РАЗВЕДЧИК, КОТОРОГО СПАС КИМ ФИЛБИ

О ПОДРОБНОСТЯХ РАБОТЫ ОТЦА В ТУРЦИИ ЮРИЙ БАТУРИН ДОЛГОЕ ВРЕМЯ МОГ ТОЛЬКО ДОГАДЫВАТЬСЯ

28 апреля 2001 г. с Байконура стартовал космический корабль "Союз-ТМ-32", пилотируемый экипажем в составе Талгата Мусабаева (командир), Юрия Батурина (бортинженер) и гражданина США Денниса Тито (пассажир-турист). А 18 апреля, накануне вылета на космодром и своего второго космического полета, Юрий Батурин побывал в штаб-квартире внешней разведки в Ясенево. Он посетил Кабинет истории СВР, в экспозиции которого рассказывается и о работе его отца - замечательного разведчика Михаила Матвеевича Батурина.

Михаил Батурин родился 6 ноября 1904 г. в городе Таганроге в семье бедного ремесленника, работавшего по найму то у одного, то у другого владельца мастерских. В 1913 г. отец, забрав семью, переехал на заработки в Баку. А в 1916 г. сам Михаил устроился посыльным-уборщиком в частное машинописное бюро. Днем разносил заказы, а по ночам, прибрав помещение, мальчишка соревновался со своим приятелем, кто быстрее напечатает на пишущей машинке "Ремингтон" подвернувшиеся под руку тексты. Через год ребята стучали на машинке с впечатляющей скоростью.

В дни Бакинской коммуны Михаил со старшим братом вступили добровольцами в Красную гвардию. Брат ушел с отрядом на Астрахань, где в то время проходил фронт с белыми, и больше от него никаких вестей не было. А Михаил стал посыльным у П.А. Джапаридзе, комиссара внутренних дел Бакинского совнаркома. Турецкие войска заняли большую часть Азербайджана. Голод и турецкая угроза сломили коммуну. Большинство депутатов Бакинского совета поддержали требование эсеров пригласить для защиты города английский отряд.

Когда арестованных бакинских комиссаров погрузили на пароход и куда-то повезли, помогавшие им ребята добровольно отправились с ними. Позже Михаил Матвеевич вспоминал: "Джапаридзе сказал мне: "Дело плохо. На первой же стоянке уходи с парохода. И друзьям скажи". Я послушался, и мы с товарищами ночью покинули пароход. Кто не ушел - погиб".

Бакинские комиссары были расстреляны 20 сентября 1918 г. в закаспийских песках.

ПОГРАНИЧНИК

В 1920 г. Военно-революционный комитет сместил мусаватистское правительство Азербайджана, обвинил его в предательстве и обратился к Москве с призывом заключить "братский союз для совместной борьбы с империалистами". Когда в Баку вступили части 11-й армии, у Михаила не было сомнений что делать. Он вступил добровольцем в Красную Армию. 3 мая 1920 г. Батурин стал военным человеком. С этой даты началась его самостоятельная жизнь. В походах и боях прошло несколько месяцев. Потом Михаил тяжело заболел и после выздоровления был оставлен при штабе полка переписчиком - хорошо печатать на машинке тогда мало кто умел, а в штабной работе это ценилось высоко. Там он впервые соприкоснулся с работой особых отделов. Позже Батурин вспоминал, как был взят на работу в ВЧК: "Чекисты проводили какую-то серьезную операцию, и что-то у них не ладилось. А я, случайно услышав кусочек разговора и зная местные условия, дал совет, понравившийся их начальству. После успешного завершения операции меня спросили: "Хочешь работать у нас?": Конечно, я сказал: "Да". Но ничего не изменилось в моей службе. В ноябре мне стукнуло шестнадцать, наступила зима, новый год. Я по-прежнему был красноармейцем 283-го полка 32-й дивизии 11-й армии. И вот однажды подбегает ко мне испуганный боец, как и я, из штаба, и кричит:

- Мишка, ты что натворил?

- Натворил? - удивился я. - Ничего.

- Срочно к командиру. Там за тобой пришли.

