>Сбылась мечта российских правителей, - ехидно прищуривает глаз аятский старожил Гурьян Прокопович, прямой потомок уральских заводчиков Демидовых. - Нашим властям всегда не хватало послушных и усердных работников. И вот они пришли. Из Китая. Толпами! Село - в шоке, - на всякий случай заявляет Гурьян, чтобы московским корреспондентам стало понятно: власть - это одно, а народные умонастроения - совсем другое.

Ни подтвердить, ни опровергнуть это заявление не представляется возможным. В селе Аятском - ни души. Пенсионеры попрятались по домам, трудоспособные - в Екатеринбурге на заработках. Китайцев тоже не видно. У них теплицы за пять километров отсюда - сидят там безвылазно. Ну разве что раз в неделю пошлют гонца в магазин.

Министерская идея

Учудил с китайскими земледельцами министр сельского хозяйства Свердловской области Сергей Чемизов.

В принципе, в прошлом году прозвучало сразу два шокирующих заявления на тему российско-китайской дружбы - из Москвы и Екатеринбурга. Сначала руководство Рослесхоза сообщило, что Россия ведет переговоры о передаче КНР в аренду на 49 лет 1 млн гектаров сибирских лесов. Потом уральцы предложили китайцам осваивать пустующие угодья своего региона.

Что интересно, насчет лесов особого волнения в обществе не было. Так, чуть-чуть пресса пошумела и все, даже непонятно, состоялась ли сделка и в какой конкретно части Сибири китайцы 49 лет будут вырубать наши леса. Свердловский министр Чемизов о столь долгих сроках освоения уральских земель ничего не говорил, а высказался в том смысле, что свои крестьяне из села разбежались, хорошо бы привлечь каких-нибудь чужих, но сознательных. Все сразу заподозрили, что он косит глазом в сторону Поднебесной, потому что других сознательных крестьян ближе чем за 8 тыс. км от границы уже давно не наблюдается.

Министра Чемизова почему-то обсмеяли на всю Россию, но он принял вызов мужественно. Во-первых, потому что Свердловская область давно дружит с Китайской Народной Республикой - здесь все ездят на китайских джипах, которые на 10 тыс. долларов дешевле аналогичных японских, и носят китайский ширпотреб, который выглядит не хуже европейского. Во-вторых, в здании Министерства сельского хозяйства успешно работает китайский ресторан "Утка по-пекински", что позволило министру, практически не отходя от стола, углядеть перспективы аграрного сотрудничества между народами.

Короче, идея Чемизова родилась не на пустом месте. А пилотной площадкой, где можно убедиться во всех преимуществах и недостатках проекта, стал Невьянский район - не потому что туда завезли китайцев, а потому что они там уже работали задолго до громких заявлений.

Помидорная любовь

- Сколько их, я точно не знаю, - признался глава Аятского сельсовета Сергей Топорков, волею случая оказавшийся на острие российско-китайской дружбы. - Может, пятнадцать, может, сорок. Они бегают без конца туда-сюда. Не сосчитаешь. А так вреда от них нет. Наоборот, землю нам обрабатывают, продукцию выращивают. Цены посбивали.

Из-за этого прошлой осенью едва не созрел национально-помидорный конфликт. Аятские бабки корпели-корпели на своих грядках, а продать на базаре хотя бы ведро помидоров некому - китайцы уже всех отоварили по 5 рублей за килограмм. На Урале сроду не было такого безобразия. Конфликт разбирали на высшем уровне, но так ни с чем и остались. Одна отрада, что китайцы тоже пострадали.

- Плохой был сбыт, бизнес - ноль, - сокрушается Мын Тани, которая у китайцев за бригадира, а наши зовут ее, разумеется, Таней. - В этом году договариваемся с базой в Екатеринбурге. Прямые поставки. Без обид для народа.

Как же без обид! Люди уже и рассаду побросали в надежде на дешевые китайские помидоры.

