Больше всего поражает то, что действия Тегерана все еще нас удивляют

Оскар Уайльд говорил: "Жизнь подражает искусству гораздо больше, чем искусство - жизни". Что можно сказать о нынешнем кризисе с заложниками? За сутки до того, как Иран захватил 15 британцев, его постпредство при ООН распространило возмущенное заявление по поводу фильма "300 спартанцев" о битве при Фермопилах в 480 г. до нашей эры. В этой киноэпопее о противостоянии между горсткой спартанцев и мощной армией персов предки нынешних иранцев, говорится в документе, изображены "воплощением зла, морального разложения". Что ж, протест обоснован. По словам Пола Картледжа (Paul Cartledge), преподавателя истории древней Греции из Кембриджского университета, Персия "не была схематичной варварской деспотией", хотя, конечно, и "к демократии греческого образца она ни в коей мере не относилась благожелательно".

Похоже,
>за 2500 лет изменилось не так уж многое. Действия Тегерана в последние десять дней как раз весьма напоминают поведение "схематичной варварской деспотии", а его ненависть к ценностям демократического мира с античных времен, похоже, ничуть не ослабла. Нынешний кризис объясняют по-разному: его связывают с такой экзотической причиной, как празднование Нового года по персидскому календарю, давней путаницей в вопросе о том, где именно проходит граница между Ираком и Ираном в этих спорных водах, или со стремлением Стражей исламской революции вернуть своих коллег, задержанных за незаконную деятельность в Ираке. Если эти объяснения призваны придать иранской позиции большую обоснованность, то свою задачу они не выполняют. На самом деле единственный вопрос, которым стоит задаться в этой связи, звучит так: "Почему это нас удивляет?"

Захват моряков абсолютно укладывается в русло внешней политики Ирана за последние тридцать лет. Почти четыре года он вооружает фанатиков-шиитов и приказывает им нападать на британских солдат на юге Ирака. Его ливанские агенты из "Хезболлы" этим летом проникли на территорию Израиля, убили 8 солдат, и захватили еще двоих - с тех пор об их судьбе ничего не известно. Незадолго до этого другой союзник Тегерана - ХАМАС - захватил еще одного израильского солдата, который до сих пор не освобожден. По сравнению с этими позорными акциями выкручивание рук нашим военным, чтобы они "признались" в "преступлениях" которых не совершали, и писали открытые письма британскому народу, для Тегерана, должно быть, просто пустяки.

Мы слышим бесконечные дискуссии о том, как отделить тегеранских "умеренных" от "радикалов". Это, в общем, бесплодный спор. Грубая реальность заключается в том, что Иран представляет угрозу с тех самых пор, как Джимми Картер - его слабость, обернулась тяжелейшими последствиями - вынудил шаха покинуть страну, позволив тем самым аятолле Хомейни вернуться из эмиграции в Париже и взять власть в свои руки. Иран уже почти три десятка лет пытается воспрепятствовать мирному процессу на Ближнем Востоке, подорвать суверенитет Ливана и дестабилизировать ситуацию в других странах региона. Подобные попытки не прекращались и в те времена, когда его президентами были люди, которых с придыханием называли "умеренными". Иранский режим - воплощение "теологического троцкизма": в основе его идейной платформы лежит перманентная революция. Почему же нас удивляет то, что он воспользовался возможностью так жестоко обойтись с британскими гражданами?

И как в течение всего этого периода реагировало на происходящее большинство крупных держав? Периодически они выражали "неодобрение", и одновременно наращивали торговые связи с Тегераном. Даже после прихода к власти такого поджигателя конфликтов, как Махмуд Ахмадинежад (Mahmoud Ahmadinejad), принцип "бизнес есть бизнес" остался в силе. Последние пять лет Иран шаг за шагом идет к обладанию ядерным оружием. На этом пути он встретил лишь незначительное сопротивление со стороны Совета Безопасности ООН, не желающего заходить дальше угрозы ограниченных экономических санкций. Иран пришел к разумному - исходя из его собственной логики - выводу: никто не помешает его стремлению к гегемонии в соседних странах. А присутствие британских войск в одной из таких стран доставляет ему неудобство. Что же удивительного в том, что он состряпал повод, чтобы запугать наших солдат?

Что случится, когда нынешний инцидент будет исчерпан? У Ирана есть все основания предполагать, что Британия станет проявлять больше осторожности в вопросах о дислокации своих сил. Не исключено, что любое место поблизости от зоны, которая может быть воспринята как иранские территориальные воды, будет втихомолку признано запретной акваторией - то есть оно фактически окажется под властью Ирана, независимо от линий, нанесенных на карте. Ведь иракский военный флот по силе фактически равен несуществующему швейцарскому. Он неспособен обеспечить интересы страны в спорных районах.

Если Тегеран сочтет, что наилучший способ изгнать британцев из Басры - это нагнетать напряженность, именно так он и поступит. Или напротив, будет вести себя тихо, если ему покажется, что это ускорит вывод наших войск. Затем он заполнит образовавшийся вакуум. В этом случае малые страны Персидского залива неизбежно зададутся вопросом - не лучше ли попытаться умиротворить иранского зверя, чем противостоять его авантюрам? Так почему мы так ошеломлены этим актом агрессии против нас?

Уроки этой эпопеи, которые нам нужно запомнить назубок, очевидны. Один из них заключается в том, что Иран находится в руках клерикалов, которые, вопреки звучащим в последнюю неделю разговорам об "импульсивности", "бессвязности" и "непредсказуемости" их действий, абсолютно последовательны в своих воззрениях и целях. Другой - в том, что в самом взрывоопасном районе планеты не будет стабильности, пока этому режиму будет позволено делать то, что он делает сегодня. Наконец, еще один урок состоит в том, что единственно возможная "золотая середина" между поддержкой военной операции против Ирана и непротивлением его усилиям по созданию атомной бомбы - это экономическая блокада, куда более жесткая, чем все, на что до сих пор готовы были пойти Франция и Германия, не говоря уже о России с Китаем. И в том, что, несмотря на все их оговорки, действовать нужно решительно. Ведь если таков сегодняшний Иран, то представьте, что может случиться, когда в его распоряжении окажется ядерное оружие!

Тим Хэймс (Tim Hames),
"The Times", Великобритания
02 апреля 2007