В волнении я прибыл и доложился командиру. У него сидели трое в черных кожанках, перекрещенных ремнями, на одном боку - наганы, на другом - полевые сумки, у всех - солдатские фуражки со звездой.

- Этот, что ли? - спросил один из них, видимо, старший, кивнув в мою сторону. - Ну что ж, мы его забираем. - И затем мне односложно:

- Пошли...

- Личные вещи взять можно?

- Пойдем, пойдем. По дороге возьмешь. Пять минут тебе.

Пяти минут было даже много. Вещей-то у меня почти не было. Вскоре на лошади под конвоем троих чекистов я покинул расположение полка. Для недолгих моих боевых товарищей я, наверное, так и остался в памяти, как разоблаченный и пропавший в ЧК враг революции. Меня доставили в особый отдел 11-й армии к тому самому командиру-чекисту, с которым несколько месяцев назад у меня случился тот мимолетный разговор.

- Ну, здравствуй, - приветливо сказал он. - Видишь, я не забыл наш разговор. Скажи, ты грамотный?

- Закончил высше-начальное училище.

- Ладно, вот тебе лист бумаги, напиши-ка о себе.

- Что написать?

- Где учился, где работал, где воевал. О семье, конечно, тоже.

Биография моя была короткой, управился я быстро. Мой собеседник пробежал листок глазами и, видимо, остался доволен.

- Так ты из Баку, - словно бы удивился он. - Очень кстати. У меня будет к тебе поручение. Надо срочно доставить важный пакет в Азербайджанскую ЧК. Завтра в девять ноль-ноль явишься лично ко мне и получишь пакет и инструкции. А сейчас отдыхай...".

Именно в особых отделах 11-й армии Михаил получил первый опыт оперативной контрразведывательной работы. Пули щадили его, единственное ранение - осколком гранаты в левую руку. После этого плохо стали слушаться мизинец и безымянный палец.

В конце 1921 г. для обслуживания пограничного Ленкораньского района формируется пограничное особое отделение особого отдела 1-го Кавказского корпуса. 2 января 1922 г. Батурин был откомандирован в это отделение. В 1924 г. появляется единая структура погранвойск: округ, отряд, комендатура, застава. Летом того же года началось формирование погранотрядов, и Михаил был переведен в 44-й Ленкораньский погранотряд на должность уполномоченного секретно-оперативной части управления отряда. В этой должности он прослужил до 1927 г.

ИЗ АТТЕСТАЦИИ ЗА 1926 г. УПОЛНОМОЧЕННОГО ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ОХРАНЫ ЛЕНКОРАНЬСКОГО ПОГРАНОТРЯДА М.М. БАТУРИНА:

"Энергия и воля имеются. Настойчив, достаточно решителен. Инициатива в работе есть... К походной жизни вынослив. К работе относится добросовестно, замечается иногда апатия, но она объясняется долгим пребыванием в Ленкораньском уезде и безуспешной двукратной попыткой попасть в ВПШ (Высшую пограничную школу. - Прим. В.А.), куда он стремится. В органах ОГПУ работает давно и с секретно-оперативной работой знаком достаточно. Самостоятельно работать в области эконом/охраны может. Должности уполномоченного управления отряда по экономической охране соответствует. Для получения теоретической подготовки подлежит командированию в ВПШ ОГПУ:".

2 августа 1927 г. Михаил стал слушателем основного курса Высшей пограничной школы ОГПУ. Иногда слушатели ВПШ привлекались в помощь оперативным работникам при проведении реальных операций. Именно в одной из таких операций в 1928 г. Батурин получил второе ранение - левого предплечья. В августе 1929 г., окончив ВПШ, Батурин получил назначение уполномоченным секретно-оперативной части 37-го Батумского пограничного отряда. Менее чем через год стал помощником коменданта, а спустя еще полгода - комендантом погранучастка. В 1932 г. получает новое назначение - на пост уполномоченного оперативного отдела Управления пограничных и внутренних войск Закавказского ГПУ в городе Тбилиси и помощника начальника Закавказского погранотряда. В 1933 г. его переводят на должность начальника Батумского погранотряда по секретно-оперативной части, а в 1935 г. - начальника Отдельного морского пограничного пункта в городе Баку.

