Каспийское море является крупнейшим в мире внутренним водоемом, покрывающим 370,000 квадратных километров, омывающим территории пяти сопредельных государств - Азербайджана, Ирана, Казахстана, России и Туркменистана. Географически водоем типично делится на северный, средний и южный Каспий. Северная часть моря мелководна и имеет низкие береговые линии, имея глубину менее чем в восемь метров. Северный Каспий покрывает собой площадь в 61,408 квадратных километров. С другой стороны, средний Каспий имеет площадь в 85,200 квадратных километров, при наличии самой малой глубины в 95-130 метров. Западное побережье среднего Каспия, после узкой прибрежной долины, переходит в подножье гор Главного Кавказского Хребта. Южный Каспий, впадина площадью в 92,112 квадратных километров, имеет наибольшую глубину, также как и самые крупные и наиболее продуктивные нефтяные и газовые месторождения. Самый обещающий нефтеродный район на южном Каспии расположен вдоль узкой структурной зоны, простирающейся поперек Каспия от Азербайджанского Апшеронского полуострова к Пери-Балханскому региону западного Туркменистана. Хотя более мелкие воды юго-западной стороны разведаны интенсивнее, чем восточная сторона, этот район имеет большой потенциал для дальнейших открытий нефтерождений.

>Каспийский мегаполис – это регион, где присутствуют политические, военно-стратегические и экономические интересы многих стран, причем не только прибрежных. Помимо громадных запасов углеводородов, энергоресурсов, Каспий является трансконтинентальным транспортным коридором, связывающим, с одной стороны, Малую и Среднюю Азию, Закавказье с Европой, с другой – Европу с Юго-Западной Азией и Китаем. Кавказ в целом и, особенно Каспийский регион еще долго будут оставаться сферой жизненно важных интересов традиционных стран – России, Ирана и Турции. Претензии же других государств Запада, и, не в последнюю очередь США в Каспийском регионе должны стать предметом большой озабоченности всех прикаспийских государств.

Актуальность настоящей проблемы очевидна. В 90-е годы XX столетия перед прикаспийскими странами в процессе восстановления государственности встало немало проблем, наиболее существенные из которых были связаны с поиском новых путей и разработкой эффективных механизмов политического и экономического развития. Поэтому особый научный интерес приобретает всесторонний анализ политических и экономических процессов, происходящих в Каспийском регионе. Дополнительным фактором, актуализирующим исследование, является неурегулированность целого ряда связанных с регионом и бассейном вопросов, о которых ниже пойдет речь. Сочетание этих и целого ряда других факторов обусловливает актуальность настоящей темы диломной работы.

Прежде, чем приступить к объяснению сути основной исследуемой проблемы, следует сказать несколько слов о том, что же такое энергетическая безопасность, и с какими проблемами приходиться сталкиваться государствам ради ее обеспечения в условиях современного мира.

Под международной безопасностью мы подразумеваем характеристику международных отношений, включающую в себя такие показатели, как стабильность развития государств, их защищенность от внешних угроз, обеспечение суверенитета и независимости всех стран, признанных мировым сообществом. Основными способами обеспечения международной безопасности являются двусторонние договоры об обеспечении взаимной безопасности, объединение государств в многосторонние союзы, всемирные международные организации, региональные структуры и институты для поддержания международной безопасности, демилитаризация и демократизация международного политического порядка и установление верховенства права в международных отношениях.

То же касается и энергетической безопасности, представляющей собой уровень защищенности государственных экономик от внешних угроз.

Проблема состоит в том, что разные страны не только по-разному предпочитают обеспечивать эту самую энергобезопасность, но и в том, что само понимание термина у них разнится. Страны-нефтеимпортеры (такие как США и государства ОЭСР) после "нефтяных шоков" 70-х годов прошлого века под термином "энергетическая безопасность" стали понимать надежность "безопасности поставок" по разумной цене. В то время как страны-нефтеэкспортеры, чья экономика полностью зависит от нефтяных доходов, заботятся непосредственно о стабильности своих рынков сбыта.

Мы же, в свою очередь, говорим об энергетической безопасности в более широком ее смысле.

