Вечером 4 апреля разрешился конфликт, связанный с задержанием Ираном 15 британских военнослужащих – моряков и морских пехотинцев с корабля Cornwall, проводивших там, в соответствии с резолюцией № 1723 Совета Безопасности ООН, досмотр торговых судов в устье реки Шатт-эль-Араб, водная гладь которой находится под юрисдикцией Ирака и частично - Ирана. Эта река – жизненно важная артерия для обеих стран, не раз становившаяся предметом серьезных разногласий и вооруженных конфликтов. По середине ее фарватера проходит граница между Ираном и Ираком, зафиксированная лишь в 1975 г. Пограничный спор стал даже одной из причин ирано-иракской войны 1980-1988 гг. В 2004 г. иранские власти уже захватывали там восемь британских военнослужащих и продержали их под стражей три дня. На этот раз задержание длилось 13 дней и привело к серьезному обострению отношений между двумя странами. Иран утверждал, что британские военнослужащие незаконно проникли в иранские территориальные воды и занимались там сбором разведывательных данных. Военнослужащие в свою очередь признались в этом и выразили благодарность иранским властям за гуманное к ним отношение.

Инцидент значительно осложнил обстановку в Ближневосточном регионе и чуть было не вылился в вооруженный конфликт. Он завершился через 24 часа после объявления британским премьером Тони Блэром двухдневного ультиматума. Освобождение британских моряков было обставлено, как писала 6 апреля британская "The Financial Times", "эффектным театральным жестом" президента Махмуда Ахмадинежада. Затем пленники удостоились аудиенции у президента Ирана и были облагодетельствованы традиционными иранскими подарками. Лишь через два дня после этого мир узнал, что 13 дней в неволе прошли не совсем так, как сообщала официальная пресса Исламской Республики Иран.

На пресс-конференции, созванной вечером в пятницу 6 апреля, шестеро британских военных признались, что их заявления, сделанные во время пребывания в Иране, диктовались желанием как можно скорее вернуться домой. Как утверждают военные, они были схвачены в территориальных водах Ирака, но в ходе допросов вынуждены были сказать, что незаконно пересекли границу Ирана и находились на его части реки Арванд-руд (персидское название реки Шатт эль-Араб). Как писал интернет-сайт IranPressNews.com (1), по рассказам моряков, после их захвата военно-морскими силами Корпуса стражей исламской революции (КСИР) им завязали глаза и самолетом переправили в Тегеран. Все эти дни их содержали в отдельных камерах и не позволяли контактировать друг с другом. На допросах применялись методы силового давления, они проводились под прицелом автоматов, и даже в туалет их водили с завязанными глазами. Разместили их в маленьких отдельных камерах одной из тюрем КСИР, в которых не было никакого постельного белья, кроме одеял. Методы морального давления применялись и в отношении единственной женщины – 26-летней Фэй Терни. Ей сказали, что все ее коллеги уже отправлены домой, и если она не напишет письмо требуемого содержания, она никогда больше не увидит своего ребенка. Естественно, женщина написала то, чего от нее требовали следователи КСИР.

>Что же послужило причиной освобождения британских военнослужащих, по сути, сделавших признательные показания в шпионаже? Рассмотрим несколько версий. Выходящая в Лондоне арабоязычная газета "Аль-Хайят" написала 7 апреля, что британская военнная делегация, отправившаяся в Тегеран для переговоров по освобождению заложников, до сих пор находится в иранской столице. Как пишет "Аль-Хайят", предметом переговоров является выяснение вопросов о том, где были задержаны британские военные – в иракских или иранских территориальных водах. Кроме того, на переговорах определяется стратегия дальнейшего сотрудничества между двумя странами. Предполагаются встречи и с иранскими военными. Ссылаясь на анонимный источник в иранской столице, "Аль-Хайят" пишет, что в Тегеране в эти дни определяется будущее взаимоотношений не только с Британией, но и с другими странами, так или иначе задействованными в иракской кампании. Как считают аналитики, речь, возможно, идет о США. Ни Лондон, ни Тегеран до сих пор не подтвердили, но и не опровергли эту информацию. Таким образом, история с военнослужащими, возможно, стала разменной картой в серьезных переговорах по иракской проблеме, где Иран пытается играть все возрастающую роль.