- Всем хватит, - говорит она. - У нас любовь. Нет, неправильно. Крепкая дружба. Хотели у Сергея картошки купить - он так отдал, без денег. Бабушки еду приносят. Китайцы тоже нежадные: надо перец - возьми, надо зелень - ешь, сколько хочешь.

Правда, на пахучие китайские травки, которыми сплошь усеяна одна большая теплица, охотников не находится. Люди еще не поняли, с чем ее едят, а Мын Тани не может толково объяснить, что у нее на родине такой пучок травы заменяет кусок мяса.

В подтверждение бригадирша что-то говорит на своем языке, работники, побросав инструмент, запихивают в рот растения и тщательно, долго пережевывают.

- Очень вкусно! - перехватывая сострадательные взгляды корреспондентов, подмигивает китаец по имени Сюшан, похожий на хитроватого русского мужичка. Это муж Мын Тани и ее правая рука в крестьянском бизнесе. Русские зовут Сюшана Димой, но имя себе он выбрал сам.

- Раньше нравилось другое имя - Миша, и я был Мишей, - улыбается он. - Еще раньше был Сашей. В России красивые имена, как песни. - И затягивает с чувством: "Ой, рябина кудрявая..."

Таня и Дима вполне сносно объясняются по-русски, остальные либо вообще ничего не понимают, либо делают вид, что не понимают. А чаще просто не обращают на посторонних никакого внимания. Некогда. У них в чистом поле двенадцать накрытых пленкой теплиц 100 на 20 метров, каждая буквально забита горшочками с рассадой перца, помидоров, огурцов, капусты, кабачков, баклажанов и каких-то других овощей, ведомых только китайцам. Рассаду скоро высаживать, грядки потянутся вдаль на несколько километров. Местные с четырех утра и до двенадцати ночи будут наблюдать одну и ту же картину: китаец с чайником в одной руке и трезубым рыхлителем в другой что есть мочи несется на край плантации, окучивает росток, поливает из носика, что-то ему нашептывает и сломя голову несется за новой порцией воды. Кросс на дистанции повторяется не меньше 50 раз за день. Наши предлагали для полива пожарный брандспойт. А что? При хорошем напоре струя гектар накрывает. Лупанешь пару раз - и все дела. Китайцы от ужаса попрятались кто куда, а Мын Тани с перекошенным лицом материлась по-русски не хуже пожарника. У нас люди с понятием - отстали с первого раза.

В переводе на растопырку

- Нация непростая, - задумчиво говорит Сергей Топорков, в котором китайцы с момента своего появления пробудили живой интерес естествоиспытателя. - Не спорю, у них много хорошего: не пьют, не отдыхают, даже курят на ходу, а вот своим в пример не поставишь. Почему? Ну, не впечатляет. Мы при социализме тоже как угорелые носились, 600 человек в совхозе сеяли-пахали, а жрать было нечего. Сейчас осталось 12 работников, ничего не пашем, а в магазинах всего полно. Почему так?

- Рынок! - смеется Мын Тани. - И у нас в Китае: бизнес нет - жрать нечего. Хочешь хороший бизнес - езжай в Россию.

Просто так сесть и приехать невозможно. Китайцы, особенно на чужой стороне, держатся сплоченными группами. Надо заслужить, чтобы тебя вызвали и устроили на хлебное место. Например, в село Аятское, где много земли, а бригадиром продвинутая Таня, которая умеет договариваться с местным начальством и за одну минуту, связывается с родиной через интернет. Еще Таня гоняет на грузовике в Екатеринбург, ловко отшивает надоедливых корреспондентов и научила своих подданных в нужном месте смеяться, когда ее муж Сюшан рассказывает анекдоты. Он и нам рассказал. Про эстонцев, которые взяли на себя обязательство до конца XXI века пересчитать всех китайцев. Китайцы корчились от хохота. Корреспонденты "МН" на всякий случай тоже засмеялись.