В современном мире снижается роль оружия, конкуренция между государствами все чаще осуществляется на ином уровне – энергетическом, в связи, с чем обеспечение безопасности энергетических комплексов становится чуть ли не основной задачей государств.

Экономическое и социальное развитие человечества непосредственно зависит от надежного, стабильного и адекватного энергоснабжения. Система энергообеспечения сегодня стала настолько интегрированной и глобальной, что практически любое нарушение в ее функционировании неизбежно ведет к последствиям, ощутимым во всем мире. Соответственно, глобальный характер угроз и их последствий требует согласованных международных действий.

С распадом СССР в 1991 году во многом изменилась геополитическая карта Евразии, а соответственно изменилась и система международной безопасности в регионе, в том числе и энергетической. Появление более десятка новых субъектов международных отношений, их связи с мировым сообществом заставляют по-новому оценить ряд региональных проблем. Одной из таких важнейших геополитических проблем в Центральной Азии и на Кавказе является проблема Каспийского бассейна.

В условиях ослабления здесь геополитического поля России, США преследуют цель расширить свое присутствие в регионе и диверсифицировать источники энергосырья. Для Ирана и Турции, после распада СССР, открылась возможность укрепить свои позиции и утвердиться в качестве доминирующего лидера в регионе. Москва же, в свою очередь, не желает терять регион, рассматриваемый ею как зона своих стратегических интересов. В связи с этим надо отметить, что появления такого нового игрока как Китай должно внести свои коррективы в игру и послужить толчком к созданию реального баланса интересов в регионе.

Таким образом, уникальность региона обусловлена следующими факторами: во-первых, в регионе заинтересованы и вовлечены в его дела достаточно много крупных государств, во-вторых, многие из них являются новыми субъектами международных отношений (Азербайджан, Казахстан, Туркменистан), и, в-третьих, практически все, что касается региона крайне неопределенно.

Обеспечение полной энергетической безопасности Каспийского региона сегодня невозможно достичь в связи с неурегулированностью и нерешенностью целого ряда проблем, о которых следует сказать отдельно.

Прежде всего, это проблема установления международно-правового статуса бассейна. Уникальность вопросов энергетического развития на Каспии определяется в основном двумя основными факторами: вопросами собственности и географией. Ситуация в регионе характеризуется непостоянством вследствие того, что регион не только является вакуумом силы, но и отличается внутренней нестабильностью. Каждая из "новых "стран страдает от серьезных внутренних проблем. Фактор безопасности во всех его сложных аспектах остается доминантой современного геополитического состояния в регионе. Поэтому проблема обеспечения энергетической безопасности в Каспийском регионе - это комплексная задача, состоящая из множества пока еще неразрешенных проблем, о которых и пойдет ниже речь.

Неоднозначность оценок запасов нефти

Надо сказать, что оценки специалистов по вопросу о нефтяных богатствах Каспия разнятся, можно сказать, полярно. Некоторые считают, что Каспий обладает богатейшими углеводородными ресурсами, которые могут конкурировать с нефтяными запасами Персидского залива, другие полагают, что эти данные по запасам нефти в Каспии сильно преувеличены и являют собой попытки международных энергетических кампаний извлечь многомиллионные прибыли в результате добычи нефти и газа со дна водоема. Так, например, американский эксперт Лагерер утверждает, что среди развивающихся стран и государств, входящих в СНГ, существует традиция преднамеренно завышать данные о запасах нефти и газа с целью привлечения иностранного капитала в страну.

По причине несовпадения мнений специалистов Статистическое агентство департамента энергетики США (EIA) оценивает доказанные запасы в промежутке от 17 до 33 млрд. баррелей. В 2003 году добыча нефти в регионе ориентировочно достигла 1,5 – 1,7 миллиона баррелей в день, что сравнимо, например, с объемами Бразилии, второго производителя нефти в Южной Америке. К 2010 году аналитики ожидают показатели более 5 миллионов баррелей в день, которые уже достигнут пределов лидера нефтедобычи в Южной Америке - Венесуэлы.

