21 мая спикер киргизского парламента Марат Султанов предложил вернуть российские пограничные войска для охраны границ своей страны, поскольку, сказал он, "военный бюджет Киргизстана пока, к сожалению, не позволяет в полной мере… прикрыть южные рубежи нашего государства".

>Российские пограничники охраняли границы Киргизстана до июля 1999 года, - когда Киргизстан в одностороннем порядке отказался от их услуг; осведомленные источники утверждали, что это было сделано под давлением нарколобби: шоссе Хорог - Ош является одним из главных в мире маршрутов транспортировки наркотиков.

В тот же день, когда Марат Султанов выступил со своим предложением, генеральный секретарь ОДКБ Н.Бордюжа заявил, что для подобных шагов время ушло, другое дело - помощь киргизским пограничникам в охране их границы, моральная или материальная.

Не поторопился ли, однако, генеральный секретарь ОДКБ с таким заявлением? Есть серьезные основания думать, что российские пограничники в Киргизстане не помешали бы. И вот почему.

"Тюльпановая революция" 2005 года резко усилила позиции южных киргизов на Севере. Еще никогда позиции южан в руководстве Киргизстана не были так сильны. Так, к январю нынешнего года из 23 министерских кресел южанам принадлежало 9.

Ростом влияния южан во властных структурах дело не ограничивается. Примерно с 2000 года под давлением узбеков (единственная нетитульная нация в Киргизии, доля которой в населении страны постоянно растет) идет процесс изменения этнического баланса в Ферганской долине - отток южных киргизов из Ферганы на Север. Продолжающийся приток узбеков в Южный Киргизстан вызван, помимо всего прочего, экономической политикой руководства Узбекистана; узбекские земледельцы, обязанные сдавать свою продукцию по фиксированным ценам, предпочитают перебираться в Южный Киргизстан, где они арендуют землю.

Возникновение обоих процессов (отток южных киргизов на Север и приток на юг Киргизстана узбеков), а также начало в августе 1999 года вооруженных провокаций исламистов против Киргизстана совпали по времени с выводом из Киргизии российских пограничников.

Разумеется, рост миграции киргизов-южан на Север после "тюльпановой революции" связан с усилением позиций южан во власти в Бишкеке. Это не может не обострять и общую межэтническую обстановку - усиливается давление на все еще многочисленное на Севере русскоязычное население (на Юге его уже почти не осталось), а также на представителей некоторых других нетитульных народов (корейцы, дунгане). Последние после событий марта 2006 г. в Искре стали в довольно больших количествах выезжать в том числе и в Россию (немало их, например, в Саратовской области).

Еще до "тюльпановой революции" имели место случаи массового самозахвата южанами земли под Бишкеком. После падения А. Акаева таких случаев стало больше. Самозахватами дело не ограничивается: в селах самой развитой в Киргизии Чуйской области с 2006 г. действует полуофициальная разнарядка, устанавливающая, какое количество переселенцев с Юга должно принять то или иное село (норма – примерно одна семья на 100-150 дворов).

С учетом того, что северяне и южане считаются, соответственно, одни "более русифицированными", другие - "более исламизированными", идущий миграционный процесс способен нарушить и без того хрупкое этническое равновесие в Кыргызстане.

Сразу надо оговориться: опасность не в самих южных киргизах. Они несколько более исламизированы, несколько менее европеизированы, несколько менее ориентированы на интеграцию с Россией, чем северные, но принципиальной разницы между северянами и южанами в Киргизии нет. Однако идущий процесс может породить новую динамику "натиска Юга на Север", – когда вслед за южными киргизами сюда придут представители этносов, более склонных к радикальному исламу (ферганские узбеки, а также разноэтничные мусульмане-экстремисты). Уже в 2004 году была зафиксирована активность исламских радикалов из "Хизб ат-Тахрир" на Иссык-Куле, тогда как четырьмя годами раньше они, кроме Юга Киргизстана, действовали лишь в Бишкеке.

