ТУРКМЕНИСТАН: ОТРАЖЕНИЕ КУЛЬТА ЛИЧНОСТИ В КУЛЬТУРЕ

>В парке развлечений Туркменистана "Мир туркменских сказок" оказалось на удивление много для рабочего дня народа. В толще искусственной горы у первого из семи помещений толпились дети, горя желанием увидеть ожившие персонажи своих любимых туркменских сказок. Снаружи, где все уже меньше напоминало атмосферу местных сказок, стояли длинные очереди желающих прокатиться на картах и детских машинках.

Однако, как и во многих туркменских сказках, у этой веселой сцены в парке аттракционов существует и своя темная сторона. Для начала, этот парк – как и многие другие проекты – был создан по распоряжению первого президента и диктатора этой страны, Сапармурата Ниязова, которого мало беспокоило, как это строительство отразится на местном населении. Строительство парка стоимостью 50 млн. долларов, открывшегося для посетителей в конце 2006 года, постоянно сопровождалось обвинениями в массовом выселении и притеснении людей, живших в этой местности и поблизости.

Парк также дает более правдивое представление о культурной политике Туркменистана при Ниязове, который скончался в декабре и на смену которому пришел его давний соратник Гурбангулы Бердымухаммедов. Ниязов запретил некоторые виды развлечений, которые он счел нетуркменскими – включая балет, оперу и кинематограф – развивая и выделяя финансирование на более приемлемое, с его точки зрения, художественное творчество.

Представления о том, что следует вычеркнуть, а что оставить, складывались в его деспотичном мозгу без всякой системы. Например, русский драматический театр сохранили, хотя и задвинули на задворки. А вот разговаривающие роботы в тематическом парке явно помогли придать проекту туркменский колорит – и это при том, что они совершенно отчетливо копируют западные виды увеселений. Местные жители даже прозвали парк "Диснейлендом".

Несмотря на все несообразности, цель туркменской культурной политики всегда оставалась ясна: создать единообразное представление о национальном самосознании, которое бы тесно ассоциировалось с самим Ниязовым – без учета местных особенностей и тонкостей, которые присутствуют в любой культуре.

Фарид Тухбатуллин, директор "Туркменской инициативы за права человека", занимался мониторингом культурной жизни при Ниязове. По его словам, многие артисты, чьи таланты не вписались в новую идеологию, покидали страну – если им это удавалось. "Те, кому пришлось остаться, вынуждены были посвятить себя работам, пропагандировавшим ниязовские идеи и его причудливую книгу [автобиографическое и духовное сочинение] под названием "Рухнама". То есть, можно сказать, они стали не артистами, а работниками государственной пропаганды", – говорит он.

Парадоксально, но хотя самый большой удар пришелся по средствам массовой информации в сфере культуры, пишущих для национальных меньшинств Туркменистана – русских, узбеков, казахов, чисто туркменские формы искусства также пали жертвой причудливого взгляда Ниязова на культуру. "Они прекратили пускать [туркменские фольклорные коллективы] на телевидение под тем предлогом, что те поют не о сегодняшнем Туркменистане, то есть не о Ниязове и его политике", – рассказывает Тухбатуллин.

Туркменский интеллигент из Ашгабата говорит, что борьба с русским влиянием принесла особенно пагубные последствия. "Мы знаем только русскую культуру, и через нее – всю европейскую культуру", – говорит этот человек. "Если мы будем признавать только национальную культуру, мы не сможем познакомиться с Шекспиром, Мольером, Львом Толстым, – добавляет он. – Это преступление".

Между тем другие жители столицы, столкнувшись с тем, что в свободное время им предлагается все меньше возможностей для проведения досуга, похоже, смирились с таким положением дел и решили не унывать. "Вначале людям это не нравилось, но теперь это наш образ жизни", – объясняет одна местная жительница.

В блестящем новом национальном театре яблоку негде было упасть во время бесплатного представления туркменской легенды, а чуть дальше за театром продолжал медленно разрушаться старый кинотеатр "Мир". Популярен в Туркменистане и новый кукольный театр, расположенный рядом с "Диснейлендом", репертуар которого, опять же, базируется главным образом на туркменской тематике. Даже "тропа здоровья" Ниязова на окраине города – сложный пешеходный маршрут, представляющий собой забетонированную тропу в предгорьях Ашгабата – привлекает довольно много местных жителей. Возможно, их вдохновляет пример правительственных чиновников, которые прилежно из года в год проделывали этот путь по распоряжению Ниязова. (Сообщают, что будучи в довольно хорошей физической форме, Ниязов добирался до финиша на вертолете).

Как и в других сферах социально-экономической политики, администрация Бердымухаммедова намерена применить более открытый подход к вопросам культуры. "Кажется, ситуация тут немного изменилась. Был проведен ряд международных фестивалей искусств", – сказал Тухбатуллин, отметив, что Бердымухаммедов также выразил желание открыть пару школ, где будут преподавать искусство.

По словам Тухбатуллина, наследие Ниязова продолжает сдерживать инициативы нового президента. "Искусство так давно находится в забвении, что восстановить разрушенную инфраструктуру будет нелегко", – считает он.

Многое из культурной политики первого президента остается в силе, что наглядно продемонстрировала проведенная в апреле конференция по "Рухнаме", добавляет Тухбатуллин. Можно привести еще пример: государственную поддержку детских музыкальных групп, регулярно путешествующих по стране и часто исполняющих песни, посвященные Ниязову. "Да, среди них есть несколько действительно талантливых детей, но, к сожалению, они даже не знают нотной грамоты, – говорит Тухбатуллин. – И этих детей пытаются представить как будущее туркменской культуры".

По словам интеллигента из Ашгабата, в стране остался ряд независимых деятелей культуры, получивших прекрасное образование. Но все они уже привыкли существовать отдельно друг от друга и от своей аудитории. "Нас отучили от общественной жизни", – говорит этот человек.

Более глубоким последствием этой разобщенности, говорит он, стало уничтожение интеллектуальной элиты как источника свободомыслия. "Люди высокого интеллектуального уровня, но с пустыми карманами, не поддерживают правительство, – подчеркивает он. – Но они молчат".