Однако одно можно утверждать с уверенностью: сегодня общепризнано, что Каспийский шельф является одним из богатейших нефтеносных районом в мире. А в современном мире нефтяной фактор – один из основных элементов, влияющих на международные отношения. Поэтому нефтяные и газовые ресурсы каспийского бассейна существенно влияют на расстановку сил на мировом энергетическом рынке. Месторождения этого района способны в какой-то степени ослабить зависимость мировой экономики от ближневосточной нефти.

Вплоть до недавнего времени нефтяные рынки Восточного полушария были довольно устойчиво поделены между основными поставщиками. Сложились основные маршруты поставок нефти и нефтепродуктов на рынки главных потребителей жидкого топлива. Ближневосточная нефть доминирует на западноевропейском и дальневосточном рынках, куда она доставляется танкерами. Россия может составлять ей конкуренцию только в Западной Европе. В перспективе наибольший рост спроса сохранится в странах ЮВА. Этот регион - основной рынок для расширения экспортных поставок нефти и газа. Страны БСВ будут продолжать наращивать углеводородный экспорт в это регион. Однако они столкнутся здесь с растущей конкуренцией новых экспортеров нефти и газа (Россия, Каспий).

Все прикаспийские государства ведут активные поисково-разведочные работы на шельфе с привлечением международных нефтяных компаний, несмотря на то, что окончательное решение проблемы делимитации Каспия на межгосударственном уровне пока не достигнуто. Нерешенность этой проблемы и возникающие вследствие этого политические разногласия (один из примеров такого рода - туркмено-азербайджано-российский конфликт вокруг месторождения Кяпаз или Сердар, оно же Промежуточное) могут замедлить, но не остановить процесс интенсивного освоения нефтегазовых ресурсов шельфа Каспийского моря.

По всем прогнозам динамики потребления максимальная степень заинтересованности к Каспийской нефти в ближайшем будущем будет сосредоточена, в первую очередь, в Северо-Восточной, Юго-Восточной и Южной Азии, где рост потребления энергетических ресурсов в ближайшие десять лет опередит динамику Западной Европы в 3,3 раза.

Политико-правовой статус Каспия

Как уже было сказано, одной из острейших проблем региона сегодня является вопрос о правовом статусе водоема. Каспий омывает берега пяти государств, каждое из которых может претендовать на свой принцип раздела Каспия. Дело в том, что Каспий не имеет естественного выхода в открытое море, а значит, по международным правовым нормам может рассматриваться всего лишь как закрытый водоем. Делить его между собой стороны, естественно, должны по договорному принципу. Однако договориться они никак не могут.

Международно-правовыми документами, определяющими правовой статус Каспийского бассейна, формально остаются Договор между РСФСР и Персией от 26 февраля 1921 г. и Договор о торговле и мореплавании между СССР и Ираном от 25 марта 1940 г., которые определили режим свободы судоходства и рыболовства для прикаспийских государств, запретив плавание судов в водах Каспия под флагом некаспийских государств. Однако упомянутые договора не могли предусмотреть многих важных вопросов, появившихся особенно после распада СССР и возникновения новых суверенных государств.

Для Москвы разногласия по поводу статуса Каспия являются, в первую очередь, вопросом сохранения на протяжении веков ее влияния на Закавказье и Среднюю Азию. Концепция РФ состоит в следующем: делиться надо дно, а вода должна остаться общей. Так же Россия предлагает проводить разделение спорных месторождений по принципу 50:50, когда одна из претендующих сторон компенсирует стороне, первой начавшей освоение спорного месторождения, половину произведенных затрат и имеет право принять участие в дальнейших работах.

Точка зрения Азербайджана по рассматриваемому вопросу абсолютно противоположна позиции Российской Федерации. Суть требований Азербайджана состоит в следующем: Каспий нужно делить по принципу международного озера (моря) на национальные секторы, включающие водную толщу и поверхность. Соответственно, Азербайджан настаивает на том, что Каспий – это море, а соответственно к нему должна применяться Конвенция ООН по Морскому праву.

Что касается Казахстана сегодня, можно отметить то, что его позиция по вопросу о правовом статусе Каспия в целом схожа с российской. Казахстан настаивает на том, что делиться должно дно Каспийского бассейна, а вода должна остаться в совместном пользовании.

