"ПОСТОЯННЫЙ СКАНДАЛЬНЫЙ ФОН" В СРЕДЕ ОППОЗИЦИИ И ПРАВОЗАЩИТНОГО ДВИЖЕНИЯ В УЗБЕКИСТАНЕ
Часть 3.

Васила Иноятова – за "Бирлик" или МВД?

Я многим своим друзьям говорил, что если когда-либо будет составлен список ста самых умных и политически коварных женщин в мире, то в этот список непременно должна попасть Васила Иноятова, Генеральный секретарь партии "Бирлик" (ранее, член ПЦС, секретарь НДУ "Бирлик"), председатель созданной в феврале 2002 года правозащитной организации "Общество прав человека Узбекистана "Эзгулик".

Еще в 1997 году, когда я прибыл в Турцию на международную конференцию, лидер НДУ "Бирлик" А.Пулатов мне сказал: "В следующем году я намерен вернуться на родину и продолжить свою политическую деятельность там. Вы об этом можете говорить везде, я вас на это уполномочиваю". До этого разговора, несколько дней раньше, я откровенно высказал свои соображения относительно В.Иноятовой. Он тогда отмолчался. После его вышеприведенного заявления я сказал: "Если действительно так и будет, и вы в своей политической деятельности будете сотрудничать с Василей Иноятовой, то я покину "Бирлик", но сейчас, будучи Генеральным секретарем ОПЧУ и членом ПЦС "Бирлика", я вынужден с ней работать вместе".

С тех пор прошел почти десять лет. Почему он не вернулся для продолжения политической деятельности на родине мне не известно. Но мне известно другое. В.Иноятова на него имела огромное и бесспорное влияние, она умела его убеждать. Власть не желала его возвращения на родину. В отличии от некоторых представителей оппозиции как, например, поэт Едгор Обид (находится в Австрии) и М.Солих, против А.Пулатова не было возбуждено уголовное дело, и ясно, что в случае его возвращения на родину, властям было бы крайне трудно это сделать, если учесть то, что в те годы позиции посольств демократических стран, особенно США, и многочисленных международных организаций в Узбекистане были очень прочными. В.Иноятова постоянно выступала против возвращения А.Пулатова на родину, и он получал от нее "убедительные" аргументы в пользу не возврата. Особенно после убийства в 2001 году в подвале МВД Шаврика Рузимурадова, возглавлявший областные организации ОПЧУ и НДУ "Бирлик" в Кашкадарьинской области, В.Иноятова часто утверждала, что если А.Пулатов вернется в Узбекистан, то власти непременно его убьют. Я знал, что В.Иноятова всячески уговаривала А.Пулатова не возвращаться на родину, пугая его расправой власти. В этом я убедился во время нашей беседы по телефону. Это было, если я не ошибаюсь, в марте 2005 года. При разговоре он в течении 40 минут критиковал меня и ОПЧУ, что якобы мы плохо работаем, и требовал изменить направление своей деятельности. Я еле сдерживал себя, но в конце концов сказал: "Почему вам самому не приехать на родину и показать пример как надо работать?". Лидер "Бирлика" стал кричать в трубку: "Меня же убьют, как же я смогу возвращаться!? Вы не понимаете значение исторической личности!". Я положил трубку.

Не будучи членом Правления ОПЧУ В.Иноятова своим коварством нанесла ряд ощутимых ударов по организации. 9 сентября 2001 года она с двумя другими членами ОПЧУ (Т.Караев – председатель ОПЧУ по Кашкадарьинской области и К.Гафуров – председатель ОПЧУ по Ургутскому району) вылетела в Белград на недельный правозащитный тренинг. Ребята уезжали в аэропорт из моей квартиры и я их предупредил, чтобы они проявили бдительность при общении с В.Иноятовой. Однако, К.Гафуров вернулся из Белграда совершенно другим человеком и вскоре покинул ОПЧУ.