- Раньше и я "не въезжал", - посочувствовал Топорков. - Потом мне рассказали: китайцы только тут узнали, что их в мире больше миллиарда. Дома им этого никто не сказал. А телевизора у них не было. Цзилинь - бедная провинция. Они даже землю на грядки носят с гор, в карманах. То-то, увидели наши просторы - и глаза врастопырку.

Что-то китайцы, видать, уже понимают в переводе с растопырки на китайский. Молодой китаец за спиной Топоркова насмешливо разводил глаза в стороны и рассовывал по карманам куски уральской глины. Оказалось, он учился в одном классе с девочкой, у которой была русская бабушка. За это Мын Тани и взяла его к себе в бригаду. Вместо тех, кто был уволен по итогам прошлого сезона. "Это были негодные люди", - сказала она. Потом подумала и растолковала, что не лодыри, а просто "старые люди 40-50 лет, - думают медленно, бегать не успевают". Набрала других - молодых и сильных. На зарплату в 4 тыс. рублей был бешеный конкурс. В их провинции такие деньги не заработаешь всей семьей из пяти-шести человек.

Не тот пример

- Ну и где тогда их хваленое китайское чудо? - почему-то наседал на корреспондентов сельсоветчик Топорков, хотя с таким же успехом мог допросить китайцев. - Или у них экономика на экспорт? Да, у нас они пока работают неимоверно, урожаи невероятные. А куда их потом, когда они все здесь переделают? Останутся? Нет! Я скажу хоть министру Чемизову, хоть губернатору Росселю: 30 китайцев мы еще переварим, а 300 - уже нет. Они массой задавят.

Некоторые в селе Аятском считают, что уже задавили. Этой весной из совхоза уволились два последних трезвых механизатора. Вернее так: зимой они бросили пить, и директор Ильчибаев сразу почувствовал, что не к добру.

- Сам виноват, - кается он. - Перегнул я палку с этими китайцами. Все в пример их ставил: вот же люди не пьют, работают ради семьи. Идея была - использовать китайцев типа прорыва к новой жизни. Сначала, вроде, хорошо пошло: пятеро "подшились", два месяца в рот ни грамма. На третий - уехали в город на стройку. Потом эти двое завязали и говорят мне: за совхозную зарплату на трезвую голову могут работать только китайцы. Но если по-честному, у китайцев зарплата все же в два раза больше, чем у нас.

Не из пугливых

Валерий Александрович грустит. А любой другой руководитель ему только позавидует. Потому что из шести хозяйств района четыре уже не существуют, два находятся на заключительной стадии банкротства. Девять тысяч невьянских гектаров вообще не обрабатываются и зарастают лесом, а здесь, в ЗАО "Аятское", китайцы, можно сказать, распахали целину да еще и аренду платят - по 3 тыс. рублей за гектар.

- А какие у них налоги, мы не интересуемся, - честно сказал глава Невьянского района Анатолий Конов. - Нам лишь бы земля не пустовала. Это железный принцип. Пусть хоть марсиане прилетают работать - будем только рады.

Вопрос, не боится ли он китайской экспансии, которую предрекают России многие московские политики, был явно излишним. Если уж марсиан не испугался...

А вот министр внешнеэкономических связей Свердловской области Виктор Кокшаров сразу предупредил, что китайцев боится тот, кто не умеет с ними партнерствовать. На Урале этому научились еще до революции 1917 года. Потом было не до дружбы: они делали "культурную революцию", мы перестраивались от социализма к капитализму, ну а когда устаканилось, отношения быстро наверстали. Сейчас КНР - ведущий торговый партнер Свердловской области. Кокшаров так сыпал цифрами, что корреспонденты утомились их записывать, а стали запоминать самое интересное, например то, что китайцы поставили оборудование для шести цементных завода и теперь этого цемента на Урале - завались. А еще у них в области стали собирать китайские автомобили. Причем, партнеры специально для уральцев выпускают точную копию "Тойоты". Кокшаров говорил, будто сами японцы с трех раз не нашли десять отличий.