Говоря о позиции Ирана, отметим его солидарность с российской стороной: Каспий должен находиться в общем пользовании по принципу кондоминиума (осуществление государственного управления какой-либо территорией совместно двумя или несколькими государствами (в международном праве)). Одновременно Тегеран заявляет, что готов согласиться с разделом Каспия на национальные секторы, но только на условиях равных долей (по 20%).

Указом Президента "Об образовании национальной службы освоения туркменского сектора Каспийского моря при Президенте Туркменистана" "национальный сектор" Каспия официально объявлен неотъемлемой частью Туркменистана, и поставлена задача полной всесторонней его интеграции в национальную экономику страны. Таким образом, Туркменистан формально готов придерживаться прежнего статуса Каспия, но фактически исходит из наличия своего сектора.

Так, очевидно, что каждая из сторон стремиться к решению вопроса исходя из своих личных интересов. Казахстан и Азербайджан, чьи секторы наиболее привлекательны по запасам нефтеуглеродов, стремятся сохранить контроль над этими месторождениями. Туркмения, для которой каспийские месторождения - слабая альтернатива ее газовым месторождениям, может себе позволить пожертвовать ими для получения благосклонности своего северного соседа. Для Ирана ресурсы Каспия вообще не представляют никаких интересов. Он не в состоянии реализовать даже те нефтяные запасы, которыми владеет потенциально, поэтому он выступает в этом вопросе в тандеме с Россией (для достижения стратегического преимущества в Каспийском бассейне).

Итак, необходимость скорейшего согласования Конвенции о правовом статусе каспийского моря неоспорима, однако процесс подготовки документа приобрел очень сложный характер.

Проблемы демилитаризации Каспия

Еще одной важным вопросом сегодня является проблема демилитаризации Каспия.

Как отмечают некоторые исследователи, существует три точки зрения по данному вопросу:

1. Сторонники теории "Каспий- море" считают, что признание Каспия в качестве моря позволяет проведение его делимитации в соответствии с нормами международного морского права. И, в первую очередь, согласно Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, а именно, по принципу срединной линии, что означает, что если берега двух государств расположены напротив или примыкают друг к другу, то ни одно государство не имеет права распространять свое право за линию равного отстояния.

2. Приверженцы точки зрения" Каспий – озеро" ссылаются на то, что Каспийский бассейн является "закрытым", поэтому к нему не применяются нормы международного права, и у него должен быть какой-то особый режим. При этом идет ссылка на то, что Каспий не имеет естественного соединения с Мировым океаном. Трудность здесь состоит в отсутствии в международном праве соответствующих норм, определяющих статус международного озера. К тому же нет ни одного международно-правового документа, который определял бы, каких размеров водоем следует считать озером, в каких - морем.

3. Сторонники третьей точки зрения предлагают объявить Каспий международным водным бассейном, принадлежащим одновременно всем прикаспийским странам, которые могут совместно эксплуатировать ресурсы Каспия.
Что касается самих заинтересованных стран, то и здесь можно отметить несовпадение позиций. Так, Российская сторона считает нецелесообразным проводить демилитаризацию Каспия в современных условиях, но одновременно высказывается против чрезмерного наращивания военного потенциала тем или иным прикаспийским государством.

Казахстан, в свою очередь, заявляя о несогласии с позицией России, и говоря о том, что демилитаризацию бассейна никак нельзя назвать несвоевременной, сам продолжает наращивать свои военные группировки на Каспии.

Что касается Ирана, то тут отметим, что его военные силы в регионе самые боеспособные после России, однако на этом он останавливаться не собирается.

Готовит свои вооруженные силы также Азербайджан (при этом официально заявляющий о необходимости демилитаризации) и даже нейтральная Туркмения, несогласная с АР по вопросам некоторых месторождений и закупающая катера у Украины.

Таким образом, видно, что и в этом вопросе нет единства мнений, а следовательно, проблема все еще остается нерешенной. Очевидно, что милитаризация Каспия и неопределенность его правового статуса создают предпосылки для конфликтов, возможно, и вооруженных, поэтому сегодня странам необходимо как можно быстрее найти механизмы обеспечения безопасности Каспийского региона. Однако вопрос состоит в том, насколько демилитаризация Каспия выгодна всем прикаспийским странам, и реально ли достичь согласия всех пяти государств в том, чтобы полностью лишиться всех военно-морских сил, оставив фактически без прикрытия свои прибрежные города и села.

