13 апреля 2007 года исполняется 60 лет дипломатическим отношениям России (Советского Союза) и Индии. Такие даты - всегда повод заглянуть в будущее, оценить перспективы двусторонних отношений. Форсированный экономический рост индийской экономики (8% в годовом исчислении) и его неизбежные геополитические последствия делают особо интересными рассуждения индийских экспертов о динамике развития военно-технической сферы двустороннего сотрудничества, благо недавний визит Президента России в Дели дал обильную пищу для самых разнообразных комментариев.

С одной стороны, ветеран индийской журналистики С. Нихал Сингх пишет: "Правда состоит в том, что в то время как Индия более чем готова заключить Россию в свои объятия после бедственного правления Бориса Ельцина, видевшего спасение своей страны в обслуживании интересов Америки, Президент Путин заинтересован развивать отношения с Индией в неэмоциональной, прагматичной манере".

С другой стороны, некоторые индийские комментаторы не соглашаются с такой оценкой: во-первых, об эмоциональном фоне двусторонних отношений могут судить лишь немногие - Соня Ганди, Абдул Калам, Манмохан Сингх и их ближайшие коллеги; во-вторых, Кремль прекрасно понимает, что статус "главного гостя" на Дне Республики индийцы не предлагали даже Л.И. Брежневу, и способен адекватно оценить подобный жест.

В то же время заинтересованность основной части индийских элит в форсированном восстановлении Россией надлежащего (мирового) геополитического статуса не избавляет от тревоги за неблагоприятный стратегический фон развития российской экономики. В публикациях индийских авторов с беспокойством цитируются целые пассажи из американского издания "CIA Factbook", оценивающего текущие состояние и перспективы хозяйства России. Известный эксперт Индранил Банерджи цитирует, например, следующий фрагмент из работы аналитиков ЦРУ: "Нефть, природный газ, металлы и древесина составляют более 80% стоимости экспорта России, делая экономику страны чрезвычайно уязвимой к колебаниям мировых цен на сырьевые товары. Если Россия собирается выходить на траекторию системного (курсив мой. - А.В.) экономического роста, ее обветшавшая промышленная база должна быть либо полностью заменена, либо качественно модернизирована. Банковская система, хотя и растущая быстрыми темпами…, выглядит незначительной по сравнению с аналогичными структурами других развивающихся рынков. Энтузиазм внутренних и зарубежных инвесторов сдерживают предвыборная политическая неопределенность, коррупция и недоверие народа по отношению к политическим институтам". Подобную нерадостную картину дополняют прогнозы о возможном замедлении темпов роста российской экономики до 4% уже в ближайшие годы.

Индийские элиты внимательно следят за состоянием нашей экономики, усматривая прямую связь между переходом российского хозяйства на инновационную траекторию развития и восстановлением Россией утраченных "советских" позиций в мире вообще. Ближайшей задачей видится ликвидация научно-технологического разрыва между российским оборонно-промышленным комплексом (ОПК) и его западными аналогами. Это напрямую затрагивает интересы Индии как одного из крупнейших покупателей отечественной военно-технической продукции. По оценкам военных экспертов, в "портфеле" российско-индийского военно-технического сотрудничества (ВТС) насчитывается на сегодняшний день около 200 проектов общей стоимостью около 18 млрд. долл.

>Дели все чаще рассматривает российско-индийское ВТС в контексте "китайского фактора". Индийские политологи выделяют два основных типа реакций в России на растущее влияние Китая. С одной стороны, - определенное недоверие к долгосрочным планам Китая в отношении Сибири и Центральной Азии, где "слабые правительства" нуждаются в защите Пекином "богатых природных ресурсов" и где сама география "предрасполагает к превращению региона в будущем в естественную сферу интересов" Китая. С другой стороны, часть военного истэблишмента России полагает, что передача военных технологий Китаю может отрицательно сказаться на долгосрочных российских интересах и что, соответственно, многофункциональное ВТС с Индией будет иметь в этом плане "естественный сдерживающий эффект". Именно с такими рассуждениями связывает С. Нихал Сингх "новое открытие" российской элитой Индии и Южной Азии.

Таким образом, военно-техническое сотрудничество России и Индии имеет шанс стать совместным долгосрочным геополитическим проектом, тем более что Дели в ближайшее десятилетие планирует израсходовать около 30 млрд. долл. на глубокую модернизацию своих вооруженных сил. При этом, несмотря на наметившуюся в последние 8-10 лет диверсификацию поставщиков военно-технической продукции, Индия, по мнению экспертов, будет продолжать полагаться на Россию как основного поставщика данной номенклатуры изделий.

Согласно данным SIPRI, с 1997 по 2004 г. 76% всех военных поставок на индийский рынок пришлось на Россию. Наиболее "перспективными" среди новых проектов сотрудничества считаются поставки индийцам атомных подводных лодок класса "Акула", совместная деятельность по разработке и производству истребителя пятого поколения, создание многоцелевого среднего транспортного самолета, возможная продажа в Индию (с последующим производством) неатомных подводных лодок класса "Амур" и др.

Индийские военные эксперты часто подчеркивают преимущества развития ВТС с Россией. Это - высокое качество боевой техники, ее надежность в различных температурно-климатических режимах, оптимальное соотношение цены и качества, высокая адаптируемость российских систем к индийским военно-инженерным требованиям, готовность нашей страны к передаче "чувствительных" технологий и созданию совместных предприятий в сфере ВТС. Вместе с тем у индийцев наблюдается и "определенное разочарование" нынешним характером сотрудничества с Россией в данной сфере. Основные претензии индийских военных касаются неэффективности поставок военно-технической продукции ввиду деятельности холдинговых компаний в сфере ВТС, стойких коррупционных связей в среде российского чиновничества, не преодоленного технологического отставания России, которое "дикая" приватизация 90-х годов в нашей стране только усилила. Сказывается на характере российско-индийского сотрудничества и недовольство Вашингтона, требующего от Дели диверсификации военных поставок.

Модернизация вооруженных сил открывает перед Индией варианты выбора: 1) сохранить Россию в качестве главного поставщика военно-технической продукции; 2) открыть свой рынок компаниям американского ВПК; 3) избрать "срединный путь", смысл которого в "точечной селекции" военных поставок и в использовании сравнительных преимуществ каждого из партнеров. Оптимальный с точки зрения "политической необходимости" третий путь таит в себе угрозу "логистического кошмара" для индийских инженеров и военных, которым предстоит интегрировать различные "платформы вооружений" от различных поставщиков. Шагом на пути к выбору одного из трех вариантов может стать предстоящий тендер на поставку в Индию 126 многофункциональных истребителей, число которых, как говорят в Дели, может увеличиться до 190 единиц.

Трудно сказать, есть ли у нынешней российской власти системное понимание значения военно-технического сотрудничества с Индией для будущего российского экономики, возобладал ли здесь стратегический подход над бухгалтерским. В любом случае современной видение данной проблематики предполагает понимание системообразующей роли оборонно-промышленного комплекса для форсированной модернизации всей российской экономики.

Андрей Володин
12.04.2007