Есть, однако, основания утверждать, что освобождение британских военнослужащих стало результатом обыкновенного торга по обмену заложников, глубоко укоренившегося в Ближневосточном регионе. Косвенным подтверждением этого служит интервью, опубликованное 6 апреля в газете "The Financial Times". В нем иранский посол в Лондоне Расул Мовахедиан связал проявленный по отношению к британским военным жест доброй воли с необходимостью подобного же шага по отношению к пяти иранским дипломатам, захваченным в здании иранского генконсульства в Эрбиле на севере Ирака. По утверждению газеты "The Washington Post", на самом деле эти люди являются "...солдатами Революционной гвардии (то есть КСИР. – В.М), которые обучали шиитских боевиков убивать американцев и других своих врагов" (2). По мнению иранского посла, добрую волю Лондона может означать и смягчение его позиции по вопросу о праве Ирана на обогащение урана. Это, по словам Мовахедиана, является в настоящее время высшим приоритетом его страны. На этой основе могут отныне строиться отношения Ирана с Западом.

Впрочем, для послереволюционного Ирана нынешняя история с заложниками – отнюдь не дебют. Как писала лондонская "The Times", "захват заложников стал неотъемлемым элементом стратегии Исламской Республики с момента ее возникновения в 1979 г." (3). Первый случился еще осенью 1979 г. и продолжался 444 дня.

Корни нынешней истории с заложниками, как представляется, нужно искать в продолжающемся расколе иранской военно-политической элиты. Ее радикальное крыло хотело использовать кризис с британскими военнослужащими-заложниками лишь для одной цели – оказать нажим на Великобританию с тем, чтобы заставить ее отказаться от поддержки США в ситуации вокруг иранского ядерного досье или, что кажется более реальным, минимизировать британскую поддержку на уровне вынесения решения Советом Безопасности. Напомними, что захват военнослужащих произошел за день до голосования в Совете Безопасности по вопросу о введении санкций против Ирана.

К ядру этого крыла следует отнести президента Ирана Махмуда Ахмадинежада и командующего КСИР генерала Яхью Рахима-Сафави. По всей видимости, их устраивал бы такой вариант, при котором захват заложников мог бы спровоцировать быстротечный военный конфликт локального характера, в котором, как они могли рассчитывать, успех Ирана мог бы серьезно снизить уровень боеготовности США и союзников и отбить у США и Британии желание полномасштабной военной операции по бомбардировке иранских атомных объектов. Проведение нынешней операции с заложниками сулило крылу Ахмадинежада изрядный политический капитал. Нынешний иранский президент любит позиционировать себя в качестве верного ученика аятоллы Хомейни. Тот использовал кризис с американскими заложниками-дипломатами посольства США в Тегеране в 1979-1980 гг. для укрепления своих позиций внутри страны, сплочения нации и расправы с политическим оппонентами.

Верхушка КСИР, выходцем из которой является президент Ахмадинежад, последовательно и неуклонно приобретает в Иране все больший политический вес, и удачное решение проблемы с заложниками могло бы еще более усилить эту тенденцию. В Иране это однозначно ведет к вытеснению клерикальной части политического истеблишмента. Религиозная часть элиты давно обеспокоена таким порядком вещей и не раз за последнее время пыталась восстановить существовавший до прихода к власти Ахмадинежада статус-кво. Дело доходило до того, что Ахмадинежада приглашали в религиозную столицу страны – Кум, где аятоллы пытались воздействовать на него. Ощутимых результатов такие вызовы "на ковер" не принесли. Заметнее другое: в Иране все рельефнее проявляется процесс, при реализации которого КСИР и блокирующиеся с ним деятели правительства Ахмадинежада получат доступ к реальным рычагам власти, станут на деле принимать решения, а не выполнять директивы, исходящие от религиозной верхушки иранской вертикали власти. Тандем президентской команды с верхушкой КСИР хотел бы получить более свободный доступ и к нешуточным денежным потокам, на которых греют руки многие внешне благочестивые аятоллы.

Уже сегодня КСИР имеет непомерно раздутый бюджет и на деле курирует такие национальные программы, как ракетная и атомная. В стране ни для кого не секрет, что военная верхушка этой организации получает зарплаты, на порядок превосходящие оклады военачальников иранской армии. Деятели КСИР контролируют значительную часть экспортно-импортных операций. Они же все увереннее пробираются к руководству нефтегазовым комплексом, что в условиях нынешнего Ирана сулит невиданные дивиденды. Правда, здесь не все проходит гладко: парламент страны при формировании правительства не утвердил кандидатуру протеже Ахмадинежада из КСИР на пост министра нефти, что могло означать полный контроль КСИР над основной доходообразующей отраслью национальной экономики.