29 сентября того же года она вылетела в США вместе с А.Абдуллаевым (председатель ОПЧУ по Наманганской области) и М.Исаковым (председатель ОПЧУ по Андижанской области) по программе посольства США "Знакомство с Америкой". Руководителей ОПЧУ я провожал в аэропорт из своей квартиры. Вернувшись из США они из аэропорта уехали к себе домой и прервали свои отношения с организацией. Вскоре, 17 февраля 2002 года, когда В.Иноятова создала правозащитную организацию "Общество прав человека Узбекистана "Эзгулик", оба перешли в ее организацию.

В ноябре прошлого года она приезжала в г.Джизак с целью заманить к себе членов ОПЧУ. В частности она встретилась с Мамиром Азимовым, председателем Джизакского районного отделения ОПЧУ и предложила перейти в "Бирлик" и "Эзгулик", возглавив областные подразделения этих организаций. Самое удивительное в этой истории то, что она обещала платить ему 200 (двести) долларов в месяц (100 – от "Бирлика" и 100 – от "Эзгулика"). Ничего не скажешь, поразительно! Надо полагать, что все областные (наверное, и районные) руководители "Эзгулик" получают такую же сумму. Зная число руководителей центрального и региональных органов организации, нетрудно подсчитать, какая сумма в месяц выделяется в заработный фонд "Эзгулика". Я не знаю ни одну донорскую организацию в мире, которая выдавала бы правозащитным организациям Узбекистана такие бешенные гранты.

Я остановился на этом вопросе только потому, чтобы указать на один необъяснимый феномен: с одной стороны, только три организации – КЗПЛУ, НОПЧУ и ОПЧУ "Эзгулик" - выплачивают своим региональным руководителям зарплату, а с другой - в Узбекистане только эти правозащитные организации имеют государственную регистрацию.

Насчет зарплаты от партии "Бирлик" я говорить не стану – тут полный мрак.

Кстати, о том, почему "Эзгулик" носит название ОПЧУ. Наверное уважаемый читатель заметил, что названия нашей (просто ОПЧУ) и иноятовской организаций (ОПЧУ "Эзгулик") почти совпадают. ОПЧУ "Эзгулик" довольно быстро получило свидетельство о государственной регистрации – через год с лишним после своего учредительного Курултая (Съезда, 17 февраля 2002 г.). Первое ОПЧУ, созданное 2 февраля 1992 года, остается не зарегистрированным, хотя за эти годы провело четыре Курултая и подавало в Минюст документы на регистрацию шесть раз. Но главное не в этом.

Чтобы сказать о главном, мне придется вернуться к началу 90-х годов прошлого столетия. НДУ "Бирлик" прошло государственную регистрацию 11 ноября 1991 года. Вскоре была создана партия "Бирлик" и ее руководство подало документы в Минюст на регистрацию, но получило отказ. Министерство ссылалось на закон, по которому нельзя зарегистрировать организацию, если ранее была зарегистрирована организация с подобным названием. Руководители партии доказывали, что [Народное движение Узбекистана "Бирлик"> состоит из четырех слов, а [Партия "Бирлик"> же - из двух, и нет совпадения их названий. Но Минюст твердо стояло на своей противозаконной позиции. Тогда руководители партии решили снять кавычки в названии партии и вновь подали заявление в Минюст, назвав ее как [Партия Бирлик>. Не помогло – партия не получила регистрацию.

Теперь о главном что касается регистрации ОПЧУ. Этот вопрос больше всего волновал власти и они искали любую зацепку – пусть даже противозаконную – чтобы отказать в регистрации организации. Названия "Бирлик" и ОПЧУ вызывали у власти неподдельное раздражение. Я помню, в середине 90-х годов группе колеблющихся руководителей НДУ "Бирлик" обещали его зарегистрировать, если те выполнят два условия власти: изменить название организации и удалить с поста председателя А.Пулатова, созвав внеочередной Курултай. Созвать Курултай, противоречащий Уставу организации, тем руководителям не удалось. В Минюсте мне несколько раз обращались с требованием изменить название ОПЧУ, чтобы в нем не было слов "права человека". Я отвечал отказом. Со временем название организации стало как бы символом правозащитного движения в Узбекистане.