Геополитика транспортировки каспийской нефти

Распад СССР повлек за собой нарушение традиционных транспортных инфраструктур в регионе и, соответственно, необходимость поиска новых альтернативных путей транспортировки энергоресурсов. Транспортировка каспийской нефти затрагивает интересы не только прикаспийских государств, но и других европейских стран. Привлечены огромные капиталы и создана соответствующая инфраструктура в регионе. Поэтому борьба за "внушительные прибыли" от транспортировки энергоресурсов Каспия все больше набирает обороты, что может оказаться довольно опасным для самих прикаспийских государств.

Как отмечает один из исследователей данного вопроса, экономическую динамику развития транспортировки каспийских энергоресурсов можно разделить на два этапа.

Первый этап можно назвать "подготовительным", когда прибрежные государства только присматривались, оценивая свои возможности в регионе, и еще не имели четких установок и программ. Более того, количество заинтересованных сторон, объединенных общей стратегией на широкомасштабную добычу и экспорт энергоресурсов, было меньше, нежели мы имеем сейчас. На данной ступени развития транспортной геополитики региона, связанной с налаживанием стратегических партнерских отношений между крупными нефтяными консорциумами, потенциальными потребителями и странами-экспортерами, завершилась в пользу западных стран. Направления потенциальных крупных трубопроводов, предлагаемые этими странами, в основном минуют территории Ирана и России, что вполне понятно.

Второй этап включает в себя борьбу за геополитические ориентации группы государств-транзитов. Кроме самих прикаспийских государств, в сферу влияния каспийской нефтяной геополитики, в той или иной мере, втягиваются Грузия, Армения, Турция, Украина, Болгария, Румыния, Греция, Афганистан, Пакистан. Все эти страны являются претендентами на транзит значительных объемов углеводородов.

Основным конкурентом России в вопросе транспортировки энергоносителей в западном направлении выступает Турция, за спиной которой выступает США. Западные страны, в свою очередь, считают, что позиции Турции, как транзитной страны, не достаточно стабильны. И этот факт, возможно, в перспективе, способен привести к углублению разногласий между странами Западной Европы и США.

Южные маршруты транспортировки каспийской нефти связаны с выходом через территорию Ирана в Персидский залив, а также через Афганистан и Пакистан в Индийский океан. Казахстан, Азербайджан и Туркменистан, в принципе, всегда проявляли заинтересованность в транспортировке энергосырья по территории Ирана, однако тут руководители этих стран вынуждены делать поправку на США. Транспортировка углеводородов по территории Ирана представляется наиболее проблематичной для них, поскольку Вашингтон, отношения которого с Тегераном носят конфронтационный характер, пытается всячески воспрепятствовать этим проектам.

Восточные маршруты связаны с планами Китая проложить трубопровод из Западного Казахстана в Синьцзян-Уйгурский автономный район (СУАР) КНР. Отметим, что появление на Каспии Китая как крупной мировой державы, должно и действительно уменьшает остроту соперничества Москвы и Вашингтона в регионе.

Таким образом, транспортировка углеводородов представляет собой краеугольный вопрос для стран каспийского региона, где перекрестились противоречивые интересы разных стран. Надо заметить, что выявляются две крупные оппозиционирующие оси, с одной стороны - страны-производители энергосырья и его потребители, с другой стороны - группа транзитных государств, в первую очередь Россия и Иран. В ближайшей перспективе может возникнуть проблема обеспечения безопасности выбранных маршрутов, поскольку транспортировка стратегического сырья может стать детонатором вспышек сепаратизма.

Из всего вышесказанного следует, что на сегодняшний день в регионе существует целый ряд еще неразрешенных проблем, среди которых следует выделить также экологическую ситуацию и опасность энергетического терроризма. И только решение всей совокупности проблем может привести к обеспечению энергобезопасности в регионе.

Блохина А.Д.
18 декабря 2006