Виктория Панфилова
В Ашхабаде – временная власть

Руководство Туркмении органически не способно трансформироваться
Народный Совет (Халк Маслахаты) Туркмении назвал 6 кандидатов в президенты, которые с разным успехом начали свои избирательные кампании. Еще 1 кандидат от частично объединившейся находящейся за рубежом оппозиции может включиться в борьбу за президентское кресло, если международное сообщество захочет и сумеет продавить такой сценарий. На вопросы "НГ" отвечает кандидат в президенты Туркмении от демократической коалиции экс-вице-премьер, экс-глава Центробанка Туркмении Худайберды Оразов.

– В Туркмении началась предвыборная кампания. Вас выдвинула единым кандидатом в президенты оппозиция. Какова реальная ситуация в Туркмении?

– Действительно,
>два оппозиционных формирования – Республиканская партия Туркменистана и общественно-политическое движение "Ватан" – создали демократическую коалицию, которая и выдвинула меня своим кандидатом в президенты Туркмении. Тем самым наша коалиция демонстрирует, что есть силы, которые в такой трудный и исторический для нашего народа момент готовы взять ответственность за страну на себя. Мы готовы в кратчайшие сроки провести в стране глубокие политические и экономические реформы, и тем самым вернуть Туркмению, а народу обеспечить процветание и благополучие. Что касается моего участия, то если международное демократическое сообщество сможет добиться того, чтобы в Туркмении впервые за годы независимости были проведены открытые и честные выборы, то я в них буду участвовать и, конечно же, выиграю. Но если временно находящиеся сегодня у власти люди продолжат свою линию, направленную на легализацию незаконно захваченной ими власти любым путем, то, конечно, ни я, ни другие представители демократических сил участия принять не смогут. Однако в этом случае долго удержаться у власти им не удастся. Во-первых, группировка, захватившая сегодня власть в стране, неоднородна, в ней уже имеются серьезные разногласия, а что будет после того, когда одной из сторон удастся легализоваться, предположить нетрудно, если брать во внимание, что в них основную роль играют силовики. Во-вторых, в народе после шестнадцатилетней диктатуры Ниязова очень сильны ожидания перемен, и простую смену декораций он вряд ли будет терпеть. К сожалению, как при первом, так и во втором вариантах развития событий последствия могут быть непредсказуемыми. Вся вина за это ляжет на тех, кто сейчас правит в Ашхабаде, и на поддерживающие их силы.

– Все кандидаты имеют равные условия в предвыборной борьбе или являются всего лишь демократическим антуражем?

– Эти кандидаты были назначены временными властями, поэтому ни о какой предвыборной борьбе нет и речи. Нельзя забывать, что политическая система в стране все еще ниязовская, что со свободными выборами не совместимо. Председатель ЦИК откровенно сказал в прямом эфире, что "выбор уже сделан, но надо соблюсти формальности".

– Что меняется при новой власти в плане прав человека?

– Ничего. Продолжают находиться за решеткой политзаключенные, продолжаются аресты, избиения и запугивания тех, кто осмелился или даже, как полагают власти, может осмелиться высказаться против существующих порядков. Прав человека в Туркмении нет. Людей убивают, калечат, лишают свободы на длительные сроки.

– Могут ли изменения на политической арене повлечь за собой экономические реформы? В частности, пойдет ли новая туркменская власть на приватизацию промышленного сектора?

– Сейчас нет политических изменений, все остается как при Ниязове. И я не вижу никаких предпосылок для того, чтобы начались какие-то реформы в экономике. Нынешняя власть органически не способна на трансформацию. Это другая система координат и понятий, параллельный мир, мимо которого проходит остальная жизнь человечества. Начни она хоть какие-то реформы, то немедленно вылезет наружу ее очевиднейшая абсолютная дисфункциональность. В стране к тому же просто нет специалистов, которые могли бы управлять процессом реформ, – убиты, находятся в тюрьмах или эмигрировали.

– Какие объекты могут быть приватизированы в первую очередь? Могли бы вы оценить их стоимость?

– Я не представляю, о какой очередности может идти речь. Какие-то попытки урвать собственность могут предприниматься, исключать этого нельзя. Но всем претендентам на собственность страны я бы посоветовал одно – не суетиться понапрасну. Власть Бердымухаммедова или кого-то из нынешних кандидатов будет нелегитимной – исходя из того, какие выборы они пытаются организовать. Соответственно все их решения изначально и заведомо будут незаконными.

– Если пойдет реформа, то коснется ли она газового сектора?

– В случае нашего прихода к власти газовая отрасль останется у государства. В перспективе возможно национальные энергетические компании будут акционированы, часть акций будет продана широкому кругу национальных и международных инвесторов, но контрольный пакет будет оставаться у государства. Примерно так, как у "Газпрома" или "Роснефти".

– Существуют ли законы, позволяющие приватизировать госсобственность?

– Проблема заключается не в существовании закона, а в уважении к нему и в его исполняемости. При Ниязове было много законов, но кто о них вспоминал. Этот подход не изменился – если Конституцию меняют за пять минут в угоду одному человеку и оформляют это задним числом, то как можно рассуждать о других законах. Туркмения остается государством вопиющего беззакония.

17.01.2007