17 ноября 2001 года ОПЧУ стало членом Международной Хельсинкской Федерации (МХФ, Вена, Австрия). Задача власти осложнилась и там вспомнили историю, связанную с отказом в регистрации партии "Бирлик".

В.Иноятова объявила, что создает новую правозащитную организацию и даже заранее обнародовала ее название: "Общество гражданских и политических прав человека". Благо коварством, суля немалую зарплату, ей удалось переманить на свою сторону несколько региональных руководителей ОПЧУ. Даже в день проведения учредительного Курултая она твердо уверяла делегатов, что название организации будет связано с гражданскими и политическими правами. Но в Уставе она называлась "Общество прав человека Узбекистана". В.Иноятова предложила делегатам назвать организацию именно так. Но под таким названием в течении десяти лет проводила свою деятельность другая организация, причем открыто, которая за это время провела три Курултая и пять раз обращалась в Минюст относительно регистрации. Поэтому некоторые делегаты Курултая новой организации выступили против. В конце концов делегаты согласились с мнением В.Иноятовой, которая предложила к "ОПЧУ" добавить слово "Эзгулик".

Так В.Иноятова с успехом выполнила задание власти, отобрав у настоящего ОПЧУ его имя. Расчет был прост: "ОПЧУ "Эзгулик" получит регистрацию, а настоящий ОПЧУ – отказ, как это случилось с НДУ "Бирлик" и партией "Бирлик".

В.Иноятова тщательно скрывала от людей, что она могла, когда хотела, зайти в кабинет бывшего министра внутренних дел Зокира Алматова. Такой чести не имел ни один представитель из оппозиции и правозащитного движения, если он не являлся завербованным или внедренным человеком МВД. Пять раз я пытался попасть на прием главного милиционера страны в его приемные часы, но ни разу мне не позволили добиться цели. В последнее время В.Иноятова вероятно снизила бдительность и стала высвечиваться. Вот один эпизод из ее "деятельности".

16 февраля 2004 года был арестован Мухитдин Курбанов, председатель ОПЧУ по Зарбдорскому району и председатель партии "Бирлик" по Джизакской области. Он обвинялся по четырем тяжелым статьям Уголовного Кодекса Республики Узбекистан (УК РУз). Я позвонил В.Иноятовой, и она предложила 19 февраля зайти на прием к Генеральному прокурору Р.Кадырову по этому вопросу. Мы договорились. Меня поразило то, что такое предложение она внесла совершенно свободно, так сказать "играючи". Дело в том, что меня Генеральный прокурор никогда не принимал, а его 1-й заместитель А.Эргашев в 1998 году принял с моей четвертой попытки, хотя мы родились и росли с ним в одной махалле в Джизаке.

Но 19 февраля В.Иноятова в назначенное ею же время не позвонила. На мое напоминание о том, что мы накануне договорились зайти на прием к Генеральному прокурору она ответила, что 18 февраля вечером встретилась с З.Алматовым и тот обещал ей, что очень скоро М.Курбанов выйдет на свободу. К сказанному она добавила, что по взаимному согласию ее организация берет М.Курбанова на поруки. Через десять дней после ареста, 26 февраля, он вышел на свободу.

Сказанное ею меня потрясло. Во-первых, мы не знаем ни одного случая когда человека, обвиненного по статьям 248 (Незаконное хранение оружия и боеприпасов), 276 (Незаконное хранение наркотических веществ), 159 (Посягательства на конституционный строй РУз), выпускали на свободу через 10 дней после ареста и, во-вторых, не было случая, чтобы правоохранительные власти позволяли правозащитным организациям брать подследственного на поруки. В условиях Узбекистана, когда следственные органы не то, чтобы выпускать на свободу подследственного и передавать его на поруки, а адвоката допускали к подследственным один раз из ста случаев, пример М.Курбанова является уникальным, если не сказать необъяснимым.