Между тем в нынешнем британо-иранском конфликте несомненную победу над блоком Ахмадинежад–КСИР одержало противостоящее ему крыло. Его идеологи исходят из того, что в условиях надвигающегося ужесточения санкций против Ирана со всеми сопутствующими такому решению Совета Безопасности ООН политическими и экономическими последствиями нагнетание военной истерии вокруг проблемы заложников и затягивание ее решения создают серьезную угрозу самому существованию режима Исламской Республики и толкают страну на конфронтацию с большинством мирового сообщества. Именно это более прагматичное крыло, как нам представляется, настояло на максимально безболезненном решении конфликта.

Таким образом, жесткий вариант конфликта не прошел, возобладало более мягкое и прагматичное решение. В результате такой развязки вряд ли укрепятся позиции Ахмадинежада и его друзей - союзников по КСИР. О глубоком кризисе, в котором оказалось руководимое Ахмадинежадом нынешнее правительство Ирана, уже говорилось достаточно много. В иранском парламенте до сего дня не стихают голоса депутатов, поддерживающих идею его отставки. Прошло не так много времени после президентской гонки, в которой он одержал победу, причем во многом благодаря своим предвыборным обещаниям. Тогда избиратели предпочли поддержанного религиозным лидером аятоллой Али Хаменеи жесткого антизападника и исламского фанатика Ахмадинежада ищущему понимания на Западе прагматику и в известной мере исламскому ревизионисту Али-Акбару Хашеми-Рафсанджани. Но они вряд ли забыли главное обещание Ахмадинежада – добиться повышения жизненного уровня самых обездоленных слоев населения. "Он покончит с нищетой и коррупцией" – распевали в те дни в Тегеране на мотив известного иранского шлягера. Начать Ахмадинежад предложил с Министерства нефти, через которое, как говорил он на одном из митингов, лишь за один предшествующий год прошло свыше 20 миллиардов долларов, значительная часть которых осела в карманах высших чиновников и на их зарубежных счетах (4). Сверхдоходы от нефти, вызваннные колебаниями цен на мировых рынках, были способны дать новому правительству шанс профинансировать самые насущные программы борьбы с безработицей, покончить с нищетой. Ничего этого не случилось, и вот вам шокирующие реалии сегодняшнегшо дня: в богатой нефтедобывающей стране, которой является Иран, ныне реализуется программа распределения бензина по талонам. Ахмадинежад подвергается критике не только за свою экономичечскую беспомощность. В иранском обществе вызывают резкое неприятие его подходы к важнейшим международным проблемам, радикализации ядерной проблемы, набившие оскомину антиизраильские и антисемитские заявления. Именно с его именем иранцы связывают невиданное падение престижа Ирана в современном мире.

Потерпевшему поражение на последних выборах ветерану иранской политической кухни Хашеми-Рафсанджани остается лишь злорадно ухмыляться и говорить в кулуарах, что Ахмадинежад преуспевает лишь в одном – уверенном продвижении Ирана к национальной катастрофе. К критикам Ахмадинежада можно уверенно причислить и его предшественника реформатора Мохаммада Хатами, бывшего спикера парламента Мехди Карруби, многолетнего - в течение 18 лет - главу внешнеполитического ведомства ИРИ, нынешнего советника аятоллы Хаменеи д-ра Али-Акбара Велаяти. Как раз они и формируют противостоящее Ахмадинежаду и КСИР крыло, которое сумело переломить ситуацию и добиться неожиданного решения кризиса с британским заложниками. Как видно, именно Ахмадинежада следует считать потерпевшим поражение в схватке китов иранской политики и именно против него в ближйшие недели будет обращено острие невиданно жесткой критики. Уже на днях в его адрес раздались первые упреки, не облеченные в форму восточной цветистости, а требующие серьезного продумывания всех предпринимаемых действий. Религиозный лидер страны аятолла Али Хеменеи был вынужден сделать заявление, в котором попросил всех оппонентов нынешего правительства дать кабинету время и возможность для выполнения его планов и прекратить словесную перепалку.

Решение проблемы с освобождением британских военнослужащих добавило новые краски в картину внутриполитической борьбы на иранском политическом Олимпе. Однако это лишь прелюдия к более серьезному – формированию подхода в решении ядерной проблемы. Но здесь, учитывая судьбоносность вопроса и его влияние на политическую выживаемость иранского исламского режима, возможно примирение всех компонентов иранского политического спектра.

1. iranpressnews.com/source/022608.html

2. http://inosmi.ru/print/233847.html

3. http://inosmi.ru/print/233867.html

4. ILNA (Иран), 22 июня 2005 г.

В.И.Месамед
10.04.2007