А.Куртов: Политические партии Узбекистана - переформатирование президентской униформы. Часть I 12:52 14.05.2007
В странах Востока без особого труда бросается в глаза одно примечательное обстоятельство. Здесь весьма значима роль политических лидеров государства. При этом неважно: идет ли речь о монархе или президенте. Восточные варианты авторитаризма очень искусно пользуются тем, что в местных обществах большое значение имеют традиционалистские ценности. Это существенно облегчает властям их стремление персонифицировать в лице лидеров государства всю нацию. Официальная идеология и даже действующее законодательство подчинены в основном задачам сакрализации или правовой легитимации власти определенного лидера.
При этом конституции таких стран формально могут провозглашать демократические принципы, республиканское правление, разделение властей и тому подобное. Однако в реальной практике, как правило, происходит укрепление именно президентской власти, не так уж сильно отличающейся в принципиально важных моментах от монархии. Лидер государства, занимающий главенствующую позицию в системе власти, старается концентрировать большинство значимых полномочий, при этом лишь маскируя этот процесс псевдодемократическими институтами.
Политические режимы в Центральной Азии и в том числе в Узбекистане сформировались в нынешнем виде в огромной степени благодаря курсу президентов этих государств. Бессменным лидером Узбекистана является Ислам Каримов, получивший мантию президента в марте 1990 года, то есть еще в период существования Советского Союза. Своей задачей Каримов видел модернизацию республики при сохранении жесткого контроля над общественными процессами со стороны президентской власти. Поэтому период в начале 90-ых годов, когда в Узбекистане стали появляться политические партии разной направленности, довольно быстро закончился. Партии "Эрк" ("Свобода") и "Бирлик" ("Единство") были вытеснены из политической жизни республики. Их попытки легализоваться на новой основе, неоднократно предпринимаемые в последние годы, не дали никаких результатов.
>Первоначально казалось, что Ислам Каримов внедрит в Узбекистане лишь слегка модифицированный советский вариант партийно-политического устройства. Еще в середине сентября 1991 года на последнем съезде коммунистической партии Узбекской ССР было принято решение об ее трансформации в Народно-демократическую партию Узбекистана (НДПУ), что и было проделано через полтора месяца. Однако НДПУ не стало аналогом КПСС. Наверное, в этом сыграли роль, как минимум, три главных фактора. Во-первых, принятая программа НДПУ ни в каких отношениях не могла потягаться с аналогичными документами коммунистов. У последних была своя особая идеология и выстроенная система политических шагов по достижению намеченных целей. Программа НДПУ содержала лишь общие и достаточно абстрактные лозунги. Во-вторых, Ислам Каримов явно не стремился к созданию на базе НДПУ нового варианта Политбюро, где бы коллективное руководство ограничивало власть лидера. В-третьих, президент Узбекистана прекрасно понимал, что его республика объективно не может отгородиться от всего остального мира, то есть полностью игнорировать мировые процессы, характерной чертой которых стало распространение в общественном сознании демократических ценностей и взгляда на демократическое правовое государство как оптимальную модель государственного устройства.
Реинкарнация советского варианта партийно-политического механизма тем самым была признана нецелесообразной. В Узбекистане, также как и в ряде других стран Центральной Азии было избрано несколько иное направление – путь фактической легитимации авторитаризма, как, якобы, наиболее оптимальной модели национального развития, с одновременным обеспечением прикрытия в форме псевдодемократической фразеологии и декоративных квазидемократических институтов.
Власти в Узбекистане согласились с возможностью существования нескольких политических партий при условии их безусловной лояльности главе государства. Уже в 1992 году была создана партия "Ватан Тараккиети" ("Прогресс Отечества"), в 1995 году возникли партия "Адолат" ("Справедливость") и партия "Миллий Тикланиш" ("Национальное возрождение"). Все эти организации позиционировали себя как демократические, что в условиях Узбекистана никак не раскрывало специфику их политических платформ. Демократической назвала себя и партия, созданная в 1998 году, - Национал-демократическая партия Узбекистана "Фидокорлар" (приблизительный перевод – "Самоотверженные"). Отсутствие принципиальной разницы в политических платформах и в электоральной поддержке свидетельствовало о существенной доле искусственности возникновения таких политических структур. Понятно поэтому, почему две из перечисленных выше партий - "Ватан Тараккиети" и Национал-демократическая партия Узбекистана "Фидокорлар" весной 2000 года слились в одно целое, получившее наименование второй из названных партий – НДП "Фидокорлар".
Впрочем, в последнем факте можно увидеть и иную подоплеку. Объединение партий произошло вскоре после парламентских выборов, но в преддверие выборов президента. Возможно, Ислам Каримов просто хотел продемонстрировать всем то, что в Узбекистане происходят изменения в политической сфере. До этого он годами позиционировал себя как покровителя НДПУ и этот имидж, вероятно, уже приелся, не мог эксплуатироваться с ожидаемой отдачей. Объединение же партий "Ватан Тараккиети" и Национал-демократическая партия Узбекистана "Фидокорлар" этот имидж как бы перечеркивало, ведь после слияния в парламенте объединение данных партий потеснило прежних лидеров НДПУ, став первой по численности фракцией. Именно от партии "Фидокорлар" Ислам Каримов и был выдвинут кандидатом на очередные президентские выборы, а его формально-декоративным противником стал кандидат от НДПУ. Тем самым произошла своеобразная политическая рокировка, ничего не менявшая по существу.
Остается добавить, что в тот период сами политические партии Узбекистана вообще были мало заметны в общественной жизни республики. В парламенте они не играли существенной роли, в том числе в силу того, что сам парламент – Олий Мажлис работал в основном на непостоянной основе: большинство депутатов собирались в столицу лишь на период проведения кратких (по несколько дней) сессий. Как-то, будучи в этот период в Ташкенте, мне пришла в голову идея посетить офис одной из таких партий. Я нашел адрес в официальном справочнике, но разыскать партийцев так и не удалось: не существовало даже такого дома, который был указан в справочнике. Мои узбекские коллеги, слушая мой рассказ об этом, долго смеялись и заверили меня в том, что я не единственный, кто не смог отыскать следы узбекской многопартийности на практике. (Продолжение следует...)
Аждар Аширович Куртов, член экспертной группы Фонда "Азия Аналитика" 14/05/2007
|