Две тысячи лет назад римским оратором и политическим деятелем Цицероном была произнесена знаменитая фраза: "Обычай сильней закона". Фанатики всех мастей упорно игнорируют этот тезис, утверждая, что вполне можно искусственно насадить в народе "самые справедливые" законы и тем самым привести его к всеобщему счастью. Весь опыт мировой истории свидетельствует об обратном. Вспомним бесславную судьбу католической инквизиции, полпотовского режима в Камбодже, попытку построить коммунизм в отдельно взятой стране, или "достижения" пресловутого Движения "Талибан" в Афганистане. Однако количество желающих навязать рецепт универсального пути к счастью не уменьшается.
При этом, появляется масса "пророков в своем отечестве", которые, превознося все западное, хают свое родное, культивируемое в народе веками. Не избежал этого и Узбекистан, тысячелетние традиции которого апологеты "демократии" по западному образцу подвергают "критике". Одним из таких моментов стала узбекская махалля – уникальное образование, представляющее собой истинный народный уклад.
Некоторые убежденные сторонники, скажем так "англосаксонской модели светлого будущего", пытаются сокрушить узбекскую махаллю, пытаясь сделать из правильных предпосылок неправильные выводы. Давайте, из чистого любопытства к образу мышления современного инквизитора, отследим ход их рассуждений.

Итак, первый тезис обычно гласит, что махалля представляет из себя традиционный социальный институт общинного типа или соседскую (квартальную) форму организации общественной жизни. И с этим нельзя не согласиться. Институт махалли в центрально-азиатском регионе существует уже не одно столетие. В нем, самоспасение народа. Менялись эпохи, правители, религии, приходили и уходили завоеватели, а махалля жила по своим законам. Трудно даже себе представить, сколько человеческих жизней и судеб было спасено благодаря проверенным веками законам соседской взаимовыручки.

Не удивительно, что на рубеже двадцатого и двадцать первого века, узбекская государственность начала строиться с учетом народного опыта, то есть того, что некоторые авторы называют "узбекской спецификой абсолютизма". И Узбекистан здесь не исключение. В Японии, сформировалась японская модель с японской спецификой, в Китае строится "социализм с китайской спецификой", в Турции – светское общество с исламской спецификой. И это, как ни странно, не вызывает ни у кого никакого удивления.

В переломные периоды народ обязательно выдвигает из своих рядов лидеров, способных взять на себя ответственность за судьбу страны. Бесславный конец президентства Акаева – наглядный пример "игнорирования специфики киргизской демократии". "Демократичный" президент в трудную для страны минуту просто напросто сбежал.

Поэтому
>тезис о том, что махалля воспроизводит и поддерживает нынешнюю власть в Узбекистане не вызывает сомнения.
Заявления о том, что с провозглашением независимости махалля выступает как пафосная политическая мифологема уникального и неповторимого национального института гражданского общества имеет место. Странно, но почему англичанам, шотландцам, французам, японцам можно гордится своими традициями самоуправления, а узбекам нельзя? Даже русские убеждены, что новгородское вече является основой их демократии, хотя московские государи не только несколько раз уничтожали этот город, но и раз пять полностью выселяли всех его жителей в другие места. У каждого народа есть свои мифы, своя история и было бы странным, если бы в Узбекистане государственная власть начала бы полностью игнорировать махаллю, как историческое доказательство своей легитимности и народности.
Тезис об искусственном проведении в Узбекистане государственной политики, направленной на развитие и укрепление местного самоуправления, создания условий, содействующих поднятию статуса и авторитета махаллинских комитетов как органов самоуправления "формально – юридически", выглядит смешным. Да любой закон только формально-юридически закрепляет уже сложившиеся в обществе отношения! Если же он не соответствует обычаю, народ его просто игнорирует и тут уже никакой аппарат не поможет. Махалля авторитетна в народе, независимо от того, есть об этом закон или его нет. Разговор может идти только о том, что с обретением независимости государство всерьез поддержало традиционные формы самоуправления на местах, то есть учитывает волю народа.
Отсюда вытекает и то, что на органы самоуправления (в основном на махаллинские комитеты, избираемые на сходах граждан поселков, кишлаков, аулов и махаллей) государством ныне возложены решение многих задач, от выдачи пособий неимущим, до поддержания общественного порядка. А это опять вызывает недовольство приверженцев все той же "демократии" по западному образцу. Извините, а чем еще должны заниматься органы самоуправления? Узбекская махалля активно помогает в проведении свадеб и праздников, содействует в организации похорон. Что в этом "недемократичного"?
И вот что хорошо - наше государство не прислушивается к англо-саксонским бредням доморощенных "пророков от западной демократии". В мире уже давно заметили, что значительного экономического роста и процветания добиваются именно те государства, которые опираются на свои традиционные системы самоуправления. Достаточно вспомнить мощный рывок послевоенной Японии, "азиатских тигров", Бразилию и Аргентину, Западную Германию.
Вывод один - до чего же надо ненавидеть собственный народ, чтобы отказывать ему в праве строить свою жизнь так, как он сам этого хочет! Или за это просто хорошо платят?

Сарвар Рашидов
27.12.2006