Неудивительно, что один из самых популярных (если не самый популярный) в Киргизии политик Феликс Кулов решил возглавить противодействие этому "натиску". Неудивительно, что к нему присоединяются лидеры других национальных общин; думается, что солидарность с Куловым лидера немногочисленной на сегодня немецкой диаспоры только первая ласточка, а скоро присоединятся к Кулову и лидеры славянских общин. Свергнутый Аскар Акаев 14 февраля 2007 г. заявил в Москве, что "возлагает серьезные надежды на Феликса Кулова как на сильного политика" (это притом, что во времена правления Акаева Кулов с 2000 года отбывал десятилетнее заключение и вышел на свободу лишь благодаря "тюльпановой революции").

В то время как "северяне" сплачиваются, у "южан" этого пока нет. Например, экс-спикер парламента Омурбек Текебаев, южанин, выступает одним из наиболее жестких критиков К. Бакиева и демонстрирует нейтралитет по отношению к Акаеву. Возможно, он тоже понимает, что безудержный "натиск Юга на Север" до добра не доведет.

В обстановке ослабления в последние годы механизмов СНГ и очевидного провала всех проектов региональной центральноазиатской интеграции мы имеем сейчас в Центральной Азии три межгосударственных интеграционных проекта:

1. Проект "евразийская интеграция", который охватывает Казахстан и Киргизстан и осуществляется при ведущей роли России (последнее время, правда, обозначилась тенденция к лидерству в этом объединении Казахстана). Этот проект будет тем успешнее, чем сильнее в руководстве Киргизстана будут позиции северян, а также русскоязычных (напомню, что именно казахи и северные киргизы вошли в свое время в состав России добровольно, тогда как земли Южной Киргизии, входившие в состав Кокандского ханства, пришлось завоевывать).

2. Проект "Великий Узбекистан", о котором не принято говорить, но который существует, подразумевая объединение всех территорий, когда-либо входивших в пределы Бухарского эмирата, Кокандского и Хивинского ханств (в том числе и Южной Киргизии, а возможно, и всей – север Киргизии входил, хотя и непрочно, в состав Кокандского ханства с начала 1830-х по начало 1860-х гг.).

3. Проект "исламская интеграция", с созданием исламско-фундаменталистски ориентированного государства или конгломерата государств. Ядром такой интеграции в восточной половине Средней Азии стало бы восстановление "Кокандского ханства" в границах Ферганской долины – узбекской, киргизской и таджикской ее частей. Эта идея, по заявлению Аскара Акаева, впервые была выдвинута во время вторжения исламистских боевиков в Киргизстан в 1999 г. Учитывая усиление в последнее время позиций движения "Талибан" в Афганистане и вспомнив, что делалось в Ферганской долине и в Южном Узбекистане в 1999-2001 гг., это вполне реально.

При недостаточной исламизированности даже и южных киргизов и понятном их нежелании их становиться частью "Великого Узбекистана", второй и третий проекты станут ближе к реализации, если вслед за южными киргизами на Север поедут ферганские узбеки, а, возможно, не только они. Это дополнительно сплачивает северных киргизов и сдерживает южных, которые от перспектив реализации второго и третьего проектов также не в восторге.

Наконец, нельзя забывать и еще об одном потоке – китайском. Сведения о переселении в Киргизстан китайцев очень скудны, поскольку они не афишируют здесь свое присутствие. Среди них нормой является, например, проживание до 10 человек по одному паспорту. Однако имеются данные, например, о том, что в Алма-Ате в 2003 г. было официально зарегистрировано 1,2 тыс. китайцев (неофициально жители города называли цифры от 10 до 30 тыс.).

Оба фактора – угроза попадания Киргизстана в орбиту "Великого Узбекистана" или "Кокандского халифата" под влиянием притока исламизированного населения с юга и приток китайцев – рождают желание значительной части киргизского истэблишмента воспользоваться защитой России, ее пограничников – не случайно М. Султанов сказал именно о южных рубежах.

Со своей стороны, и Россия не заинтересована в том, чтобы продолжалось давление таджикского, афганского, китайского населения на южные рубежах того, что мы называем Евразийским единством. Поэтому российским пограничникам лучше сдерживать угрозу под Ошем и Джалал-Абадом, чем под Омском и Оренбургом.

Георгий СИТНЯНСКИЙ
30.05.2007