Через пару дней после выхода на свободу к М.Курбанову домой приехали В.Иноятова и заместитель председателя партии "Бирлик" Исмаил Дадажанов, и пытались склонить его к признанию вины. Они его долго уговаривали подтвердить обвинения следственных органов, утверждая, что если он не признается, то ему самому же будет плохо, так как получит большой срок лишения свободы. М.Курбанов отверг "дружеское" предложение "помощников" следователя.

До выхода на свободу в камеру следственного изолятора, где сидел М.Курбанов, заходил Абай Байбулатов, председатель организации "Эзгулик" по Джизакской области и также справлялся: будет ли он стоять на судебном процессе на той же позиции (т.е. на признании своей вины), которую занял во время следствия. Дело в том, что М.Курбанов в самом начале следственных действий под пытками дал признательные показания. А.Байбулатов также, как и В.Иноятова и И.Дадажанов, уговаривал М.Курбанова признать обвинения следствия.

Сфабрикованность уголовного дела против М.Курбанова была настолько очевидной, что для ее понимания не требовались юридические знания. На судебный процесс по этому делу, который проходил в Зарбдорском районе (более 200 км от Ташкента), из столицы страны приезжали представители посольств, разных международных организаций, журналисты, правозащитники. Те немногие, которые знали о том, что В.Иноятова "вытаскивала" М.Курбанова из заключения с помощью своего шефа, не смогли понять, почему она и ее друзья оказывали давление на него, добиваясь его признательных показаний. М.Курбанову суд определил штраф в размере 273.000 узбекских сумов (менее 500 долларов США). Мог бы "влепить" ему минимум 15 лет лишения свободы, но, однозначно думается, что побоялся огромного интереса к этому процессу со стороны международных организаций, посольств, журналистов, местных и зарубежных правозащитников.

В.Иноятова внесла огромную свою "лепту" в поддержании постоянного скандального фона между "Бирликом" и "Эрком", особенно между их лидерами, заявляя, что только "Бирлик" является единственной на данный момент оппозиционной политической силой в стране, намеренно принижая роль "Эрка", возвышая роль "Бирлика". Так она заявила, например, 10 (или 11) октября 2003 года на организованной Пулатом Ахуновым и проходившей в конференц-зале гостиницы "Саехат" в Ташкенте конференции оппозиционных сил. Но это было не так и далеко не так. По всему было видно, что на самом деле она умело сводила на нет деятельность и имидж "Бирлика" в стране, точно также как и местное руководство партии "Эрк", подавая, однако, своим лидерам, живущим в дальних странах, совершенно другую информацию. Местный лидер "Эрка" А.Арифов, например, на пресс-конференции, проходившей перед выборами в парламент страны, объявил, что в партии на конец 2004 года насчитывается около 60.000 членов, хотя она абсолютно ничего не предприняла перед выборами в Олий Мажлис (парламент) страны и во время выборов, проходившими 26 декабря 2004 года. На этой пресс-конференции я вынужден был сказать следующее: "Получается, что контингент партии "Эрк" 120 раз больше контингента ОПЧУ. Имея около 60.000 членов, ваша партия могла бы провести хоть какую-нибудь компанию по выборам в парламент. Что она сделали в этом плане?". Ответ был самым неубедительным. Не будучи политической организацией, тем не менее, два члена ОПЧУ стали депутатами на региональном уровне.

В.Иноятова всюду утверждала, что в партии "Бирлик" около 25.000 членов и она не раз предоставляла МЮ их список. Как она собирала подписи людей, "членов" партии – отдельный разговор, и, надеюсь, со временем этому вопросу внесут ясность. Ограничусь лишь одним примером, убедительно показывающий, что и в этом вопросе она готовила провокации против отдельных людей по заданию властей. Если мне память не изменяет, в 2003-2004 годах В.Иноятова три раза подавала в Минюст документы на регистрацию партии "Бирлик", среди которых были списки вышесказанных 25.000 членов партии. МЮ "выбраковывало" часть списка, утверждая, что подписи вошедших туда людей фальшивые. Наверное, В.Иноятова выбрасывала указанные фамилии, вносила новые, и опять подавала в МЮ обновленные списки. Однажды ко мне в дверь кто-то позвонил и на пороге показался неизвестный мужчина. Между нами произошел следующий диалог:

- Вы Талиб Якубов? Эта ваша квартира?