Ну что скажешь? - Умельцы! Корреспондент "МН" в этом тоже убедилась. На китайском рынке Екатеринбурга добрый предприниматель по имени Ван Хайзянь подарил ей платье Made in China. Я сказала, что в Москве такое же с маркировкой USA стоит 3,6 тыс. рублей. Бирку мигом заменили.

- Мы китайцам нужны не больше, чем они нам, - философски заключил министр Кокшаров. - Есть возможность работать - они приезжают, разворачивают бизнес. Изменились условия - уезжают. Бояться надо не их нашествия, а нашего неумения выработать взаимовыгодные правила. В России - сплошные крайности.

Испорченная обедня

Похоже, это камень в огород Федеральной миграционной службы. Ужесточив с января въездные правила, она испортила уральскому селу всю обедню. Ведь теперь, чтобы заманить китайца в колхоз, надо выправить ему регистрацию, разрешение на работу, предоставить жилье и нормальные бытовые условия. А где все это взять бедному хозяйству? Второй вопрос: на каких условиях сдавать иностранцам землю в аренду? Как в Невьянске? Но район потому и считается пилотной площадкой российско-китайской дружбы, что там игра без правил. Вернее, по нашим представлениям, что ради работы этот терпеливый народ готов на все. В принципе, так и есть. Китайцы всем табором обитают в теплице, еду варят на костре, а в туалет бегают в лес. Наши еще и следят, чтобы они не приносили свои "удобрения" назад. А то кто-то им рассказал, что в Китае земледельцы удобряют поля отходами из общественных туалетов. В России такое невозможно, у нас привыкли к коровьему навозу.

Если честно, то даже землю китайцам в ЗАО "Аятское" отмерили на глазок. Мын Тани числит за собой 20 гектаров, сельсовет подозревает, что у нее в аренде 1,5 тыс., а в районе насчитали аж 3,5 тыс. гектаров. Конечно, с позиции "железного принципа" чем больше земли в обороте, тем лучше, но для чистоты эксперимента хотелось бы поконкретнее.

Про китайских овощеводов, развернувших теплицы еще в двух районах, областные власти вообще не знают. Секрет выдал глава группы предпринимателей на китайском рынке Лю Бин.

- Мы готовы прийти в любой упавший колхоз и работать там, - втолковывал он. - На любых условиях, соблюдая все российские законы. Почему русские сами не хотят? Это прибыльный бизнес. Столько брошенной земли! У китайца сердце болит.

На приграничных территориях, где жители Поднебесной уже крепко обосновались на заброшенных землях, у властей болит другое место. Лю Бин об этом знает.

- Китаец не захватчик, - растрачивается он. - В Китае земли мало: на одном километре 35 китайцев. А в России на 10 километров один человек. Поэтому китаец едет сюда работать, а домой возвращается умирать. Как лист, который долго кружит на ветру, но засыхает у своего ствола. Это Конфуций сказал.

О том, сколько китайских листьев донесло ветром до Урала, у Конфуция нет ни слова. По официальным данным, в Свердловской области работает 5 тыс. китайцев. По экспертным оценкам - около 40 тыс. По словам Лю Бина, "правда где-то посередине".

Чтобы вернуть к жизни уральское село, этого количества явно недостаточно. Но обе стороны сходятся во мнении, что для разогрева российско-китайской дружбы пока хватит.

Досье МН

В Свердловской области 1840 сел и деревень с населением более 800 тыс. человек (17% от общего числа жителей Среднего Урала). 164,3 тыс. га земель сельхозназначения не используется, 56 сельхозпредприятий - банкроты.

СПРАВКА

Среди торговых партнеров Свердловской области КНР занимает шестое место. Товарооборот насчитывает свыше $406 млн в год. Экспорт металла, турбин, энергетического и силового оборудования оценивается в $249 616,4. Импорт из Китая товаров легкой промышленности и оборудования составляет $153 744,3.

Людмила Бутузова, Свердловская область
№21 за 2007 год (01.06.2007)