопреки своему желанию, втянута летней войной с Израилем и ноябрьскими терактами в противостояние сразу с христианами, друзами и суннитами. Конфронтация нарастает стремительно – ожидается, что в ближайшее время "Хезболла" выведет своих сторонников на улицу и начнет валить правительство с помощью собственной "цветной революции". Правда, ее лидер, шейх Хасан Насралла, обещает использовать исключительно мирные, "оранжевые", технологии. Однако несчастье этой единственной подлинной арабской демократии заключается в том, что она традиционно выступает в качестве шахматной доски для куда более мощных геополитических игроков. В частности, практически все аналитики согласны с тем, что разгоревшаяся этим летом в Ливане война между "Хезболлой" и Израилем была на деле лишь "первой ирано-израильской войной". Поэтому, если учесть явную незавершенность этой "войны" и возможность новых провокаций типа убийства Пьера Жемайеля, ситуация складывается более чем тревожная и практически непредсказуемая.

Шахматная доска

Наряду с Ираном и Израилем важнейшими игроками в Ливане являются Сирия и США. Сирия выступает в союзе с Ираном и является вторым по значимости спонсором "Хезболлы" (наряду со спонсорством ХАМАС и "Исламского джихада" в Палестине). США выступают союзником Израиля. Игроками второго плана являются Франция и арабские страны, в которых доминируют суннитские элиты, опасающиеся шиитского Ирана и поэтому, как и западные страны, выступающие за ограничение влияния и даже разоружение "Хезболлы". Однако провал иракского похода США и летней военной кампании Израиля сильно укрепили позиции "оси зла" в Ливане. 15 августа сирийский президент Башир аль-Асад выступил с новой программной речью. Отметив, что в 1982 г. Израилю хватило недели, чтобы дойти до Бейрута, а в 2006 г. он и за пять недель не смог сломить сопротивления "Хезболлы", Асад выступил с резкой критикой тех арабских лидеров, "получеловеков", которые не верят в победу над Израилем и не понимают, что мир и сопротивление неразделимы. "Тот, кто поддерживает одну часть, должен поддержать и другую", – заявил он. И он призвал арабский мир помочь трансформировать "нашу" военную победу в Ливане в политическую – создать новый Ливан, в котором центральную роль будет играть именно "Хезболла". Ибо ливанская "оранжевая" коалиция является, с его точки зрения, всего лишь агентом влияния американо-израильского альянса, специально пригласившим Израиль к военной интервенции в собственную страну, чтобы уничтожить "Хезболлу".

Для разъяснения своей мысли Асад в своей речи сравнил нынешнюю ливанскую власть с той, которая пыталась заключить 17 мая 1983 г. "предательское", с точки зрения арабского мира, мирное соглашение с Израилем. Причем, что характерно для своеобразной ливанской демократии, бережно сохраняющей черты родового общества, возглавлял тогда страну президент Амин Жемайель – отец того самого министра индустрии Пьера Жемайеля, в убийстве которого обвиняют сейчас Дамаск. Ибо в Ливане уважают родовые кланы – например, Амин Жемайель стал президентом только потому, что 14 сентября 1982 г. взрывом бомбы, подложенной сирийским агентом в штаб-квартиру христианской партии фалангистов, был убит президент Ливана Башир Жемайель, его родной брат и дядя Пьера. А поскольку все они сохраняют семейную преемственность политики, то это и придает столь глубокий и зловещий символизм убийству Пьера Жемайеля, понятный не только Асаду, но и каждому ливанцу. Ибо Башир Жемайель был отцом-основателем фалангистской милиции и союзником Израиля. Поэтому ответом на его убийство стала печально знаменитая резня палестинцев фалангисткой милицией в лагерях Сабра и Шатила. Резня, проходившая под прикрытием вторгнувшейся в страну израильской армии. Затем последовала долголетняя гражданская война, о которой сами ливанцы до сих пор вспоминают с содроганием, а также ввод сирийских войск в долину Бекаа и формирование иранцами под их крылом шиитской "Хезболлы", которая, добившись ухода израильтян, расправилась и с фалангистской милицией. Поэтому неудивительно, что на похоронах Пьера Жемайеля не было замечено ни одного флага сторонников "Хезболлы", хотя последняя осудила это убийство. Как, впрочем, осудил его и сам Дамаск.