- Да.

- Я сотрудник министерства юстиции (назвал фамилию и показал свое удостоверение). Мы сейчас проверяем на подлинность подписи членов партии "Бирлик" по тем спискам, которых нам предоставило руководство партии. По вашему адресу, оказывается, проживают три члена партии. Вот они (показал список). Посмотрите, действительно ли эти люди живут в вашей квартире и подлинны ли их подписи.

Я посмотрел и убедился, что в этом списке указаны данные трех лиц: Якубовой Турсуной, Эшонкулова Орифа и некоего Эргашева А.С. Адрес их проживания совпадал с моим: Ташкент, Юнусабад-4, дом 15, кв.27.

- Якубова Турсуной – моя жена, но она в этой квартире не прописана и не живет, ее прописка в Джизаке, так как она с августа 1985 года с детьми живет там. Да и подпись ее не та, это может подтвердить моя дочь (она подтвердила). Эшонкулов Ориф – мой племянник, который жил у меня до февраля 1998 года. Он ушел и прервал все отношения с нами, говорят, что живет не то в Джизаке, не то в Гулистане. Эргашева А.С. я не знаю, такой человек у меня не жил и не имел здесь прописку.

- Вы можете все вами сказанное подтвердить письменно?

- Да, конечно.

Я все мной сказанное письменно подтвердил. Кто вносил данные указанных трех лиц в список членов партии "Бирлик" я не знаю. Но подозреваю, что сделала это сама В.Иноятова, так как только она знала первых двух из этих лиц. Думаю, данные совершенно не известного мне Эргашева А.С. она внесла специально, и вот почему. Предположим, что у меня, как у бывшего бирликовеца и одного из членов ПЦС НДУ "Бирлик", взыгралось чувство поддержки и я сказал тому представителю Минюста: "Да, эти люди живут и прописаны в моей квартире". Тогда мне бы пришлось это подтвердить письменно. Дальше просто. Этот человек сразу обратился бы к паспортистке в жилищно-эксплуатационную контору (ЖЭК) и без труда бы установил ложь. Тогда я должен был бы нести ответственность за предоставление в государственный орган, тем более в Минюст, куда не раз подавал документы ОПЧУ на регистрацию, ложную информацию. Другого объяснения поступку Генерального секретаря партии "Бирлик" нет.

Еще раз хочу повторить, что "собирая" подписи "членов" партии "Бирлик", она выполняла задание власти по дискредитации определенных людей из настоящих или бывших членов НДУ "Бирлик". Иначе действия В.Иноятовой в этом вопросе объяснить нельзя. Надеюсь и даже уверен, что со временем станет известно как "собирали" люди "подписи" членов партии "Бирлик". Скажу лишь: шло не собирание подписей настоящих и преданных делу "Бирлика" членов, а шла дискредитация этой организации в глазах у населения.

В 2003-2004 годах и отчасти в 2005 году (до андижанских событий) ОПЧУ организовало многочисленные пикеты протеста не только в Ташкенте, но и, по мере возможности, в других регионах страны. Были успехи: например, ОПЧУ, устраивая непрерывные пикеты с 29 апреля по 23 июля 2003 года, добилось освобождения из тюрем четырех своих членов – Т.Утамуратова, Дж.Мурадова, Н.Ражабова и М.Хамраева. За редким исключением ни одна оппозиционная партия и ни одна правозащитная организация не поддержала чрезвычайно важное начинание ОПЧУ, несмотря на наши обращения. Приведу пример.

