С тех пор, как появился древнегреческий миф об амазонках-воительницах из племени сарматов, обитавших на берегах Меотиды (Азовского моря), прекрасная половина человечества не перестает соревноваться с мужчинами в силе, мужестве, отваге. Не захотели женщины уступать и в трудных и опасных путешествиях, коими были еще в конце XIX-начале XX века экспедиции по горным районам Средней Азии. Так, в самом конце девятнадцатого столетия две отважные русские "амазонки" отправились на Памир.

Юлия Головнина и Надежда Бартенева попали в суровый горный край с исследовательской экспедицией, организованной мужем первой из них - Дмитрием Головниным. Основной целью дорогостоящего и трудного по тем временам мероприятия было пополнение коллекции зоологического музея Московского университета, куда в прежние годы поступали образцы среднеазиатской фауны и флоры от П.А.Федченко, Г.В.Грум-Гржимайло, Н.М.Пржевальского и многих других знаменитых исследователей.

Нам, современникам, подробности этой экспедиции стали известны из опубликованных в 1902 году дневников Ю.Головниной, где отважная путешественница, впервые побывавшая в Средней Азии, ярким, образным языком описала новую, необычную для нее страну.

Так, в Самарканде, куда по пути на Памир прибыла экспедиция, Головнина наблюдала за врачеванием местных лекарей - табибов: "Они приводят своим оперативным искусством в величайшее изумление даже врачей. Особенно удачно проводят они снимание катаракты, вынимание камней из мочевого пузыря и выдергивание зубов. При последней операции они сажают больного на пол, запрокидывают ему голову себе на колени и расшатывают больной зуб пальцами в разные стороны, пока он не начнет шататься, затем врач любезно спрашивает своего пациента - предпочитает ли он освободиться от зуба посредством пальцев, но зато с болью, или без боли, но при помощи щипцов, и в последнем случае зуб вынимается молниеносно и без всякой боли. Все остальные операции табибы проделывают обыкновенным ножом, потыкав его предварительно для чистоты в землю".

В середине июля 1898 года экспедиция добралась до Оша, откуда, закупив лошадей и наняв проводников, двинулась на Памир. Ю.Головнина описывает и оценивает снаряжение их небольшого отряда со свойственной женщине тщательностью. "Помимо тех кошм (войлоков), которые являлись принадлежностью юрты, расстилаясь на полу ее, каждый из нас и из прислуги имел по одной спальной кошме - довольно толстой, грубой и столь обширной, что будучи сложена в несколько раз, она представляла собой довольно удобную постель. Другие кошмы, понежнее, белые и менее обширные, служили вместо или в добавление к одеялам. Надо все время иметь в виду, что ночи на Памире холодные, морозные и в разгар лета". Вот такие "спальники", далеко не пуховые или синтепоновые, применяли наши доблестные прабабушки, отправляясь в "дебри Азии".

Женщина, конечно же, не могла обойти вопрос питания, тем более в составе экспедиции находился ее муж. "Из провизии, которую пришлось запасти заранее, упомяну о следующих предметах: сушеная зелень для заправки супов (закуплена еще в России), бульон в желатиновых капсулах, чай для нас, а также для прислуги и подарков; для последних двух случаев вполне пригоден так называемый "кок-чай". Сахар для нас и прислуги, какао, свечи, мука. И крупы, из которых первое место занимает рис, тем более прислуга питается исключительно им и бараниной в форме "палау" (плова - В.Д.), да и в нашем меню он играл выдающуюся роль".

На хороший уровень поставили "амазонки" и вопросы личной гигиены участников экспедиции: "Быть может, читатель улыбнется, если я коснусь вопроса о стирке белья, но такая, по-видимому, мелочь может быть поводом к крупному затруднению… Мы запаслись еще в Москве (в аптекарском магазине Келлера) несколькими жестянками жидкого мыла для стирки в холодной воде: оно уже приготовлено с синькой и посредством его наше белье стиралось в первой попавшейся речушке; чистота его при этом оказывалась вполне удовлетворительной".