Репрессии тридцатых годов в значительной мере коснулись и самих чекистов, в том числе и пограничников. В 1937 г. капитана Батурина вызвали в Москву. Он не знал зачем, но хорошо понимал, что это может означать. Прибыл, доложился в наркомате и стал ожидать решения своей судьбы. День проходил за днем, неделя за неделей, а вызова все не было. Не выдерживая, он вновь и вновь являлся на Лубянку и каждый раз получал ответ: "Ждите...". И вот однажды в коридоре наркомата Батурин столкнулся со своим старым сослуживцем, который знал его еще с двадцатых годов. Со временем он стал видной фигурой в Главном управлении государственной безопасности НКВД.

- Батурин, ты что тут делаешь?

- Получил вызов, прибыл...

- Ну и куда теперь?

- Знаешь, по-моему на меня донос.

- Донос, говоришь... Ладно, заходи ко мне завтра. Вот номер телефона.

На следующий день в назначенное время Михаил был в приемной.

- Заходи, заходи, Батурин, - пригласил его хозяин кабинета.

- А насчет доноса ты был прав.

- Что теперь?

- Сделаем так...

РЕЗИДЕНТ

8 августа 1937 г. в Институте востоковедения имени Н.Н. Нариманова, располагавшемся на улице Маросейка, появился новый студент. Исходя из биографии и опыта службы, Михаилу определили изучать турецкий язык в качестве основного, а также французский. Турецким он впоследствии овладел в совершенстве. 8 июня 1939 г. Батурину, студенту второго курса, было присвоено воинское звание майор РККА. Тогда же он был принят на работу в 5-й отдел Главного управления государственной безопасности НКВД СССР (внешняя разведка), но ему дали возможность завершить учебу в институте.

ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ М.М. БАТУРИНА:

"Весной 1940 года меня вызвал заместитель наркома - начальник Главного управления государственной безопасности В.Н.Меркулов.

- Ну что, Батурин, научился гюле-гюле? (по-турецки "до свидания", так говорит остающийся). - Меркулов, как и любой, долго живший в Азербайджане, знал немало турецких слов и обиходных выражений.

- Маалесеф пратиим йок (по-турецки "к сожалению, у меня нет практики"), - ответил я.

- Будет тебе практика, - сказал Меркулов. - Надо ехать в Турцию".

В конце мая 1940 г. Батурин выехал в Турцию, где проработал в течение семи лет: сначала резидентом в Анкаре, затем заместителем резидента в Стамбуле, а с мая 1942 г. - главным резидентом НКВД в этой стране. По линии прикрытия являлся заместителем торгпреда, а с 1944 г. - торгпредом СССР в Турции.

:Анкара, расположенная в центре Анатолийского плоскогорья, встретила Батурина жаркой, как в Баку, погодой, солнцем и ярко-голубым небом. Политическая погода, напротив, быстро портилась. 25 июля 1940 г. Турция заключила с Германией торговое соглашение. В стратегии Германии Турция занимала важное место. 27 апреля 1939 г. в Анкару прибыл германский посол Франц фон Папен (Гитлер предлагал фон Папена послом в Турцию еще в 1938 г., но президент Ататюрк знал некоторые детали деятельности фон Папена в Сирии, когда тот был офицером разведки во время Первой мировой войны, поэтому не дал согласия на это назначение. После смерти Ататюрка фон Папен стал послом и при вручении верительных грамот подчеркнул: "Германия будет самым тесным образом сотрудничать с Турцией".).

Гитлер поставил фон Папену главную задачу - склонить Турцию к войне против СССР на стороне Германии. Сами же турки сначала подчеркивали, что Турция является не нейтральной, а лишь "невоюющей стороной". Лишь 25 июля 1941 г. Турция объявила о нейтралитете в войне между Германией и Советским Союзом, но уже через две недели разрешила германскому командованию провести через проливы в Черном море немецкое сторожевое судно "Зеефальке". В дальнейшем такие проводки вспомогательных военных судов Германии под видом торговых для переброски грузов в Черное море повторялись неоднократно.