15 октября 2004 года ОПЧУ провело пикет протеста возле здания хокимията Джизакской области, на котором приняли участие 32 члена организации. Накануне вечером ко мне домой пришел областной председатель "Эзгулика" Джамшид Мухтаров и сказал: "Эзгулик" готов, завтра мы все как один выйдем на пикет и поддержим вас". На завтра он пришел один и с грустью заявил: "Мне позвонила Васила-опа и запретила выходить на пикет членам "Эзгулика". И сам он вставать в ряд пикетирующих не стал. Хотя пикетирующие были избиты, а пикет - разогнан, но мы добились освобождения арестованного 24 сентября Олимжона Тураева.

Но то, что произошло в ночь с 29 на 30 мая 2005 года, через полмесяца после андижанских событий, многих ввергло в шок. Как нам стало известно, председатель партии "Бирлик" А.Пулатов дал указание В.Иноятовой организовать 30 мая пикет протеста по случаю трагических событий в Андижане. Для участия на пикете из Ферганской долины приехали 14 членов партии, среди которых была одна женщина.

29 мая к вечеру В.Иноятова разместила их в гостинице "Олимпия". После ее ухода в гостинице появились люди, которые стали интересоваться у администратора обо всех приезжих из Ферганской долины, и даже к ним грубо приставать с разными вопросами. Приезжие позвонили В.Иноятовой и объяснили ситуацию. Приехав через некоторое время, она всех забрала из гостиницы и отвезла их в дом (с двором) своего брата. День был жарким и всех мужчин разместили во дворе на дорожке сразу после входа в ворота, а женщину – в глубь двора. Как писала эта женщина, в полночь зазвонил мобильный телефон В.Иноятовой и она тихо поговорив с кем-то, вышла из дома брата, почему-то оставив ворота открытой. Через 15-20 минут после ее ухода во двор ворвалась большая группа спецназовцев, которые стали избивать спящих мужчин. Услышав крики, женщина спряталась в кухне и оттуда наблюдала за происходящем.

Спецназовцы всех мужчин забрали с собой, но женщину они не заметили. Через полчаса после их ухода во дворе появилась В.Иноятова и спросила брата: "Всех увезли?". Брат ответил утвердительно. "Но, они говорят, что не хватает одного человека!" - удивилась В.Иноятова. Женщина, выйдя из кухни, подошла к ней и сказала: "Я спряталась в кухне и все видела оттуда". Как пишет та женщина, В.Иноятова побледнела и стала умолять ее никому эту историю не рассказывать. Женщина писала: "Теперь мы знаем кому служит В.Иноятова".

Естественно, пикет "Бирлика" не состоялся. Узнал или нет об этой истории в те дни лидер партии А.Пулатов мне не известно. Я о ней сообщил ему в середине июля, приложив письмо той женщины, но он мне не ответил.

В августе 1996 года А.Пулатов из Турции направил приглашения четырем лицам (Шукрулле Мирсаидову – бывшему председателю Совета министров страны, Сайере Худайбергановой – члену ЦС НДУ "Бирлик", Мамадали Махмудову – поэту, члену партии "Эрк" и мне) на участие в работе международной конференции. Приглашения поступили на факс одного его родственника. Приглашение на мое имя мне принесли домой. Ш.Мирсаидов и С.Худайберганова также получили свои приглашения, но никто не знал адрес М.Махмудова – оказывается, он сменил место жительства, получив новую квартиру. Мы с Ботиром Норбаевым, членом ПЦС НДУ "Бирлик", обратились некоторым писателям и ученым, прося подсказать новый адрес М.Махмудова. Но, тщетно. Вдруг ко мне домой зачастила В.Иноятова, прося отдать ей приглашение на имя М.Махмудова. Вначале я не стал ей говорить у кого это приглашение находится. Но она не унималась и я сказал, что оно находится у родственника А.Пулатова.

