Алик ОРОЗОВ: "Нужно было разрулить ситуацию на баррикадах..."

На прошлой неделе состоялось заседание Совета безопасности, на котором принимались судьбоносные сегодня решения. Правда, за закрытыми дверями. За подробностями Совбеза мы обратились к заместителю секретаря Совета безопасности Алику Орозову.

- Алик Карыбаевич, какие вопросы рассматривались на Совете безопасности?

- Рассматривался только один вопрос: "О сложившейся общественно-политической ситуации в республике и мерах по ее стабилизации". Обсуждались ситуация и проблемы, которые возникли в стране в связи с принятием в ноябре 2006 года новой Конституции. Необходимо было как можно быстрее вывести из подвешенного состояния как исполнительную, так и законодательную ветви власти, а все наше общество - из состояния ожидания конструктивных действий со стороны властей.

- Многие задаются вопросом о легитимности членов Совета безопасности: мол, правительство ушло в отставку, значит исполняющие обязанности министров нелегитимны и неправомочны принимать какие-либо решения на Совете безопасности.

- Во-первых, добрая половина состава Совета безопасности не является министрами. Во-вторых, состав Совета безопасности, пофамильно, практически остался неизменным. То есть не было указа о выводе из состава Совбеза, допустим, А. Жапарова или Ж. Рустанбекова, в связи с тем, что они стали и.о. В отношении М. А. Суталинова были внесены поправки в указ: слова "министр внутренних дел" заменили на "председатель Службы национальной безопасности".

В-третьих, мы консультировались на счет легитимности членов Совета безопасности с министерством юстиции, и лично министр юстиции Т. Кайипов авторитетно нас заверил, что за исполняющими обязанности членов правительства сохраняются все их полномочия по принятию важных государственных решений, и на них возлагается исполнение должностных обязанностей в полном объеме, в соответствии с занимаемым ими высоким служебным положением.

- Есть мнение, что Совет безопасности превысил свои полномочия.

- Для широкой читательской аудитории Вашей газеты хотел бы напомнить, что по Конституции Совет безопасности формируется президентом. Это его право и его прерогатива. Состав Совбеза формируется по его усмотрению. В принципе, президент вправе включить в состав Совета безопасности кого он считает необходимым. Такая норма записана в Конституциях почти всех стран СНГ.

Основное предназначение Совета безопасности заключается в самом понятии слова "Совет". То есть функции Совбеза заключаются в оказании помощи главе государства в выработке того или иного важного решения общегосударственного значения. Президент, как правило, придерживается рекомендаций (решений Совбеза), но они не являются обязательной нормой. В конце концов, президент мог бы подписать Закон КР "О новой редакции Конституции", ни с кем не советуясь. Это его конституционное право.

Вместе с тем, крайне нежелательно, чтобы по наиболее значимым и важным вопросам государственной жизни решение принималось одним человеком, пусть даже и президентом, как это имело место в случае с Узенги-Куушем. Решение такого архиважного вопроса, как изменение конфигурации государственной границы, нарушение территориальной целостности, является прерогативой всего народа, а не одного человека. Но тогда решение принималось келейно, в тайне от народа, по-воровски.

По Узенги-Куушу обязательно нужно было провести референдум. Если бы ААА хотя бы посоветовался с Жогорку Кенешом или собрал Совет безопасности, думаю, не было бы Аксы. В итоге пошла цепная реакция событий, приведшая к падению бездарного режима.

А конституционный кризис и тупиковая ситуация, в котором оказалось все общество, отставка правительства, паралич Жогорку Кенеша, расколовшегося на противоборствующие группировки? Разве эти вопросы не имеют государственной важности?

Надо открыто признать, что конституционный кризис, который сейчас переживает вся страна, является одним из основных дестабилизирующих факторов, тормозящих развитие общества.

В сложившейся обстановке обсуждение на Совете безопасности путей выхода из конституционного кризиса считаю своевременным и правильным. Члены Совета безопасности поддержали предложение Торага Жогорку Кенеша, который в своем выступлении обратился с просьбой подписать принятый 30 декабря 2006 года Закон КР "О новой редакции Кыргызской Республики". Поэтому я не считаю, что Совет безопасности, давая рекомендации президенту, превысил свои полномочия.

- По словам депутата А. Бекназарова, в новой редакции Конституции содержится более 40 поправок, а не 7, которые были рассмотрены ЖК КР. Учитывалось ли данное мнение на Совбезе?

- Я лично не считал, сколько там было поправок. Хочу сразу оговориться, что Совбез и секретариат Совбеза – это далеко не одно и то же. Секретариат - это рабочий орган Совета безопасности и ни в коем случае не может влиять на принятие того или иного решения. Я - заместитель секретаря, но без права его замены, как члена Совета безопасности. Я - работник секретариата. По этой причине я не вправе давать оценку действиям ни председателя Совета безопасности, ни членов Совбеза.