И конечно же, Юлия Головнина и Надежда Бартенева не были бы "амазонками", не позаботься они об оружии! "У меня неизменно находился при седле карабин Маузера: он собственно состоит из револьвера, вложенного в деревянный кобур; при желании последний одним движением руки прикрепляется к револьверу и образует вполне удобное и прикладистое ложе карабина. Пули его летят далеко, сила боя до 1000 шагов. К счастью, мне пришлось испробовать его действие лишь при стрельбе в цель". Вот так, за двадцать лет до знаменитой пассионарии русской революции - Ларисы Михайловны Рейснер, чей образ женщины-комиссара с маузером увековечил в "Оптимистической трагедии" Всеволод Вишневский, на далеком Памире можно было наблюдать женщину со столь грозным оружием на боку.

Первый этап пути по Алайской долине был сравнительно легким и доставил русским "амазонкам" большое удовольствие. "Всю дорогу от Оша до ближайшего перевала сопровождает нас джигит из киргизкой волости, которому, по-видимому, было поручено доставить нас невредимыми к месту остановки. Так как безопасности нашей ничего не угрожало, джигит принял на себя обязанности дамского угодника: он трусил все время рядом с нами на своей крохотной лошаденке и развлекал нас самым добросовестным образом. Вся его тщедушная фигура исчезала в обширных желтых кожаных штанах; из-под серой войлочной шляпы лукаво поглядывали крошечные глазки, сбоку болталась чудовищных размеров и, очевидно, бутафорская сабля. Он был смешон до крайности и сильно напоминал огородное чучело. И вдруг наш телохранитель запел: он, очевидно, импровизировал и пел отдельными фразами, обращаясь то к пещере, мимо которой мы ехали, то к дереву, одиноко стоящему на склоне горы, то к Надежде, белокурые волосы которой, наверное, покорили его сердце. В особо патетических местах он восторженно тряс головой, закрывал глаза и пальцем затыкал собственное ухо. Этот прием, видимо, облегчал ему высокие ноты".

У каждого участника маленькой экспедиции были строго определенные обязанности. Помимо сбора зоологических коллекций, которыми занимались, в основном, сотрудники зоологического музея Д.О.Головнин и М.О.Воскобойников, первый делал еще и фототеодолитную съемку пути, а сама Ю.Головнина - метеорологические наблюдения. Поскольку сбор коллекций диких животных был связан с охотой, описанию этого занятия в дневниках было уделено большое место, причем их автор замечала различные курьезные ситуации: "Охотники наши встретили маленькое стадо архаров на расстоянии всего сотни шагов и подняли невероятную пальбу. А архары стояли на месте, с изумлением на них смотрели, и, наконец, медленно удалились, не потеряв ни одного животного".

С сарказмом дает описание мужчин автор дневника: "Наш Андрей явно несчастен: он всегда стремился при выборе дороги к той же самостоятельности, как и "туристы"-ослы, идущие в караване почти без груза, но достигает он при этом гораздо худших результатов". "Не всегда нам удается выехать ранним утром благодаря непробудному сну наших кавалеров. Некоторое время помогал следующий прием: одна из нас, нагнувшись над М.М., громко говорила: "Каша готова!",- это действовало магически всего два-три раза. Затем был применен следующий простой способ: в шесть часов утра, когда мы с Надеждой уже готовы, прислуга начинает разбирать юрту, над спящими открывается небо, затем сразу снимаются все боковые кошмы и остается один решетчатый остов. М.М. нашел, что этот способ будить людей чрезвычайно неприятен, хотя и очень действенен".

Одновременно
>нельзя не отметить скромность обеих путешественниц, проехавших верхом нелегкий памирский маршрут протяженностью почти полторы тысячи километров. "Наши знакомые стараются нас уверить, - пишет Юлия Головнина,- что мы с Надеждой совершили подвиг. Это льстит нашему самолюбию, но приходится сознаваться, что дешево дались нам эти лавры. И с какой стороны я не смотрю на наше путешествие, никакого, к сожалению, геройства не выходит: все обошлось так ужасно просто!"

В начале сентября 1898 года экспедиция, обремененная огромными коллекциями, вернулась в Москву. Результатом путешествия двух "амазонок" и их товарищей стали не только новые экспонаты в зоологическом музее Московского университета, но и научные работы по метеорологии, географии, энтомологии.

Виктор Дубовицкий, доктор исторических наук, действительный член Русского Географического Общества, Душанбе, Таджикистан, эксперт "Фергана.Ру".
07.03.2007