Через 2-3 дня мне позвонил М.Махмудов и попросил встретиться. Во время встречи он сразу спросил: "Кого из себя представляет В.Иноятова?". Я назвал ее должность в "Бирлике", на что он сказал: "Приглашение на мое имя принесла мне Васила. Но меня почему-то сразу вызвали в МВД. У того сотрудника МВД, который меня принял, на столе лежала копия этого приглашения. Как она там оказалась?".

В те годы М.Махмудов был арестован и приговорен к длительному сроку лишения свободы. Он и поныне находится в колонии исполнения наказаний (КИН).

В январе этого года я встретился с одним из лидеров НДУ "Бирлик", которого я уважаю не только за его высокую эрудицию, всесторонние познания, человечность, но и за его преданность идеалам "Бирлика" (его имени я специально не привожу). Я ему сказал все, что знал о В.Иноятовой и просил все им услышанное передать председателю партии. Передал или не передал – не знаю. Наверное, А.Пулатов и сам кое о чем догадывается. Думаю, не может не догадываться. Если не догадывается, тем хуже для него и партии.

Но дело не в этом, а в другом. Очень надеюсь, что тот лидер "Бирлика", о котором я сказал выше, на меня не обидится. Дело в том, что когда я рассказывал о В.Иноятовой, приводя конкретные примеры, он находил на них оправдания. Я сказал: "Если очень захотеть, то всякому поступку можно найти оправдание". Я рассказал ему, например, о одном эпизоде, который меня крайне удивил. Событие касалось свадьбы ее дочери. Кое-кому оно может показаться не серьезным и далеким от политической борьбы. Но в условиях Узбекистана, где власть одного человека жестко, а иногда и жестоко, борется с инакомыслящими, оппозиционерами, правозащитниками, независимыми журналистами и т.д., и когда дело касается лидеров оппозиции, несерьезных вещей не бывает.

Когда 25 сентября 2005 года я вернулся из Варшавы, жена показала мне пригласительный билет на свадьбу (массовое угощение пловом – по узбекски ош) дочери В.Иноятовой. Этот ош намечался провести 30 сентября рано утром. Я решил пойти на него и, рано встав, спросил жену, где он будет организован. Она подсказала, что место проведения данного мероприятия должно быть указано на пригласительном. Я взглянул на пригласительное и ахнул: там было указано "Ресторан хокимията г.Ташкента" [Городской хокимият – администрация города, городская исполнительная власть – Т.Я.]. Я сразу разделся и опять лег спать.

Что меня поразило? Тут необходимо внести ясность двум вещам. Первая. Сейчас в Ташкенте предприниматели нашли новый вид бизнеса – в каждой махалле они строят великолепные залы для проведения различных мероприятий: свадеб, ош, поминок и т.д., с высоким качеством обслуживания, но, надо сказать, относительно невысокой оплатой. Поэтому, все стараются провести свои мероприятия именно в своих махаллях, так как – выгодно. Вторая. Организовать ош в ресторане городской власти мало кому доступно, а представителям оппозиции – вообще невозможно. Могут возразить, что в условиях рыночной экономики это возможно – рестораны также хотят заработать! Правильно, но не ресторан власти! Когда речь идет об одном из лидеров оппозиционной партии и председателе правозащитной организации, ресторан работает не по законам рыночной экономики!

Но все же там можно организовать ош, но при двух условиях: кто-либо из другой стороны (например, отец жениха) занимает высокое положение во властных структурах или связан с каким-либо влиятельным мафиозным кланом! Другого объяснения найти невозможно. Но тот наш друг, о котором я сказал выше, парировал: "Васила –женщина настолько отчаянная, что решила организовать ош именно в ресторане хокимията!".

Не знаю. Но знаю другое: в Ташкенте есть более отчаянные люди, которым Васила не пара, но они не могут свои свадьбы, ош, поминки (и т.д.) устраивать в ресторане хокимията столицы. Этим сказано все.

СОКРАЩЕНИЯ:
УК РУз – Уголовный кодекс Республики Узбекистан
МХФ – Международная Хельсинкская Федерация