9 октября 1941 г. между Турцией и Германией было подписано новое торговое соглашение, предусматривавшее товарооборот на сумму 100 млн. турецких лир. Причем Турция в обмен на поставляемые Германией военные материалы обязалась снабжать немцев стратегическими материалами - медью и хромом, в которых особенно нуждалась гитлеровская промышленность. А фон Папен служил посредником в серии личных посланий между Гитлером и президентом Исметом Иненю.

Во всем этом предстояло разбираться советским разведчикам в Турции. Вслед за назначением Михаила Матвеевича руководителем резидентуры в Анкаре стамбульскую "легальную" резидентуру возглавил Георгий Иванович Мордвинов - разведчик с большим опытом загранработы. Он активно включился в оперативную деятельность, лично участвовал в проведении ряда важных разведывательных мероприятий. Исходя из ответственных задач, стоявших перед стамбульской резидентурой, Центр в конце 1941 г. перевел Батурина из Анкары в Стамбул и назначил его заместителем Мордвинова.

24 февраля 1942 г. в 10 часов утра на бульваре Ататюрка в Анкаре взорвалась бомба. Человек, несший взрывное устройство и оказавшийся, как выяснилось позднее, болгарином турецкого происхождения, при этом погиб. В то же самое время в немногим более полутора десятках метрах от места взрыва оказались Франц фон Папен и его жена, которые направлялись пешком в посольство. Немецкий дипломат с супругой не пострадали и продолжили свой путь.

Турецкие власти незамедлительно заявили, что на германского посла было предпринято покушение, за которым якобы стояли советские спецслужбы. Уже через сутки полиция задержала студента Абдурахмана и парикмахера Сулеймана, которые были объявлены коммунистами, причастными к террористическому акту. Вслед за ними были арестованы работники советского торгпредства Мордвинов и советского генерального консульства Корнилов (также сотрудник резидентуры), которых полиция обвинила в том, что они якобы "замешаны в организации покушения на фон Папена".

Советские представители были приговорены к 20 годам тюремного заключения каждый, турецкие подданные Абдурахман и Сулейман - к 10 годам тюремного заключения. Более двух лет провели советские разведчики в заключении. Лишь в августе 1944 г., когда положение на фронтах Второй мировой войны окончательно сложилось в пользу антигитлеровской коалиции и Турция разорвала дипломатические отношения с Германией, узники были освобождены и возвратились в Москву.

В последние годы в ряде публикаций у нас в стране и за рубежом получила распространение версия, повторяющая утверждения турецких властей того времени о причастности советской разведки к организации покушения на фон Папена. В отношении этого события в "Очерках истории российской внешней разведки" подчеркивается: "В архиве СВР России документов, свидетельствующих в пользу этой версии, нет. По имеющимся данным, немецкие спецслужбы во взаимодействии с турецкими в феврале 1942 г. организовали инсценировку покушения на германского посла фон Папена. Преследовались две цели: подорвать официальный нейтралитет Турции и подтолкнуть турецкое правительство к вступлению в войну против СССР, а также скомпрометировать советских представителей, выставив их в качестве террористов".

Сразу же после ареста Мордвинова стамбульскую резидентуру возглавил Батурин. Через два года он стал главным резидентом НКГБ в Турции. Только за период с мая 1940 по март 1944 г. Леонид (таким был оперативный псевдоним Михаила Матвеевича) лично завербовал 9 ценных агентов. С пятью из них активная работа продолжалась длительное время и после отъезда разведчика из Турции. Можно представить, как важна была для руководства СССР накануне и во время войны с гитлеровской Германией секретная информация относительно германо-турецких отношений и о деятельности немецкой разведки в этой стране.

В конце 1944 г. резидент выехал в Москву. Находясь в Центре, он обратился к руководству разведки с просьбой перевести его на другое направление работы. Вспоминая об этом, разведчик позже рассказывал: "Я чувствовал, что при таком драконовском контрразведывательном режиме, который был установлен в Турции, и учитывая длительность моего пребывания в стране, турки могли проследить некоторые мои связи, что создавало потенциальную опасность для агентуры. Но нравы тогда были суровые, и я получил короткий ответ: "Вы нужны в Турции...".

