Аналитики давно пророчили Центральной Азии бурный ход событий. Действительно, продолжение "цветной революции" в Киргизии, смена лидера в Туркменистане, реформы Нурсултана Назарбаева в Казахстане вроде вписываются в разновекторные сценарии. На периферии внимания всегда почему-то оказывался "тихий" Таджикистан.

>Об этой стране сложился устойчивый информационный стереотип: последствия бушевавшей некогда гражданской войны еще дают о себе знать, и страна продолжает медленно, но все же залечивать раны. Однако президент Таджикистана Эмомали Рахмонов нашел повод для того, чтобы о нем заговорили. Принимая на днях в Душанбе председателя ОБСЕ Мигеля Моратиноса, он предложил "с учетом превращения Центральной Азии в зону стратегических интересов Европейского союза повысить статус представительства этой организации в Таджикистане". ОБСЕ было предложено и разместить в республике региональный институт ОБСЕ по управлению границами. То есть речь идет о замене российских пограничников на таджикско-афганской границе.

Добавим к этому и то, что президент Рахмонов заметно активизировал политику дерусификации всех сфер жизни, отменив русские окончания фамилий. Если учесть то, что Душанбе согласился передать МО РФ станцию космического наблюдения "Окно" при условии обмена на списание госдолга и то, что, как пишут некоторые аналитики, стало меняться к худшему отношение к российской военной базе в Таджикистане, становится очевидным: Душанбе начал заметно менять свой вектор во внешней политике.

По мнению экспертов, период охлаждения в таджикско-российских отношениях начался тогда, когда российская компания "Русский алюминий", взявшая на себя обязательства по строительству Рогунской ГЭС, не выполнила их. Кроме того, "Русал" также не предпринял мер по строительству новых мощностей на Таджикском алюминиевом заводе, возведению нового алюминиевого завода на юге Таджикистана и по подготовке специалистов. Ситуацию не изменило даже заявление России о готовности "в ближайшей перспективе вложить в экономику Таджикистана инвестиции в объеме более 2 миллиардов долларов США". Как говорится, слова были сказаны, но до дела не дошло. Образовавшийся "вакуум" быстро стали заполнять другие игроки. Сейчас американские компании восстанавливают ГЭС на Вахше, строят мосты через Пяндж и тянут ЛЭП в Афганистан, и уже чиновники госдепа ведут переговоры о возможности вливаний миллиардных инвестиций в экономику Таджикистана.

Определенные точки над всеми "и" были расставлены на состоявшемся недавно в Астане очередном форуме ЕврАзЭС, когда стороны не пришли к единому мнению по поводу таможенного тарифа. Как ни крути, а это заметный удар по идее создания единого экономического пространства, о чем, кстати, говорил в Алма-Ате российский премьер Михаил Фрадков.

По большому счету, речь идет о некоторых кризисных явлениях в отношениях между Москвой и Душанбе. Таджикистан в той или иной степени пытается совмещать политическую самостоятельность в отношениях с Россией, но при этом сохранить предоставляемые ею льготы и преференции в других сферах. Россия же желает окончательно сбросить с себя бремя империи. Поэтому мы не разделяем критических высказываний некоторых российских аналитиков, обвиняющих Москву в отсутствии "выверенного политического курса в Центральной Азии".

Признаемся: на смену некогда единому курсу Москвы приходят локальные интересы финансово-корпоративных групп, которые играют уже по другим правилам. Не всегда с учетом национальных интересов страны.

Сергей ИГНАТОВИЧ
№15
25 апреля - 2 мая