1 ноября "Хезболла" приступила к реализации плана Асада – в этот день Хасан Насралла выступил по телевидению и потребовал создать правительство национального единства, где шииты получат как минимум треть министерских постов, – другими словами, получат блокирующий пакет голосов. Когда стало ясно, что переговоры оказались безрезультатными, Насралла потребовал перевыборов парламента и, чтобы добиться этого, начал готовить собственную "цветную революцию". Ибо после успешного противостояния летнему карательному походу Израиля "Хезболла" сильно повысила свой рейтинг в ливанском обществе – согласно данным опросов, за нее с союзниками еще в октябре были готовы голосовать до 70% избирателей. И вот тут-то произошло убийство Пьера Жемайеля – совершенно некстати, надо отметить, как для "Хезболлы", так и для Дамаска. Ибо это убийство не только заставило шейха Насраллу отложить намеченные демонстрации, но и сразу же мобилизовало и активизировало всех оппонентов "Хезболлы". Наверняка понизится и ее рейтинг, особенно среди христианского электората. Так что неудивительно, что сами сторонники "Хезболлы" не очень-то верят в "сирийский след" в этом покушении и предпочитают искать там американо-израильский след.

Сценарии

Разгромное поражение республиканцев 7 ноября на выборах в Конгресс США, которое обозреватели уже окрестили "референдумом по Ираку", резко активизировало поиски альтернативных путей ближневосточного урегулирования. Наибольшую активность в этом направлении развил Лондон. Премьер-министр Великобритании Тони Блэр еще в конце октября направил со строго конфиденциальной миссией в Дамаск своего советника по внешней политике сэра Найджела Шейнвальда. Видимо, его беседа с сирийским президентом прошла весьма успешно, поскольку 13 ноября, выступая с изложением основ предлагаемой им ближневосточной альтернативы, Тони Блэр заявил, что готов к "новому партнерству" с Ираном и Сирией, – Великобритания и США нуждаются в их помощи, чтобы не допустить перерастания межконфессиональных столкновений на территории Ирака в гражданскую войну. Кроме того, Тони Блэр заявил о необходимости привлечь к урегулированию и соседние арабские государства, что позволит выработать механизм для разрешения других ближневосточных конфликтов, прежде всего палестино-израильского. Надо сказать, что как Вашингтон, так и Тель-Авив остались пока при своем мнении и никакого восторга по поводу предложений Блэра не выразили. Более того, как раз накануне Госдеп США, ссылаясь на результаты консультаций, проведенных послом США в Ираке с представителями иранского руководства, заявил о прекращении поиска путей сотрудничества с Ираном в деле урегулирования ситуации в Ираке. Однако английского премьера это явно не смутило – вероятнее всего потому, что аналогичная рекомендация имеется и в подготавливаемом сейчас по распоряжению Конгресса США докладе комиссии Бейкера–Гамильтона – рекомендация, которую контролируемый демократами Конгресс наверняка бы принял. А через три дня с аналогичной инициативой, но в отношении Палестины, выступили Франция, Италия и Испания – официальное представление ее состоится на декабрьском саммите Евросоюза. Пока же авторы потребовали немедленного прекращения израильских операций в секторе Газа, что и произошло 25 ноября.

Проблема, однако, в том, что развитие событий в Ливане вполне может сорвать этот сравнительно мирный сценарий – ведь если международный трибунал докажет участие сирийских спецслужб в организации убийств Рафика Харири и Пьера Жемайеля, то Запад наверняка поступит с Сирией, как некогда с Ливией. Другими словами, он откажется от любых переговоров с Дамаском, потребует выдачи виновных и введет соответствующие санкции. И постарается организовать "смену режима" в Багдаде. Политическая цена, которую придется заплатить Дамаску, будет высока – для сравнения можно напомнить ту цену, которую он уже заплатил за убийство Харири: антисирийская "оранжевая" революция в Ливане, вывод оттуда сирийских войск, политическая изоляция просирийски настроенного президента этой страны, арест четырех связанных с ним ливанских генералов и множество других неприятностей. В частности, Запад наверняка постарается провалить ливанский план Асада и не допустить прихода здесь к власти "Хезболлы". И тогда вмешательство Ирана будет неизбежно. Если же правительство Фуада Сениоры будет свергнуто, пусть даже самыми что ни на есть мирными, "оранжевыми" средствами, то это вполне может привести уже к новой, куда более ожесточенной, "второй ирано-израильской войне" на территории Ливана – при полной поддержке Израиля Западом.

Шамсудин МАМАЕВ
№ 45-46 (140-141) / 04 декабря 2006