За успешное выполнение заданий Центра в условиях военного времени Михаил Матвеевич был награжден орденом Отечественной войны 1-й степени и вторым почетным нагрудным знаком "Заслуженный работник НКГБ". 23 февраля 1945 г., в День Красной Армии, ему было присвоено воинское звание полковник. В мае 1945 г. он возвратился в Турцию. А уже в августе полковник НКГБ Константин Волков, работавший под прикрытием должности вице-консула советского посольства в Турции, принял решение уйти на Запад. Он вошел в контакт с работавшими под дипломатическим прикрытием английскими разведчиками.

В обмен на политическое убежище он предложил англичанам передать секретные документы, а также сообщить имена советских агентов в Турции и Великобритании (ранее он работал в английском отделе), некоторые из которых являлись сотрудниками британских спецслужб. Вскоре донесение из Стамбула было доставлено в Лондон, в Сикрет Интеллидженс Сервис, начальнику отдела Киму Филби.

Тот сразу же понял всю опасность ситуации. В тот же день Филби проинформировал о случившемся сотрудника лондонской резидентуры НКГБ. Информация немедленно ушла в Москву, а оттуда - в стамбульскую резидентуру. Когда Филби прибыл в Стамбул, чтобы по поручению своего лондонского начальства разобраться с делом на месте, предатель был уже переправлен в Москву. В своей книге "Моя незримая война" Ким Филби вспоминал: "На обратном пути я набросал доклад шефу, в котором описал подробности провала моей миссии. В нем, разумеется, содержалась моя версия исчезновения Волкова. По этой версии провал произошел по вине самого Волкова, поскольку он сам настоял на том, чтобы переписка велась только почтой... Русские имели возможность разоблачить его. Его кабинет и квартира наверняка находились на прослушивании. Возможно, заметили, что он и его жена очень нервничают. Наверняка он выдал себя своим поведением или же много пил и болтал лишнее".

Ким Филби и его товарищи по "Кембриджской пятерке" после этого случая успешно работали еще многие годы.

ВОЗРАЩЕНИЕ

В январе 1947 г. Батурин возвратился в Москву. А 30 мая постановлением правительства был образован Комитет информации при Совете министров СССР, куда вошли Первое главное управление МГБ (внешняя разведка), а также добывающие и аналитические подразделения Главного разведывательного управления Министерства Вооруженных Сил. Михаил Матвеевич назначается заместителем начальника одного из отделов. В сентябре 1948 г. его переводят на должность начальника контрразведывательного факультета Высшей разведывательной школы Комитета информации (впоследствии - Краснознаменный институт имени Ю.В. Андропова, в настоящее время - Академия внешней разведки. - Прим. В.А.). В июле 1949 г. этот факультет из Комитета информации передается МГБ. В Высшей разведшколе осталась лишь кафедра контрразведки. Батурин становится начальником отдела в Комитете информации и одновременно остается заведовать кафедрой контрразведки.

В августе 1951 г. после 30 лет службы в войсках и органах государственной безопасности полковник Батурин вышел на пенсию по выслуге лет.
>Его не хотели отпускать, предлагали повышение - поехать в Казахстан министром госбезопасности. Он отказался. Много лет спустя объяснил: "Я остался жив, потому что всегда сторонился политики и предпочитал заниматься только оперативной работой".

Умер Михаил Матвеевич 13 февраля 1978 г. в Москве, в госпитале КГБ на Пехотной улице. Никаких богатств не скопил. На сберегательной книжке была только переведенная за январь пенсия. Так закончился большой путь военного человека, который честно служил Отечеству, отдавал всего себя работе и никогда не думал, что придет время и в Кабинете истории российской внешней разведки появится его фотография.

* * *
После недельного пребывания на борту МКС и полного выполнения поставленных перед ними заданий Мусабаев, Батурин и Тито вернулись на Землю на корабле "Союз-ТМ-31". За выполнение второго космического полета указом президента РФ Юрию Михайловичу Батурину было присвоено звание Героя России.

№4 (170)

31 января - 06 февраля 2007 года