Огромная территория Казахстана, который занимает 9-ое место в мире по площади, подразумевает национальную задачу – увеличение числа населения страны.

Следует отметить, что за последние годы в республике наблюдается увеличение населения, что можно объяснить экономическим ростом или чисто демографическими волнами, или ростом миграции в РК.

В Казахстане потеря населения за первые годы независимости составила около 10 процентов. Люди выезжали и выезжали. Можно спорить об этнократии, пока несостоявшейся общей идентичности, национальных комплексах. Но факт остается фактом, страна численно потеряла людей почти как в военном конфликте. Также можно спорить о том, была ли здесь сознательная политика или это были естественные процессы. Но для Казахстана, который уже совершил демографический переход, такие потери населения просто непозволительны.

Демографический переход - это процесс резкого сокращения роста населения с одновременным увеличением ожидаемой продолжительности жизни. Такой переход совпадает и, видимо, обусловлен ростом урбанизации, здравоохранения, образования. Также во время демографического перехода наблюдается распад расширенной аграрной семьи, когда бабушка, дедушка, папа, мама, братья, сестры, дяди, тети - все живут дружным и веселым кланом. Подобный клан необходим в аграрной экономике, а при переезде в город и при известной склонности и благоприятных условиях может вырасти в большую и дружную мафиозную семью. Но это исключение из правил, обычно семья превращается в нуклеарную – где два работающих родителя имеют двух или трех детей.

Опять-таки, Казахстан неоднороден. Славянское население пережило демографический переход раньше, чем казахи или уйгуры. Средний возраст в республике достаточно высок – 27 лет, но средний возраст славянского населения еще выше. Средний же возраст первого вступления в брак – 26 лет. По сравнению с соседями по региону, Казахстан просто другая страна демографически, по возрасту, вхождению в брак, фертильности (лат. fertilis - плодородный, способность зрелого организма производить потомство – прим. ред.) женщин. И есть проблемы: если у Узбекистана они заключаются в том, как сдержать рост населения и обеспечить работой, то для Казахстана – в том, как стимулировать рождаемость и перераспределить потоки из южных трудоизбыточных в северные трудодефицитные регионы страны.

>В Казахстане рождаемость увеличивается по образцу развитых стран, уже совершивших этот самый демографический переход. В развивающихся странах рождаемость растет, когда наблюдается экономический спад. Люди не имеют возможности максимизировать капитал, и они рассматривают детей как такого рода капитал и инвестиции. Чем их больше, тем больше вероятность, что кто-то из них пробьется, будет кормить на старости лет и просто еще одна пара рабочих рук на поле. Когда наблюдается рост экономики - рождаемость падает в развивающихся странах, так как люди могут инвестировать в собственное благополучие.

В развитом государстве все по-другому, и дети уже обуза. Жаль, но это так. Именно таким образом, подсознательно или сознательно, детей рассматривают многие супружеские пары. Ведь надо делать карьеру и жене и мужу, а за ребенком жене ухаживать минимум год, за это время теряется квалификация, меняется ситуация на рынке труда, бабушке и дедушке не скинуть малышей, ведь расширенной семьи нет, а бабушки работают и очень часто в другом городе, если не стране. Ребенок и карьера, дом или семья – классическая ситуация вмененных издержек (opportunity cost). И если экономика падает, то рождаемость тоже падает. Решение о ребенке откладывается. Вполне рационально. Но растет экономика, появляются работа, сбережения, и …женщины с колясками на улице - уже не пугающая редкость.

Стимулировать можно в развитой экономике через систему пособий, институтов, заменяющих в каком-то варианте семью – то есть ясли, детсады, в то же время гарантированный возврат женщины на рабочее место – декретные отпуска, отпуск по уходу за ребенком, система укороченных часов работы. Переквалификация для мам. Улучшения гинекологической и акушерской системы. Младенцы, даже слабые и с маленьким весом, не должны умирать по небрежности акушерок и врачей. В плане шымкентских заражений эти вопросы для Казахстана требуют неотлагательного решения. По защите материнства и детства не надо изобретать велосипед, все то, что было в ностальгическом СССР, который испытывал демографические проблемы. Велосипед, правда, можно совершенствовать, вот в некоторых европейских странах предоставляют отпуск и папе ребенка сразу после рождения - но небольшой. То есть аргумент "а я собираюсь стать отцом" уже воспринимается не в шутку.

Все это хорошо: и пособия, и отпуск, и единовременные выплаты, но на самом деле не решает проблему. Или помогает, но не очень. Не будет образованная, эмансипированная и амбициозная женщина "зацикливаться" на пособиях для детей. Она сама заработает больше, правда ребенка следующего не будет рожать или отложит рождение первого, пока не достигнет какого-либо карьерного уровня. Действительно, в карьере трудно остановиться – это лестница в небо, каждый раз есть еще одна заветная ступенька вверх. Вот почему нужно либо смириться с этим и делать ставку на иммигрантов, что во многом происходит в Западной Европе и Северной Америке, или проявить чудеса креативности в стимулировании рождаемости. К чудесам креативности можно отнести создание положительного имиджа семьи и детей как вечной ценности в жизни человека. Почему все-таки карьера и деньги важнее детей и семьи? Вопрос не только риторический.

В Казахстане семья почему-то перестала восприниматься как ценность ввиду общей моральной дезориентации начала девяностых. Об этом, кстати, свидетельствует расцвет проституции. Возврата к старой патриархальной аграрной семье под лозунгом возрождения традиционных ценностей не будет. Экономика не та, образование, общество - все не то. Задискриминировать женщин даже через систему многоженства невозможно. Только культ семьи и иммигранты, ведь нация стареет, причем достаточно быстро. Так демография из академической дисциплины становится политическим вопросом.

Ныгмет Ибадильдин - Докторант университета Тампере, Финляндия