Полагаю, что члены Совета безопасности больше исходили из кризисной ситуации, которая складывалась в стране в связи с перипетиями вокруг Конституции, и не считали возможным постатейно обсуждать всю Конституцию, т. е. не преследовали цель превратить обсуждение на Совбезе в парламентское слушание.

Мучительные сомнения, в которых пребывал президент, побудили его сверить свои шаги с Советом безопасности Кыргызской Республики. И было принято политическое решение.

- Тем не менее, как бывший чекист, как гражданин, какого мнения Вы придерживаетесь о принятии новой редакции Конституции и о ситуации в стране в целом?

- Я не приемлю определения – бывший чекист. Бывших чекистов, как и бывших писателей или бывших художников, не бывает. Ты – или чекист, или не чекист вообще, если даже проработал в "конторе", о которой сейчас можно спеть "лебединую песню" (кыргызы в таких случаях выражаются точнее – "кошок айтса болот").

Что я лично думаю о принятии и подписании новой редакции Конституции? В идеале, конечно, такое решение должно приниматься всем народом, на референдуме, путем проведения предварительной разъяснительной работы. Но такой возможности ни у кого не было. Некоторые силы не хотели ждать и стали форсировать события. Ситуация к осени накалилась и расшаталась до критической отметки.

Сегодня надо об этом открыто сказать, что митинговая ситуация 2–8 ноября прошлого года на 2-х площадях столицы в любой момент могла перерасти в открытое противостояние и привести к расколу нации по региональному признаку, с непредсказуемыми последствиями для будущего страны. Я, например, в те "горячие" дни доказывал и президенту, и лидерам оппозиции, что развитие ситуации может пойти по таджикскому варианту начала 90-х годов, когда через гражданскую войну и море крови наши соседи вынуждены были прийти к консенсусу и общенациональному примирению. Я думаю, более того - абсолютно уверен в том, что и лидеры движения "За реформы!" осознавали, что ситуация уже выходит из под контроля, и может случиться непоправимое.

В тот момент срочно нужно было разрулить ситуацию на баррикадах, и только принятие компромиссного варианта новой Конституции могло разрядить накалившуюся до предела обстановку на площадях.

При принятии такого решения соображения о необходимости сохранения мира и согласия в обществе перевесили чашу весов прогнозируемых издержек и противоречий, заложенных в поспешно принятой Конституции. Повторяю, это было единственно верным решением, продиктованным высшими интересами сохранения единства кыргызского народа и кыргызской государственности. В таких вот условиях и при таких обстоятельствах принималась Конституция в ноябре 2006 года. Но вскоре после принятия новой Конституции изначально заложенные в ней недоработки и противоречия дали о себе знать и стали отрицательно сказываться на деятельности государственных органов управления, привели к глубокому парламентскому кризису и отставке правительства. И возникла необходимость в редактировании и внесении поправок.

Если говорить о происходящих событиях, то я думаю, что все это закономерно. После 24 марта страна и весь народ переживает стадию развития общества, именуемую "переходным" периодом. Это болезненный и мучительный процесс появления и зарождения нового организма, сопровождаемого не только кризисными явлениями, но и потрясениями.

В крупных странах такой период может длиться 10 -15 лет, но для нашего крошечного государства это недопустимо. Все предыдущие 15 лет независимости Кыргызстана – это время упущенных возможностей. Мы все экспериментировали и хватались за подол то швейцарской, то корейской модели, то гребли к турецкому берегу. Совершенно верно подметила сотрудница МИСИ Э. Ногойбаева: "…кто не имеет своей стратегии – попадает под чужую".

Следовательно, мы не должны слепо идти в фарватере великих государств, противоборствующих между собой за сферы влияния и передел мировой собственности, и быть инструментом чужой воли. Мы, кыргызы, должны выбрать свою нишу и свой путь развития в этом весьма сложном и динамично развивающемся мире. Мир глобализуется, то есть сжимается, как пружина, и нас могут просто раздавить, как ореховую скорлупу. Нам надо определить свои главные приоритеты и выработать стратегию национального выживания. У нас нет, как у наших соседей, богатых природных ресурсов. Но у нас есть то, чего нет пока у них - у нас больше свободы!

Кроме того, у нашего крошечного народа есть великий дух.
>Этот дух помог нам, кыргызам, через тысячелетия пронести и сохранить свою самобытность, свой язык, свою культуру. Пыль веков не растворила нас, как народ.

По Адаму Смиту, основоположнику теории рыночной экономики, самым главным капиталом любого народа является труд. Свобода, труд и дух народа - это те рельсы, которые вынесут нас, кыргызов, из темного тоннеля!

Беседовала Чынара ЖУМАКАДЫР
18 января 2006 г. | № 2 (322)