>Туркменбаши показал максимально возможные политические пределы "бессрочного правления".

Смерть главы Туркменистана поставила на повестку дня ряд важных для этой страны и в целом всего региона вопросов. Прежде всего, система управления государством созданная Сапармуратом Ниязовым в его личных интересах, фактически была ориентирована на одного человека: ни один из институтов, кроме президентской власти в Туркменистане реально ничего не значит. Параллельное существование парламента (Меджлиса) и Народного совета (Халк Маслахаты), в пользу которого с 2003 г. были перераспределены многие из полномочий, включая право роспуска Меджлиса, породило правовую коллизию, которую глава режима оправдывал необходимостью "широкого представительства народа".

Авторитарно-тоталитарный общественный строй, созданный покойным, породил еще одну проблему: полное отсутствие внутри страны легальной возможности для действий оппозиции, подавляющая часть которой была либо репрессирована, либо скрылась за границей. Постоянные изменения в составе политического и хозяйственного руководства страны, репрессии в отношении любого инакомыслия, коррупция и откровенная деградация экономики, безработица, при том что Туркменистан - одна из богатейших стран по запасам углеводородных ресурсов - говорит само за себя. Осенью текущего года стало ясно, что в ближайшее время Туркменистану грозит серьезный дефицит зерновых.

Используя так называемый нейтральный статус своего государства, Ниязов стремился продлить существование созданного им режима как можно дольше. Балансируя между Москвой и Вашингтоном, заигрывая с Турцией, Китаем, надеясь получить поддержку у европейцев, с которыми он в последнее время начал диалог, зная об их интересе в диверсификации энергетических потоков помимо России, глава Туркменистана пытался обезопасить свой режим и с помощью внешнеполитических маневров добиться гарантий для себя. Развитие страны после его смерти превращается в процесс со многими неизвестными. Тем не менее, сегодня можно говорить о существовании нескольких реальных сценариев в рамках двух основных трендов уже в ближайшее время.

Первый из них - так называемый "сирийско-азербайджанский" тренд, когда главой страны по договоренности внутри правящей элиты место преемника занимает ближайший родственник - сын главы ушедшего государства. Несмотря на то, что сын Туркменбаши Мурат Ниязов фактически не был вовлечен в политические дела внутри страны, занимаясь бизнесом, он мог бы стать новым президентом. Его кандидатуру в состоянии поддержать могущественный глава президентской охраны Акмурат Реджепов, создав, таким образом, выгодные условия для себя: сын Ниязова не имеет поддержки внутри Туркменистана и будет полностью зависеть от своего покровителя, организация которого имеет колоссальные возможности внутри страны. Одновременно Реджепов мог бы заручиться поддержкой вовне (но только не в США, Турции или Европе). Такой вариант мог быть исключительно опасен для других высших чиновников, имеющих собственные виды на будущее и хорошо помнящих уроки Берии.

Не мене интересны сценарии второго тренда. Примечательно, что сообщение о смерти Ниязова было подписано (без упоминания фамилий) от имени членов Государственного совета безопасности Туркменистана, Кабинета министров и депутатов Меджлиса, при этом отсутствует упоминание о Халк Маслахаты. Более того, в официальном тексте говорится о продолжении политики усопшего. Назначение вице-премьера Курбанкулы Бердымухаммедова главой комиссии по организации похорон добавляет еще один штрих в возможную картину. Дело в том, что функции главы государства должен исполнять Ораз Атаев - председатель Меджлиса и, одновременно, зампред Халк Маслахаты, не имеющий в дальнейшем прав избираться президентом. В такой ситуации усиливаются позиции министра обороны, секретаря Государственного совета безопасности Агагельды Мамедгельдыева, человека близкого начальнику президентской охраны Акмурату Реджепову. Все это позволяет сделать вывод, что на повестке дня стоит вероятность реализации двух сценариев в рамках описываемого тренда.

Первый из них заключается в продолжении прежней политики Ниязова, без серьезных изменений в ближайшее время и наступление в Туркменистане переходного периода. Ставка тех, кто придет к власти будет сделана на недопущение активизации оппозиции и поиск соответствующего союзника за пределами страны (вероятнее всего, России). Второй вариант не исключает усиления внутренней борьбы среди высших чиновников за то, чтобы локализировать и изолировать "силовиков" с целью недопущения их влияния. В этом случае они могут попытаться найти себе союзников среди оппозиции, чтобы продемонстрировать миру стремление постепенно демократизировать систему, заручившись поддержкой уже Запада. Разумеется, при всех нюансах следует иметь в виду, что на ситуацию могут серьезно повлиять газовые интересы иностранных государств. Однако, несомненно, ближайшие события в этой стране станут матрицей для аналогичных процессов в других странах Центральной Азии, где существуют авторитарно-тоталитарные режимы.

Девлет Озоди